Долгая пауза.
Рейлин снова назвала свое имя и даже продиктовала его по буквам. С фамилией-то все было просто: «Джонсон» любой дурак без ошибок напишет, даже четвероклассница Грейс (по крайней мере, так она думала, пока не узнала, что после «с» тоже пишется «о», а не «а»). Потом Рейлин объяснила, что живет в том же доме – только в другой квартире. Под конец она продиктовала свой номер телефона.
Грейс заметила, что у Рейлин трясутся руки, но не поняла почему. Наверное, они все время трясутся, просто раньше она не обращала внимания.
– Но ее мама сейчас не совсем… – Пауза. – Хорошо. Я передам, что вы ждете звонка. Давайте запишу номер.
Грейс думала, что, повесив трубку, Рейлин объяснит, кто звонил и что им было нужно. Однако та промолчала.
Просто взяла девочку за руку и вывела из квартиры.
– Пойдем поговорим с миссис Хинман.
– Кто там? – донесся из-за двери голос старушки. Вопрос прозвучал испуганно, будто она была заранее уверена, что у порога затаился грабитель или еще какой-нибудь злодей, и теперь срочно придумывала, как спастись. Ей и в голову не пришло, что это может быть желанный гость.
– Ваша соседка Рейлин, – сказала Рейлин. – И Грейс.
– Ах, это вы! – Голос миссис Хинман стал слегка дружелюбнее. Совсем немного. – Сейчас-сейчас. Подождите минутку. Одна задвижка постоянно застревает. Еще чуть-чуть…
Грейс повернулась к Рейлин.
– А потом мы закажем пиццу?
Тут миссис Хинман все-таки открыла дверь.
– Боже мой, – сказала она. – Что случилось? На вас лица нет.
– Мне нужно с вами поговорить. Это очень важно.
Крепко сжимая ладошку девочки, Рейлин решительно зашла в квартиру и остановилась возле кухонного стола, на котором был разложен пасьянс. Самый настоящий пасьянс из самых настоящих карт, не какая-нибудь компьютерная игра. Грейс не видела такого никогда в жизни.
Рейлин заметила:
– Не думала, что в наше время еще раскладывают пасьянсы.
– Раскладывают. На компьютере! – вставила Грейс.
– Ну да. Но не с бумажными картами.
Миссис Хинман, которая все еще хлопотала над дверными замками, откликнулась:
– Какие глупости! Компьютер стоит тысячи долларов, а колода карт – примерно девяносто девять центов.
– Нет, компьютер стоит гораздо дешевле, – возразила Грейс. – Да и вообще, на нем много чего можно делать, а с картами – только играть.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить?
– Да-да, извините, – сказала Рейлин. – Мы хотели спросить, не сможете ли вы забирать Грейс из школы? Всего несколько дней, пока ее мама не… выздоровеет.
– Вы шутите?
– Я серьезно.
– Вы хоть представляете, сколько идти до школы?
– Только что оттуда вернулась. Примерно десять кварталов.
– Туда и обратно! Десять кварталов туда и обратно! Я пожилая женщина, если вы не заметили. И не могу проходить по двадцать кварталов каждый день. У меня опухают суставы. Колени болят даже после прогулки до магазина – а это всего четыре квартала туда и обратно.
Рейлин рухнула на диван. Так резко, что даже слегка спружинила.
– Кажется, у меня будут неприятности, – сказала она. – Из-за одного поступка, который я совершила всего несколько минут назад. В нем нет ничего дурного, но это нарушение правил. Я солгала социальному работнику из службы опеки. Сказала, что присматриваю за Грейс. Так что теперь я и впрямь за ней присматриваю, раз уж взяла под свою ответственность. В любой момент пришлют кого-нибудь с проверкой… И если Грейс будет одна, то ее заберут, а мне придется объяснять, что к чему.
– Боже милостивый, – вздохнула миссис Хинман. – Зачем же было врать?
– Не хочу, чтобы малышка оказалась в лапах системы.
Миссис Хинман посмотрела на Грейс, стоявшую рядом с Рейлин, и сказала:
– Давайте поговорим об этом в другой раз.
– Нет. Никакого другого раза. Взрослые слишком часто так поступают. Ничего не рассказывают, потому что боятся расстроить ребенка. А ведь мы обсуждаем ее судьбу. Она имеет право знать. Короче говоря, я могу отвести Грейс в школу перед работой, однако забрать ее некому.
– Попробуйте спросить мистера Лафферти.
Рейлин фыркнула. Вот прямо взяла – и фыркнула. Грейс этот звук показался очень смешным, но ситуация совсем не располагала к шуткам, поэтому девочка сдержалась и не захихикала.
– Мерзавца и близко нельзя к детям подпускать. Жестокий, грубый, помешан на своих убеждениях. Он мне категорически не нравится.
Миссис Хинман склонилась поближе к Рейлин.
– Но у него не будет никаких предубеждений против Грейс.
– Не стоит девочке общаться с такими людьми, – сказала Рейлин. Потом повернулась к Грейс. – Я очень сомневаюсь насчет мистера Лафферти. Ты его знаешь?
– Кажется, да. Это тот дядя, которому не нравится Фелипе?
– Да, наверняка. Я считаю, он нам не подойдет.
– Тогда, может, попросим самого Фелипе? Или Билли? – оптимистично поинтересовалась Грейс.
– Билли? Кто такой Билли?
– Ну как же! Билли. Наш сосед с первого этажа.
– Из квартиры напротив моей? Ты с ним знакома?
– Ага. А что?
– Ничего. Просто его никто не знает. Я его вообще ни разу не видела, хотя прожила здесь шесть лет. Из той квартиры никогда никто не выглядывает, и гости туда не ходят. Говорят, этот чудак даже продукты берет с доставкой на дом. Как ты с ним познакомилась?
– Мы просто разговаривали.
– Что ж, надо спросить Фелипе, – сказала Рейлин. – Может, согласится.
– А кто будет присматривать за девочкой, пока вы на работе? – спросила миссис Хинман.
Рейлин изменилась в лице, стала разом грустной и перепуганной, будто собиралась упрашивать миссис Хинман о чем-то очень-очень серьезном.
– Я рассчитывала, что вы нам поможете.
– Ясно. Ничего не могу обещать.
И тут Грейс, почувствовав важность момента, обратилась к миссис Хинман сама:
– Ну пожалуйста, миссис Хинман! Пожа-алуйста! Я буду хорошо себя вести и постараюсь сидеть совсем тихонько. Это ведь ненадолго, только пока мама не поправится.
– Я уверена, что ты будешь хорошо себя вести, детка. Дело вовсе не в этом. Просто я уже слишком стара для присмотра за малышами. Силы не те.
Едва Рейлин поднялась с кушетки, миссис Хинман взяла ее за рукав, притянула поближе и зашептала на ухо. Правда, Грейс все прекрасно слышала. Почему все пытаются говорить при ней шепотом? Неужели считают глухой?
Миссис Хинман говорила:
– Это не ваша забота, милая. Станет только хуже, поверьте. Вы оттягиваете неизбежное.
Рейлин выдернула рукав из хватки миссис Хинман. Ничего не ответив, взяла Грейс за руку и повела домой.
У самого порога девочка поинтересовалась:
– А теперь мы закажем пиццу?
Но с пиццей опять не сложилось. Сначала им надо было поговорить с Фелипе.
«Вот всегда так, – думала расстроенная Грейс. – Прежде чем заказать пиццу, нужно переделать кучу дел».
Едва Фелипе успел открыть дверь, как Рейлин выпалила:
– Господи, что с тобой?
– Ничего.
– На тебя смотреть страшно. Точно все в порядке?
– Почему ты такой грустный? – уточнила Грейс своим звонким голосом.
Услышав ее слова, Фелипе весь сморщился, словно пытаясь сдержать слезы. Грейс не поверила своим глазам – он ведь уже совсем взрослый мужчина. Всем известно, что взрослые мужчины не плачут. Так ей говорили, во всяком случае. Да и сама она никогда не видела мужчин в слезах, хотя плачущие женщины встречались довольно часто. Если же правило дало сбой, значит, его надо хорошенько обдумать и пересмотреть.
Фелипе провел ладонью по лицу, потом крепко зажмурился и потер глаза.
– Проклятая аллергия, – сказал он. – С ума меня сводит. Вы проходите, проходите. Только я не смогу сидеть с вами слишком долго, на работу пора.
Рейлин так и осталась стоять на пороге, и Грейс последовала ее примеру. Наверно, они не заходят, потому что Фелипе торопится на работу. Или потому что ему очень грустно… поди разберись. В такой ситуации самый безопасный путь – повторять все за взрослыми. Им видней.
– Мы пришли попросить тебя об одолжении, – радостно возвестила Грейс.
– Именно, – подхватила Рейлин. – Ты уже уволился со стройки?
– Да, теперь у меня другая работа, получше. В ресторане. Платят меньше, зато стабильно. Мне сейчас нужна стабильность. Так о чем вы хотели попросить?
– Надо, чтобы ты встретил Грейс из школы. Всего пару-тройку раз.
– А, вот в чем дело. Конечно, встречу. – Спустя мгновение он нахмурился. – Хотя… Нет, придется взять слова назад. Извините, не смогу помочь. Хотелось бы, да не получится. Сосед мне потом проходу не даст. На днях я подошел к Грейс, присел рядышком, спросил, почему она не в школе, – а он меня чуть в тюрьму не упек.
– Да чтоб ему провалиться. Какая все-таки сволочь, а! – процедила Рейлин, потом покосилась на девочку, внезапно вспомнив о ее присутствии. – Ой. Извини, случайно вырвалось.
– Я, знаешь ли, не в первый раз такое слышу, – ответила Грейс.
В конце концов, ей уже не пять лет.
– Все равно. Извини за ругань. Послушай, Фелипе, а если мне удастся уломать Лафферти?
– Хм…
– Давай попробуем? Ты ведь встретишь Грейс из школы, если Лафферти не станет вмешиваться?
– Конечно, мне нетрудно. Но кто будет за ней присматривать, пока ты на работе? Приведу я ее из школы, и что потом? Просто оставить дома? Мне же на смену надо идти.
Рейлин нахмурилась. Даже сильнее чем раньше – собственно, первая складка у ее бровей залегла сразу после того телефонного разговора.
– Подумаем. Пока что ясно одно – одну ее оставлять нельзя. Даже дома вместе с мамой. Надо, чтобы за ней постоянно кто-нибудь присматривал.
– Билли, – вклинилась Грейс, – давайте попросим Билли!
– Кто такой Билли? – уточнил Фелипе.
– Наш сосед!
Рейлин пояснила:
– Грейс утверждает, что знакома с жильцом, который снимает квартиру напротив меня.
– Да ладно? С ним же вообще никто незнаком! Я даже не знал, что там живет мужчина. Я здесь целых три года, но ни разу не видел, чтобы кто-нибудь туда заходил. Думал, что квартира пустует.