Но всему же есть передел! Для него грань стала очевидной во время просмотра того концерта с участием Жин-Жин. Она опять вышла с режиссером – только общение между ними уже недотягивало даже до двусмысленного. Суворов прямым текстом заявил, что у них отношения.
Давно.
Видимо, всю пиар-кампанию.
«Замечательно, – мрачно подумал Андрей. – Рогатый Тигр. Эволюция рыдает».
Первое время не было даже больно. Был какой-то шок. Вроде бы он и подозревал что-то подобное, но к правде все равно оказался не готов. Все эмоции будто замерли. Он резким движением потянулся за пультом, выключил телевизор, но тот поцелуй все равно остался в памяти. Как ожог…
Андрей долго сидел, не двигаясь. Думал, как поступить. Было желание разгромить что-нибудь к чертям. Или пойти и убить. В самом прямом смысле: так, чтобы видеть, как кровь струится по металлу…
Он придавил это желание в зародыше, не давая ему развиться. Его лечащий врач предупреждала, что вспышки гнева способны создавать опасные ситуации. Особенно при значительном стрессе. А тут стресс больше некуда.
Спасибо, любимая!
Чтобы отстраниться от этого, Андрей сделал спокойствие своей главной целью. Нельзя психовать и терять контроль. А еще нельзя сейчас видеть ее, слышать ее голос, потому что… Тогда уже будет не остановиться. Навредить самой Жин-Жин он не боялся: он слишком любил ее для этого. А вот скрутить из Суворова рогалик – запросто. Но режиссеришка этот, увы, официально считается человеком, за нападение на него посадить могут, тут уже даже Вербицкий не спасет.
А ломать свою жизнь Андрей не хотел. Ее уже один раз сломали, хватит с него! Он с огромным трудом восстановил для себя нормальный мир и собирался держаться за него изо всех сил. Даже если это означает, что дальше придется идти без нее…
Ему необходимо было сменить обстановку, больше не оставаться в доме. Теперь это уже не их квартира, а ее. Вот она пускай здесь и живет! Пусть хоть Суворова приводит, хоть сборную России по футболу, это уже не его забота. Его ждал теплый летний вечер, а дальше… дальше Андрей еще не решил. Там видно будет.
Он не стал брать с собой телефон, оставил в прихожей. Догадывался, что и она звонить начнет, и, может, кто-то из общих знакомых. Он не хотел ни с кем говорить. Бывают моменты, когда помощь реально нужна, но не теперь. Иногда одному проще.
На ночных улицах было тихо и пусто. Да оно и понятно: сезон отпусков еще не закончился, многие просто из города уехали. Это ему на руку – меньше внимания к его резко отличающейся от нормы персоне.
В голову лезли странные мысли – о том, как они познакомились на охоте. Как он не хотел жить и боялся ей доверять, а потом с огромным трудом научился верить, что она не лжет и действительно готова остаться с ним… От воспоминаний становилось только хуже. Поэтому он чуть ли не силой заставил себя сосредоточиться на своем окружении, отвлечься.
Как оказалось, вовремя. Навыки следопыта работали исправно: Андрей почти сразу заметил, что за ним следят.
Его преследователи особо не скрывались, так, держались шагов на десять позади, чтобы не быть слишком уж очевидными. Он бы их сразу заметил, если бы не недавние события, – за ним чуть ли не стадо плетется, четыре человека там точно есть! Может, больше. Он не мог точно сказать, когда они увязались за ним, и это было прямым укором ему как охотнику.
Что им надо – догадаться несложно. Похоже, какие-то городские отморозки. Либо денег легких ищут, либо просто заметили татуированного и решили вспомнить, что они защитники «чистоты нации». Результат все равно один: они однозначно полезут в драку, как только момент для этого выберут.
Андрей решил подыграть им, но из собственных интересов. В принципе он мог бы свернуть к метро, зайти в круглосуточный магазин, дождаться автобуса. Однако он не хотел этого. В полуночных отморозках он видел возможность избавиться от кипевшей в клетке самоконтроля злости. Это нормальных людей бить нельзя, этих – сколько угодно!
Об угрозе он даже не думал. Какая угроза? Огнестрельного оружия у них, скорее всего, нет, а их ножики – ерунда. Они и драться-то толком не умеют, ставку на численное превосходство делают! Поэтому можно вывалять их в грязи, чтобы сбросить напряжение, а потом поехать к Даниилу, посоветоваться с ним, спросить по поводу собственной квартиры…
Начинать жизнь с нуля не хотелось. Но, видно, придется. Опять.
Андрей свернул на темную улицу, которую развернувшаяся стройка лишила пешеходов. Не совсем трущобы, днем здесь более чем людно. А ночью: та самая пустота, которую он искал. Он слышал, что преследователи все еще у него за спиной: гравий выдавал их шаги.
Добравшись до ограждения, Андрей развернулся, зная, что тут им негде спрятаться. И точно, все здесь! Не четверо, а пятеро, но это не принципиальная разница.
– Что нужно? – поинтересовался он. – И не надо говорить, что вам на ночь глядя приспичило во фрейлин поиграть.
– В кого? – удивленно уставился на него тот, что стоял ближе.
А мелкие они какие-то… В плане возраста: всем лет по восемнадцать. Но параметры у них внушительные, парни явно подготовленные. Не самые типичные гопники, больше спортивную команду какую-то напоминают, но в растянутых штанах, потрепанных куртках и бесформенных шапочках, мало подходящих для теплой погоды.
«Каких только выкидышей прогресса на улице не увидишь», – мысленно восхитился Андрей.
– А что, у тебя проблемы? – уже опомнился его собеседник.
Как часто бывает, говорил только один – главный, скорее всего. Остальные наблюдали молча.
– Вы хотите поговорить об этом? – не удержался Андрей.
– Ты над нами смеешься?!
– Дети, вы пришли со мной не разговоры вести, а бить меня вручную. Поэтому предлагаю опустить все эти беседы на тему «А прикурить есть? А трубка? А кальян?» и сразу перейти к делу. То есть к драке.
Он не мог не заметить, что его внешность малолеток нисколько не смущает. Это настораживало. По идее, они должны были проявить хоть какие-то эмоции – либо страх, либо любопытство. А вместо этого создавалось впечатление, что они удивлены экспонатом, который им давно обещали показать…
Ситуация переставала быть примитивной.
Он даже подумывал о том, чтобы удрать: это не так сложно сделать. Достаточно перескочить через забор и затеряться среди строительной техники – малолетки в жизни его не найдут. Но ведь это унизительно! Его гордость сегодня уже наблюдала за тем, как какой-то чехольчик для продюсерских денег целует его любимую женщину. Так теперь еще и в труса превратиться осталось!
А потом время на размышления истекло. Малолетки, как он и требовал, перешли к делу, тем более что слова у них наверняка кончились.
Подтвердились худшие опасения Андрея: они действовали гораздо грамотнее типичных кандидатов на «отдых в северных широтах». Это не стратегия драки уличных пацанов – их кто-то обучал! Но возраст давал о себе знать, чувствовалось, что опыта у них нет. Тренер их натаскал, это факт, но не больше. А бой – это не только правильные движения, это еще и умение «читать» действия противника.
Поэтому Андрей не боялся. Да, идея со «сбрасыванием злости» оказалась не самой удачной – он попался. Кто расставил ловушку, можно будет подумать потом. Сейчас надо показать этим щенкам, что они рано гавкать начали!
Он знал, что у них есть ножи – тусклый свет фонарей блестел на лезвиях. Андрей даже допускал, что его могут задеть. При такой подготовке и общей слаженности один-два удачных удара должны получиться. Он это переживет. Серьезных травм не будет наверняка.
Чего он не ожидал, так это укола в шею – не столько боль смущала, сколько само осознание проникновения иглы под кожу. Судя по силе удара, это не малолетки до него добрались, а стреляли откуда-то. Как дикое животное отловили! А он и попался…
Препарат действовал быстро. Движения резко замедлились, и его противники не преминули этим воспользоваться. Его сбили с ног, прижали к земле, ударили пару раз из чистой мстительности, но не слишком сильно.
«Значит, дан приказ взять живым…» – мелькнуло в угасающем сознании.
Он понятия не имел, сколько времени находился в отключке. Такие наркотики по-разному действуют: одни час держать могут, другие – пару дней. Судя по нынешним ощущениям, поспать пришлось многовато. Тело затекло от бездействия, во рту пересохло. Несмотря на желание вскочить и разобраться, что происходит, Андрей терпеливо ждал, пока спадет онемение.
Наконец он попробовал пошевелиться. Тут его ждал первый сюрприз: оказалось, что он не связан, наручников тоже нет. Разве что глаза закрыты повязкой, но со свободными руками это легко устранимо.
Первым делом он вернул себе зрение, а потом приподнялся на локтях и осмотрелся.
Он находился в небольшой комнате – метров двенадцать площадь, не больше. Потолок низкий, а окон либо изначально не было, либо их потом кирпичами заложили, потому что никакие шторы так свет не закроют. Да еще и стены в черный цвет выкрасили – для большего эффекта, видимо.
Андрей лежал на металлическом столе, подозрительно напоминавшем те, на которых в моргах вскрывают трупы. Прямо у него над головой горела одинокая лампочка. Больше в комнате ничего не было – даже тусклый свет помогал разглядеть эту пустоту. Не совсем камера, не клетка, а… непонятно что.
Он не успел толком осмотреться. В коридоре послышались шаги, и Андрей без труда догадался, что идут к нему. Следовательно, где-то здесь установлена видеокамера, зафиксировавшая его пробуждение.
Бросаться на дверь он не собирался. Раз его не связали, значит, его похитители уверены в себе. А то, как ловко его поймали, указывает, что его способности оценивают правильно. Он же вообще ничего о них не знает – у Андрея пока даже догадок не было. Поэтому сначала нужно собрать хотя бы минимальную информацию, а потом только действовать. Он уже дракой с малолетками «развлекся», урок усвоен!
Поэтому он сел на столе по-турецки так, чтобы видеть дверь, и прислушался. Три человека идут. Предсказуемо. Кто-то, кто хочет с ним поговорить, и охрана. И среди шагов четко выделяется стук каблуков…