Пол отвел взгляд от камеры. Рассматривал что-то, не попавшее в объектив, или просто стыдился смотреть в глаза пусть даже сколь угодно гипотетическому зрителю?
— Хуже всего — эти несчастные женщины. Участницы материнской программы — единственный ресурс, который завозят в избытке. Все больше и больше с каждым кораблем. Их уже десятки тысяч, и все ютятся в ужасающей тесноте под вторым куполом. Условия там намного хуже, чем в убогих трущобах, из которых они так стремились вырваться. И дети, которых их заставляют рожать... они никому не нужны, у них здесь нет будущего. Многие из них уже достаточно взрослые для того, чтобы это понимать… — руки Пола сжались в кулаки. — Единственное их жизненное назначение — съемки на икс-пленку, чтобы корпорация могла привлекать новые и новые инвестиции! Они и их матери — источник быстрых денег, больше корпов ничего не волнует! А когда эти несчастные женщины не могут больше рожать или отказываются... многие отказываются, хотя знают о последствиях... на работах по обслуживанию энергосистемы мало кто живет больше двух лет. Мы даже не можем изготовить радиозащитные костюмы, просто не из чего! Ученые настаивают, что жизненное пространство и опасные работы должны делиться между всеми колонистами поровну, но корпы на это не соглашаются, а охранная система под их контролем. Я забрал к себе одну из этих женщин в качестве наложницы — другого способа помочь ей выжить у меня не было. Вот до какого варварства докатились мы — авангард человечества, новая ступень эволюции!
Складка на лбу Пола стала еще глубже.
— Виктор… я надеюсь, что запись увидишь именно ты… Это не имеет ничего общего с тем, что мы с твоими родителями задумывали, ничего! Не знаю, вправе ли я нагружать тебя такой ответственностью... но другого способа достучаться до Земли у меня нет. Материнская программа должна быть немедленно свернута! Марсу нужны материалы и оборудование для завершения третьего купола, для возобновления разработки найденных месторождений и разведки новых, для очистки воды и синтеза пищи, для изготовления защиты от радиации, в конце концов! Мы подготовили списки того, что требуется в первую очередь. Нужно всего-то двенадцать-пятнадцать рейсов с действительно необходимым грузом — и колония сможет перейти на самообеспечение, продолжит развиваться! Я все бы отдал за то, чтобы оказаться на Земле и лично разоблачить корпорацию, которая губит величайший проект человечества ради сиюминутной выгоды! Но придется мне переложить это бремя на тебя, — Пол посмотрел Виктору прямо в глаза, словно их не разделяли время и расстояние. — Непреклонность, Виктор. Родители говорили тебе, как это важно — непреклонность? Прости… и не оставляй нас.
Запись закончилась. Одеревеневшими пальцами Виктор спрятал карту памяти за едва заметно отошедшую обшивку лабораторного стеллажа. Он тяжело дышал, словно не сидел только что в кресле, а бежал стометровку.
Хотелось бы верить, что дядя Пол зло пошутил или тронулся умом… Или это вовсе хитрая корпоративная проверка лояльности? Если бы, помимо аугзаписи, ничего не было… Но увы, слишком уж она укладывалась в картину, которую Виктор до этой минуты не позволял себе, не хотел увидеть. Он как ученый так высоко ценил рациональность, умение видеть истинное положение дел — и так позорно игнорировал факты, которые были у него под самым носом! Явные фальсификации в отчетах, слишком редкие и подозрительно гладкие письма от колонистов, снятые на Земле рекламные ролики… А главное — людоедская сущность корпораций, которые по самой своей природе не умеют ставить других целей, кроме прибыли.
Виктор потер виски, потом и вовсе спрятал лицо в ладонях, раздавленный свалившейся на него ответственностью. Так вот почему Саймон спешно изолировал его в этом учебном центре… Слишком уж настойчиво Виктор задавал вопросы о нестыковках в отчетах. Теперь он лишен доступа к Сети, а значит, связи с внешним миром. Объявить, что он передумал насчет Марса, выйти из программы? В теории у него есть такое право, и корп с ними, со счетами за обследования и неустойкой, которые придется оплачивать после расторжения контракта. Вот только… выпустят ли его? Не проще ли корпам тихо избавиться от чересчур настырного ученого, а потом включить его в списки отправленных на Марс? Даже письма от имени Виктора отправлять не придется — ведь близких на Земле у него нет. Кому какое дело, на этой он планете, на другой… Коллеги по Университету поудивляются, что блестящий молодой марсолог не издает больше научные труды, но решат, что слишком уж он увлекся практической работой. Разве что пожилой профессор что-то заподозрит и будет, вздыхая, делиться своими догадками с очередным мечтающем о Марсе молодым ученым, но тот не послушает его, как не послушал в свое время Виктор.
И даже если удастся каким-то образом вырваться из учебного центра и открыть миру правду — кто поверит в нее? В Сети полно страшилок про ад в марсианской колонии и конспирологических теорий, будто никакой колонии не существует вовсе. Автописатели каждый день генерируют потоки контента: корпорации сами разрабатывают вирусы, человечеством тайно правят генетически модифицированные рептилии, проект «Последний берег» до сих пор ждет того, кто его активирует... Любое реальное разоблачение неизбежно потонет в этом мутном потоке. Кого убедит скверного качества аугзапись, даже если удастся залить ее в Сеть? Там полно куда как более убедительных свидетельств чего угодно, на любой вкус.
Надо по крайней мере предупредить девушек, которые сейчас рядом, в соседних отсеках. Виктор каждый день встречал их в коридорах центра — сосредоточенных, гордых собой, счастливых… Многие даже на ходу беседовали с голопортретом Дианы — ни минуты подготовки к своей великой миссии терять не хотели. Поверят ли они незнакомцу, который перескажет им слова другого незнакомца? Марс — их мечта, а как отнять у человека мечту? Поверит ли хотя бы Индира?
С другой стороны… Никогда Виктор не был борцом с системой. Пол же не сказал, что с самими учеными происходит что-то ужасное… Да, добиться результата без ресурсов сложно, но на Земле-то и вовсе нечего добиваться, с ресурсами или без оных, это планета-тупик… Почему-то же корпы держат ученых в приличных условиях, значит, когда-нибудь какая-нибудь работа для них будет. Пол наверняка драматизирует, у него и у родителей были поистине наполеоновские планы, вот реальность его и разочаровывает. Ну не может все быть настолько бесперспективно. А девушки… грустно, конечно, но что поделать — бедняки всегда были расходным ресурсом.
Отчего-то вспомнилась женщина с плакатом. «Не оставляйте нас». Виктор тряхнул головой, отгоняя некстати всплывшее воспоминание. Это подлая, нечестная просьба — он ведь ничего не может изменить, так зачем ему это навязанное чувство вины?
— Ты должен меня выслушать!
Виктор вздрогнул — он не заметил, как Индира вошла в химический отсек.
Вид у нее был заплаканный, но при том весьма решительный.
— Тут происходит что-то неправильное! Совсем не то, к чему нас готовили! Есть что-то, о чем нам не рассказывают!
Виктор вздохнул. Опять, наверно, поссорились с подругами… Индира хорошая девушка, умненькая, старательная… красивая. Но ему сейчас не до этих девчачьих глупостей.
И пусть всех девушек он не может уберечь от печальной судьбы, хотя бы Индира на Марс не попадет. Пусть лучше она переживет разочарование сейчас, чем будет переживать его всю оставшуюся жизнь.
— Ты подводишь меня, — жестко сказал Виктор. — Не исполняешь обязанностей лаборантки. Сегодня не вышла на работу, да и до этого едва справлялась. Ты отстранена от работы в лаборатории. Я написал рапорт о твоей безответственности и профессиональной непригодности. Иди попрощайся с подружками. Сегодня тебя исключат из программы.
— Ты не понимаешь, — взволнованно зачастила Индира. — Ада… моя подруга Ада… она что-то такое знает, о чем не может сказать, но это все, все меняет! Что-то по-настоящему нехорошее тут происходит! Быть может, все мы в опасности!
— Мне нет дела до ваших глупых детских ссор, — отрезал Виктор. — Уходи.
— Не прогоняй меня! Прости, что не вышла на работу… и за прочее тоже прости. Я не хотела ничего дурного. Но надо разобраться в том, что тут творится, мне нужна твоя помощь!
Губы Индиры дрожали. Возможно, она догадывается, что с Марсом дело нечисто? Но безопаснее ей не знать подробностей, это для ее же блага. Надо просто убрать ее отсюда. Виктор собрался с духом и попытался придать своим словам как можно больше бессердечности:
— Ты что-то путаешь. Это была твоя работа — помогать мне. Но ты ею пренебрегаешь. Ты меня разочаровала. Наука не терпит такого отношения.
— Виктор, пожалуйста, выслушай меня…
— Сама уйдешь или мне охрану вызвать?
Индира развернулась и убежала. Когда дверные створки смыкались, она оглянулась, и Виктору стоило огромного усилия не попросить ее вернуться.
Глава 14
Индира
Индира сидела на спальной панели, уперев локти в колени и закрыв руками лицо. Диана мягко напомнила, что время позднее и пора спать, и девушка ее отключила. Даже лучшая в мире учебная программа сейчас ничем не могла помочь.
Индира вытерла слезы и разложила по спальной панели чудесные вещи, с которыми через пару часов придется проститься навсегда. Одежда из легчайшего хлопка, бесшумный стерилизатор для зубов, мощная оболочка с десятками программ на все случаи жизни и, главное, с умной, доброй, терпеливой Дианой… Расставаться с вещами было ужасно жалко, зато с людьми — не жалко ни капельки! Люди Индиру предали — и старая подруга, и новый знакомый… а ведь она уже начала надеяться, что он станет другом, а может, не только другом… Дура, дура, дура!
Не судьба ей отправиться на Марс. Всё против нее. Ада, если что-то решила, своего добьется, так или иначе заставит ее покинуть программу. И все равно без зачета по профессиональной деятельности ее отчислят — специальность техника, как другие девочки, она не получала, а как лаборантка провалилась. Лучше уж уйти самой, не дожидаясь, пока ее выставит охрана.