— Нет, — твердо сказала Сати. — Дочь сборщика это начала, она и закончит.
Индира вдохнула, выдохнула. Ада по одной принялась отсоединять детали. Индира сверяла с инструкцией каждый стык. Правильно… и тут правильно… Че, да в чем же дело?! Разве что…
— Да! Эта деталь не так крепится. Вот тут надо переделать!
Сати уже отдавала распоряжения. Через десять минут был готов следующий респиратор. Сердце Индиры билось где-то возле горла, когда она подносила его к контроллеру…
Зеленый огонек!
Каждый следующий респиратор собирался быстрее, девушки превратились в настоящий конвейер… к сожалению, только под конец. Индира каждое изделие проверяла контроллером. Поначалу примерно одно из трех оказывалось бракованным, но Индира уже поняла, где возникают проблемы, и быстро исправляла их. Сати объясняла сборщицам, как избегать ошибок. Теперь Индира едва успевала класть в контроллер новые респираторы, и почти каждый раз загоралась зеленая лампочка.
Только они разогнались по-настоящему, включился аугвизор.
— Ну что, балласт, поняли, каково это — работать? — спросил давешний корп-офицер. — Все, хорош, отложили детали. Результаты… У левой группы — 68 пригодных изделий. Слабовато. Я не впечатлен. Робот собирает за два часа тысячу таких респираторов — а его обслуживание стоит дешевле, чем годовой базовый паек каждой из вас. Однако, хотя трудно в это поверить, правая группа справилась еще хуже и потому покидает нас. Чего встали? Правые — на выход, все!
Под его презрительным взглядом девушки из правой группы потянулись к двери с зеленой надписью «Выход». Препираться и качать права никто даже не попробовал. Индира понадеялась, что проигравшим хотя бы разрешат оставить себе выданную одежду. Глядя в их сгорбленные спины, Индира не испытывала никакой радости от победы. А ведь во время испытания она даже не задумалась, что ее и Ады победа будет оплачена проигрышем других – точно таких же девушек из контейнеров, как они сами.
— Теперь вы, — мужчина брезгливо оттопырил нижнюю губу. — Кто был у вас лидером?
Индира и Сати быстро переглянулись, Индира кивнула. Сати шагнула вперед — высокая, прямая, гордая.
— На выход! Следом за правыми! — рявкнул корп.
— Ч-что? — не поняла Сати.
— Что слышала. Твой отбор окончен. Пора домой, в родной контейнер. Вы, помогите своему лидеру найти выход, не то отправитесь с ней за компанию.
— Не надо, — сказала Сати. — Я сама уйду.
В ее глазах стояли слезы, но голос звучал ровно. Не опуская головы, она развернулась и пошла к выходу. Индира смотрела ей вслед и думала, какими замечательными подругами они могли бы стать.
— Но почему!? — выкрикнула Ада. — Это несправедливо, мы же честно выиграли!
Индира перепугалась. Вечно Ада ввязывается в неприятности из-за своей дерзости! Но корп-офицер почему-то не рассердился.
— А чтобы преподать вам урок, — довольно сказал он. — Нечего вам лезть в лидеры. Люди, что будут вами управлять, уже есть. Ваше дело — выполнять указания. Все, хватит с меня на сегодня возни с биомусором. Готовьтесь к следующему этапу. Вас все еще больше, чем мест в учебном центре.
Глава 6
Индира
Весь день участницы напряженно ждали следующего этапа, но в зал так никого и не вызвали — про них будто забыли. Двадцать девять девушек слонялись по коридорам, не находя себе места. Индира решила, что самое время познакомиться с ними поближе — вдруг в следующем испытании им снова придется действовать одной командой.
Она собрала несколько девочек в спальне и завязала разговор. Постепенно к ним подтянулись почти все. Сидя на мягких спальных панелях, девушки понемногу расслабились; они шутили, смеялись, потом стали рассказывать о себе. Большинство выросло в контейнерных кварталах, только пятеро — в настоящих кондо: у их родителей была работа. Двое даже родились по лицензии, но денег на обследование в сертифицированном «Детьми человечества» центре в их семьях все равно не водилось.
Индира пыталась каждую запомнить в лицо и по имени. Особенно ее заинтересовали трое.
Навия выросла в социальном приюте. С пяти лет ей пришлось научиться драться, чтобы отбивать свой базовый паек у старших детей. Сохранение редкостного врожденного здоровья и спорт стали главным делом ее жизни, единственным шансом выбраться из контейнеров. Индира подозревала, что и сама Навия отнимала у других еду: на одном базовом пайке таких мощных мышц не накачать.
Изящная красавица Киара жила в кондо в пригороде Ченнаи. Родилась она легально, по лицензии — ее мать работала кибернетиком, обслуживала автоматику на одном из корпоративных заводов. Кожа Киары была на удивление светлая и нежная — семья могла позволить себе косметику для дочери.
Рия родилась в контейнерах, но, у ее отца был, как она это назвала, бизнес, связанный с медикаментами. Скорее всего это означало торговлю синтом. Родители купили Рие мощную оболочку с полным набором учебных программ на социальный браслет, так что ей не приходилось с риском для жизни таскаться в школу; правда, при входе в Селектор ее пришлось сдать, как и все личные вещи. С детства Рия надеялась попасть на Марс не через Лотерею, а по итогам выпускных экзаменов. Но пять лет назад это правило отменили: экзамены проводились местными властями, и неизменно оказывалось, что лучше всех их сдавали родственницы разного рода начальников.
Ада в посиделках участия не принимала, весь день провела в зале, уставившись в аугвизор. По нему крутили много раз всеми виденные ролики о Марсе да изредка — корпоративные новости. Наболтавшись с девочками, Индира пошла проведать подругу.
На аугвизоре шел любимый ролик Индиры: четыре малыша в ярких костюмчиках играют в оранжерее, среди пальм и эвкалиптов — Индира давно нашла названия этих растений в сетепедии. Дети вместе собирают дом из разноцветных кубиков. Один мальчик с узкими глазами, у другого – темно-коричневая кожа; первая девочка голубоглазая и светловолосая, вторая смуглая, как сама Индира и большинство уроженцев Азиатского конгломерата. Мало кому здесь повезло, как Аде, родиться с благородной светлой кожей. У всех детей на головках кудряшки, у девочек даже заплетены небольшие косички; как же здорово, что на Марсе гигиенера и воды в достатке!
В который раз уже наблюдая за смеющимися малышами, Индира чувствовала, как ее понемногу отпускает после вчерашнего. Если однажды и ее дети будут играть в чудесной марсианской оранжерее, это с лихвой окупит все испытания. Да, отбор проходит несправедливо и унизительно, но чего еще ждать от корпов?
— Как думаешь, следующее испытание опять будет вести этот… корп? — спросила Индира у подруги.
— Не «этот корп», а директор Лондонского учебного центра для колонистов, корп-майор Саймон Хэнсон! — отрезала Ада. — Что же ты ничего не знаешь о корпорации, в ряды которой стремишься влиться?
— Как… «корп-майор», да еще из Лондона? — что-то тут не вязалось. — Сначала у нас даже распоследнего техника не было, сколько здоровых девчонок вылетело из-за проблем с оборудованием… А теперь нами вдруг занимается целый корп-майор?
Ада пожала плечами:
— Неисповедимы пути корповы… Ты знаешь, что он родился в контейнерах, этот Саймон?
— В самом деле? Из тех, которые «всего добились своим умом и талантом»?
— Это уж как водится.
Подруги понимающе переглянулись. Конечно, в новостях разных корпораций время от времени появлялись истории блистательных гениев из трущоб, освоивших по автоучебникам университетскую программу, пробившихся в какую-нибудь профессию и сделавших головокружительную карьеру. Предполагалось, что эти истории содержат мораль: талантливый и трудолюбивый уроженец контейнера может добиться любых высот. Такое и правда изредка случалось, но все ведь понимали, что тут не всё так просто.
Большинству младших и средних корп-офицеров хватало социального рейтинга только на одну лицензию на ребенка, а ведь он мог, например, родиться инвалидом, как почти четверть детей в двадцать четвертом веке. Конечно, можно было сдать его в социальный приют и возобновить лицензию, но корпы все-таки тоже люди… Нет, аугфильмы о том, как высокопоставленный корп-офицер проникается неземной страстью к девушке из контейнера и бросает весь мир к ее ногам, Индира перестала смотреть лет в двенадцать. Но бывало, что корпы заводили от женщин из балласта нелицензионных детей, а потом всеми правдами и неправдами помогали им выйти в люди.
— Если этот Саймон сам из наших, почему же он настолько нас презирает? — спросила Индира.
— Говорят, именно так оно и бывает. Чем труднее человеку было выбраться из грязи самому, тем сильнее он стремится втоптать других в грязь.
— Я вообще не понимаю, зачем нужен был этот последний отбор… ведь девушки из другой группы уже доказали, что они здоровые и умные. И они тоже работали! Мы обогнали их только потому, что у нас была Сати, она так здорово всех построила — и именно ее потом выгнали! Мы ведь уже не балласт, мы — матери будущего человечества. Наш контракт дает нам некоторые права. Разве мы не заслуживаем… уважения?
— Ничего-то ты не понимаешь, Воробушек, — усмехнулась Ада. — Корпы мыслят не так. Это уже не отбор. Это тренировка. Они учат тебя считать себя куском мяса, принадлежащим корпорации. И ты должна в глубине души знать, что попала на Марс не потому, что заслуживаешь этого, а потому, что прошла по головам таких же девушек из контейнеров, как ты сама.
Ролики на аугвизоре сменились новостями.
— Очередной террористический акт «Землян», — с профессиональной, тщательно выверенной взволнованностью говорила дикторша. — В Делийский учебный центр для будущих колонисток проник агент под легендой участницы материнской программы. Злоумышленница была носителем новейшего штамма вируса категории А с затяжным инкубационным периодом. Террористка сознательно заразила смертельным заболеванием пятьдесят трех участниц материнской программы.
На экране сквозь дезинфекционный дым проступали фигуры девушек, которым никогда уже не попасть на Марс.