Дарриэль замялся с ответом, как будто признав справедливость слов короля. А я в свою очередь нахмурилась. Ничего не понимаю! Почему король так категорически против инициации?
– Ваше величество, но у меня ведь нет способностей к темной магии, – робко напомнила я. – К тому же останься я в академии…
– И хвала небесам, что вас исключили накануне инициации! – свирепо рявкнул король. – Хоть за это Трибальда поблагодарить надо. Наверное, это его единственный хороший поступок за всю жизнь. Потому что в противном случае, леди Квинси, мне, скорее всего, в ближайшем будущем пришлось бы подписать приказ о вашей казни. Чем я, откровенно говоря, был бы крайне опечален, потому что вы мне нравитесь.
– О казни? – Я растерянно заморгала, абсолютно не понимая, о чем Эйган говорит. – Но почему? Меня столько раз сканировали на наличие дара… Маги-ревизоры просто не могли ошибиться! Я не темная ведьма.
– Пока, – хмуро обронил Эйган. Посмотрел на Дарриэля, который все это время молчал, и повелительно бросил: – Ну? Расскажи ей! Или мне это сделать?
Дарриэль осторожно отстранился, правда, отходить не стал, все равно оставшись рядом. Но больше не сжимал меня в своих объятиях.
Я наблюдала за верховным магом со все возрастающим удивлением. Какого демона происходит? Что за загадочные намеки о том, что я могу быть ведьмой?
– Иви, что ты знаешь о законах передачи дара? – строго спросил Дарриэль. – Я имею в виду магические способности, передающиеся по крови.
Я лишь растерянно всплеснула руками. Да ничего я не знаю. Ну, кроме того, что по какой-то причине я не получила и толику магии, причитающейся мне по наследству как старшей дочери рода Квинси.
– Да, мог бы и не спрашивать. – Дарриэль грустно скривил уголки губ. – Видишь ли, Иви, я считаю, что после смерти своей матери ты станешь темной ведьмой. Как и все твои предшественницы.
– Но как? – неверяще пробормотала я. – Этого просто не может быть! Меня столько раз проверяли…
– Твоя мать каким-то образом заблокировала передачу дара. – Дарриэль пожал плечами. – Впрочем, это не так уж сложно. Даже неинициированному магу. Обычно никто подобного не делает, потому как особого смысла в блокировке нет. Все равно после смерти носителя его прямой наследник по крови получит все, что ему полагается. На силу дара это все равно не влияет. Напротив, намного разумнее научить своего преемника правильно использовать способности, которые он получил. Но… Видимо, твоя мать решила пойти другим путем.
Глаза подозрительно защипало от накативших слез. Я уже понимала, куда клонит Дарриэль. Но не могла, не хотела в это поверить.
– Ты нелюбимая дочь, Иви, – печально проговорил Дарриэль. – Всегда ею была и навсегда останешься. И куда важнее то, что если ты умрешь до смерти своей матери, то твоя сестра станет полноправной наследницей рода Квинси. Наследницей со всеми вытекающими из этого последствиями. По всей видимости, твою мать этот расклад полностью устраивает.
– То есть… – глухо проговорила я, наивно отказываясь верить услышанному. – Другими словами…
И запнулась, так и не сумев завершить фразу. Торопливо отвернулась, не желая, чтобы король или Дарриэль увидели мои слезы.
Некоторое время было тихо. Я беззвучно плакала, стараясь не всхлипывать при этом. Это все было… таким чудовищным, таким несправедливым!
Да, я прекрасно знала, что мать любит Этель, а не меня. Но… Как она могла? Как могла отправить меня на верную смерть? Я ведь все-таки ее дочь. Плоть от плоти, кровь от крови, как говорится.
Наконец я судорожно втянула в себя воздух и затихла. Кулаками зло утерла мокрые от слез щеки. Нет, я сегодня же, сейчас же покину этот проклятый дворец и не менее проклятый бал невест! Я больше не хочу участвовать в этом балагане. Честное слово, лучше наняться поломойкой в какой-нибудь трактир. Пусть это самая грязная и неблагодарная работа, но никто больше не сможет играть моей жизнью.
– Иви. – Дарриэль легонько тронул меня за плечо. А еще через мгновение я оказалась в его объятиях.
Верховный маг так крепко сжал меня, что я едва не застонала от боли. Впрочем, он почти сразу ослабил хватку, но не выпустил меня. Напротив, принялся гладить волосы, спину, как будто желая успокоить.
– Со мной все в порядке, – глухо проговорила я. Забарахталась, силясь высвободиться.
Дарриэль не стал меня удерживать. Тут же отстранился.
Я низко-низко опустила голову, не желая, чтобы он или Эйган увидели меня в столь плачевном виде. Говорить ничего не хотелось.
– Леди Квинси.
Я тупо уставилась на носовой платок, который протягивал мне король.
– Пожалуйста, не плачьте, – смущенно попросил Эйган. – Вы… А ладно, могу я называть вас на ты?
Я неопределенно повела плечами и все-таки приняла из его рук тонкий батистовый лоскуток ткани с вышитой монограммой в уголке. И уткнулась в него лицом, старательно не глядя ни на Дарриэля, ни на Эйгана.
– Завтра будет совет лордов, – негромко проговорил верховный маг, словно ни к кому не обращаясь.
Эйган промолчал, а я просто дышала через рот, силясь успокоиться.
– Завтра Филипп узнает, что контур не работает, – продолжил Дарриэль.
И еще одна пауза, наполненная моими судорожными вздохами.
– И уже завтра утром, Эйган, тебя поставят перед выбором, – заключил Дарриэль. – Нет, ты знаешь, я без проблем оставлю пост верховного мага. Цепляться до последнего за него я точно не буду. Но ты ведь понимаешь, что произойдет потом. Готов отказаться от Патрисии?
– Дарри, ты рвешь мне душу, – чуть слышно прозвучал голос короля. – Что, ну что мне делать?
Я невольно задержала дыхание, дожидаясь ответа Дарриэля. К этому моменту я услышала достаточно, чтобы сделать собственные выводы.
Да, если меня инициируют, то я смогу нейтрализовать загадочную находку. А следовательно, контур дворца будет возрожден. Но… Король выразился более чем ясно. Как только моя мать умрет, я стану темной ведьмой. Более того – инициированной темной ведьмой. И буду представлять реальную угрозу для королевской власти, которую, скорее всего, постараются ликвидировать сразу же.
Невеселый выбор. На одной стороне весов самостоятельность короля как правителя. На другой – моя жизнь. Если Эйган захочет возродить контур, то ему неминуемо придется пожертвовать мной.
«Неправильно, – в этот момент исправил меня внутренний голос. – Если Дарриэль этого захочет. Он верховный маг. Он без проблем тебя инициирует. Но только это будет означать, что ты – лишь средство для него в хитроумной придворной политике. Потому как жизнью любимой девушки не рискуют».
– Иви ведь эмпат, – негромко проговорил Дарриэль. – И эмпат очень неплохой. Она способна чувствовать чужую боль как свою. Темной ведьме будет весьма проблематично использовать свой дар с таким ограничением. Кого бы она ни прокляла, она все прочувствует на своей шкуре. Всю боль, все отчаяние, весь страх жертвы.
– Дарри… – Король словно подавился. Через минуту томительного ожидания продолжил: – Я понимаю, куда ты клонишь. Но… Она ведь Квинси. Давать такую силу одному человеку… Это не просто опасно, это безрассудно! Самым правильным с моей стороны будет приговорить ее к смерти после окончания всего этого. Ты ведь это понимаешь?
Я вся напряглась в тревожном ожидании. Что же ответит Дарриэль?
– А если… – начал он и замолчал.
Мне не надо было смотреть на эту парочку, чтобы понять, что они вновь углубились в мысленный разговор. Правда, теперь решалась моя судьба.
– Я не хочу инициации, – срывающимся от волнения тонким голоском проговорила я. – Мне это не надо. Меня вполне устраивает нынешнее положение вещей.
Дарриэль, стоявший рядом, вскинул руку. Прижал указательный палец к моим губам, заставляя замолчать.
– Иви, – строго проговорил он. – Поверь, никто казнить тебя не собирается. Клянусь своей силой! Силой верховного мага!
И словно в подтверждение его слов между нами вспыхнул тусклый огонек, доказывающий, что небеса услышали его обещание.
– Значит, я могу идти? – робко поинтересовалась я. – Я… Мне очень жаль, что все так вышло.
Синие глаза Дарриэля словно вспыхнули собственным огнем в полумраке подземелья. Он глядел на меня так твердо и внимательно, что я невольно смутилась.
– Иви, – проговорил он спокойно. – Инициация будет. Сегодня. И это не обсуждается.
– Но… – Я задохнулась от волнения. В ожидании поддержки обернулась к Эйгану, который хмуро расковыривал носком сапога каменный пол.
– Ивори, – мягко проговорил король, предусмотрительно не глядя на меня. – Дарриэль меня убедил. Поверь, я буду счастлив, если ты согласишься.
– Но…
Я закрыла глаза и помотала головой. Но я не хочу этого! Я… Стыдно признаться, я боялась. Увы, я не Джетта, которая взошла на костер без единой слезинки. Я боюсь боли и боюсь смерти. И я не понимаю, зачем мне все это.
– Иви, – а теперь заговорил уже Дарриэль. Он крепко схватил меня за обе руки. Сжал запястья. Не больно, но ощутимо. Продолжил тихо, но внятно: – Иви, прошу. Соглашайся! Я инициирую тебя лично. Ты получишь всю силу, которая тебе причитается.
– Но… – опять обронила я.
К чему мне эта сила, если это грозит смертью? И к чему мне вообще рисковать жизнью из-за чужих интриг?
– Я уже говорил тебе, что в итоге ты получишь все. – Синие глаза Дарриэля вспыхнули льдистыми звездами во мраке подземелья. – Иви, у тебя нет другого выбора. Ты вольна покинуть дворец прямо сейчас. Но я готов поклясться жизнью, что тебя моментально убьют. Ивори… Иви. Просто поверь мне. Пожалуйста.
Я подняла голову и посмотрела на него. Дарриэль честно ответил на мой взгляд. А я как-то некстати вспомнила наш поцелуй. То странное чувство свободы и полной защищенности, когда он сомкнул объятия.
Нелюбимая дочь. Темная ведьма в перспективе…
В душе шевельнулась фамильная гордость. О нет, я не буду рыдать в истерике, умоляя Дарриэля передумать. Я не буду даже просить о смерти без боли. Я с честью приму свою судьбу.