***
К себе на хату приезжаю только вечером. Сам сажусь за руль, потому что хочется тишины и одиночества. Правда, это желание преследует только в дороге.
В квартире же тишина удушает и подсвечивает одиночество с той стороны, с какой видеть я его не хочу. Светлый интерьер кажется мрачным, а отличный вид из окна — убогим.
Чекаю время. Одиннадцать вечера.
Год назад я ни одного вечера не проводил дома. Прятался от себя самого за тусовками. Ночью отрывался, спал пару часов и ехал на учебу. Мне постоянно нужно было чем-то отвлекаться, если не тусовками, то обязательно грузить башку знаниями, чтобы мыслям о Майе там не было места. Сначала я ими спасался, а потом втянулся. Даже понравилось.
Снимаю с запястья часы, с плеч стягиваю пиджак и достаю из бара виски. Наполняю бокал, кручу его в руке, но в итоге выливаю в раковину.
Какое-то время сижу на кухне неподвижно, пытаясь найти равновесие. Не думать. Только вот все мои мысли приводят меня в спальню Майи и Кудякова. Еще немного, и кровь из глаз хлынет от всего этого треша.
Зачем я об этом думаю? Она с ним…
Она там, с ним. Он ее трахает. Она под ним стонет.
Смахиваю со стола пустой бокал, и он тут же разлетается на осколки, соприкоснувшись с кафелем.
Резко поднимаюсь, выдергиваю со стула пиджак и выхожу из квартиры.
Еду в бар, где раньше часто зависал. Пить не собираюсь, уговор с отцом же…
Сажусь на бар. Беру воду со льдом и присматриваюсь к девчонкам. Желание снять какую-нибудь на ночь лишь усугубляется под гнетом собственных мыслей и бурных фантазий.
— Привет! Угостишь? — елейный голос сбоку возвращает в реальность.
— Заказывай.
— Спасибо. Что такой грустный? Плохой день?
— Ага. Год.
Рассматриваю блондинку. Нормальная вроде. Сиськи и жопа зачет.
— Поехали ко мне, — предлагаю с ходу. Нет желания тратить время впустую.
— Можно, но…
Поворачиваю голову. Женский голос больше не слышу, потому что вижу Кудякова.
В час ночи. В баре. Одного. В хлам.
А вот это уже интересно. Деваха же, напротив, становится максимально неинтересной на эту ночь.
— Слушай, планы поменялись. В другой раз.
Отталкиваюсь от барной стойки и беру курс на Кудякова.
— Козел! — летит в спину.
Улыбаюсь, пересекаю зал, а когда выдвигаю для себя стул, Кудяков меня будто не замечает.
— Какие люди! В таком месте, да еще так поздно.
Закидываю ногу на ногу, откидываясь на спинку кресла.
Вэл крепче сжимает в ладони бокал с виски. Судя по выражению лица, чуть ли не зубами скрипит. Заметил наконец-то.
— Свали отсюда, Мейхер.
— Не вариант. Угостишь? — Смотрю на бутылку и прошу у проходящей мимо официантки еще один бокал. Приносит она его буквально за минуту. Наливаю и возвращаю фокус на Вэла.
Кудяков залпом допивает все, что плещется на дне стакана, и толкает его в мою сторону. Наливаю и ему.
— За что пьем? — подношу стекло к губам.
— За все. Не чокаясь.
Вэл морщится и снова вливает в себя алкоголь залпом.
— Отличный план, — киваю и делаю единственный глоток за этот вечер. — Проблемы?
— Ты видишь, что у меня есть какие-то проблемы? — чеканит, прищуриваясь.
— Ты мне расскажи. Я думал, ты у Майи.
Произношу ее имя не без улыбки. Факт того, что они сейчас не вместе, радует. Моя бурная фантазия еще полчаса назад воспроизводила в голове такие яркие сценарии к порнофильмам с этими двумя в главной роли, а по факту Кудяков тут бухал. Радует. Очень.
— Какого хрена ты приперся, Мейхер?
— Дома скучно, — жму плечами, осматривая бар.
— Какого хрена ты приперся в нашу жизнь? Я ее люблю, тебе ясно?! И не отпущу. Запомни это. Майя моя. Все, что ты себе придумал…
Он пьян гораздо сильнее, чем может показаться на первый взгляд.
— Ну, — перебиваю, — судя по тому, что ты тут бухаешь, она явно не в курсе этого тезиса.
— Я три года! Сука, три года… А ты…
Вэл кривит губы, снова намахнув себе полный бокал алкашки. Выглядит все это сомнительно, как и сам Вэл. Ему фигово. Это видно. Они поругались? Было бы славно. Это мне только на руку.
— Три года стараешься быть лучше меня? — интересуюсь вполне искренне. Кудяков уже в хлам, если разозлится, сам себе язык развяжет. Нужно просто ждать и давить на определенные точки. — Играешь положительного героя? И как, нравится?
— Пошел ты, придурок.
— А может, ты и был тем анонимом? Майя же тебе сразу понравилась, я прав? Тогда. На первой игре еще. Ты на нее запал, а она тебя отшила…
— По себе судишь? — Вэл отрывает взгляд от поверхности стола и смотрит на меня. В упор.
— По тебе. Достигать цель любым путем. Помнишь? Твои слова.
— И твои, Мейхер. Не надо строить из себя целку.
— Ну, этим здесь только ты занимаешься. Заметь.
— Ты думаешь, если вернулся, то имеешь право снова к ней подкатывать? Оправдываешь себя тем, что любишь ее? Я прав? Я помню. Любым путем, любыми средствами. Я даже не отрицаю, что она к тебе что-то чувствует до сих пор. Но где ты был раньше? Плакал, потому что бедного маленького мальчика, который ни хера дальше своего носа не видит и не видел никогда, обидели?
Вэл ухмыляется и тянется к бутылке.
Сжимаю ручки кресла до белеющих костяшек. Все, что он тут несет, не претендует на истину в последней инстанции, но тем не менее отзывается. Подавляю в себе порыв разбить ему рожу прямо сейчас. Пытаюсь обуздать злость, поэтому и молчу, наверное. Я молчу, а вот Кудякова несет.
— Ты же в курсе, что она первый год из дома не выходила?! Только в универ. Пары, дом, пары, дом, — тараторит, а у самого язык заплетается. — Плакать боялась, чтобы хуже не стало. Да и не улыбалась. Такое милое привидение было. Прикинь?
Сжимаю зубы и отворачиваюсь. Кудяков же продолжает:
— Но это мелочи по сравнению с тем, на чем ее клинило. Знаешь? Дай угадаю. Не знаешь.
— На чем?
— Она все копалась в себе и не могла понять, неужели она и правда похожа на шлюху, которая сегодня с одним, а через неделю с другим. И знаешь, в чем прикол, она даже находила аргументы, чтобы себя потопить. Ну вот эти, из разряда: я была в короткой юбке и прочее. А все потому, что ты так хотел быть преданным. Хотел, чтобы она больше не была лучше тебя. Ну типа сравняться — так же проще, да, Арс? Я знаю. Уж я-то знаю, что так проще.
— Зачем ты мне все это рассказываешь?
— Если ты ее любишь, то пожалеешь и не доломаешь.
— Ты давишь мне на жалость? Зря, Вэл. Не сработает. Я. Хочу. Ее. Себе. Уясни это, Кудяков, и скройся с радаров. Всем будет проще.
Вэл смеется, а потом предлагает:
— Выпьем?
— Ты и так уже «хороший». Завязывай бухать.
— Как хочешь, а я выпью.
— Давай я тебя лучше домой закину.
— Я сам, у меня тачка тут, у бара.
— Ага, а внутри тебя бутылка вискаря. Поехали, поработаю трезвым водителем.
— Не парься, права у меня не заберут. Так что сам справлюсь.
— Ага, и башку новую потом не пришьют. Поднимайся.
— Ща, допью…
Вэл досасывает бутылку уже из горла. Поднимается. Пошатнувшись, берет курс на выход из бара.
Иду следом, гоняя в башке мысли о том, что глобально он, конечно, прав. Я и правда будто всегда хотел опустить Майю на свой уровень, искупать ее в грязи, и, когда мне предоставили такой шанс, я с радостью это сделал…
Запарковавшись у Сити, понимаю, что Кудяков вырубился. Причем он в той кондиции, когда разбудить его просто нереально. Класс. И вот оно мне надо было?
Ладно, где живет этот придурок, я знаю. Ключ-карта у него тоже с собой. Проблем затащить его в апарты не будет. Охрана на входе своего жильца в лицо знает. Ну да, с теми тусовками, что он тут раньше устраивал, неудивительно.
Заталкиваю Вэла в лифт и подпираю это тело собой. Пока поднимаемся, кручу в руках ключ-карту, а когда открываю дверь Кудяковской квартиры, понимаю, что внутри кто-то есть.
Сажаю Вэла на пол, и именно в этот момент из комнаты выходит Майя.
— Что ты с ним сделал? — шепчет и смотрит на меня как на маньяка.
Моргаю, стараясь игнорировать ошалелый взгляд Майи и такое выражение лица, будто я Кудякову ногу отрубил и только потом домой приволок.
На выдохе медленно ощупываю глазами ее фигуру. На Майе короткие шорты и какая-то безразмерная худи. Очень короткие шорты, ну или это меня уже клинит. Оторвать взгляд от стройных ног получается раза с третьего. Все это время мы стоим друг напротив друга под тусклым освещением прихожей. Молчим.
Слышу, как громко и прерывисто она дышит. Сталкиваемся взглядами, и пузырь ее оцепенения лопается.
Майя, словно по щелчку, присаживается перед Кудяковым на корточки, пытается его растормошить, но после выпитого в таких количествах вискаря он вряд ли сейчас очухается.
— Он пьян? Ты его напоил, да? — кидается в меня претензиями и злобными взглядами. Последние явно пытаются испепелить.
Подпираю стену плечом и убираю руки в карманы, наблюдая за ней сверху.
— Отстань от нас уже. Я же просила тебя, Арс, — шепчет, упираясь коленями в пол, а потом усаживается на свои пятки, складывая руки на бедра. К Вэлу больше не прикасается.
— Вообще-то, я хотел помочь.
Майя запрокидывает голову. Смотрит на меня пару секунд, а потом растирает ладонями лицо, проходится пальцами по волосам, пытаясь их пригладить, игнорируя то, что они и так лежат ровно.
— Здесь твоя помощь никому не нужна, уясни это, наконец.
Майя дергается, поднимается на ноги, нервничает. Ощущение, что не знает, куда себя деть. Мое присутствие ее если не бесит, то доводит до состояния тревоги. Тревоги, при которой ты не можешь сосредоточиться на каких-то конкретных действиях.
— Уяснил, — киваю, продолжая на нее пялиться, пока в голове крутятся слова Вэла про то, как она жила все это время…
Становится неприятно. От самого себя неприятно.
— Давай я его хоть на кровать закину, — предлагаю просто потому, что не могу найти в себе силы уйти сейчас.