Мы не видели Луку в течение всего утра. Было не похоже на него спать так долго, возможно, он пытался тянуть время, чтобы не встречаться со мной.
— А теперь исчезай. Не то Камерон задержит тебя на работе. — Я сделала рукой прогоняющий жест в направлении двери.
Апрель показала мне язык, послушно взяла ключи от машины и ушла.
Я убрала остатки завтрака и, после того как приняла душ и переоделась, села со своими украшениями на диван. Теперь, когда прошла пересдача, я могла наконец снова сконцентрироваться на магазине.
Я полностью погрузилась в работу и как раз опробовала новый дизайн браслета, когда меня заставило поднять глаза хрипящее «Апрель?». Я не слышала, как открылась дверь в комнату Луки.
— Ее… нет, — прерывисто сказала я.
Лука стоял, сгорбленно прислонившись к стене. Вокруг плеч он обернул одеяло. Его волосы были влажными, а лицо — серым, в то время как кожа вокруг носа покраснела. Шатаясь, он сделал шаг вперед.
Я торопливо спрыгнула с дивана и через секунду была рядом с ним, чтобы помочь.
— Осторожно! — Я, поддерживая его всеми силами, что с моими шестьюдесятью пятью и его девяноста килограммами было не так просто, подвела его к дивану, и он тяжело сел, а потом повалился на бок.
— Это твоя вина. — Голос Луки был слабый, и он тяжело дышал через рот.
— Моя вина? — Я нахмурилась. — Как это может быть моей виной?
Он опустил лицо в подушку.
— Ты бросила меня под дождем.
О. Оооо. От удивления я приоткрыла рот. Верно. Он послал мне в качестве примирения тюльпаны, а я до сих пор не извинилась.
— Прости, — сказала я полным раскаяния голосом.
Я удержалась от злобного комментария о том, как невыносимо он себя вел, поскольку это теперь не играло роли.
— Могу я что-то для тебя сделать?
Он простонал:
— Да, убей меня.
— Теперь ты преувеличиваешь. — Я присела рядом, убрала влажные пряди волос с его лица и положила руку на лоб.
Он вздохнул и прижался к моим холодным пальцам.
— Лоб немного горячий, но я не думаю, что у тебя температура. Это тепло скорее оттого, что ты так долго лежал в постели.
Он устало посмотрел на меня неподвижным взглядом:
— Уверена?
— Вполне.
Он что-то проворчал, как будто не был убежден моим заключением, но при наличии младшей сестры и мамы-медика я знала, как проявляется высокая температура. Его температура в худшем случае была слегка повышена.
— Ты достаточно пьешь?
Он вяло покачал головой.
— Ты голоден?
Снова покачивание головой.
Я вздохнула:
— Сделаю тебе чай.
Лука заморгал:
— Спасибо.
Я изобразила подобие улыбки и встала. Наш быт однозначно не годился для болезни, так как единственным чаем, который я нашла, был черный. Но это было лучше, чем ничего. Я добавила в него немного меду, точнее, не так много, как обычно делала для себя. В комнате Апрель я нашла пачку с мягкими салфетками для снятия макияжа, которую тоже принесла Луке.
— Вот. — Я держала чашку перед его носом.
Он обессиленно поднял руку и сделал глоток. От отвращения Лука поморщился.
Я фыркнула:
— Не валяй дурака. Это тебе поможет. У тебя ведь болит горло?
Он кивнул.
— Тогда пей. — Я решительно поднесла чашку к его губам, и он неохотно сделал еще один глоток.
— У тебя есть что-нибудь против простуды?
— Не знаю.
Я взглядом призвала Луку выпить еще немного чаю, а потом написала сообщение:
Привет, у вас в доме есть что-нибудь от простуды?
Апрель: Нет. Зачем? Ты заболела?
Я: Нет, Лука.
Апрель: Черт, когда он заболевает, то становится большим ребенком.
Я: Я уже заметила. Он хотел, чтобы я его убила.
Апрель: Мне приехать?
Я: Нет, я контролирую ситуацию.
Апрель: Уверена?
Я: Конечно
Я достаточно часто заботилась о Норе, наверняка справлюсь и с Лукой.
Он поставил чашку на стол. Судя по содержанию, ничего больше не выпил.
Я вздохнула:
— Ты можешь полчаса побыть один? Я поеду и что-нибудь привезу тебе.
Лука кивнул с закрытыми глазами.
Я надела пальто и сапоги, а потом, недолго думая, поставила перед Лукой ведро. Чтобы не произошел несчастный случай, последствия которого придется убирать мне.
Я ехала на фургоне десять минут до ближайшей аптеки. Супермаркет был ближе, но я не могла в субботний полдень двигаться по узким проходам с сотнями других людей. Но и парковка аптеки была заполнена. Сердцебиение мгновенно ускорилось. Во мне росло желание развернуться и, не добившись результата, поехать домой. Я уже давно не чувствовала себя такой беспомощной. В последние недели у меня получалось жить в неком подобии пузыря, который включал Апрель, Луку и относительно постоянную компанию в университете. Лишь групповая психотерапия нарушала привычный круг общения, но благодаря доктору Монтри я чувствовала себя уверенно. Передвигаться одной среди чужих людей в новом месте — я уже давно этого не делала.
— Ты сможешь, — пробормотала я и глубоко вдохнула, чтобы решительно выйти из машины, хотя тело не хотело двигаться. Я нервно играла с ключами от машины, которые скользили во влажной руке. Охотнее всего я бы снова вставила ключ в замок зажигания и уехала отсюда.
Я не боюсь.
Страх не настоящий.
Я смогу. Я преодолевала и бóльшие трудности. Например, стала студенткой университета, расположенного на расстоянии трех тысяч миль от дома, и сама посещала лекции. Поход в аптеку — ерунда. Лука рассчитывал на меня, и я не вернусь без лекарств. Ни в коем случае. С этой мыслью я распахнула дверь фургона и оглядела людей поблизости, а потом под моросящим дождем поспешила через стоянку к аптеке.
Двойная дверь открылась передо мной, и я нервно окинула взглядом ярко освещенное помещение. За стойкой стояли две женщины и мужчина, а перед ней выстроилась очередь из полудюжины человек. Три мужчины и три женщины, две из которых были с детьми. Я стала за одним из мужчин, стараясь, чтобы расстояние между нами было побольше. Он скучающе листал журнал «Мужское здоровье» и не обращал на меня внимания. Я еще мгновение разглядывала его жилистые руки, а потом переключилась на других. Ни один из мужчин, казалось, не интересовался мной.
Все будет хорошо. Нет причин для паники. Прямо над входом висели две камеры наблюдения, и какой мудак стал бы причинять мне вред в присутствии детей? Эта мысль немного расслабила меня, и мне удалось оставаться спокойной, пока я стояла в очереди. Я заказала средство от простуды, крем от насморка и травяной чай. Последний оказался баснословно дорогим, но ехать за ним в другое место было выше моих сил. Заплатив, я трусцой побежала к машине и облегченно вздохнула, когда наконец снова была одна. До сих пор дрожащими руками я запустила двигатель и отправилась в путь.
Когда я оказалась в безопасности квартиры, мной овладело внезапное чувство изнеможения. Хотя не пробыла в аптеке и четверти часа, я устала, как после целого дня работы. Действие адреналина ослабевало, напряженные нервы медленно расслаблялись.
Лука все еще лежал на диване, в той же позе. Ведро ему не понадобилось. К счастью.
— Лука? — спросила я осторожно, чтобы не разбудить его, если он спал.
Он, моргая, открыл глаза.
— Сага.
— Привет. — Я сняла пальто. — Как дела?
— Плохо. Ты же не захотела меня убить.
— Если я тебя убью, самое позднее послезавтра ты начнешь сожалеть, ведь тебе станет лучше. — Я опять присела перед ним и положила руку на его лоб. Ощущение не изменилось. Я принесла ему стакан воды и дала две таблетки средства против гриппа.
Лука проглотил их со страдальческим стоном, а потом снова бессильно уронил голову на подушку. Прием таблеток утомил его, и он задремал, при этом его тело постоянно вздрагивало от приступов кашля. Мне было тяжело видеть его таким. Он страдал, и это была моя вина. Я не должна была выгонять его в дождь из машины. О чем я только думала? Нельзя было руководствоваться гневом.
Я заварила ему немного травяного чая и приготовила на потом суп с лапшой. Пока он спал, я попыталась заняться украшениями, но больше не могла сконцентрироваться. Из-за усталости, которую все еще чувствовала в конечностях, и громкого затрудненного дыхания Луки — единственного звука в помещении.
Я удобно устроилась в кресле рядом с ним и немного задремала, пока не услышала тихое «Сага?».
— Да? — Я наклонилась вперед.
Лука не повернул головы, но его взгляд нашел меня.
— Мне плохо.
— Тебя тошнит или что-то болит? — спросила я. До сих пор он не говорил о тошноте, только о головной боли и боли в шее.
— Последнее.
— Хочешь принять еще одну таблетку?
Он не ответил.
Хорошо, видимо, надо рассчитывать только на себя. Я решила предоставить Луке лечение, которое позволяла себе, когда была больна. Я снова сунула ему в руку чашку чая и попросила выпить, а потом пошла в ванную, чтобы приготовить ему ванну. Конечно, у нас не оказалось эфирных масел от простуды, о чем я должна была подумать в аптеке. Но среди ароматических добавок, которыми пользовалась Апрель, я нашла смесь травяных ароматов, которую добавила в теплую воду.
Лука послушал меня и выпил чай в этот промежуток времени. Пустую чашку он поставил на стол, рука бессильно свесилась с дивана.
— Привет. — Я снова присела рядом с ним и погладила рукой его бледное лицо. Он, моргая, открыл глаза. — Я приготовила тебе ванну.
— Ммм. — Он не двигался.
— Это пойдет тебе на пользу, — заверила я и осторожно потянула его за руку, пока он не приподнялся со стоном и не закашлялся. Как только приступ прекратился, он начал хватать ртом воздух. Во мне росло беспокойство. Я протянула ему стакан с водой и еще одну таблетку от гриппа, которую он послушно проглотил.
После того как дыхание Луки успокоилось, я поставила его на ноги и повела за руку в ванную.