Часто киваю и лезу в сумку за влажными салфетками.
— Май?
— Нормально, — отхожу в сторону, и Кудяков идет за мной следом. Так получается, что останавливаемся мы рядом с его машиной, из которой он тут же вытаскивает бутылку воды и протягивает мне.
— Спасибо, — киваю и делаю несколько жадных глотков. — Ты здесь откуда?
— Я с прокурорскими, — убирает руки в карманы брюк.
Поднимаю голову. Смотрю Вэлу в глаза. Уголки его губ саркастически ползут вверх.
— Понятно, — киваю и чувствую, как меня ведет. Тут же упираюсь ладонью в капот его черной «Альпины».
— Эй! — хватает меня под локоть. — Ты куда поехала? — подтаскивает меня вверх. — Посиди-ка, — открывает дверь и усаживает меня в кресло.
— Я в порядке, — упрямлюсь.
— Ага, я вижу.
В отличие от меня, Кудякова не то что не тошнит, он выглядит максимально бодро. Все, что здесь произошло, не отложило совершенно никакого отпечатка на его психике. А я вот поплыла. До сих пор руки ходуном.
— Тебе домой, может?
— Ага, — кривлю губы, — конечно. Я на работе, вообще-то.
— Да вам тут все равно делать нечего. Приехали, отметились и свалили.
Поднимаю голову. Снова смотрю на Вэла. Просто у него как все.
— Ковалев уже давно напрашивался, неудивительно, — смотрит поверх крыши машины. Как раз туда, где труп девушки-пассажирки упаковывают в черный пакет.
Водитель же сидит в полицейской машине и… смеется. То, что он под чем-то, не вызывает сомнений.
— Ты его знаешь?
— Так. Пересекались иногда, — ведет плечом, а потом хмурится. — Замнут.
— Четыре человека погибло, пять… восемь пострадало…
— Ты в курсе, кто его предки? — Вэл снова ухмыляется. — Замнут.
— Так же нельзя.
— Поверь, ни меня, ни тебя не спросят. Шум поутихнет, и замнут.
Сжимаю пальцы, поражаясь безразличию Вэла. В этом они с Мейхером и правда похожи.
— Панкратова, — зовет Морозов, вырывая меня из размышлений, — поехали в отдел. Нам тут делать больше нечего.
Киваю и, оттолкнувшись ладонью от сидушки, поднимаюсь на ноги.
Прежде чем сесть в машину Дениса, оглядываюсь, еще раз смотрю на разбитую остановку, кровь на асфальте, зажмуриваюсь и аккуратно забираюсь в салон.
— Ты чего бледная? — интересуется Денис. — Первый раз, что ли? Привыкнешь.
— К такому можно привыкнуть? — смотрю на его профиль.
— Ко всему привыкаешь.
— Ну да…
Остаток дня проходит словно в тумане. Никак не могу выкинуть из головы увиденное и услышанное. Если Кудяков окажется прав и все замнут, какой от нас всех вообще толк?
Надеваю пальто, шарф, закрываю кабинет на ключ, который отдаю дежурному, и выхожу из отдела.
На улице почти настоящая зима. Морозно, ветрено. В этом году даже раньше, чем в прошлом. Еще немного, и, мне кажется, снег выпадет.
К себе доезжаю минут за двадцать. Квартира встречает звенящей тишиной, вследствие чего мои и без того расшатанные нервы натягиваются, словно струны.
В гостиную прохожу в пальто и сапогах. Присаживаюсь на диван рядом с медведем, он, как поселился тут месяц назад, так до сих пор и живет, занимая собой значительное пространство.
Обнимаю мягкую игрушку, которая по габаритам в два раза больше меня, и не могу сдержать слез. Плачу оттого, что не смогла сегодня справиться с эмоциями, оттого, что вокруг столько безнаказанности, ну и оттого, что, кажется, все вокруг были правы. Эта работа не для меня. Совсем.
От рыданий отвлекает телефонный звонок. Это Арс. Мы созваниваемся каждый день в половине десятого по московскому. Сегодня я совсем забыла про время, а он, конечно, как и всегда, врубил видеосвязь. Я же не могу показаться ему вот такой. Вся в слезах, красная, наверное…
— Привет, — шмыгаю носом, не торопясь включать камеру.
— Привет. Покажешься?
— Давай через полчасика созвонимся. Я только пришла домой.
— Все нормально? У тебя голос странный.
— Нормальный у меня голос! — срываюсь на крик. — Прости. День дурацкий.
— Из-за того мудака, который влетел в остановку?
Ну да, Арс все знает уже. Странно было думать иначе.
— Включи камеру. Хочу тебя увидеть.
Поколебавшись, я все-таки со вздохом включаю камеру.
Арс смотрит на меня долгую, молчаливую минуту, прежде чем снова заговорить.
— Не переживай так.
— Я… — поджимаю губы. — Вэл сказал, что его отмажут, — произношу без всякой задней мысли. Знаю, как Арс реагирует на Кудякова, но сегодня мне не до этого, правда.
— Вэл? — Арс прищуривается. Становится явно напряженным.
— Да. Он вместе с прокурорскими на происшествие приезжал.
— Понятно.
— Тебя это напрягает? Я не должна с ним разговаривать теперь?
— Нет. Все отлично, — выдает без эмоций.
Шмыгаю носом и забираюсь на диван с ногами, откидываясь на медведя. На мне все еще надето пальто, застегнутое на все пуговицы, но я на таком стрессе, кажется, что даже жарко не становится.
— Когда ты прилетаешь?
— Послезавтра.
— Это хорошо. Я скучаю, — пытаюсь выдавить из себя улыбку.
— Я тоже. Три недели всего, а по ощущениям вечность. Ад какой-то. Переезжай ко мне, когда вернусь.
— Сень, мы это обсуждали уже.
— Давай еще раз обсудим, — давит голосом, а лицо при этом такое милое-милое. Ангелочек настоящий.
— Я пока не готова.
— Почему?
— Просто не готова, и все. Ты обещал не давить, а сам…
— Ладно-ладно, — поднимает руки, выкидывая тем самым белый флаг. — Хорошо. Не готова, значит, не готова. Я тебя люблю, помни это.
— Я помню, — теперь улыбаюсь уже без усилий, и в этот момент кто-то звонит в дверь. — Родители, наверное, приехали, — сообщаю Арсу.
Кто, кроме них и Мейхера, может пройти в подъезд в такой час, не звякнув в домофон?
— Открывай. Передавай привет Андрею Владимировичу.
— Арс! — цокаю языком и нехотя поднимаюсь на ноги. — Целую. Жду. Скучаю.
— Люблю. Обнимаю. Скоро буду.
Арс отключается первым, а я как раз подхожу к двери. Пару раз моргаю, когда смотрю на экран, показывающий картинку с камеры.
Кудяков? Ему-то что здесь понадобилось в такой час?
***
Поколебавшись немного, все-таки открываю дверь. Пропускать Вэла к себе в квартиру не спешу.
— Ты зачем приехал? — смотрю на него враждебно. Это, конечно, отпечаток разговора с Арсом. Я иногда перенимаю его настрой.
— Проверить, что ты в норме. Ты же в норме? В алкогольную кому не бахнешься? С крыши на нервах не сиганешь?
— Дурак, — закатываю глаза и отхожу в сторону, все-таки пропуская Кудякова внутрь.
— Ну и супер, — скидывает кроссовки. — Нормально, значит? — бегло проходится взглядом по моей прихожей.
— Нормально.
— Я думал, не впустишь. Иначе наш Ромео приедет всем тут бошки сносить. Или я тут только потому, что Мейхера в городе нет?
— Не неси чушь. Но да, ты здесь только потому, что его нет. Иначе ты вряд ли бы сюда заглянул.
— Поражаюсь твоей дерзости. Сама меня кинула, а потом еще и во враги записала, — ухмыляется, а я тут же затихаю.
Чувствую укол вины. Кудяков ловит мои эмоции на лету.
— Расслабься, я шучу.
Вэл скидывает кожаную куртку, хотя на дворе давно минус, и проходит в гостиную.
— Ну ничего себе романтик, — смеется, глядя на медведя.
— Ты поржать приехал или будет какой-то разговор?
— Одно другому не мешает. Ты как вообще? В норме?
— Более-менее.
— Бросай ты эту работу. Она тебе не подходит. В дурку загремишь.
— Я разберусь сама.
— Ну да. Твои родители слишком боятся травмировать твою тонкую душевную организацию, поэтому молчат. Ну а Мейхер на фоне всех ваших дрязг засунул язык в жопу. Боится поругаться. Идиот.
— А ты не боишься, — вздыхаю.
— А я свое уже отбоялся. Ладно, давай свой чай.
— Я тебе ничего не предлагала.
— Предложи тогда, — снова улыбается. — Хватит делать вид, что мы с тобой не знакомы. Было и было. Прям трагедию с Мейхером развели.
— Ну раз ты такой умный, сам себе чай и сделай. Где чайник, знаешь.
— Да без проблем.
Кудяков идет к кухонному островку и начинает греметь чашками.
— Тебе черный? — спрашивает через плечо.
— Ага, — устало стягиваю с себя пальто.
— Эй, полегче, я стриптиз не заказывал.
— Иди ты в задницу!
Перекидываю пальто через локоть и отношу в прихожую. Там вешаю его в шкаф, сумку ставлю на банкетку, а сапоги на полку. Когда возвращаюсь на кухню, Вэл разливает кипяток по кружкам.
— Не дуйся. Я реально приехал удостовериться, что ты в норме.
— Я в норме.
— Ну хорошо. У вашего нача со дня на день проверки начнутся. Так что готовься к головомойкам.
— Сегодня как раз с Денисом на работе обсуждали.
— Ага. Отец мой, весь день бешеный ходит, ему уже сверху по голове постучали, — размешивает сахар.
— Неудивительно, — вздыхаю. — Как твои дела?
— Лучше всех.
— Ты с девушкой? — вспоминаю про ту рыжую из клуба.
— Ревнуешь?
Я кривлю губы, а Вэл ухмыляется.
— Не ревнуешь. Никогда не ревновала. Я знаю, — смотрит мне в глаза, снова ставя в неловкое положение.
Я его не любила. Никогда. Как парня не любила. Только как друга. Как хорошего человека. Да, со своими минусами, конечно, но все же…
— Давай мы не будем об этом.
— Давай не будем, — кивает. — С девушкой, — барабанит пальцами по столу, — или нет, — жмет плечами.
— Это как?
— Так, — прищуривается, а потом опустошает чашку с чаем в несколько больших глотков. — Уходи с этой работы, тебе же лучше будет, — произносит напоследок и поднимается из-за стола. — Не провожай.
Слышу, как хлопает дверь, и шумно выдыхаю. Пару минут прокручиваю в голове произошедшее, а потом звоню Арсу. Знаю, что глупо, наверное. Вот так, на расстоянии. Можем поругаться, но решаю, что лучше рассказать все и сразу. Он обещал реагировать нормально. Обещал доверять, поэтому…
— Привет, — отвечает, зевая, как только его изображение появляется на экране моего смартфона.