ни не предвещали ничего хорошего.
Я растерянно вытерла влажные руки о джинсы и спросила себя, что мне делать дальше. Была среда, а это значило, что сегодня надо убирать кухню. Я снова должна заниматься этим? Мы не говорили об условиях, при которых я возвращаюсь, но я предположила, что действовало старое соглашение. В соответствии с ним я вносила часть платы за коммунальные услуги и брала на себя большую часть домашней работы. Я всегда считала соглашение справедливым и охотно занималась уборкой, так как, подобно возне с украшениями, такая работа отвлекала меня. Например, от того, что Лука в тот момент пристально смотрел на меня.
— Апрель… уже проснулась?
— Нет. — Он допил воду и внезапно встал. — Я приму душ.
— Да, — робко сказала я.
Лука ненадолго зашел в свою комнату, чтобы достать чистую одежду, а потом исчез в ванной. После того как он со щелчком запер дверь, я облегченно вздохнула, сильное напряжение немного спало.
Я всей душой надеялась, что так будет между нами не всегда, но я просто не знала, как вести себя с ним. Как утром после моей первой ночи здесь, я чувствовала неудержимое желание спрятаться у Апрель.
Я прокралась в ее комнату и осторожно открыла дверь. Свет проникал сквозь щели между шторами. Мне сразу бросилось в глаза, что комната убрана. Одежда не лежала на полу — она была сложена на кресле в углу; письменный стол, на котором прежде было невозможно работать, тоже освободили от вещей. На нем лежали лишь ноутбук, книги и несколько папок. Не была ли уборка комнаты рождественским подарком Луки?
Я на цыпочках подкралась к ее кровати. Она лежала на боку, свернувшись калачиком спиной к двери. Я стащила с ног туфли и легла рядом с ней на одеяло.
Она что-то пробурчала и сильнее прижалась к подушке.
— Что тебе надо, Лука?
— Лука принимает душ.
Тело Апрель напряглось, потом она выпрямилась и повернулась ко мне. Растрепанные светлые волосы на ее голове были похожи на птичье гнездо, пучок, который она сделала на ночь, наполовину развязался.
— Сага! Что ты здесь делаешь?
— Я здесь живу, — ответила я, и хотя с моего отъезда прошло лишь несколько дней и некоторые мои вещи не покидали квартиру, казалось странным произносить это вслух. — По крайней мере, временно.
— Честно?
Я кивнула и не смогла подавить улыбку.
Апрель радостно взвизгнула и придвинулась ко мне, чтобы обнять, потом она повернулась и включила лампу рядом с кроватью.
— Ты ведь не дурачишь меня?
— Нет. Ты выглядишь такой удивленной.
— Я удивлена, — подтвердила Апрель. — Я не думала, что ты вернешься. Особенно после новогоднего вечера. У тебя действительно все хорошо? Я пока не могу основываться на собственном опыте, но мои подруги из школы всегда были очень чувствительны, когда речь шла об экс-парнях. — «Экс-парнях» она произнесла тихо, словно речь шла о чем-то порочном.
— Все будет хорошо, — заверила я ее не очень убедительно. — По крайней мере, я надеюсь на это… Мы оба возьмем себя в руки. Обещаю. Кроме того, мне всегда нравилось жить вместе с вами. А стены не пахнут старым жиром. Это однозначный плюс.
Апрель рассмеялась.
— Я в любом случае рада, что ты вернулась. И я позабочусь о том, чтобы Лука вел себя прилично.
— Мы справимся.
Апрель не должна быть посредником между мной и Лукой. Это постоянно заставляло бы ее выбирать чью-то сторону, а я не желала ей этого. Мы взрослые люди, и нам как-то удастся договориться и не вести себя, как на встрече Нового года. Я твердо верила в это. Все-таки еще две недели назад мы любили друг друга.
Апрель и я довольно долго лежали в постели и болтали о том о сем, словно не виделись год. Она рассказала мне, что Меган отказалась забрать обратно картину у Камерона. Он бросил ее в мусор, но уже через полчаса вытащил из страха, что кто-то ее увидит, забрал с собой и где-то повесил. А я посвятила ее в свои планы устроиться на вторую работу — выгуливать собак. Апрель понравилась идея, и она предупредила меня о том, что когда-нибудь пойдет со мной, чтобы поиграть с прелестными щенками.
Вдохновленная ее энтузиазмом, я наконец осмелилась позвонить по номеру, листок с которым захватила с собой из «Le Petit».
Мне ответила госпожа Джексон. У нее был хриплый голос, как будто она всю жизнь была заядлой курильщицей. Она прожужжала мне все уши, рассказывая о причинах, по которым не могла больше совершать долгие прогулки со своими пятью джек-рассел-терьерами. Я рассчитывала на то, что она пригласит меня к себе, чтобы познакомиться, прежде чем доверит мне своих «малышей». Однако мы сразу договорились о дате первой прогулки с собаками. На следующей неделе.
Луку в эти часы я не видела. Я предположила, что он спрятался от меня в своей комнате, как я от него — в комнате Апрель.
— Аарон что-нибудь сказал по поводу поцелуя?
— Какого поцелуя? — спросила Апрель, роясь в гигантской куче вещей на кресле. — Со мной или с Коннором?
— Конечно с Коннором. — Я знала, что между Апрель и Аароном ничего нет.
Она вздохнула.
— Только то, что в этом не было ничего особенного.
— Ничего особенного? — спросила я, приподняв бровь. — Это был поцелуй с языком.
— Я знаю! — Она вытащила пуловер из стопки одежды, которая при этом опасно покачнулась. — Я сказала ему, что другим парням это точно не показалось бы таким невинным. На это он пожал плечами и назвал всех других обывателями, не понимающими шуток. Я бы охотно выслушала мнение Коннора по этому поводу.
— Я могу спросить, когда в следующий раз увижу его. — Хотя я не знала, когда именно это могло бы быть. Я снова жила здесь и могла использовать ноутбук Апрель, мне больше не требовалось ходить в интернет-кафе.
— У тебя есть планы на сегодня? — спросила я озадаченно. Уже был ранний вечер, а Апрель провела весь день в пижаме, однако теперь она прыгала с одной ноги на другую, влезая в джинсы.
— Да. Мы хотим пойти в кино. — Она застегнула молнию. Я гадала, кого она подразумевала под словом мы. — Хочешь с нами?
— Не думаю.
— Из-за Луки?
— В том числе, — созналась я.
Кроме того, прошла уже вечность с тех пор, как я последний раз была в кино. Логически мне было понятно, что люди там не интересовались мной. Они пришли со своими друзьями, семьей или партнерами посмотреть фильм. Но моему страху, к сожалению, это было безразлично. Он видел в кинозалах лишь опасность, исходящую от незнакомцев, которые могли напасть в темноте.
— Апрель? — раздался стук в прикрытую дверь. — Ты идешь?
Я ожидала, что Лука ворвется без приглашения, как он всегда делал прежде. Однако он так не поступил. Он ждал, когда Апрель полностью откроет дверь.
— Один момент.
Лука посмотрел на меня. Я все еще лежала на кровати Апрель в леггинсах и светлой футболке с коричневым пятном между грудей. Апрель и я умяли упаковку пралине, которую ей прислала из Бринзона старая подруга, и я уронила одну штуку. И теперь едва ли могла выглядеть более неопрятно.
— Пойдешь с нами?
Я покачала головой:
— Слишком устала.
— Жаль, — сказал он, но мне показалось, что я услышала облегчение в его голосе.
Глава 11
— Я ненавижу мужчин, — приветствовала меня Меган и разочарованно вздохнула.
Я звонила ей на следующее утро.
— Окееей. — Я растянула слово и укрыла ноги бабушкиным лоскутным одеялом, держа в руке чашку с кофе. — Для этого есть причина?
— У меня вчера было свидание. Тиндер-свидание.
Я отпила кофе и скривилась от отвращения. Кофе был слишком горьким.
— Ты имеешь в виду это приложение для знакомств? — спросила я, стараясь говорить тихо, так как Лука и Апрель еще спали.
— Именно. Я загрузила его на Рождество, чтобы немного отвлечься от моей семьи, и мне написал этот парень. Такой милый. Синие волосы. Трехдневная щетина. Татуировки. И с пирсингом Принц Альберт, как он мне сказал.
— Прямо твой тип мужчины. — Хотя понятия не имела, каким был пирсинг Принц Альберт, я не решилась спрашивать. — В чем проблема?
— Он засранец. Первые десять минут свидания были очень милыми. Мы пошли в мой любимый ресторан и были единодушны во мнении, какие закуски закажем. Потом начали беседовать. Он рассказал мне о своей учебе и фирме отца. Довольно подробно. Слишком подробно. Тем не менее я его слушала, так как… Ну, почему не послушать. Но, когда потом я рассказала ему о своих планах и картинах, он имел наглость закатить глаза и спросить, не собираюсь ли я когда-нибудь по-настоящему работать.
— О-о.
— Да! Я попыталась остаться спокойной и объяснить ему, что искусство является настоящей работой, а в некоторых смыслах даже тяжелее, так как я не могу, как другие, вернуться из офиса домой и забыть о работе. Я занята делом двадцать четыре часа в сутки.
Я глотнула еще кофе.
— Я в курсе.
— И знаешь, что парень мне сказал на это?
Я покачала головой:
— Нет, что?
— Как скажешь. — Меган снова вздохнула.
В жизни было мало вещей, которые ее действительно раздражали, но игнорирование ее работы однозначно относилось к этим вещам.
— Мне очень жаль, что твое свидание оказалось плохим. Но не позволяй такому идиоту влиять на твой настрой. То, что ты делаешь, важно. Без искусства мир был бы скучным. Хотя ты могла бы не рисовать свой портрет с Камероном.
— Это была шутка.
— Шутка, на которую ты потратила много времени.
— Мне просто захотелось это сделать.
Я буквально увидела, как Меган пожала плечами. Этот аргумент мне казался немного слабым, ведь она работала над картиной часов пятнадцать или больше. Но я уже давным-давно оставила попытку понять Меган. Большую часть времени даже она сама не понимала себя. Цена творческого духа, говорила она об этом.
— А как у тебя дела? — спросила Меган после небольшой паузы. Как продвинулись поиски квартиры?
— Не намного, но я снова поселилась у Апрель и Луки. — Я произнесла слова очень быстро в надежде, что они пронесутся мимо Меган как поезд, на который она не может запрыгнуть. Я не хотела слышать, что она скажет на это. Но мне не повезло.