Лена, естественно, заметила пятно на рубашке, но деликатно промолчала.
У Кирстин мы были давно один раз, четыре года назад. Ухоженный старинный особняк в престижном районе Эстербро. Дворецкий встречает нас при выходе из такси. Нас принимают, как принцев королевской крови. Кирстин решила поразить, кроме нас присутствует её старинная подруга. Итальянка Беатриче Боромео, дама лет сорока пяти, жена датского графа Пьера Казираги. Я только не понял, она его вдова, разведена с ним или в таких же вольных отношениях, как и Кирстин. Поначалу меня немного напрягала официальность приёма. Когда за спиной стоит личный лакей и накладывает в тарелку выбранный кусочек. Потом, как-то расслабились. Дамы пили и не мало, скорее я придерживал коней, чтобы хоть кто-то сохранял свежую голову. Эта Беатриче отлично говорила по-датски и очень интересно рассказывала о своих путешествиях. Вот, буквально у человека талант. Представляю, если бы она побывала на торговой станции нашей системы, как бы она передала свои эмоции. А после десерта меня буквально заманили в капкан. Нас провели в небольшой зальчик, где нас ожидало несколько струнников и пианист.
- Ингвор, пожалуйста, Беатриче слышала тебя только на пластинке. И мне пришлось пообещать, что уговорю тебя спеть. Будь снисходителен к двум немолодым и одиноким женщинам.
Когда Кирстин это говорила, она улыбалась, а вот глаза, наоборот, очень печальные. Может у неё что-нибудь случилось?
- Кирстин, дорогая, я не пел много лет. Ты же понимаешь, что это очень большой срок.
Ну, да. Знакомое выражение лица у всех трёх женщин.
- Ну хорошо, дайте мне только распеться и меня отвели в комнату на втором этаже с громадным окном. Что интересно, на стенах несколько больших фотографий. Блин, хорошо, Лена этого не увидит.
На каждой фотографии мы с Кирстин. Причём не понимаю, кто и когда их делал. Мы не были с Кирстин в особых отношениях, ну кроме того, единственного случая. А тут на всех фотографиях мы вместе. Вот я обнимаю женщину, притянув к себе за талию. Помню, в Нью-Йорке фотограф попросил нас обняться для снимка. На другом нас сняли незаметно. Мы сидим за столом, и я держу руки женщины в своих, пристально всматриваясь в её лицо. Да, это Франция, тогда Кирстин получила плохие известия о смерти отца, и я успокаивал женщину как мог. И ещё несколько в том же духе.
Двадцать минут заняла у меня минимальная разминка. Конечно, форму потерял, но голос то остался.
Поэтому исполнил две оперные партии и заработал восторженные овации и пару поцелуев от экзальтированных дам. Лене глазами показал, что я тут ни причём и получил от неё сжатый кулачок с мысленными обещаниями показать мне дома.
Уже поздно ночью возвращались домой. Ирочка ночует у Ханне, поэтому мы одни. Ну грех, не воспользоваться моментом, поэтому я с пылкостью подростка доказываю супруге свои верноподданные чувства. Благо, это не трудно. Наши чувства в результате испытаниями временем и обстоятельствами перешли на новый уровень. Мы, буквально с полуслова понимали друг друга. Мои мысли в первую очередь о дочери и супруге. Уверен, что Лена тоже не задумываясь отдаст жизнь за нас. Поэтому минуты любви для нас стали особыми - редко, когда удаётся остаться вдвоём и не переживать за окружающее. Мы научились ценить такие минуты.
А утром забрали Иришку, а я случайно узнал от болтливой старушки, соседки наших друзей по лестничной клетке, что у Ханне онкология. Уже второй год и она проходит уже очередной курс химиотерапии.
Вот те раз, а нам даже не намекнула. Не захотела грузить своими проблемами. Мы с Леной переглянулись долгим взглядом. Енсены наши самые друзья. Сколько они для нас сделали, и всё бескорыстно. Если бы не Ханне, наша жизнь пошла бы другим путём. Не знаю, лучшим, худшим – но другим.
Поэтому на следующий день я подкараулил Енсена после работы и пригласил посидеть в баре. Мы накатили грамм по сто пятьдесят, и я задал вопрос о здоровье его жены.
Нильс сразу почернел, - Понимаешь, Ингвор, если бы мы раньше обнаружили эту чёртову опухоль. Ханне легла на небольшую плановую операцию, и хирург обнаружил образование. Сразу удалил, но биопсия показала наличие злокачественных клеток. Она, бедная мучается второй год, прошла ещё одну операцию и три курса химиотерапии.
После этих слов мы надолго замолчали, Нильс только перекатывает стопку между крупных пальцев
- Нильс, что врачи говорят?
- А что говорят, обнадёживают. Говорят, что вроде есть улучшение. Вот, какое-то новое лекарство нашли. Очень дорогое, должно помочь.
Я передал этот разговор Лене.
- Слушай, Игорь, а если не поможет это лекарство? Я не хочу смотреть, как она умирает. И жена требовательно посмотрела мне в глаза.
-Хорошо, я тоже про это думаю. Но давай подождём результата, не каждый согласится бросить всё и исчезнуть. Мы не будем просто лечить ей, предложим эмигрировать туда.
Больше к этому разговору мы не возвращались. К сожалению, моя старая преподавательница вокала умерла и Кирстин нашла мне женщину средних лет. Пришлось возобновить занятия. А ещё мы часто уезжали за город. Для этих целей я купил американский автодом, где свободно размещались мои домочадцы. Здоровенный агрегат, со спальней на четверых, маленькой кухней и санузлом. Мы колесили по лесам, останавливались, где понравится. Наслаждались природой. Машину брал на прокат, смысла покупать нет. Иногда выбирались с Енсенами на морские прогулки. Рыбачили в море, а потом запекали на углях улов. После длительных полётов в замкнутом пространстве мы особо ценили природу. Надо бы съездить на тёплое море и в тропики. Пусть девчонки порадуются.
Наши встречи с Кирстин возобновились, теперь уже мы пригласили её. Ну и она уговорила пригласить также Беатриче. На сей раз было всё по-простому, да и обе подруги заявились в обычных нарядах. Итальянка в брюках, Кирстин в платьице, подчёркивающем её стройную фигуру. Лена опять сверкнула своим талантом. Кстати, её пригласили на телепередачу, наши рецепты заставили отборочную комиссию отобрать Лену в числе остальных финалистов на съёмку программы.
А сегодня Ленин бенефис. Обе гостьи, истинные аристократки и их мнение особенно ценно. А они забыли про диеты и трескают за обе щёки как портовые грузчики. Так и хочется предложить водки. Для улучшения пищеварения исключительно. Кирстин уже поняла, что я не собираюсь продолжать артистическую карьеру. И только просит, чтобы изредка выступал в узком кругу ценителей. Когда она вышла покурить на улицу, я решил накинуть на ей открытые плечи плед. Она благодарно приняла и погладила мою руку.
- Слушай Кирстин, хотел у тебя спросить, а что за фотографии в той комнате на втором этаже. Женщина долго не отвечала, потом затушила сигареты. Она резко повернулась и серьёзно посмотрела мне в глаза.
- А что, не имела право? Я же была уверена, что тебя нет в живых. Так пусть хоть фотографии останутся у меня. Ты против этого? Тогда я прикажу снять.
- Да не надо. Наоборот, мне приятно. Пусть висят, - и я улыбнулся.
Слава богу, сегодня вечером под рукой не наблюдается камерного оркестра, поэтому обошлись без творческого вечера.
А вот через несколько дней меня практически силой привезли на какое-то собрание озабоченных дам. Во дворце, иначе это здание язык не поворачивается назвать, собрались исключительно женщины. Несколько десятков и я пел полтора часа, пока не выдохся. Кирстин объяснила, что очень нужно было выступить. Собственно денег мне не предложили, может это и к лучшему. А перед женщиной я чувствовал свою вину, поэтому не спорил.
Неожиданно к нам зачастила её подруга, Беатриче. У неё появились какие-то общие секреты с моей женой. Теперь они почти каждый день что-то готовят вместе или же скидывают на меня Иришку и едут развлекаться. А я не против, у Лены здесь, кроме Ханне нет подруг. А та сейчас другим занята. И, по вечерам я только и слышу, - А сегодня Беата сказала…, а вчера мы с Беатрис были…
Мы уже на Земле два месяца. За это время даже соскучились по космосу. Начали скучать, поэтому смотались на четыре дня - порыбачить и поохотится. Нашли укромное место на Оби, жили в боте, там удобнее, чем в палатке. Наш штурмовик отпугивал опасных животных, а люди сюда редко захаживают, нам они пока не попадались. Сначала мы брали рыбу для готовки, наелись ухи и жаренной рыбки на годы вперёд. А в последний день занялись заготовкой. Дело в том, что наш большой холодильник почти пуст. Большую часть замороженного мяса и рыбы я сдал в ресторан на нашей станции. Неплохо заработал при этом, а владелец обещал нас кормить бесплатно, если мы будем реализовывать мясо через него. Поэтому нужно пополнить запасы. Действовал я по-браконьерски, рассеянным лучом стоппера глушил рыбу на несколько минут, выбирал понравившуюся, остальная рыбёшка оживала через время и уходила вглубь. Особо нам запало несколько пород рыбы. В первую очередь это муксун. Крупный лосось, но с белым мясом. Жирное, почти без костей мясо лучше солить или идёт на строганину. Даже в сыром виде вкуснятина, только обмакнуть в соль с перцем и в рот.
А ещё нельма, вообще волшебная рыбка. Хорошо мариновать.
Тугун, очень хорош, но есть нужно на месте, не переносит заморозку, теряет вкус.
Попадался и таймень, здоровенные туши. Естественно, заготавливал я и мясо парнокопытных. Сегодня, уже второй раз подымаюсь на орбиту. Нужно закладывать свежее мясо в морозилку. Шоковая заморозка и хранится добыча может годами. Отдельно закладываю рыбу, которая пойдёт на засолку. Ею займёмся позже. Нужна достойная такой рыбы тара – деревянные бочки, ну и конечно специи.
Я наблюдаю, как Беатрис играет с дочерью в настольную игру. Они замечательно ладят. С нашего разрешения Беата забирает Иришку, гулять в парк. Один раз даже брала её на светскую вечеринку. Нашей дочери это ужасно нравится. Меня немного настораживает эта дружба, но Лена уверяет, что всё нормально. Просто у итальянки нет своих детей. Ей пятый десяток, хотя выглядит моложе. Неплохо поёт, нашей дочери очень нравится итальянские народные песенки в её исполнении.