Услышав тихое похрапывание, Билли сгреб Грейс в охапку и отнес на диван, укрыл пледом.
Посмотрел на часы. Пятнадцать минут одиннадцатого.
При мысли о Рейлин и Джесси слегка кольнуло в груди: сидят себе где-то, разговаривают, смотрят друг другу в глаза – или чем там еще можно заниматься на свидании. Билли встряхнулся, отгоняя назойливые мысли. Нет, у этих двоих тоже есть право на счастье. И если они его потеряют, Билли легче не станет.
Он уже успел забраться в кровать, когда из гостиной донесся голос Грейс:
– Билли?
– Что такое?
– Хотела поделиться секретом.
– Каким?
– Только никому не говори!
– Ладно.
– Я стану танцором, когда вырасту.
Билли сделал три плавных глубоких вдоха. Он никогда не верил в молитвы, но сейчас молил бога о том, чтобы девочка не сломалась под грузом житейских невзгод.
– Почему ты не хочешь никому рассказывать?
– А никто не поверит. Решат, что я просто глупый ребенок. Зато ты веришь, правда? У меня получится?
– Да, верю. Тебе придется очень много работать, но если сильно-сильно захочешь, то добьешься своего.
– Я очень хочу. Ты научил меня. Показал, что такое блеск.
– Учиться придется еще долго.
– Знаю. Ты ведь будешь со мной заниматься?
– Буду, – сказал Билли, – конечно, буду.
Глава 24. Грейс
– Кто-то стучится к Рейлин, – сказала Грейс. – Билли, слышишь?
Она остановилась посреди тренировки, одна нога зависла в воздухе. С тех пор как Грейс всерьез занялась танцами, с равновесием все стало гораздо лучше. Оставалось надеяться, что с поднятой ногой она не смахивает на охотничью собаку – из тех, которые ловят фазанов в кино. С другой стороны, такие собаки ей очень даже нравились.
– Надо посмотреть, кто там. И предупредить, что Рейлин вернется домой только после пяти.
– Я схожу с тобой, – ответил Билли, сталкивая кошку с колен.
– Зачем? Вообще-то, я умею открывать замок.
– Мы не знаем, кто там.
– Тоже мне, защитник нашелся, – фыркнула Грейс, когда они направились к двери плечом к локтю.
– Эй!
Обиделся.
– Извини.
Грейс привыкла его подкалывать – Билли так долго находился рядом, что иногда она забывала, как легко его задеть. Ранить одним неосторожным словом.
Билли отпер замки, Грейс потянула за ручку – совместными усилиями они открыли дверь.
Возле квартиры Рейлин стояла какая-то смутно знакомая дама – Грейс пару секунд судорожно вспоминала, откуда она ее знает. Когда дама обернулась к ним с широкой улыбкой, сердце у Грейс ушло в пятки. Та самая дама из службы опеки. Которая уже приходила к ним с проверкой.
– А, вот ты где, Грейс! Помнишь меня?
– Ага. – Ответ прозвучал едва слышно. – Только имя ваше забыла.
– Мисс Катц.
– Точно! Странно, что вылетело из головы. Я люблю все, что связано с кошками.
– Моя фамилия не связана с кошками, – сказала дама, продолжая улыбаться фальшивой улыбкой. Казалось, что она приклеила ее утром вместе с помадой.
– Неважно, – вздохнула Грейс.
Уголком глаза она видела, как Билли разрывает зубами ноготь на большом пальце, но перед мисс Катц не стала шлепать его по руке. Не знала, можно ли. Да и вообще плохо понимала, что говорить и делать перед мисс Катц. Никто ничего ей не объяснил, а теперь было уже поздно.
– Если не ошибаюсь, с вами я незнакома, – сказала мисс Катц, поглядывая на Билли.
Грейс порадовалась, что Билли одет в нормальную одежду, а не в свою потрепанную пижаму. Хотя следовало отдать ему должное: в последние дни он все время переодевался. Грейс стало стыдно, что она заметила это только теперь.
– Билли… Фельдман, – представился он и протянул руку.
Как раз ту, на которой обкусывал ноготь. Грейс очень надеялась, что миссис Катц не заметит крови.
Билли открыл дверь и пригласил даму из социальной службы войти. «Лучше бы не приглашал», – подумала Грейс. Хотя с другой стороны ему самому, наверное, не очень хотелось впускать такую гостью – да только куда деваться. Грейс размышляла, знает ли Билли, как себя вести с социальной службой, или тоже ориентируется по обстановке. Вид у него был испуганный.
Мисс Катц присела на диван, и Кошка мистер Лафферти запрыгнула к ней на колени.
– Вы ей нравитесь, – сказала Грейс.
– Очень мило, – ответила мисс Катц.
Она погладила кошку по спинке, та слегка выгнулась вслед за рукой, приподнимая хвост. Пожалуй, дама из социальной службы была не так уж плоха, раз не стала прогонять ее любимицу.
– Это моя кошка, – сообщила Грейс. – Раньше она жила у мистера Лафферти со второго этажа, но потом он застрелился, и кошка теперь моя.
– Ты приносишь ее сюда, когда за тобой присматривает мистер Фельдман?
– Мистер… кто? А, понятно. Билли. Все время забываю его фамилию. Обычно зову его Билли. Или Билли Блеск. Нет, кошку я никуда не ношу. Она живет здесь.
– Твоя кошка живет у мистера Фельдмана?
– Ага. Мама не хочет, чтобы я заводила зверей. Но кошка уже завелась и теперь живет здесь.
Билли вскочил.
– Кофе! – крикнул он. Получилось очень громко, и Билли смутился. – Давайте я приготовлю кофе. Вы предпочитаете со сливками?
– Не стоит беспокоиться, – ответила мисс Катц, – я совсем ненадолго. Грейс, а ты тоже живешь здесь?
Билли начал садиться на диван, однако, услышав вопрос мисс Катц, так и замер на полусогнутых.
– Э-э… Нет, – сказала Грейс, и Билли наконец-то сел. – Нет, я здесь не живу, только прихожу на пару часов после школы. – Она смотрела, как мисс Катц что-то помечает в своей папке. – А если Рейлин идет на свидание, задерживаюсь подольше… Правда, в последнее время у Рейлин свидания почти каждый день. Но по большей части я живу у нее.
Долгое молчание. Долгое и какое-то нехорошее. Грейс быстренько прокрутила в голове все, что было сказано, пытаясь определить, где она допустила промашку. Вроде бы все правильно и разумно, но атмосфера в комнате была очень напряженной.
– Ты живешь с мисс Джонсон? С ней, а не с мамой?
Горло перехватило, и Грейс с трудом выдавила из себя:
– Это временно. На чуть-чуть. Пока она не поправится.
Голос сорвался на писк.
– От травмы спины, – сказала миссис Катц. Прозвучало это как утверждение.
– От чего?
– Мисс Джонсон сказала, что твоя мама повредила спину и ей приходится принимать очень сильные лекарства.
– Точно! Травма спины!
Мисс Катц вздохнула, положила папку на стол и заглянула Грейс в глаза. Девочка почувствовала, как от лица отливает кровь и холодеют щеки.
– А вот здесь у нас возникла неувязка, – сказала мисс Катц. Грейс узнала этот тон: так взрослые разговаривают с детьми, когда хотят показать, как сильно о них заботятся. – Я только что поговорила с твоей мамой. Точнее, я с ней увиделась. Спросила про травму, а она даже не поняла, о чем я.
Грейс бросила отчаянный взгляд на Билли, который побледнел так, что стал напоминать свежий труп. Все трое напряженно молчали.
– Есть и другая проблема, – продолжила мисс Катц, поскольку ни Билли, ни Грейс не изъявляли желания говорить. – Мне сообщили, что мисс Джонсон присматривает за тобой на временной основе. Но если ты постоянно живешь у нее, то это полностью меняет дело, потому что никто из соседей не зарегистрирован в качестве опекуна. Когда мисс Джонсон будет дома?
Грейс открыла рот, но не смогли выдавить ни звука.
– Примерно в половине шестого, – ответил Билли. – Если клиенты не задержат.
Девочка восхитилась его самообладанием: страшно представить, сколько усилий Билли пришлось приложить, чтобы так спокойно и разумно ответить.
– Хорошо, – сказала мисс Катц, укладывая бумаги в портфель. – Мне нужно проведать еще одного подопечного, а потом я вернусь к вам. Передайте мисс Джонсон, что я зайду еще раз.
Билли проводил мисс Катц до двери.
– Грейс здесь счастлива, – сказал он.
В его словах сквозило отчаяние, и Грейс вспомнила, что он тоже до смерти перепуган, и что на этот раз повод для страха был очень и очень весомый у них обоих.
Мисс Катц печально улыбнулась и начала говорить, но Грейс ее перебила. Пришла пора для слезных упрашиваний; девочка сразу поняла это по голосу Билли.
Она вскочила и затараторила:
– Пожалуйста, не забирайте меня! Меня нельзя отсюда забирать, здесь хорошо. И я постоянно рядом с мамой, так что если она наконец бросит… то есть выздоровеет, то сразу станет понятно. А еще у меня через два месяца школьный концерт, и если вы меня отсюда заберете, то я не смогу показать свой танец, а для меня это очень важно. Я хорошо танцую, раньше совсем не умела, ни одного шажочка сделать не могла, вся такая толстая и неуклюжая, а теперь мы с Билли занимаемся каждый день, и посмотрите на меня! Вот как я могу.
Она быстро прошаркала к фанерной площадке.
– Боюсь, я не…
Но Грейс не позволила ей закончить. Слишком многое стояло на кону.
– Нет, посмотрите, пожалуйста! Танец очень-очень важный.
Выбралась в центр площадки.
– А теперь смотрите. Вам понравится!
Грейс закрыла глаза и вспомнила первые шаги. Как ее учил Билли. Досчитала до трех. Начала с тайм-степа.
Получилось отлично. Билли был прав. Если начать с чего-нибудь простого и знакомого, то сразу чувствуешь себя спокойнее. Однако впереди маячили повороты буффало, и их тоже надо было сделать без сучка без задоринки. Все будущее зависело от этих поворотов.
Потом Грейс вдруг вспомнила обо всем остальном. Расслабила туловище, опустила плечи. И улыбнулась.
Повороты получились идеально. Самые лучшие повороты за всю танцевальную историю Грейс.
Она покосилась на даму из службы опеки: танец явно произвел на нее большое впечатление. Может быть, сработает! Не могла же мисс Катц посмотреть на эту замечательную чечетку, а потом забрать Грейс у людей, которые так ей помогли?
Повороты Грейс закончила ровно посередине площадки и тут же принялась отбивать тройные прыжки, отсчитывая про себя. И не переставая улыбаться!