Ребенок тяжело вздохнул.
— Папа будет ругаться. Он ее только сегодня привез…
Вот тут-то я и придумала…
— Слушай, а ты к дяде Серёже подойди. Только машину сначала в кладовку отнеси, чтобы папа не увидел. Там инструменты лежат, может, дядя Серёжа и починит ее!
Антон обрадовался и побежал воплощать в жизнь мою идею. А я приготовилась бежать. Когда дядя Серёжа с озабоченным видом сопровождаемый ребёнком, вышел из комнаты, я быстренько рванула к выходу, схватив в прихожей кардиган и сумку. И мне это удалось!
Конечно, глупо было бы идти домой — если решит искать (а может, плюнет и домой поедет?), туда отправится в первую очередь. Вышла на набережную и долго бродила там, любуясь рекой. Возвращалась домой через центр нашего городского района. Увидела открытый бар. Озираясь по сторонам, зашла в него.
А ничего тут! Шумно и весело! Народу — тьма! Танцуют, пьют! Села за барную стойку. Симпатичный молоденький бармен шутливо поклонился:
— Что будете заказывать, девушка?
— Кофе — чёрный и без сахара.
Через пару минут кофе стоял передо мной. Я наблюдала за танцующей молодёжью и пила очень вкусный напиток. Парень — просто мастер своего дела!
Минут через пятнадцать, когда кофе закончился, я решила, что теперь уж точно — пора! Почти двенадцать, спит уже, наверное, в своей постельке! У самого выхода была свачена за талию чьей-то сильной, татуированной до кончиков пальцев, рукой.
— Какая ты быстрая! Еле перехватил! — молодой парень — этакий качок с туповатым взглядом, заглядывал мне в лицо, обдавая "ароматом" свежевыпитого алкоголя. — Давай знакомиться! Я — Игорь!
— Ты, Игорь, видимо, геронтофил?
— Герон… кто? — хватка слегка ослабла.
— Ну, из тех парней, которые любят бабушек.
— Каких бабушек? А-а, женщин постарше?
Я усиленно закивала головой.
— Не-е, я просто баб люблю. Любого возраста.
Хотелось вырваться и убежать, но понимала, что стоит только начать трепыхаться, и хватка может усилиться. Опять же, вдруг у него здесь толпа друзей? Поэтому пошла от обратного — наклонилась поближе к его уху и прошептала:
— Игорек, отпусти меня, пожалуйста!
— Уйти хочешь?
Мистер Очевидность! Конечно, хочу! Ты не в моем вкусе. Но сказала другое:
— Да. Что-то живот разболелся! Как бы не прохватило меня!
Он брезгливо оторвал руки и даже сделал шаг назад. Я помахала рукой и, облегченно вздохнув, рысцой побежала к выходу.
Только он, подумав, догнал меня на полпути к дому.
— Как тебя зовут?
— Угадай!
Ох, язык — самый злейший мой враг! Зачем заигрываешь с ним?
— Вероника? Алина? Снежана?
Это он мне круг своих знакомств, что ли, озвучил?
— Нет, Игоречек, зовут меня Прасковья…
— А слышал-слышал "Девушка-Прасковья, из Подмосковья…"
— Вот в честь этой Прасковьи и назвали родители, изверги такие!
— А мне кажется — красиво!
— Так дразнили же в детстве. А знаешь, как?
— Ну?
— Парашей…
— Да ладно!
— Знаешь, как обидно было?
— Еще бы! Меня тоже дразнили в детстве — Гоблином! Не пойму только, почему!
Посмотрела на него с боку — блин, точно — гоблин! Вот в яблочко кликуха! Но не засмеялась.
— Я тоже не пойму.
Мы уже почти подошли к дому. Пора было сваливать.
— Игорь я в этом доме живу, — показала на соседний. — Спасибо, что проводил!
— Прасковья?
Закашлялась от неожиданности.
— Да?
— Дашь телефончик?
Сделала вид, что раздумываю.
— Хорошо, записывай. Нет, постой, я же новую симку вставила сегодня, номер еще не запомнила. Сейчас.
Достала телефон из сумки. Продиктовала номер, конечно, не свой. Главное, чтобы сразу не перезвонил. Помахала ему рукой и пошла к подъезду. Хорошо хоть в этом доме нет домофона, а-то было бы мне плохо. Постояла в темноте минуту. Только собралась выбираться и идти домой — в подъезд кто-то вошел. Елки-палки, неужели Игорек? Что делать?
— Прасковья, выходи, я знаю, что ты здесь, — раздалось над самым моим ухом.
Мои дорогие, я жду ваших отзывов об истории Марины и Сергея! Вы даже не представляете себе, насколько зависит вдохновение автора от положительных оценок!
17
— Серёжа?
Неуверенным, испуганным голосом. Серёжа, Сережа, кто же ещё?
— Нет, дорогая, твой самый страшный кошмар.
— Слава Богу, я уже думала — Гоблин вернулся!
— Выйди из тени, сумасшедшая! — открыл перед ней дверь.
Вышла. Глаза опущены.
— Еще поиграем в ролевые игры или домой поедем?
— Домой. Пойдем.
Вдруг зазвонил телефон в заднем кармане Ромкиных спортивных штанов. Крепко ухватив за руку Маринку, вновь получившую статус "зараза" в моей голове, не глядя, ответил:
— Да!
— Прасковья?
— Какая тебе, блядь, Прасковья? Ещё раз рядом с ней увижу ноги вырву. Догнал?
Он что-то проблеял, но я уже не слушал. Она. Дала. Ему. МОЙ. Телефон?
— Та-а-ак! Садись давай в машину — разбираться будем!
— Сережа, можно я домой пойду? Мама, наверное, волнуется.
Пытается обмануть меня своим ласковым голосом. "Серёжа! " — не "Пылёв"!
— Надо было о маме думать тогда, когда от Авериных смылась, — буквально запихнул ее в машину. — А, вообще, можешь о ней не переживать — у Альки они остались ночевать. Решили, что ты домой ушла.
— Сереж? Скажи мне, только честно, зачем ты приехал? Тебе так секс со мной понравился? Зачем тебе такая головная боль? Едь домой! А вообще, найди себе бабу нормальную, в конце концов, без заморочек чтоб!
От ее слов, от голоса расстроенного, почему-то вся моя злость испарилась. Положил руки на руль, уперся в них лбом. И, правда, зачем? Может, пусть идет себе домой? Но в ответ на эти мысли волна протеста поднялась откуда-то из глубины уставшего, вымотанного за день, мозга.
— Я и сам не знаю… зачем мне это все? Просто… не хочу другую — даже думать противно. Тебя хочу.
— Да? Как долго у тебя эти хотелки действуют? Месяц? Полгода? А если я привыкну за это время? А ты другую захочешь?
Она ничего не знает обо мне. Думает, что я — ловелас какой-то! Да, дважды был женат. И что теперь?
— Почему ты думаешь, что я женщин меняю, как перчатки?
— А это не так?
— Нет… Да, у меня было две жены. Но мы разводились не из-за моих измен.
— Ой, да ладно! А из-за чего же?
— Первая — нашла себе более выгодную партию. А Ирка… Если тебе интересно, давай, я в другой раз в подробностях расскажу! Я устал. Спать хочу. Поехали ко мне!
Зачем зову ее? Ведь, действительно, нет сил — глаза сами собой закрываются, на работе весь день провел на ногах. Потом у Авериных… И здесь в машине под ее окнами просидел почти два часа. Может, не нужно это ей… Я не нужен… Но почему-то хотел, чтобы рядом была, даже насильно, без ее на то желания. Вот сидит на пассажирском сиденье, смотрит в окно, а мне кажется, что так и должно быть, здесь ее место!
— Серёжа, пошли лучше ко мне, раз мама у Авериных осталась. К тебе — далеко.
Надо же, с чего вдруг такая сговорчивая стала? Спорить не стал. Просто поднялся следом за ней в квартиру. Пока разувался, спросил:
— Где ты его подцепила?
— Кого? Игорька?
Зачем его так называет? Горячей волной накрыла ревность.
— Уже не Гоблина, да? Позлить меня хочешь?
— Да чем позлить-то? Что Игорьком назвала? И, вообще, я — не твоя собственность, кого хочу, того и подцепляю!
— Да? Кого хочешь? А если бы он тебя трахнул там в подъезде? Или вообще убил?
— Ну, ничего же на сделал? И… ты же был рядом… Может, хватит препираться? — подошла совсем близко, в глаза заглядывает. Пока я думал, что с ней дальше делать, вдруг прижалась всем телом, обвила талию руками и уткнулась лицом в грудь.
— Прости меня. Я обиделась… а, в общем-то, сама не знаю, на что. Ты смеялся надо мной у Авериных — я почему-то вышла из себя.
Со вздохом облегчения обнял ее.
— Как же мне нравится, когда ты такая!
— Какая?
— Ласковая, нежная, отзывчивая…
Не смотря на усталость и изначальное намерение просто лечь спать, начал целовать ее. Покрыл поцелуями шею, добрался до губ. Она ответила так страстно, что возбуждение пронзило мое тело, словно стрелой. Наши зубы стукнулись, мои руки быстро залезли под ее одежду, накрыли грудь.
Одежду срывали друг с друга и бросали на пол. Я не мог оторваться от нее. Буквально тащил за собой в сторону спальни.
Как мы оказались на моей кровати, я не запомнила. Только начали целоваться в прихожей и вот я уже лежу на спине, а Сергей стаскивает с себя спортивные штаны вместе с трусами. А я любуюсь его красивым телом, восхищаюсь им, тянусь руками в безумном желании трогать и целовать.
18
— Послушай, Сергей, — с полковником Беловым Иваном Матвеевичем меня связывали не только рабочие отношения, — ты знаешь, как я к тебе отношусь. Именно поэтому — доверяю, знаю, что ты ответственный, умный парень. А еще ты умеешь принять нужное решение в критической ситуации. Ты подходишь по всем критериям — лучший стрелок в отделе. У тебя же первый разряд по стрельбе! Испытание однозначно пройдешь. Опять же, ты в разводе, детей нет, родителей… тоже. Тебя не на чем поймать. Мы придумаем такую легенду, что вычислить тоже будет невозможно.
Иван Матвеевич был лучшим другом моего отца, умершего пять лет назад от инфаркта. Именно благодаря их дружбе, я оказался на службе в этом отделе. Нет, Белов никогда не оказывал мне помощь в получении премий ли, званий! Но морально… Я мог бы даже похвастаться дружбой со своим начальником, которая, если так можно сказать, досталась мне по наследству от отца! Бывали вечера, когда Иван Матвеевич вызывал меня к себе и за бутылочкой коньячка мы вели с ним беседы о жизни. Он был хорошим семьянином и не раз советовал мне, как жить. Я терпел, слушал и в такие моменты воспринимал его, как родного отца.