Головы повернулись в указанном направлении. На «водонапорной башне» полоскался на ветру желтый лоскуток.
— Десять, девять…
К концу отсчета никого рядом с тигром не осталось. Он сам, вместе с лейтенантом, отправился на возвышенность, наблюдать за ходом учений.
Кара приникла к бетонной стене. Складки маскировочной сетки служили неплохой защитой.
В просвете между бочками мелькнула спина. Кара вскинула автомат…
Алое пятно на футболке… Липкие руки. Горячие капли на лице… Вкус крови на губах… Сердце заколотилось так, словно Кара долго-долго бежала на пределе сил, и надо сделать последний шаг, а воздуха не хватает…
Раздирая горло ногтями, девушка рванула ворот. Пуговицы отскочили но легче не стало. Удар в плечо заставил упасть. Кара съежилась на земле, и окружающее утонуло в багровой мари…
— Кара! Кара!
Она открыла глаза. Над ней склонилась Лу. Чуть дальше виднелись встревоженные лица командиров. Кара встретилась взглядами с лейтенантом. Тот тут же отвернулся.
— Курсант, вы здоровы? — поинтересовался Тигр.
— Так точно! — Кару словно вздернули на ноги.
— Тогда… что это было?
Кара знала. Но не издала ни звука.
— У неё с утра голова кружилась, — попробовала заступиться за подругу лу.
— Курсант, вам разрешали говорить? — Тигр даже головы не повернул, — пять кругов вокруг плаца — марш! А вы — в лазарет.
Врач только вздохнул, увидев на пороге Кару.
— Ну, что теперь?
— Голова закружилась, — соврала девушка.
— Присаживайся, — врач достал тонометр, — и ответь, пожалуйста: за что ваш курс меня так ненавидит? Я сейчас должен был на солнышке нежиться, в море купаться… Ил по горам лазить… Так нет! Кое-кто проштрафился, и мой отдых накрылся медным тазом!
Кара промолчала. Оставить в Академии отряд без врача не имели права, и отпуск врачу перенесли на осень.
— Ну, что молчишь? Хоть бы извинилась! Так, а давление-то повышено! Опять непомерны нагрузки?
— Нет. Это… личное, — Кара даже не солгала.
— Тогда давай руку, будем лечить твое «личное», — игла вошла в вену. — И таблетки. А ее вот предписание снизить тебе нагрузки. Сегодня — отдыхай. Я позвоню лейтенанту.
— У нас другой командир, — вздохнула Кара.
— И тебя, смотрю, это не радует? — хмыкнул врач, — Ладно, не красней. Позвоню новому командиру. Иди, отдыхай.
— Мне… нужна помощь, — Эра нырнула в просьбу, как в омут — с головой. Мелькнула мысль, что признаваться в любви гораздо легче, но тут же исчезла, загнанная в самый угол сознания.
— Что у тебя? — насмешливый тон врача исчез.
— Обещайте, что никому не расскажете. Дайте слово!
— Видишь ли… — врач долго подбирал слова, и молчание стало почти невыносимым. — Видишь ли, ты — курсант. А я — медик при Академии. Если здоровью учащегося что-то угрожает, я просто обязан доложить. Ты сейчас просишь меня пойти на должностное преступление?
— Нет, конечно, — Кара знала слово «обязан» куда лучше, чем «хочу», — и в мыслях не было. Я просто… прошу помощи у специалиста. Если не получится — тогда докладывайте. Но в этом случае я сама напишу рапорт об отчислении.
Врач нахмурился:
— После всего, что ты перенесла — рапорт? Кара, ты, случаем… не беременна?
Полный возмущения, боли и недоумения взгляд лучше всяких слов убедил в обратном.
— Ну, тогда давай сюда свою проблему. Будем препарировать.
Кара выдохнула и начала рассказ.
Изменить историю, не упомянув ничего лишнего, было непросто. Легенду Кара подготовила давно, но не знала, поверит ли врач. Он сделал вид, что поверил.
— Значит, после того случая ты не можешь стрелять?
— Стрелять могу. Целится в человека — нет.
— Да, для ученика Академии это катастрофа. Знаешь, давай-ка начнем с успокоительных. А потом я направлю тебя к психологу. Идет?
Кара кивнула — выхода все равно не было.
Лу спала. Движение в комнате слегка её потревожили, и девушка перевернулась на другой бок. На щеке остался след от шва на подушке.
Кара поправила одеяло на подруге и выключила фонарик.
Она устала за эти дни. Но невозможность ничего сделать выматывала куда больше. И все же пялиться в темноту — единственное, что оставалось. Терпеть и глотать лекарство из пузырька, что лежал в кармане.
Кара нащупала куртку. Щелкнула крышечка, таблетки с тихим стуком посыпались в подставленную ладонь. Кончиками пальцев девушка отсчитала три штуки, остальные высыпала обратно. Темнота не помешала добраться до стола, на котором стояла бутылка с водой. Кара хлебнула прямо из горлышка.
— Так, соберись…
В тишине шепот прозвучал набатом. Лу что-то пробормотала во сне, и Кара тихо вернулась в кровать. Сон не приходил.
Кара уселась на кровати, скрестив ноги. Впереди маячило нерадостное будущее — крушение мечты, разрушение всех надежд. Но ставить крест на планах она не собиралась.
Психолог? Невропатолог? В штате госпиталя состояло немало специалистов, к которым можно было обратиться за помощью. Но для самого лечения требовалось время.
И, поскольку его совсем не осталось, Кара решила попробовать исправить положение самостоятельно: контролировать чувства и эмоции её учили с рождения.
Кровать пружинила, одеяло и подушка мешались. Кара перебралась на пол — там ничего не отвлекало. Устроилась поудобнее и сплела пальцы обеих рук в замысловатую фигуру. Обычно обходилось без подобных излишеств, но сейчас требовалась особенная сосредоточенность. Концентрация на движениях позволяла отвлечься от текущих проблем.
Постепенно мыли перестали мелькать, как рыбки в парковом пруду. Они потекли, подобно полноводной реке. Широко, вольготно. Ни переката, ни буруна — только величественное спокойствие.
Кара вызвала воспоминания. Почувствовала в руках приклад спортивного ружья, вплоть до царапинки, которая появилась от того, что по полированному дереву скользнуло алмазное кольцо.
Комнату заполнил запах крови. Её вкус появился на губах, и лицо запылало там, где капли коснулись кожи.
Кара с трудом удержалась на месте. Хотелось залезть на кровать, забиться в угол, завернуться в кокон одеяла и выть от отчаяния. Вместо этого она направила реку на полыхающий пожар паники.
Стихии встретились. Огонь схлестнулся с водой. И прогремел взрыв.
Пламя зашипело, раскидывая искры. Они прожигали завесу пара, оставляя прорехи — совсем, как на тлеющем шелке. Но вода не сдавалась. Она выбрасывала все новые клубы, и они обжигали так же сильно, как огонь.
Кара знала, что использует запрещенный прием. И приготовилась к последствиям. Но взрыв оказался очень силен.
По закушенной руке потекла кровь. Теперь её вкус на языке был настоящим. Запах бил в ноздри, а не витал фантомом вокруг. Но это была её кровь, и боль привела в чувство.
Лу сопела на своей кровати. За стенкой спали сокурсники. Один вскрик — и вскочат, примчаться выяснять, в чем дело… И Кара молчала. Закрыла глаза и снова сосредоточилась на реке.
Она отступила. Пожар полыхал на самом берегу, но вода отступала от прогретого песка. Но, повинуясь воле девушки, снова направилась к огню.
Тело болело, словно пришлась всю ночь бежать кросс. Ноги гудели, мышцы плечь одеревенели так, что голова поворачивалась с трудом.
Кара вытянулась на полу, едва сдержав стон. Расслабилась, насколько смогла и закрыла глаза. До подъема оставалось несколько минут, следовало использовать их с толком.
Плац. Тигр медленно прохаживался вдоль строя. Раз, другой…На третий останавливается напротив Кары.
— Назовитесь!
— Курсант Кара Хань! — отчеканила она.
— Вчера на тренировке — что это было? Лейтенант Байю рекомендовал вас как неплохого снайпера. Вы же подвели его как последняя… — он чуть замялся, подбирая слово, но потом решил не церемониться, — профурсетка.
— Прошу прощения, господин старший лейтенант.
— Поздно. Вчера ты угробила весь отряд. Тебе не у кого просить прощения.
Кара молчала. Тигр говорил правду. А еще командир подъехал… Но она не посмела даже вздохнуть.
— То, что случилось вчера — последствие травмы? Отвечай честно!
Времени, чтобы придумать внятный ответ, не оставалось. Пришлось прибегать к полуправде:
— Так точно! Больше этого не повториться.
Она даже не солгала. Просто… травма была не та, о которой знал лейтенант.
Тигр смотрел то на Кару, то на Нэя. А потом хмыкнул:
— Оставляешь любимице пути отступления? Не похоже на тебя.
Нэй смерил товарища возмущенным взглядом:
— Мои курсанты не лгут. По крайней мере — мне. А у неё — кивок в сторону Кары, — было серьезное сотрясение.
— И поэтому ты рекомендовал её для задания? Нэй…
— Она говорит, что здорова!
— Вчера мы имели счастье это наблюдать, — Тигр сочился сарказмом, — Или твоя протеже сумела чудесным образом исцелиться за одну ночь? Ты сам-то в это веришь? Нэй! Это не шутки! Успех операции…
— Курсант Кара Хань! — лейтенант пропустил тираду товарища мимо ушей, — Вы готовы к экзамену?
— Так точно! — Кара смотрела в одну точку, боясь выдать эмоции.
Лейтенант повернулся к Тигру:
— Ну что? Пойдем готовить задание?
Кара волновалась. Медитация получилась жесткой, от таких практик предостерегали и родители, и наставники. Но другого выхода девушка не видела. Тем более — индивидуальный зачет…
— Как ты можешь быть такой спокойной? — удивлялась Лу. — У меня и то поджилки трясутся!
Кара только виновато пожимала плечами. Не объяснять же, что её с малых лет учили не проявлять эмоций. Улыбаться, казаться милой… Даже если в душе поселилась буря. А она сейчас приводила мысли в хаос.
Поэтому обоих командиров — нового и старого — Кара встретила с облегчением. Даже самый суровый экзамен лучше неизвестности.
— Курсант Кара Хань! Вашим заданием будет ликвидация охраняемого объекта. Знак — черная повязка на рукаве. На подготовку — тридцать минут. Вопросы?
— Ликвидировать только объект, или при непредвиденных обстоятельствах…