Он удивленно поднял бровь, но ничего не сказал.
— Короче, либо ты соглашаешься на уже озвученную сумму, к которой Коновалов еще от себя немного накинет, восстанавливаешься — отпуск тебе полковник даст. Либо вылетаешь из полиции, и в моем городе другой работы для тебя не будет.
Сука!… Как так получается-то! Все отмылись, очистились — по закону нашему грязными сапогами, образно говоря, потоптались, а виноват у нас кто остался? Дурак Пылёв! Ну как так? В рожу ему съездить, просто чтобы на душе не так мерзко было? Но ведь в его руках — власть! А полковник мне ясно дал понять, что он сам умывает руки — помогать мне не будет!
Я задумался, нагло уставившись в лицо Стригункову. Он, давая мне время, молчал.
Бля-ядь, только в нашей стране такое творится или в других тоже? Так, это со мной, сотрудником полиции, при звании достаточно высоком, при многолетнем стаже работы — всю жизнь в этом отделе, так поступить могут! А что говорить о простом человеке, у которого нет никакой поддержки? Вот до глубины души задело…
Отказаться, что ли, от денег? Послать его на хер? И остаться бедным, но гордым? Или взять? Что гордость-то моя — буду считать компенсацией за временную потерю трудоспособности! Устрою на эти деньги Маринке шикарную свадьбу! Как говорится, Бог любит троицу! Вот и я в третий, и надеюсь, последний, раз женюсь на ней! Или, и правда, в Египет с нею — пускай мне там экскурсию по пирамидам проведёт!
Подумал о ней, спящей в этот момент в моей постели, и безумно захотел побыстрее свалить отсюда.
— Окей, Стригунков, я согласен. Деньги не пахнут, так говорят?
Он вновь пропустил мою наглость мимо ушей, улыбнулся фирменной депутатской улыбкой (мэровской не звучит как-то!) и сказал:
— Завтра мой человек домой тебе привезет наличкой всю сумму! Иди, майор, отдыхай, выздоравливай! Я думаю, что тебе не нужно объяснять, где нужно язык держать?
— Не нужно.
Я встал и направился к двери, понимая, что аудиенция окончена. Стригунков проговорил мне вслед:
— Полковнику там скажи, чтобы зашел!
Ох…ть! Как у себя дома распоряжается!
Полковник, правда, топтался неподалеку. Шагнул ко мне навстречу:
— Ну, что, Сереж, согласился?
Я кивнул, стараясь не смотреть на него.
— Ну и молодец! Я со своей стороны премию выпишу! Ну и отпуск, естественно! Сейчас тебя дежурка домой отвезет!
Я уже собрался двигаться к выходу, но он взял за локоть здоровой руки:
— Сергей, не расстраивайся! Может, оно и к лучшему — все довольны, каждый рад! А женщина твоя — красавица и умница, очень переживала о тебе в больнице! Считай, что ты — везунчик, такую бабу отхватил! Любит она тебя, поверь мне. На свадьбу, надеюсь, меня позовешь… несмотря на эту гадкую ситуацию?
Ну что тут скажешь? Я кивнул, понимая, что, может быть, и у полковника, как у меня, никакого выбора не было. Он похлопал меня по руке и пошел в свой кабинет.
Но как же гадко на душе у меня было — словами не передать! Дежурный водитель — молодой лейтенант Лёша Сафронов, поначалу все разговор завести пытался. Но потом понял, что не настроен я разговаривать и отстал.
Маринка спала, уткнувшись носом в мою подушку. Полюбовался ею — красивая, домашняя, моя женщина! Хорошо с ней — спокойно, уютно. И в постели — просто замечательно!
Плевать на все! Плевать и забыть, как страшный сон! Вот сейчас Маринку обниму и спать! Кое-как стащил джинсы и лег, футболку снимать не стал — слишком больно! Как же обнять ее хочется… но на здоровое плечо лег, а раненной рукой двигать слишком больно. Закинул ногу на нее, чтобы обязательно проснуться, когда она на работу уходить будет. И провалился в сон без сновидений.
Не знаю, как она выбраться из-под меня смогла, что я даже не проснулся! Все на свете проспал! Посмотрел на часы — половина двенадцатого! После суток и то так долго никогда не спал! Конечно, Марина на работе давно. Вышел на кухню — на столе каша тарелочкой накрытая стоит! Гренки пожарены в яйце — давно мне такого никто не готовил…
Одно только плохо — у Маринки есть, кроме меня, еще целое семейство! Вот если бы можно было забрать ее к себе и никуда не выпускать — пусть бы обо мне одном заботилась! Что скрывать, расстроился, когда она сказала, что не приедет. Хотя, конечно, в душе понимал, что ребенок — это святое. А особенно такой ребенок, как Лиза — милая ласковая девочка, которую я знаю с детства, с момента женитьбы Романа.
О-о, кстати, мысли сами вывели меня в нужное направление! Ромке позвоню — пусть приезжает в гости вечером! Пива попьем!
— Ромыч, привет!
— Да, Сереж, как твое плечо?
— Болит. Нужно обезбаливающего принять. Приезжай, пива попьем!
Ромка задумался. Обычно, он всегда рад встретиться, но тут я услышал неожиданно:
— Прости, друг, сегодня не могу! У нас Анютка заболела — всю ночь с Алей не спали! Сейчас вот в больнице — подозревают аппендицит. Никак не могу. Давай в другой раз как-нибудь.
— Ромыч, я позвоню попозже — узнаю, как она. Конечно, в другой раз увидимся.
Но мысль о выпивке я уже выбросить из головы не мог. Более того, желание выпить усилилось. Юрке Латышеву позвонить? Он может быть на дежурстве. Матвею Аверину? А может, самому нажраться? Так тогда поговорить не с кем будет… А мне именно поговорить хотелось.
С горем пополам натянул джинсы. И поплелся в супермаркет. Наверное, старнно я выглядел с перевязанной рукой возле винного отдела. Купил бутылку водки, шампанского — завтра Маринка приедет, будем отмечать… тот факт, что я скоро стану богатым человеком. Конфет, колбасы, сыра, фруктов — на большее фантазии моей не хватило.
Сразу начать свою одинокую пьянку не решился. Не голодный, а хотелось, чтобы удовольствие было полным — наемся, напьюсь и спать снова! Смотрел телевизор, сидел в интернете, слонялся по квартире — да этот отпуск сведет меня с ума от скуки! И это только первый день…
Наконец, котлеты разогрел, помидоров помыл — резать-то как? Целиком есть буду! Перенес все это богатство в зал на журнальный столик, врубил ужасник, только налил себе первую рюмку — звонок в дверь. Кто? Может, Маринка передумала? Радостно понесся к двери. Еще только в прихожую вышел — в двери ключ повернулся и она открылась. На пороге стояла Ирка.
— Ой, Сережа, ты дома?
— Что тебя удивляет? Что дома? Или что Я?
— Ничего. Ничего меня не удивляет.
— Ир, напоминаю тебе, что мы развелись. Пора бы прекратить ходить в мою квартиру, как к себе домой!
— Ой, ладно, Пылёв, столько лет на тебя потратила! Что теперь и в гости прийти нельзя?
— В гости можно. Только заранее предупреди об этом. И ключ верни. Иначе замки сменю.
Она засмеялась.
— Из-за Маринки?
— Жениться на ней решил, — чего это меня на откровенность с ней вдруг потянуло?
— Жени-и-иться? — протянула Ира насмешливо. — Хоть бы пострадал по мне для отвода глаз год-другой!
— Жирно тебе будет. Ладно, чего приперлась?
— Пылев, не хами! Приглашай давай — покормлю тебя хоть! О, а что с рукой-то твоей? Чего забинтован?
Ну, слава Богу, хоть внимание обратила!
— Да, так — бандитская пуля! Проходи!
А что? Сейчас с Иркой и накатим! Зато хоть словом перекинуться будет с кем!
— Выпьешь со мной?
— Пьешь от радости, что женишься или с горя, что пуля в тебя попала?
— И то и другое. Так выпьешь?
— Водку не хочу.
Блядь, Маринкино шампанское жалко ей отдавать! Но с другой стороны я скоро буду богат, как Буратино, куплю для нее еще лучше!
Принес Ирке шампанское.
— Только открывай сама — видишь, я не могу!
Выпили с ней пару раз. Она шампанское быстро прикончила. Сама в супермаркет сгоняла за добавкой. Сколько жили вместе, а так по душам никогда не разговаривали. К концу бутылки она мне казалась нормальной бабой. Конечно, с Маринкой не сравнить, но так поболтать на крайний случай, нормально! Она о работе свое рассказывала, о том, что новый ухажер у нее появился — молодой журналист к ним в газету пришел. Потом сказала, что собирается в командировку в Германию ехать — очень этому радовалась. Я рассказывал альтернативную версию о том, как получил ранение — можно было бы роман фантастический писать. Я чуть-чуть недопил бутылку. Просто в какой-то момент понял, что вырубаюсь — от ранения совсем ослабел? Или, может, старость и пора уменьшать дозу?
Встал из-за стола, прошел в спальню… Последнее, что помню — как пытался джинсы с себя снять, но смог только расстегнуть ремень….
29
Долго простояла возле его дома в ожидании такси. В голове крутилась тысяча разных вопросов. Почему я такая мямля? Почему он со мной так? Сколько секса нужно мужикам, чтобы не изменять? Почему они штаны Серегины не сняли, пряжка ремня, наверное, впивалась в ее расставленные ноги? Кто ему обратно трусы натягивал под штаны?
Представила, как разворачиваюсь и иду обратно.
… Решительно распахиваю входную дверь. Прохожу на кухню, ни в коем случае не разуваясь — яростно стуча каблуками по полу. Беру самую болшую кастрюлю и доверха наполняю ее водой. (Почему не ведро — не знаю!) Сгибаясь под ее тяжестью, шагаю в спальню. Становлюсь у них в ногах и со всего маху выливаю воду на сладкую парочку! Они оба подрываются с кровати и он говорит…
— Девушка, вы такси вызывали?
Машина стояла передо мной, водитель удивленно выглядывал из опущенного окна. По иронии судьбы это был тот же таксист, который пятнадцать минут назад вез меня сюда.
— Что ж вы не сказали, что сразу назад поедете, я бы подождал?
— Я тогда ещё не собиралась назад…
Он кивком головы указал на контейнер с пирожками, который я все также держала в руках — в сумочку не поместился, а пакета я дома не нашла.
— Что, не понравились ваши пирожки?
— На диете…
Он понимающе улыбнулся и, к моей радости, оставил меня в покое.
Машина, не торопясь, ехала по улицам города. По тротуарам, освещенным фонарями и огнями магазинных витрин, гуляли молодые парочки — сразу понятно, что впереди выходные. Пожилая пара под ручку медленно шагала вдоль дороги. Молодая девчонка, как канатоходец, расставив в стороны руки, пыталась удержаться на высоком бордюре, а рядом ее подстраховывал от падения высокий молодой человек в чёрной куртке.