— Арс, — Майя смотрит на меня как на идиота.
— Инеем не покроюсь. Кстати, в конце месяца будет одно мероприятие, как насчет плюс один?
— Предлагаешь мне повеселиться и позвать кого-то с собой? — заостряет уголки губ.
— Ну почти. Одна поправка: не кого-нибудь, а меня.
— Ну… Я подумаю.
— Подумай-подумай, — переступаю порог. — До встречи.
— Пока, — вздыхает мне вслед и закрывает дверь только тогда, когда я захожу в лифт.
Когда сажусь в тачку, замечаю, что Майя смотрит в окно. Водитель на мое появление с максимально серьезными щами интересуется:
— Судя по вашему внешнему виду, информация, которую наша служба безопасности нашла на господина Панкратова, не помогла?
Бросаю взгляд в зеркало. Это он так надо мной постебался сейчас?
Инфы о Панкратове и правда накопали. Так, по мелочи, но идеальным он и правда просто прикидывается. Естественно, я не собирался ни о чем болтать из его прошлого, особенно при Майе. Он ее отец, она его любит и идеализирует. Да и с самим Андреем Владимировичем вступать в еще больший конфликт для меня нет никакого смысла. Будущий тесть все-таки.
Улыбаюсь, но ответить своему водителю ничего не успеваю, потому что звонит мама, просит приехать в больницу к Оле. Срочно. Моя старшая сестра уже восемь лет в коме после аварии. Честно, я уже не верю, что она когда-то очнется. Мне кажется, это что-то из области фантастики больше. Все, что держит ее сейчас на этом свете, — куча аппаратуры, к которой она подключена.
В семнадцать я искренне верил, что вот через неделю, месяц, максимум два нам позвонят и скажут, что Олька пришла в себя. Хотя и на тот момент она находилась в состоянии овоща около четырех лет. Но тогда я еще верил. Сейчас, наверное, еще и у отца нахватался дополнительного цинизма, но вера в чудеса почти улетучилась.
— Домой меня закинь, нужно переодеться, а потом в больничку, — касаюсь ладонью спинки водительского кресла.
— Хорошо, Арсений Дмитриевич.
Машина выезжает на дорогу, а я нервно постукиваю телефоном по коленке. Что случилось, мама не рассказала, но, судя по голосу, плакала. Ну и вопрос, пойдет ли Майя со мной на широкомасштабную тусовку, которую устраивают Азарины, все еще остается открытым. Сейчас идеальный вариант, конечно, затеряться на пару дней. Дать Панкратовой подумать, не лезть, но я не уверен, что справлюсь. Вот вообще…
Глава 13
Майя
Неделю спустя
— Ну что, ты едешь? — спрашивает Лера, подкрашивая губы.
— Не знаю, — убираю бумаги в сейф.
— Хватит киснуть. Дома будешь на пенсии сидеть, а если учесть, что у нас она придет гораздо раньше, чем придется покупать вставную челюсть, — хихикает, — еще успеешь позалипать в свои сопливые сериалы.
Вот дернул же меня черт рассказать Лерке про турецкие сериалы, на которые я за последние недели подсела.
— Ладно, — сдаюсь. — Но нужно домой еще заехать. Переодеться.
— Ну это естественно. По форме такое себе, ага.
— Тогда я домой, — беру сумку, — во сколько и где встречаемся?
— Давай я к тебе подскочу. Часам к десяти нормально будет?
— Отлично. О, у меня, кстати, есть отличное вино.
— Тогда я готова выехать к тебе хоть сейчас.
Смеемся в один голос и выходим из кабинета, который я тут же закрываю на ключ и сдаю его в дежурку.
— Тогда жду тебя в девять тридцать, — подмигиваю Лере уже на улице.
— Буду как штык.
Снова хихикаем и расходимся по разные стороны, потому что припарковали свои машины в абсолютно противоположных направлениях. Вообще, у ОВД с парковкой всегда беда, так что сегодня мне крупно повезло приткнуться буквально в десяти метрах от входа.
Открываю машину и сажусь за руль. Пока прогревается двигатель, включаю музыку и притопываю ногой, щелкаю треки из своего плейлиста. Когда нахожу нужный, тот, что я гоняю на репите уже дней пять, — улыбаюсь и аккуратно трогаюсь с места.
Люблю себя за рулем. Никогда бы не подумала, что мне так понравится водить самостоятельно. Вообще, папа очень долго был против, чтобы я сдала на права. Я, кстати, его тогда не послушала и тайком подала документы. Отучилась и явилась домой уже с водительским удостоверением.
Вспоминаю и улыбаюсь шире. Мы с родителями в тот же день поехали в салон, и они подарили мне вот эту белоснежную малышку.
Пока стою в пробке, обдумываю, что надену в клуб. Дурная затея, если честно, я и клубы — вещи вообще несовместимые. Мне никогда не нравилась громкая музыка, запах алкоголя повсюду и толпы не совсем трезвых людей, тусующихся на танцполе. Но Лерка права, насидеться дома я успею и на пенсии. Поэтому, когда поднимаюсь домой, первым делом бегу в гардеробную. Перелопачиваю все свои платья, юбки, пиджаки и в итоге останавливаюсь на чем-то между. Забираю с собой в спальню платье, пиджак. С моим ростом сидит оно просто идеально, а вот Лерка не раз жаловалась, что с ее модельным метр восемьдесят большинство таких фасонов едва прикрывают задницу.
Принимаю душ, делаю укладку, легкий макияж со стрелками и звоню маме, не забывая сунуть в ухо беспроводной наушник. Пока идут гудки, достаю из холодильника сыр, мясо, рыбу для нарезки, а из шкафчика — орешки и менажницу.
— Я только приехала, — звучит в трубке мамин голос, — пока телефон в сумке нашла, чуть с ума не сошла.
— И тебе привет, мам, — смеюсь и беру нож. — Как у тебя дела?
— Хорошо. Снова ищем администратора в салон, кошмар какой-то. Каждую осень кто-нибудь из девочек уходит.
— Понятно. А папа как? — спрашиваю уже тише. Мы с отцом уже две недели не разговариваем.
— Нормально, тоже про тебя спрашивает. Кажется, вам давно пора поговорить.
— Не думаю, что это хорошая идея, мам.
— Он, конечно, злится до сих пор. Не ожидал Арсения увидеть. Да я и сама не ожидала, до сих пор в шоке. Ну ты знаешь. А папа, ну ты же в курсе, какой у нас папа, моя Фиалочка.
— В курсе. Поэтому выдерживаю паузу.
Про Арса мы с мамой толком не говорили. Она как бы приняла его присутствие в моей квартире как факт. Не высказывалась и ничего у меня не выспрашивала, хоть я и знаю, что ей любопытно.
Одно я поняла точно — мне просто необходимо отдалиться от родителей. Не так. Немного поубавить их решений в моей жизни, да. Но, с другой стороны, мама с папой до сих пор меня содержат. С той зарплатой, которую мне платят на работе, я не выживу. Более того, я вообще не представляю, как жить на эти деньги. И вот тут встает вопрос: отрываясь от родителей, должна ли я отказываться от их финансовой помощи или нет?
Лерка на этот счет пошутила, мол, надо выйти замуж за кого-то из моих мажористых друзей-знакомых. Быть содержанкой и не париться. Но уж лучше я буду содержанкой у родителей. Чем у какого-то чуда-юда с непомерным эго. Отсылка к Мейхеру, конечно.
На самом деле после этих шуточек я потом целую ночь крутила в голове мысли о том, смогли бы мы с Арсом ужиться как муж и жена. Так ни к чему и не пришла в итоге.
Кстати, о Мейхере: он все эти две недели больше не появлялся. Не звонил. Не писал.
Я вроде как должна была выдохнуть, а на деле стала нервной. Ну, потому что так не делается. Похоже на очередные эмоциональные качели. Вот он «я весь такой заявляюсь к тебе домой без приглашения, лапаю, целую, рассказываю о том, что ты моя первая и единственная любовь», а потом… Потом просто сливаюсь. Мрак!
— Бр-р, — выдаю вслух, а по плечам мурашки ползут.
— Чего? — переспрашивает мама, рассказывающая до этого про новогодний отпуск. Еще даже не зима, но мама любит планировать. Иногда мне кажется, что сильнее, чем куда-то лететь и отдыхать.
— Да я так. Значит, океан?
— Не знаю. Вариантов масса на самом деле. Ты чем там стучишь?
— Сыр режу. Ко мне Лерка приедет сегодня. Решили выпить вина, а потом в клуб.
— В клуб? Со мной точно моя дочка разговаривает? — смеется мама.
— Лерка уболтала проветриться.
— Это хорошо, моя Фиалочка. На работе все в порядке?
— Да, — вздыхаю. — Хорошо.
Работа у нас вообще отдельная тема. Я, конечно, до сих пор злюсь, что родители за моей спиной мутили все эти схемы с полковником, но прекрасно понимаю, что бесполезное это дело — дуть губы. Что сделано, то сделано. Претензии озвучены, и вроде как все всё уже поняли.
— Не обижайся. Мы хотели как лучше.
— Я знаю, мам.
— Я очень это ценю, доченька, что ты понимаешь и принимаешь своих сумасшедших родителей, — посмеивается, но я слышу в этом мамином смехе грустинку.
— Я очень вас люблю, несмотря ни на что, мам. Ты же знаешь. О, в дверь звонят.
— Беги тогда. Как вернешься домой, напиши…
— Мам!
— Ладно-ладно, поняла. Ну завтра хоть позвонишь?
— Позвоню. Целую.
Сбрасываю звонок и иду открывать. За дверью Лерка при параде.
— Какая ты пушистая, — рассматриваю ее укладку.
— Заколебалась этот объем феном раздувать.
— Проходи. Тапочки.
— Да я босиком люблю. Ну ничего себе у вас, товарищ лейтенант, хоромы!
— Лер… — тушуюсь.
— Да ладно тебе. Классная квартира. Я, кстати, по пути еще в алкомаркет заскочила.
— Еще одна бутылка вина? Мы не упьемся?
— В самый раз, детка.
Пока подруга проходит на кухню, закрываю дверь на замок, мельком смотрю на себя в зеркало и тушу свет в прихожей.
— Я музыкальный какой-нибудь включу? — спрашивает Лера, взяв пульт от телевизора.
— Конечно. — Быстренько расставляю на стол нарезки и орешки. — Для сыра нужен мед! — вспоминаю уже перед тем, как мы усаживаемся, и торопливо вытаскиваю из шкафа баночку, аккуратно выливая часть содержимого в небольшую квадратную соусницу.
— Все, не суетись, Май. Садись. Бокалы есть, остальное не так важно.
— Ты решила меня споить?
— Я никогда не видела тебя пьяной. Чтобы прям бах!
— Открою страшную тайну, я такой никогда и не была.
— А как же универовские тусовки? Школа, в конце концов!
— Ну, я присутствовала на «тусовках», — копирую Леркину манеру речи. — Бокал вина за вечер. Максимум два.