– Так и есть!
Мама отвернулась и принялась яростно дымить сигаретой.
– Да, вид у Грейс не очень цветущий, – сказала Иоланда. – В прошлом месяце было гораздо лучше. Теперь она похожа на фикус, который забыли полить. Вот-вот начнут отваливаться сухие листочки. Разве ты не хочешь, чтобы твоей дочери было хорошо?
– Я хочу, чтобы моей дочери было хорошо со мной! – сказала мама, так и не обернувшись.
– А это уже эгоизм.
– Иоланда, иди на… к черту.
– Даже так? Тогда слушай сюда, куколка. Да, раньше вы были счастливы вдвоем, прям как в сказке. А потом ты решила догнаться коксом, и Грейс в этом не виновата. Теперь у нее есть новые друзья. И ты должна радоваться, потому что иначе Грейс оказалась бы либо в морге, либо в приюте. И тебе бы ее отдали не раньше чем через год. То, что твоя дочь по-прежнему здесь, заслуга соседей. Она к ним привыкла, а привязанности так легко не вырывают.
– Еще посмотрим, – процедила мама, туша сигарету в грязной тарелке.
– Так, попробую снова. Ты можешь полностью исключить этих людей из жизни Грейс. Жестоко и несправедливо, однако помешать тебе не в моих силах. Но ты не можешь стереть их из ее памяти.
– Ничего, скоро забудет, – сказала мама. Очень тихо, будто пыталась скрыть слезы.
– Думаешь? – спросила Иоланда. – Грейс? Ты когда-нибудь сможешь об этом забыть?
– Нет.
– Эйлин, она говорит, что не сможет.
– Все так говорят. А потом забывают.
– Ты разбиваешь дочери сердце. Я бы посоветовала найти компромисс.
– Мне не нужны компромиссы.
– Ничего не поделаешь, – сказала Иоланда. Подхватила еще кусок пиццы и направилась к двери. – Грейс, если понадобится помощь, звони.
– Ты ей не нужна! – крикнула мама. – Ей нужна только я!
Иоланда склонила голову на бок и приподняла бровь.
– Если понадобится помощь, звони мне, Грейс, – повторила она.
– Угу, – сказала Грейс.
Потом Иоланда ушла, а Грейс стащила три куска пиццы и закрылась у себя в комнате.
Проснулась она рано утром, снаружи едва начало светать. С минуту Грейс просто лежала под одеялом, разглядывая тонкий лучик солнца, просочившийся сквозь занавески. Вспоминала свое выступление – до того момента, как мама схватила ее за локоть и утащила за собой.
Потом она спрыгнула с кровати и прошла на цыпочках к маминой спальне. Заглянула внутрь, задержав дыхание. Мама крепко спала.
Тогда Грейс осторожно пробралась к телефону, рядом с которым лежал желтый блокнот, тихонько вырвала один лист и написала записку крупными печатными буквами.
ТЫ ТАК И НЕ УСПЕЛ НИЧЕГО СКАЗАТЬ ПРО МОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ. ПОМНИШЬ?
Она бесшумно отперла дверь и снова прислушалась – из маминой комнаты не доносилось ни звука. Убедившись, что все в порядке, Грейс взлетела по лестнице, сложила записку пополам и просунула под дверь Билли.
– Привет Билли, привет кошечка, – прошептала она. – Люблю вас обоих!
Затем сбежала вниз и торопливо запрыгнула в кровать, пока мама не проснулась.
На следующее утро Грейс проснулась поздно. К ее огромному сожалению, мама уже была на кухне и варила овсянку. Сожаления вызывала не овсянка – ее Грейс как раз любила, – а тот факт, что теперь у нее не получится никуда улизнуть. В конце концов, она пообещала не убегать, пока мама курит на крыльце. Никто ничего не говорил про отлучки в шесть утра.
Грейс прошлепала к столу и нахмурилась, глядя, как мама тушит сигарету.
– Я думала, что ты будешь курить снаружи.
– Ты спала, вот я и закурила. Тебя же не было рядом.
– А теперь я здесь. И на кухне воняет сигаретами.
Мама вздохнула.
– Ладно. Завтра с утра пойду курить на улице.
– Спасибо.
Грейс понимала, что мама старается изо всех сил. Готовит три раза в день, пылесосит в квартире, вовремя забирает ее из школы. А еще Грейс понимала, почему мама так старается. Думает, что если быть хорошей мамой, то можно загладить вину за все остальное.
– Не хочу идти в школу, мне плохо, – сказала Грейс.
– Что случилось?
– Меня тошнит.
Мама потрогала ей лоб.
– Температуры нет.
– А я и не говорю, что у меня температура. Я говорю, что меня мутит. Сходишь в магазин за имбирной газировкой от тошноты?
– Хорошо, позавтракаем и схожу.
– Спасибо. Тогда я снова прилягу.
Грейс слушала, как мама моет посуду после завтрака, к которому никто так и не притронулся. Потом скрипнула входная дверь.
– Вернусь через десять минут!
Неужели мама уйдет, не взяв с Грейс обещания сидеть дома? Это что, ловушка? Ее собираются подкараулить на лестнице?
Дверь закрылась, ключ повернулся в замке. Пару секунд Грейс лежала, едва дыша, потом осторожно выбралась из кровати и подкралась к окну: мамины ноги прошли по тротуару в сторону магазина.
Убедившись, что путь чист, Грейс кинулась к двери, отперла замок и понеслась наверх. К Билли.
Едва не постучала в дверь, но опомнилась в последний момент. Мама ведь обещала позвонить в полицию, а если Билли арестуют, то он умрет. В прямом смысле слова. Даже если Джесси и Рейлин вытащат его оттуда через пару дней, – это же Билли, он просто не выдержит.
Грейс провела пальцем вдоль щели под дверью и наткнулась на лежавший там конверт. Зацепила, потянула – и он выскользнул к ее ногам.
Схватив добычу, девочка побежала домой. Снова закрыла дверь на замок, чтобы мама ничего не заметила.
Когда Грейс вскрывала конверт, руки у нее слегка дрожали.
«Да, помню. Ты самая яркая звездочка из всех, что мне доводилось видеть. Блеск просто ослепительный. Вот что я хотел сказать.
С любовью, Билли»
Мама вернулась домой. Грейс слышала звон посуды на кухне и даже шипение имбирной газировки.
Минуту спустя мама появилась на пороге спальни и грустно улыбнулась Грейс.
– Мне очень жаль, что ты так сильно переживаешь из-за соседей. Я подумала, что нам и вправду не помешает небольшой компромисс.
– Какой компромисс? – с надеждой уточнила Грейс.
– Увидишь. Это сюрприз.
Глава 31. Билли
От стука в дверь у Билли чуть не остановилось сердце. Он быстро окинул себя взглядом: изношенная пижама, с самого утра не вылезал из кровати, волосы не причесывал несколько дней. Билли провел рукой по макушке, приглаживая вихры.
– Кто там?
– Эйлин Фергюсон.
Голос у нее был мрачный. От нехорошего предчувствия у Билли свело живот, будто он только что проглотил пригоршню ледяных гвоздей.
– Что вам нужно?
– Хочу забрать кошку Грейс.
Несколько секунд Билли лежал неподвижно, затем поднялся и подошел к двери. Три раза глубоко вдохнул, прежде чем отпереть замок.
Кажется, мама Грейс не ожидала такого. Даже слегка попятилась. Вид у него был тот еще: синяки под глазами уже налились желтизной, и Билли их ничем не замазывал. Но думать об этом было некогда.
– Вы забираете кошку?
– Она принадлежит Грейс.
– Да. Но животное уже успело привыкнуть к определенным условиям и заботе. Вы собираетесь сами за ней ухаживать?
– Нет, за ней присмотрит Грейс.
– Грейс не умеет. Она даже никогда ее не кормила.
– Разберется.
Билли глубоко-глубоко вдохнул и подумал про Джесси – как бы он поступил в такой ситуации?
– Я несу ответственность за эту кошку, – начал Билли ровным голосом. – И не могу вручить ее вам просто так. Ей нужен лоток и наполнитель для туалета. И совочек для уборки. Миска для корма и для воды, сухой корм, влажный корм и расческа. И я настаиваю на том, чтобы передать Грейс подробные инструкции по уходу за животным. Иначе кошка останется здесь.
С тяжело бьющимся сердцем Билли ждал ответа, чувствуя, как слабеют колени. Хотелось куда-нибудь присесть, сил на ссору уже не осталось.
– Вот что я вам скажу, – заявила Эйлин, отбрасывая волосы назад. Она всегда так делала, когда злилась. – Отдайте мне кошку. Я отнесу ее к Грейс…
– Почему она не в школе?
– Не ваше дело. Я отнесу кошку Грейс. А вы соберите все, что нужно, и поставьте за дверью на лестничной площадке. Я вернусь… примерно через час. Вы как раз успеете написать записку про то, как кормить кошку, и про все остальное.
Билли быстро заморгал.
Ему никогда не приходило в голову, что кошка может покинуть его дом.
– П-с-с-т! – цыкнул Билли, подзывая любимицу. Обычно этот звук означал, что сейчас последует угощение влажным кормом, так что кошка прибежала к нему сразу. Билли подхватил ее на руки, перевернул на спину и уткнулся лицом в мягкий мех.
– Прощай, пушистая, – прошептал он. – Будь здорова.
Билли протянул ее Эйлин, однако кошка испугалась и вырвалась. Он попытался снова – впустую. Мистер Лафферти отказывалась сидеть на руках у мамы Грейс.
– Вы ей не нравитесь, – сказал Билли.
– Чушь собачья.
– Возможно, она чувствует, что вы злитесь. И боится.
– Просто дайте ее сюда. В этот раз буду держать крепче.
– Нет. Приведите сюда Грейс.
– Я не стану…
– Делайте, что хотите, но кошку я отдам только Грейс и никому другому.
Билли смотрел Эйлин в глаза. Та сверлила его гневным взглядом, словно искала подходящий ответ – и среди возможных вариантов явно была кулачная потасовка. Потом она развернулась и громко потопала вниз по лестнице.
Через минуту она снова появилась перед его дверью, ведя за руку Грейс. При виде девочки сердце Билли дрогнуло от жалости. Она выглядела совсем больной и разбитой. Если пришлось остаться дома, значит, дела шли совсем плохо.
Грейс прошлепала босиком к самому порогу и подняла на Билли невыносимо грустный и ласковый взгляд.
– Мам, ну пожалуйста, – начала она жалобным голосом. – Если мы заберем кошку, Билли станет совсем одиноко.
– Просто возьми эту зверюгу. Ты вечно жалуешься, что я не разрешаю тебе ее забрать и не даю повидаться с друзьями. Возьми эту чертову кошку и пойдем домой.
Билли наклонился и посадил Кошку мистер Лафферти в протянутые руки.