Надо собираться и валить домой, не могу больше здесь. Тошно. Наспех собираюсь. Вернусь чуть позже, когда рабочие отремонтируют дом. Надо только прислать на почту фронт работ. Сажусь в машину и плавно трогаюсь с места. Тете Вале позвоню позже, когда придумаю вескую причину для своего позорного бегства.
С каждым метром дороги уверенность в правильности выбранного пути тает, как снег под солнцем, но я упрямо жму на газ. Пролетаю поворот к конюшне и резко давлю на тормоз. Машина встает колом, а ремень болезненно впивается в шею. Да чтоб тебя!
Роняю голову на руль и стараюсь дышать ровно, но сердце лупит в ребра, разлетаясь вибрацией по всему телу. Да что за трешак такой? Не могу я уехать вот так. Что-то не пускает. Точнее, кто-то. Да в пень! Надо закрыть этот гештальт. Завтра уеду, а сегодня я обещал покататься на лошадях. Резко разворачиваюсь и еду на конюшню.
Глава 13. Лидия
Никак не могу понять, что со мной происходит. С самого утра как на иголках. Вроде и ничего необычного не происходит, но в то же время как-то не по себе. Сердце взволнованно дергается в груди на каждый шорох, а в душе теплится странная тревога. Что ж такое? Так и до паранойи недалеко.
То и дело ловлю себя на мысли, что жду Павла. Интуитивно поглядываю на дверь, периодически выхожу на дорогу, чтобы проверить, не несется ли вдалеке его машина. С ума, что ли, сошла? Надо срочно выкинуть всю эту чушь из головы и заняться делом.
Буквально заставляю себя работать, благо на конюшне всегда есть чем заняться. Убираю у лошадей в денниках, чищу их и кормлю, а внутри по-прежнему творится хаос. Да что ж такое! Сажусь на лавку и прячу лицо в ладонях. Что это? Почему? Зачем?
Слышу, как скрипит дверь, рефлекторно поднимаю голову и вижу его. Пульс мгновенно разгоняется, а дыхание срывается. Вот еще! Глупости какие!
– Здравствуй, Лида. – Павел улыбается и идет ко мне, а я не знаю, куда деться от смущения. Оказываюсь совершенно не готова к встрече. Даже не знаю, как вести себя.
– Здравствуйте, Павел, – выдавливаю из себя и поднимаюсь на ноги. Чувствую, как пылают мои щеки, только бы он этого не заметил в сумерках конюшни.
– Мы на «ты», забыла? – Его вкрадчивый голос рассыпается по коже мурашками и вызывает легкий озноб. Зябко веду плечами и отвожу взгляд в сторону.
– Да, конечно… – сухо улыбаюсь и трусливо сбегаю. – Пойдем.
Павел неотступно следует за мной. Слышу его тяжелые шаги за спиной и никак не могу сосредоточиться на главном. Боже, коленки дрожат, а ладони становятся влажными. Никогда такого со мной не было. Может, я заболела? Этого еще не хватало…
– Лада и Брест более спокойные, – указываю на лошадей, стоящих друг напротив друга. – Думаю, должны тебе подойти.
Павел оглаживает их дружелюбно тянущиеся к нему морды и улыбается.
– А вон тот вороной красавец?
– Фаренгейт, – на автомате произношу его имя и качаю головой. – Не стоит… он очень своенравный. Мне, конечно, все равно, но…
– Думаешь, не справлюсь? – говорит серьезно, а глаза смеются. Так и вижу весело дурачащихся чертиков.
– Почти уверена, – хмыкаю я и вновь отвожу взгляд. Не могу на него смотреть и находиться рядом тоже не могу. Как-то мне не по себе. Вроде Павел ведет себя более чем прилично, а все равно чувствую исходящую от него угрозу. Сердце отбивает ритмичную дробь и никак не желает успокаиваться.
– Я бы поспорил, но не буду наглеть, – сдается он и примирительно выставляет вперед руки. – Давай мерина попробуем.
– У тебя есть опыт? – вывожу Бреста из стойла и прицепляю растяжку, чтобы не дергался. Достаю щетку и начинаю чистить серую в яблоках шкуру.
– Когда-то был, сейчас уже вряд ли. – Павел приваливается плечом к стене и наблюдает за моими действиями.
– Тогда точно лучше кого-то поспокойнее, – закусываю губу, пытаясь справиться с волнением, охватившим меня целиком. Под внимательным взглядом руки начинают дрожать, а щетка норовит упасть на пол.
– Подожди на улице, – сдаюсь я, понимая, что при нем ничего не могу делать. – Я оседлаю и выведу.
– Может, помочь?
– Не стоит, я сама.
Он, наконец, оставляет меня одну. Шумно выдыхаю несколько раз, чтобы прийти в себя, и вновь берусь за щетку. Что ж такое, волнуюсь и дрожу еще больше, чем в первый раз. Кошмар какой-то, я сегодня явно не в себе.
Закрепляю на спине мерина седло, беру за поводья и веду на улицу.
– Вот… – придерживаю Бреста рядом с Павлом. – Сесть можно вон с того пенька, – указываю направление рукой.
– Я справлюсь, – хмыкает он, забирая у меня поводья, ставит ногу в стремя и мгновенно оказывается в седле. Вот это подготовка. Я так не могу, роста не хватает или мастерства…
– Хотите потренироваться по кругу или…
– Да поехали в поля… – перебивает он и пускает мерина по кругу. – Где твой скакун?
– Сейчас.
Быстро седлаю Ладу и вывожу на улицу. В отличии от Павла, волшебный пенек мне все-таки нужен. Только с третьего раза удается сесть в седло. Чувствую себя очень неловко. Стесняюсь, как будто это он должен учить меня, а не я его.
Делаю несколько кругов по манежу и открываю ворота, чтобы выехать в поля. Павел равняется со мной. Какое-то время медленно едем рядом, затем он переходит на рысь, а потом и на галоп. Мне приходится догонять его.
Смотрю на его спину, как завороженная. Он держится в седле, как влитой, словно много лет занимается конным спортом. Никогда не видела, чтобы мужчина так двигался и чувствовал коня. Аж дух захватывает от их единения. Даже мне далеко до его уровня, хотя я почти три года сижу в седле.
После получасовой гонки по полям возвращаемся к конюшне. Въезжаем в манеж и пускаем лошадей шагом по кругу.
– Ты отлично держишься в седле, – не могу удержаться от комплимента. Не то чтобы очень хочется похвалить, просто считаю, что если человек что-то делает круто, нужно ему об этом сказать.
– Спасибо, мне приятно. – Павел расплывается в лукавой улыбке.
Мое сердце ухает вниз, а щеки предательски вспыхивают. Я как школьница, какой ужас, что он обо мне подумает?
Павел спешивается, берет мерина под уздцы и заводит в конюшню. Мне ничего не остается, как следовать за ним. С интересом наблюдаю, как он снимает седло, вальтрап и уздечку. Так, словно делает это ежедневно. Какой же он странный и в то же время необычный.
– Когда у тебя выходной? – словно между делом интересуется Павел, закрывая щеколду на деннике Бреста.
– Сегодня, – тяжело вздыхаю и начинаю снимать амуницию с Лады. – Хотела в город съездить, но…
– Появился я и все испортил, – заканчивает он за меня и хмурится.
– Примерно так, – невольно улыбаюсь. На самом деле все так и было. К чему скрывать?
– Почему ваш Сан Саныч не сказал?
– Деньги важнее, – пожимаю плечами. Давно привыкла к такому раскладу и практически не обращаю внимания. Управляющий знает, что мне очень нужны деньги, и крутит, как хочет.
– Это неправильно. – Павел недовольно поджимает губы, становясь серьезным и строгим.
– Угу и несправедливо, – не сдержавшись, язвлю по привычке.
– Именно.
– Да все нормально, – вздыхаю я. – Переживу.
– Нет, так нельзя, – упрямо качает головой. – Теперь я просто обязан все исправить. Устроить тебе завтра выходной и, как компенсацию, отвезти в город.
– Нет, это невозможно, – испуганно распахиваю глаза и отрицательно качаю головой. Еще чего не хватало. Хватит мне вчерашней поездки.
– Да брось. Мне все равно туда надо. – Его губы медленно растягиваются в улыбке, а глаза хитро прищуриваются. – Или боишься?
– Вот еще, – фыркаю я и отворачиваюсь, быстро находя, чем занять руки. – Ничего я не боюсь.
– Тогда поехали. – Павел продолжает настаивать. – Обещаю, что донимать не буду.
От одной мысли, что придется ехать на автобусе с мальчишками, мне становится дурно, но и с Павлом ехать не менее сложное испытание.
– Ну хорошо, – из двух зол выбираю меньшее.
В конце концов, ему по дороге. И мы соседи… Это ни к чему меня не обяжет. Он просто мне поможет, и все.
Глава 14. Павел
Головой понимаю, что надо делать, но вместо этого творю какую-то невнятную дичь. Должен был вчера уехать домой, но каким-то непостижимым образом все пошло не по плану, и я остался. Нужно было держаться подальше от сероглазой нимфы, но вместо этого везу ее с братьями в город. Где логика, вообще неясно. Но раз уж взялся, надо выполнять, не бросать же на полпути. В конце концов, это просто доброе дело. Просто помощь соседке, и не больше.
Договорившись с собой, ловлю шаткое равновесие внутри и немного расслабляюсь. Пацаны громко болтают на заднем сидении и вызывают у меня улыбку. Смешные такие, спорят о чем-то, прямо как взрослые. Лида смотрит в боковое окно и нервно ломает пальцы.
– Все нормально? – осторожно интересуюсь я, замечая неладное.
– Да… – она поворачивается и слабо улыбается. – Просто немного укачивает.
– Я думал, эта беда остается в детстве, – улыбаюсь в ответ, стараясь отвлечь ее разговором. Когда-то меня тоже укачивало, и любая поездка на транспорте превращалась в настоящую пытку, но с возрастом прошло.
– Как видишь, – разводит руки в стороны. – На голодный желудок особенно.
– Ты не завтракала?
– Не успела. – Лида виновато отводит взгляд, а щеки ее смущенно вспыхивают.
– Я бы подождал, – недовольно качаю головой. Что за детский сад? Торопиться-то некуда. Мне так и подавно. Хотя, может, были другие причины, которыми она не хочет делиться? Настаивать, как я понимаю, бесполезно.
– Не нужно. Спасибо, – недовольно поджимает губы. – Ты и так согласился взять нас с собой. Этого достаточно…
– Мне несложно, – пытаюсь донести до нее свое видение.
– И все же, – с нажимом отвечает она.
Лучше не спорить, а то рискую разрушить и без того шаткое перемирие между нами.
– Хорошо… но в городе перекусим.
– Посмотрим.
Лида не сдает позиции и отворачивается к окну. Держит серьезную дистанцию между нами, а я, в общем, и не собираюсь ее нарушать. Но то и дело ловлю себя на мысли, чт