До них неожиданно донесся зычный голос Грейс:
– Эй, у меня отличные новости! Иоланда сказала, что придет и надерет задницу одной наркоманке!
Рейлин посмотрела Билли в глаза, как стародавнему другу.
– Можно ли излечить зависимость надиранием задницы? – шепотом поинтересовалась она.
– Не знаю, – так же тихо ответил Билли. – Будем надеяться. Другого выхода у нас все равно нет.
После бессонной ночи кофе казался самым вкусным и ароматным напитком на всем белом свете. Билли сварил ровно одну кружку, чтобы не израсходовать свои запасы раньше времени.
Пока он наблюдал, как этот чудодейственный бальзам по капле стекает к нему в чашку из кофеварки, кто-то громко заколотил в дверь квартиры на подвальном этаже.
Короткая тишина. Потом:
– Открывай, спящая красавица!
Спустя мгновение заскрипела дверь. Что ж, по крайней мере, одной загадкой стало меньше. Билли часто задумывался, слышит ли мама Грейс, когда кто-нибудь стучится к ней в дверь. Теперь он точно знал – слышит.
Он нервно вцепился зубами в ноготь, потом хлопнул себя по руке. Грейс бы тоже хлопнула его по руке, если бы была рядом. Только у нее удар получался сильнее.
Билли отнес кружку в гостиную, устроился на диване и неторопливо потягивал кофе, глядя в окно сквозь тонкие занавески – на автомобили, ехавшие по улице.
Через полчаса надо будет снова идти с Грейс к школе.
Неожиданно для самого себя Билли решился на важный шаг.
Направился в кухню и сварил еще кофе – на этот раз полный кофейник. Пока кофе готовился, Билли проверил запасы сливок: потряс картонный пакет и мучительно нахмурился. Потом вспомнил, что стоит перед открытым холодильником и впускает теплый воздух. Закрыл дверцу. Драгоценный пакет со сливками по-прежнему холодил ему пальцы – оставалось совсем немного, едва хватило бы до следующей доставки.
Делай, что должно, и будь, что будет.
Билли затянул пояс халата.
Прихватив кофейник и сунув пакет со сливками подмышку, он спустился на подвальный этаж.
Постучал.
Дверь мгновенно распахнулась, и на пороге возникла Иоланда. Билли хорошо запомнил ее после одного из собраний, которые устраивала Грейс. Пожалуй, после того собрания она навсегда останется в его памяти.
– Чего тебе? – спросила Иоланда.
Билли очень хотелось развернуться и убежать, но он сдержался.
– Я один из соседей Грейс.
– Ага, помню. Нервный такой. Как вкусно пахнет! А, это от тебя. М-м, кофе.
– Еще рано. Я решил вас угостить.
– Какой ты душка! Ну, заходи.
Билли осторожно шагнул внутрь. Он еще ни разу не бывал дома у Грейс. Стараясь унять выпрыгивающее из груди сердце, Билли оглянулся в поисках мамы Грейс – та сидела на диване, курила и сверлила его яростным взглядом. Стоило ему посмотреть ей в глаза, как она вскочила и решительно протопала в спальню, громко хлопнув дверью.
– Она меня ненавидит, – сказал Билли, поставив кофейник и сливки на отвратительный липкий кухонный стол.
– Ага, – подтвердила Иоланда. – Так и есть. Ты преувеличиваешь для красного словца, а она бесится всерьез. Надо найти чистую кружку… Ты прямо мой спаситель. У Эйлин тут хоть шаром покати. Ни кофе, ни молока, ни еды. Просто диву даюсь, как она еще не окочурилась от голода. Наверное, пару раз в неделю выбирается в фаст-фуд. О, а вот и кружка… Нет, мне нужна чистая. Ладно, помою… Но ты все равно настоящий душка! Тебе тоже помыть?
– Нет, спасибо, я уже пил кофе.
Иоланда крикнула так, что Билли вздрогнул:
– Эйлин! Кофе будешь?
Ни звука.
Иоланда направилась к спальне, приоткрыла дверь и сунула туда голову. Потом отстранилась и объявила:
– Две чашки. Она тоже будет.
«Время пожертвовать самым ценным», – подумал Билли.
– Сливки?
Он приподнял картонный пакет.
– Нет, красавчик, спасибо. Я пью без сливок, Эйлин тоже. Кажется, она предпочитает с сахаром. Сахар где-то был… – Она распахнула шкафчик. Внутри одиноко стояли коробка с рафинадом и бутылка сиропа. – Ага, тут! А знаешь, почему у нее еще остался сахар? Потому что ей некуда его класть!.. Так зачем ты к нам заглянул? Просто чтобы порадовать меня чашечкой кофе?
Билли нежно прижал пакет со сливками к груди.
– Я хотел проявить гостеприимство. Мы очень благодарны вам за то, что вы согласились помочь. Все соседи переживают за Грейс. И я хотел узнать, как идут дела.
Иоланда громко, презрительно рассмеялась.
– Красавчик, я пришла десять минут назад. Еще не успела изменить ее жизнь к лучшему, если ты об этом.
Билли вспыхнул и попятился.
– Извините. Не буду вам мешать…
– Послушай, не обижайся. Дела так быстро не делаются, знаешь ли.
– Да, конечно. Прошу прощения.
Билли открыл дверь и выбрался в холл. Попытался закрыть за собой дверь, но наткнулся на неожиданное сопротивление. Через мгновение Иоланда уже стояла рядом.
– Слушай, золотко, план у меня такой. Сначала прочешу всю квартиру и выкину в унитаз запасы таблеток. Потом надо бежать на работу. После работы приду снова и проверю, как она тут – страдает без колес или умудрилась откопать новую дозу. С одной стороны, у нее нет ни цента. С другой – если припрет, наркоманы бывают очень изворотливы. Так что посмотрим. Давай я загляну к тебе попозже, принесу кофейник и расскажу, что да как. Я же вижу, ты переживаешь, добрая душа. Ты ведь на первом этаже живешь?
– Да, напротив Рейлин.
– Ну и отлично. Надо просто набраться терпения и подождать.
Билли взбежал вверх по лестнице, зашел в квартиру, поставил сливки в холодильник и плюхнулся на диван, стараясь дышать медленно-медленно, пока пульс не вернулся в норму.
– Нет, серьезно, – сказала Грейс, – у меня паническая атака. Кроме шуток.
Они успели отойти на пару кварталов от дома. Грейс держала Рейлин за руку, а потом замерла на месте и выдернула ладонь. Джесси подбежал к ней и присел рядом, оставив Билли лицом к лицу с огромным пугающим миром.
Билли осторожно подошел к Грейс и опустился перед ней на колени.
– Выкинь из головы, – сказала он. – Помнишь, как мы в прошлый раз прогнали панику?
– Танцами, – сказала девочка, задыхаясь. – Но я сейчас без туфель.
– Это все из-за меня. Не надо было рассказывать тебе про панические атаки.
– Ты и не рассказывал, – ответила Грейс. – А что, у тебя они тоже бывают?
Она с любопытством заглянула к нему в лицо. Казалось, даже отвлеклась от собственных страхов.
– Тем вечером, у меня на веранде. Мы смотрели на звезды, и ты спросила, что со мной случилось.
– Ты ничего не ответил.
– Ответил, – сказал Билли и положил руку на плечо Грейс, как обычно делал Джесси. – Наверное, ты к тому времени уже уснула. Откуда тебе еще знать, как называется это состояние?
– Может, слышала где-нибудь. Просто чувство такое, будто паника налетает со всех сторон. Иду себе по улице, смотрю на дома – я же здесь хожу каждый день… А потом вдруг в голову стукнуло: заберут меня через месяц – и все, больше я этих домов не увижу, никогда-никогда. И стало так страшно, что аж дышать нечем.
– Мы сейчас прогоним эту панику.
– Как? Нельзя ведь танцевать прямо на тротуаре.
– Почему бы и нет?
– Туфли дома остались! – завопила Грейс. Так громко, что на них оглянулся мужчина, поливавший живую изгородь.
– И что? Думаешь, на свете нет других танцев? Грейс, танцевать можно по-всякому. Я сейчас покажу тебе пару движений, и ты сможешь спокойно дотанцевать до школы.
– Все будут на меня смотреть!
– И что? Пусть себе смотрят.
– А ты со мной станцуешь?
Билли сглотнул. «Господи, – подумал он, – все же будут на меня смотреть!»
Он оглянулся на Джесси – тот наблюдал за ним и ждал ответа.
– Да, станцую. Так, смотри. Я сейчас покажу тебе базовый шаг из сальсы. На шесть счетов. Раз, два, три… четыре, пять, шесть. – Он переступал ногами, подчеркивая каждое движение и покачивая руками в ритм, а на последнем шаге слегка откинулся назад. – Не забывай про руки! Ну что, попробуем?
Грейс повторила движения за Билли, отсчитывая шаги себе под нос.
– Руки, – сказал Билли.
– Да… Руки.
– И улыбка.
– Ага. Улыбка. Сколько мне еще топтаться посреди улицы?
– Не умничай, – отрезал Билли, приноравливаясь к ее шагу. – Уже почти готово. Теперь смотри: когда шагаешь вперед, двигаешься подальше, а когда назад – совсем чуть-чуть. Получится, будто мы идем вперед.
И они пошли вперед.
Медленно протанцевали сальсу перед мужчиной, который по-прежнему поливал живую изгородь. Он даже остановился, чтобы посмотреть на них, забыв опустить шланг. Когда они дотанцевали до конца его участка, мужчина наконец повесил шланг на руку и захлопал в ладоши.
– Muy bonita! – В голосе слышалось явное одобрение и никакой насмешки. – Miradas buenas!
Билли понял, что им сказали комплимент, но захотел узнать подробности.
– Что он сказал? – шепотом спросил Билли у Грейс.
– Хм… «bonita» значит «красивый», а «bueno»…
– Про «bueno» я и сам знаю. Вот видишь, он не стал над нами смеяться. Ему понравилось. Твои первые аплодисменты.
– Рейлин мне тоже хлопала. И дама из службы опеки.
– Первые аплодисменты посторонней публики. И как ощущения?
– Странные. Я думала, все будет по-другому. Правда, мне и в голову не приходило, что я стану танцевать сальсу на улице.
Через некоторое время Билли обернулся: Рейлин и Джесси шли чуть позади от них, бок о бок.
Держались за руки.
В начале седьмого, когда Грейс уже убежала к Рейлин, на пороге Биллиной квартиры появилась Иоланда.
Сказать по совести, Билли ее слегка побаивался, но все равно пригласил войти.
Забрал кофейник и поставил в раковину, отстраненно размышляя о том, сколько раз придется его отмывать, чтобы истребить все воспоминания о той жуткой, грязной кухне.
Когда он наконец вернулся в гостиную, Иоланда уже сидела на диване и чесала за ухом кошку.