Второй оказался поактивней. Быстрое поражение товарища озлобило его, он старался отомстить. За что и получил. Этого Андрей оставил с двумя сломанными руками.
Во время боя он не мог толком рассмотреть, кто наблюдает за ним. Освещение было выставлено так, что лампочки слепили его, закрывая от него зрителей лучше всякой стены. Зато когда его победа стала очевидна, он воспользовался небольшой паузой, пока охранники отпирали клетку. Андрей поднял с земли камень и разбил один из ярких прожекторов. Вот тогда перед ним и предстала часть немногочисленной аудитории.
Рената, явно недовольная его выходкой. Какие-то мужчины в дорогих костюмах. Их телохранители с непроницаемыми лицами. А еще – те самые малолетки, которые напали на него возле стройки и притащили сюда. Значит, им такой вот мастер-класс устроили! Правильный шаг, вполне в духе Ренаты. Они увидят, какими их тут «великими вояками» сделают, но не увидят цену, которую нужно за это заплатить.
После боя его увели. Жить ему предстояло в небольшой, надежно изолированной комнате на одном из подземных уровней. Там не было ничего, кроме матраса. Матрас оказался немногим чище пола. Естественно, как только за ним захлопнулась дверь, погас свет, и Андрей остался в полной темноте.
Что ж, это тоже вариант психологического давления. Но после всего, что он уже прошел, реагировать на такие мелочи было бы глупо. Он провел ночь спокойно, без криков и просьб выпустить его отсюда за хорошее поведение.
Когда Хозяйка Цирка вернулась за ним утром и резко вспыхнувший свет больно ударил по глазам, Андрей скрыл это. Он сидел на матрасе и невозмутимо наблюдал за дверью.
– Я здесь потеряю товарный вид, – предупредил он.
– Переживешь! – фыркнула Рената.
– Я? Я переживу, мне инвестиции в этот проект даром не нужны. А вот ты бы задумалась: насколько интересно инвесторам будет на меня смотреть, если я тут полудохлым котом ползать буду.
– Если не будешь подчиняться, твоя девка…
– Жин-Жин тут ни при чем, – прервал Андрей. – Если ты мне тут пребывание в стиле инквизиции устроишь, я ничего не смогу сделать, у меня тело, если кто не в курсе, вполне человеческое. Независимо от того, каким мутантом ты меня пытаешься выставить. На одном энтузиазме я с этими шкафами драться не смогу!
– Неудачник!
Оскорбление было откровенно слабенькое и напоминало скорее попытку отступить с честью. В этот же день Андрей получил право свободного перемещения по базе. Правда, на ногу ему надели следящий браслет и предупредили, что, если он подойдет к забору ближе чем на пять метров, последствия будут печальные.
Впрочем, даже с браслетом и всеми предупреждениями это была гораздо большая свобода, чем он ожидал. Андрей даже поразился: к чему такое милосердие? А потом сообразил, что у Хозяйки просто не осталось выбора. Помещений с крепкими дверями здесь не так много, если его перевести в более комфортные условия, он без труда вскроет замок. Так что проще сразу его выпустить и следить за его перемещениями.
Так Андрей узнал, где находится. Точнее, просто увидел, ведь сказать наверняка, чем было это здание раньше, он не брался. Постройка находилась в сосновом лесу и располагала несколькими подземными уровнями. Наземная часть не представляла собой значительного интереса: серый дом в четыре этажа, не более. Достаточно большую территорию окружал высокий бетонный забор, по которому шла колючая проволока. Для боя его вывозили, но куда, понять сложно. Если судить по зданию, где проходила схватка, то на какую-то заброшенную ферму.
Здание он осматривал свободно. За ним постоянно наблюдали, но на пути у него старались не становиться. Его побаивались. Андрей думал о том, чтобы добраться до подземного уровня, свернуть шею тому психу, а потом бежать самому, но Рената угадала его намерения.
– Даже не мечтай об этом, котик, – сладко улыбнулась она. – Он уже не здесь. Он там, где его проще выпустить.
– Не перестарайся, – холодно предупредил он. – Если с Жин-Жин что-то случится, я не головорезами твоими займусь и даже не за психом этим буду гоняться. Я за тобой сразу приду.
– Страшно, как же! Это было очень грозное «мяу»!
Она старалась казаться беззаботной и ироничной, но Андрей видел злобу в ее глазах. И страх. Она была слишком умна, чтобы не воспринять его угрозы всерьез.
Он старался придумать такой план побега, который сохранял бы жизнь ему, но не подставлял Жин-Жин. Пока не получалось. А между тем примерно раз в три дня его приводили на очередной бой, уже с другими зрителями. Он получал синяки и ссадины, его соперники – переломы разной степени сложности. Но он старался никого не убивать, прекрасно зная о последствиях.
Андрей понимал, что впечатляет инвесторов. Мимолетом слышал, что кто-то уже согласился помогать Ренате. Это бесило его – и сокращало доступное ему время.
Чтобы успокоиться и сохранить контроль над собой, он старался думать о Жин-Жин. Не о том, что он увидел по телевизору, а о том, как все было раньше. Когда она была рядом… и вроде бы даже любила. Это помогало ему в период восстановления после Цирка, да и сейчас работало неплохо. А о том, что на самом деле никаких отношений уже нет и она наверняка со своим режиссером, можно подумать и позже.
Напрягало еще и то, что Рената сказала о неприятностях у его друзей. Сама она вряд ли что-то устроила, она слишком занята проектом. Но ведь кто-то устроил, а она в курсе! Это опасная ситуация. А он застрял здесь и вынужден какую-то шваль развлекать! Конечно, за Агнию и Даниила он переживал не так сильно, как за Жин-Жин, но ведь и они не чужие!
Эти люди – его семья, которую он должен защитить… знать бы только, как!
Нередко он наблюдал и за тренировками малолеток. Как и предполагал Андрей, их готовили по той же схеме, что и охотников для Цирка. Только здесь – мягче, осторожней, чтобы не отпугнуть их. А они и рады стараться, пацаны эти… не похоже, что им есть что терять. В Цирке такие тоже были. Кончили все одинаково плохо.
Направлял мальчишек пропитого вида мужик, похоже, он их хорошо знал, и они его. Андрей никогда близко не подходил, не обращался к ним, но они его все равно замечали. Он, собственно, и привык быть приметным.
Однажды один из малолеток набрался смелости и подошел к нему. Говорить старался нагло, громко, чтобы слышали остальные.
– Что, очухался после того, как мы тебя отделали?
Хамство было показным, и истинные намерения Андрей распознал без труда. Пацан хочет быть лидером среди своих. А для этого всегда надо что-то необычное сделать. Со скалы прыгнуть, на медведя с голыми руками выйти или тигра за хвост потягать.
– Не вы, а снотворное, – спокойно поправил Андрей. Подыгрывать малявке он не собирался.
Он вообще по отношению к ним никакой симпатии не испытывал. Они здесь добровольно, а это многое о них говорит.
– Да? А если проверим?
– Проверяй. Ты только не надорвись, деточка.
Хладнокровие Андрея было большим оскорблением, чем любая насмешка. Мальчишка покраснел и попробовал ударить: не слишком агрессивно, надо отдать ему должное, удар он просчитал. Но все равно примитивно. Андрей перехватил его руку в кисти, развернул и отправил малолетку аккурат в грязную лужу, притаившуюся в тени сосен.
Тут посчитал своим долгом вмешаться пропитого вида мужик:
– Эй, ну спокойней! Хороша наука – на дите нападать!
– Я не нападал. А ты детей своих учи не махать кулачками в произвольном направлении.
– А то что?
– А то в следующий раз он вон туда полетит. – Андрей кивнул на металлические штыри, торчащие из земли. Они были примерно на том же расстоянии от него, что и лужа. – Я прекрасно знаю, что вы наблюдаете за мной. За это время могли бы и усвоить, что лучше лишний раз не тявкать.
Говоря с ними, он наблюдал за реакцией мальчишек. Многие озлоблены, как и тот, что напал на него. Но уважают и боятся все, включая тренера. А еще один, чернявый мальчишка, стоящий чуть поодаль, смотрит с надеждой.
И вот это было странно! Андрей даже решил, что ему показалось. Он ведь им не друг и не добрый старший брат! Они в лучшем случае коллеги – в худшем враги. Да и он следопыт, а не психолог, точно, неправильно понял!
Однако свои психологические способности он недооценил. Подтверждение этому он получил уже поздним вечером того же дня.
Андрей сидел на одной из поваленных сосен и наблюдал за небом. Оно здесь было удивительно красивым: ночное освещение почти не включали, чтобы не привлечь лишнего внимания, и звезды проглядывали четко, ярко. Эх, при такой темноте перемахнуть за забор и бежать, в жизни не поймают! Но нет гарантии, что он доберется до Жин-Жин раньше, чем псих, и приходится терпеть.
Приближающиеся шаги он услышал издалека, хотя чувствовалось, что незваный гость пытается приглушить их.
– Ты неправильно двигаешься, – прокомментировал Андрей. – Смысл не в том, чтобы наступать только на цыпочки. Тоже мне балерина! Смотри, куда ступаешь, следи за ритмом шагов и распределением веса. И будет тебе счастье.
Он не знал наверняка, что это тот чернявый мальчишка. Но, увидев его рядом с собой, не удивился.
Малолетка присел на ту же сосну, но на значительном расстоянии от Андрея.
– А ты много знаешь, – с заметным почтением сказал он. – Впечатляет! Я Филипп.
– Сочувствую.
– Я вообще-то не на такой ответ рассчитывал…
– Вот тебе еще один совет: вообще ни на что не рассчитывай.
– Да к этому я уже привык, – вздохнул мальчишка.
– Но все равно пришел.
– Ага. Потому что надеялся, что ты мне что-то новое скажешь. Викторыча послушать, так это рай на земле, а нам повезло оказаться здесь. И все ему вторят. Только знаешь что? Я ему не верю. Ты, наверно, тоже… А иначе тебя бы так не боялись.
Что ж, парень не без мозгов. Только это ничего не означает. Интеллект и мораль – разные вещи. Андрей не исключал, что мальчишку прислали шпионить за ним.
– От меня ты чего хочешь? – поинтересовался он.
– Узнать, каково быть частью всего этого на самом деле.