— Арс, так нельзя. Что за манера записывать людей во враги? Причем навсегда. Он ничего плохого не сделал. Ничего ужасно плохого.
— И я его с этим поздравляю, — подбираю пиджак, а Майя вздыхает.
— Я сказал ему, что, как ты вернешься, мы заедем в гости. В дом твоих родителей.
Раздражаюсь и бросаю на Майю не самый добрый взгляд.
— Что? На меня тоже будешь орать и во враги возводить?
— Не буду. Но могла бы посоветоваться.
— Ты тоже бы мог посоветоваться, когда творил всю эту дичь с Таей.
— А, вот куда ты завернула. А я все думаю, откуда ноги-то растут, — ухмыляюсь.
— Ты же понимаешь, что перейти грань очень легко, а вот вернуться — сложно.
— И какую грань я в твоей голове уже перешел? Поделишься?
— Ты поступаешь, как все те люди, чьи дела лежат в сейфе у следователя.
— Занимательно.
Майя подходит ближе, обнимает со спины. Тычется лицом мне между лопаток.
— Можно ведь по-другому. Не обязательно становиться таким.
— Каким?
— Жестоким.
— А ты не в курсе, что я доброй ромашкой никогда не был?!
— В курсе. Но можно ведь стараться поступать правильно.
— Я поступил так, как считал нужным. Для меня это было правильно. Мы вроде обсуждали уже, что…
— Люди не меняются. Я помню. Просто мне за тебя страшно.
Она шепчет, а у меня дыхание перехватывает. Поворачиваюсь к ней лицом. Обнимаю.
— Я тебя услышал, — кладу ладонь ей на затылок и прижимаю к своей груди. — И я правда пробовал по-хорошему. С разговорами. Но иногда они не помогают. Ты же это понимаешь?
— Понимаю, — кивает. — Просто… Зло, оно всегда возвращается злом, Сенечка. Всегда. Я верю в карму, верю, что никому ничего не сходит с рук просто так. Просто представь, что когда у нас будет ребенок…
Она еще что-то говорит, но я уже не слышу. Фокусирую все свое внимание на ее последних словах.
У нас — и ребенок. Наш. Ее и мой. Это почему-то поражает.
Я о таком не думал. Вообще. Мне нужна была Майя. Всегда. Она одна.
Ребенок.
Мой и ее.
Сердце сжимается. Накатывает какое-то бессилие, когда пошевелиться не можешь, но именно сейчас оно приятное.
— Хорошо? — переспрашивает, и я киваю.
— Конечно, — киваю, не понимая вообще, чему. — Ты насчет работы думала? — решаю спросить. Раз уж у нас с утра такие разговоры.
— Думала, думала и ни к чему пока не пришла.
— Понял. Выбор я твой, конечно, в любом случае поддержу, но если решишь остаться в отделе, то будет это не очень искренне.
Майя смеется.
— Ну спасибо и на этом, — поправляет ворот моей рубашки. — Я просто не придумала еще, кем хочу быть, если не следователем, — жмет плечами.
— Мамой?! — само собой как-то вырывается.
Майя замирает. Стоим как два истукана, пялимся друг на друга.
— Поехали. Ты опаздывала, — моргаю и подталкиваю ее к двери.
— Да. Точно. Опаздывала.
Как только отвожу Майю в отдел и она вылезает из машины, набираю номер своего человека.
— Сворачивайся.
— Я уж нашел к ней подход.
— Сворачивайся, говорю.
— Ладно. Понял. Вылетаю первым же рейсом.
Сбрасываю звонок, прижимая угол телефона к подбородку. Не то чтобы я пропустил слова Кудякова мимо ушей, жестить не собирался, просто хотел, чтобы эта сучка почувствовала то, что чувствовал я. Нанял так называемого профессионального соблазнителя. Хотел отыграться на Ийке ее же методами.
А теперь?
Теперь после слов Майи передумал.
— Арсений Дмитриевич, едем?
— А, да. Поехали. В офис.
***
— Ты уже прилетел?! — удивленно реагирует отец на мое появление в своем кабинете.
— Ночью еще, — кладу ему на стол папку и выдвигаю для себя кресло, чтобы присесть. — Отчет.
— Посмотрю, — кивает.
Замечаю, как внимательно он меня рассматривает, и это, если честно, раздражает. Приходится приложить усилия, чтобы не съязвить.
Последние дни отец в хорошем расположении духа, и это неудивительно, потому как мама окончательно восстановилась. Не хочется портить ему малину своей кислой рожей вперемежку с едкими замечаниями.
— Как дела вообще? — интересуется и просит секретаршу принести нам кофе.
— Нормально, — откидываюсь на спинку кресла, закидывая ногу на ногу. — Работаю.
— Как Майя?
— Лучше всех.
На тему Майи я разговаривать не собираюсь, да и не привык, в общем-то.
— Хорошо. Это хорошо, — папа кивает, барабанит пальцами по столу, все еще удерживая на мне долгий, пронзительный взгляд.
— Что? — не выдерживаю. — Говори, давай уже.
— По работе это выходит как-то проще, — произносит со вздохом.
— Согласен, раздавать приказы у тебя всегда получалось гораздо лучше, чем воспитывать детей.
— И ты в этом абсолютно прав, — без толики обиды соглашается наш Дмитрий Викторович.
Наблюдаю за тем, как отец поднимается из-за стола, подходит к окну, поворачиваясь ко мне спиной, и замирает.
Все эти мхатовские паузы жутко бесят, и сегодня я не делаю исключения.
— Может, к делу? — поторапливаю. Не первый раз за собой уже замечаю вот эту спешку, если я не считаю, что собеседник скажет мне что-то важное либо на кону не стоят миллионы. Майя — исключение, конечно.
— Да, да, — папа снова кивает, поворачивается, и мы сразу встречаемся взглядами. — Я хотел сказать тебе, что ты молодец. Не растерялся, взял многие вопросы под контроль, когда я, — бросает взгляд на бар, — был не в состоянии.
Сдерживаюсь, чтобы на моей роже не появилось усмешки. С самооценкой у меня никогда проблем не было, и то, что я молодец, в курсе.
— Спасибо, — киваю. — Пойду?
— Арсений, — чуть срывается, начиная давить голосом.
— Ладно, — соглашаюсь, — еще посидим.
— Я хочу донести до тебя, что рад. Рада тому, какую замену себе вырастил.
— Я тебя тоже с этим поздравляю. Кто замена, контактами не поделишься? — задвигаю на полном серьезе.
Отец хмурится, и я начинаю ржать.
— Шут. Как был, так и остался.
— На этом и держимся, — все-таки поднимаюсь на ноги. — Если серьезно, то спасибо. Рад, что когда-нибудь эта компания станет моей, — снова смеюсь.
Отец закатывает глаза, убирая руки в карманы брюк.
— Марат сказал, вы с Майей собираетесь к нам на ужин в ближайшие дни.
— Почему в ближайшие?
— Фраза звучала так: через пару дней после возвращения Арса в Москву.
— Когда найдем время. Мама как?
— Хорошо, — снова расцветает отец. — Решила постепенно возвращаться к работе. Ты же ее знаешь, сидеть в четырех стенах она не может.
— Знаю. Оля?
— Врачи говорят, есть просветления, но, как по мне…
— Понял. Ладно. Радует, что она хоть кого-то из всех нас вспомнила, — жму плечами.
— Да… Марата…
Отец хмурится, упираясь взглядом в папку, что я принес, а потом произносит:
— Забудь то, что тебе пришлось сделать с Таей, и никогда к таким методам больше не прибегай, Арсений. Я понимаю, что ты злился и мстил за маму. Понимаю и, как бы плохо это ни звучало, поддерживаю. Но давай договоримся, что это все не твои методы с сегодняшнего дня и навсегда.
— Вы все с утра из одного копытца попили, что ли? — пододвигаю кресло к столу. — Я сам в состоянии нести ответственность за свои поступки и принимать решения.
— Поверь, такие методы затягивают.
— Из собственного опыта? — ухмыляюсь.
— И не только из своего.
Сглатываю, зачем-то проходясь пятерней по волосам, и киваю.
— Я у себя буду, — хмурюсь и двигаю в сторону своего кабинета.
Точно сговорились. Прицепились с этой Таей, будто я ее убил, блин.
Как только сажусь в свое кресло и прокручиваюсь вокруг своей оси, беру в руки телефон и звоню маме.
— Привет, мой дорогой. Ты уже в Москве? Как дела? Как долетел? К нам заедешь? — она тут же заваливает вопросами.
— Привет. Я в норме. В Москве. Все хорошо, короче. Заеду, как будет время.
— Хорошо. Как Майя?
— Нормально.
— Приезжайте в гости вместе.
— Обязательно, — киваю, рассматривая глобус. Зачем он мне вообще в кабинете? Стоял еще до меня…
— Еду сегодня к Ольге. Мы с ней в прошлый раз почти час разговаривали. Марат ее долго подготавливал, изо дня в день говорил, что я ее мама, она меня не узнала, конечно, но мы поговорили, — хлюпает носом, — это было так… Так, — все же начинает плакать. — Прости, эмоции.
— Все нормально.
— Что Василиса? Пойдем, конечно, пойдем. Вечером, — мама отвлекается на Васькины вопли. — Прости, Василиса у нас сегодня.
— Сегодня?
Это уже интересно.
— Марат вернулся в свою квартиру. Сегодня у него съемки весь день, так что Василиса у нас пока. Ищем няню теперь, я же тоже решила потихоньку возвращаться на работу.
— Без фанатизма только, мам.
— Легкие проекты. У меня все под контролем будет. Ты сам-то как? Голос уставший.
— Нормальный у меня голос. Все хорошо. Работы много.
— Папа совсем тебя не жалеет, взвалил все. Хочешь, я с ним поговорю?
— Не надо, — ржу. — Я справляюсь.
— Точно?
— Будь уверена.
— Ну ладно. Помни, что я жду тебя в гости. Вместе с Майей.
— Забудешь тут…
Глава 23
Майя
«— Я просто не придумала еще, кем хочу быть, если не следователем.
— Мамой?!»
Ребенок.
Мамой…
Почти неделя прошла с нашего с Арсом разговора, а я все никак не могу выбросить из головы те два слова. Всего два, но каких…
Это пугает и восхищает одновременно. То, что когда-нибудь у нас будет ребенок, и я правда стану мамой…
Откладываю в сторону ручку и зарываюсь пальцами в стянутые резинкой волосы. Хочется стащить этот тугой хвост, именно это я и делаю — распускаю их, трясу головой и снова беру ручку.
Пишу объяснительную. Если честно, то с этой нескончаемой прокурорской проверкой, мы все только и делаем, что пишем какие-то объяснительные.
Больше всех не повезло Денису, потому что не так давно ему пришлось применить оружие, с этим и так вечно гора бумажной волокиты, а сейчас, с наложившейся на ситуацию проверкой и подавно.