– Меня подставили, Барри, и тебе это прекрасно известно. Я был хорошим мэром, сделал чертовски многое. Старался изо всех сил, чтобы у людей была работа. А всякие личные штучки не имеют никакого значения – это пресса раздула из мухи слона. Стерва Плимптон закрыла «Стандард», и мне больше нечего беспокоиться о негативных отзывах прессы. Поток информации можно контролировать. Газетчикам в Олбани наплевать на то, что здесь творится – разве что я залезу в постель с козлом. Я вот о чем: если ты будешь кем-то вроде моего человека в управлении полиции, я этого не забуду и когда-нибудь отплачу за услугу.
– Полагаешь, твоя помощь в поимке беличьего мучителя станет ключом к победе? – спросил Дакуэрт.
Финли покачал головой:
– Конечно, нет. Я вот о чем: если узнаешь что-нибудь такое, что может послужить моим интересам, – позвони. Вот и все. Невелика просьба. Всегда полезно иметь свое ухо в полиции. Например, узнать, что ее высочество Аманду Кройдон поймали пьяной за рулем.
– У нашего теперешнего мэра нет твоих проблем.
– Хорошо, пусть она не ездит, надравшись. Зато заставляет городскую дорожную службу лопатить свою подъездную аллею. Тоже как-то некрасиво. – Он улыбнулся. – В любом случае сообщи, если узнаешь, что она обманывает налогоплательщиков или вольно обходится с законом. То же относится и к начальнику полиции. Кто бы мог поверить, что в одном городе и мэр, и начальник полиции – женщины?! Тогда уж надо переименовывать наш город в какой-нибудь Кискатаун.
– Мне надо ехать, Рэнди.
– Посмотрим правде в глаза. – Бывший мэр наклонился к окну машины. – Каждому хочется что-то скрыть. Но некоторым – я тому превосходный пример – скрывать больше нечего. Все и так на слуху. Зато другие дорого бы дали, чтобы об их делишках никто не проведал.
Дакуэрт прищурился:
– Не понимаю, куда ты клонишь.
Финли криво ухмыльнулся.
– Кто сказал, что я куда-то клоню?
– Господи, Рэнди, ты что… Надеюсь, это не убогая попытка меня запугать?
Бывший мэр сделал шаг назад, принял оскорбленный вид, но продолжал улыбаться.
– Как ты можешь так говорить? Мы просто беседуем. Насколько мне известно, у тебя в полиции Промис-Фоллс безупречная репутация. Каждому известно – незапятнанная карьера. – Он снова наклонился к окну. – Ты хороший коп и хороший семьянин. – Слово «семьянин» он произнес с нажимом.
– Увидимся позже. – Дакуэрт поднял стекло и тронулся с места.
Финли дружески помахал ему рукой, но полицейский не оглянулся.
Дакуэрт ехал в Теккерей-колледж.
Территория общежития находилась неподалеку от парка, и студенты часто забредали сюда: бегали, баловались наркотиками, занимались любовью. Не исключено, что белок мог убить кто-нибудь из них. Или видел, как это случилось.
Возможно, визит в колледж – пустая трата времени и сил. На улицах Промис-Фоллс пара дюжин белок ежедневно попадает под колеса машин, и полиция не носится как ошпаренная, разыскивая водителей, чтобы обвинить в том, что те покинули место дорожно-транспортного происшествия.
Дакуэрт не сомневался, что, вернувшись в управление, обнаружит на своем столе множество всякой ерунды – если не от Энгуса Карлсона, то от кого-нибудь еще.
Охота на белок в штате Нью-Йорк большую часть года разрешена. Более того, пару лет назад в Холи устроили акцию: пожарное управление объявило, что наградит всякого, кто застрелит пять взрослых белок. Поэтому убийство двух дюжин грызунов – вряд ли то преступление, на которое городская полиция должна рассеивать силы.
Дакуэрта беспокоило другое: какой человек нашел удовольствие в убийстве двадцати трех маленьких зверьков, которых потом развесил на заборе?
Что его на это толкнуло? Хорошо, не обязательно его, может быть, ее? Хотя все-таки скорее его?
И на что еще способен этот человек? В литературе много описаний осужденных убийц, которые начинали с уничтожения домашних животных и других беззащитных тварей.
Дакуэрт свернул с дороги в ворота на территорию Теккерей-колледжа. Возраст величественных зданий из красного кирпича с внушительными колоннами перевалил за сто лет, хотя были здесь и архитектурные исключения: химический факультет построили пять лет назад, спортивный комплекс – десять.
Проезжая мимо Теккерейского пруда – собственного озера на территории колледжа шириной в четверть мили, – Дакуэрт заметил группу рабочих, устанавливающих столб высотой примерно шесть футов с красной кнопкой и прикрепленной табличкой. Он не успел прочитать, что на ней написано, но сооружение напомнило ему допотопный пульт пожарной тревоги.
Оставив машину на гостевой стоянке, он вошел в здание и, сверившись с указателем, направился к кабинету начальника охраны территории. Из головы не выходил разговор с Рэндалом Финли. Что подразумевали его слова? Может быть, бывший мэр решил, что у полицейского есть на него компромат? Или пытается шантажировать – заставить сливать информацию из управления, чтобы воспользоваться всякой грязью во время предвыборной кампании, если действительно захочет снова попытаться занять кресло мэра?
Если таков его план, пусть лучше о нем забудет, думал Дакуэрт. У бывшего мэра нет способов на него воздействовать. Финли правильно сказал: его послужной список безупречен. Он не из тех, у кого рыльце в пушку.
Почти идеально чист.
Разумеется, за долгие годы бывали случаи, когда поневоле приходилось мухлевать. Безгрешных копов не бывает. Но он никогда не брал взяток, не подбрасывал ложных улик и не скрывал реальных, не прикарманивал ничего вроде выручки от продажи наркотиков.
Правда, много лет назад, еще до того, как познакомиться с Морин, он отпустил, ограничившись предупреждением, пару превысивших скорость симпатичных девчушек. Может, даже попросил у них номера телефонов.
Объяснял это молодостью и отсутствием опыта. И теперь ничего подобного себе не позволял. Финли уж точно не станет копаться в делах двадцатилетней давности, пытаясь нарыть на него компромат.
– Чем могу служить?
Барри оказался у конторки рядом с кабинетами службы охраны. К нему обратился юноша с несколькими серьгами в ухе, по виду еще студент.
– Мне надо переговорить с вашим начальством, – объяснил Дакуэрт.
– Вам назначено?
Дакуэрт показал удостоверение и через секунду сидел по другую сторону стола от Клайва Данкомба, шефа институтской службы безопасности.
Ему было от сорока до пятидесяти лет. Рост под шесть футов, вес фунтов сто семьдесят, массивная, квадратная челюсть, густые темные брови и такие же волосы. Аккуратный, но в рубашке, которая выглядела так, словно была на размер меньше, видимо, хозяин надевал ее специально, чтобы привлечь внимание к своим бицепсам. Что касалось мускулатуры, он обладал впечатляющим арсеналом. Штанга, заключил Дакуэрт. И наверное, никаких пирожков по утрам по дороге на работу.
– Рад познакомиться, – сказал Данкомб. – Повторите, пожалуйста, как вас зовут.
Дакуэрт назвался.
– Так вы детектив?
– Да.
– Чем могу помочь?
– Мне необходимо с вами поговорить по поводу ночного происшествия.
Данкомб мрачно кивнул и вздохнул. Откинулся на спинку стула и положил на стол ладони разведенных рук.
– Не могу утверждать, что удивлен вашим визитом. Ожидал гостя из городской полиции. Молва идет. И это понятно: когда случается нечто подобное, крышку не удержать – из-под нее что-нибудь непременно просочится наружу. Но хочу, чтобы вы знали: здесь я контролирую ситуацию. У меня железный порядок, и я таким же образом ориентирую своих людей. Вашу озабоченность я понимаю и не в обиде, что вы пришли поторопить нас сделать шаги, которые мы уже предприняли.
Дакуэрта заинтересовало, какие-такие шаги мог предпринять колледж для защиты белок, и откровенно удивило, что здесь расценивают их как приоритетные.
– Продолжайте, – попросил он.
– Возможно, по дороге сюда вы заметили, что мы начали установку на территории стоек службы безопасности.
– Стоек службы безопасности?
– Достаточно нажать на кнопку, сигнал поступит группе обеспечения безопасности. Мы будем знать, где находится человек, и немедленно вышлем туда наряд. Что-то вроде пожарной тревоги или связи с машинистом в вагонах метро в больших городах.
– И зачем вы это делаете?
Данкомб убрал со стола ладони и, подавшись на стуле вперед, с подозрением посмотрел на инспектора.
– Хотите сказать, вы приехали сюда не по поводу неудавшихся попыток изнасилования? В округе появился какой-то псих и запугал до полусмерти всех женщин в кампусе.
Глава 6
Дэвид
– Мама, ты о чем? – спросил я. – Что означают слова: «Неужели опять»? Марла уже похищала чужого ребенка?
– Когда ты жил в Бостоне, произошла история в больнице.
– Что за история?
– Она проникла в родильное отделение и попыталась скрыться с чьим-то ребенком.
– Боже мой! Ты шутишь?
– Это было ужасно. Марла почти подошла к парковке, когда ее заметили и остановили. Ее, наверное, кто-то узнал – ведь она там частенько бывала, приходила не только к матери, но, как я думаю, на прием к психиатру, психологу или как его там? Его звали… крутится на языке, но не могу вспомнить.
– Не думай об этом. Просто расскажи, что произошло.
– Вызвали полицию, но Агнесса и ее муж Джилл объяснили ситуацию: что Марла потеряла ребенка, что она психически нестабильна, что по состоянию здоровья ее нельзя привлечь к ответственности, что она лечится.
– Ни слова об этом не слышал.
– Агнесса не хотела, чтобы кто-нибудь знал. По большей части ей удалось притушить разговоры. Но слухи пошли. Люди в больнице не хотели держать язык за зубами. Мы с твоим отцом не проговорились ни единой живой душе – ты первый, кому я рассказываю. Однако такого рода события всегда обрастают сплетнями. Агнесса, конечно, постаралась, чтобы больница не предприняла ничего против Марлы. А родителей ребенка убедили не выдвигать против нее обвинений. Агнесса устроила так, что больница оплатила все расходы, которые не покрывала их страховка. Слава богу, Марла никак не повредила малютке – ведь ему было всего два дня от роду! Мы очень тревожились за Марлу, гадали, оправилась она или нет. Я считала, что ничего подобного больше не повторится. Это убьет Агнессу – она сгоряча что-нибудь натворит. Ты же знаешь, как ее заботит, что думают люди.