Ну, разве может этот день стать ещё хуже?
А ведь он едва начался.
Энн всё ещё не перезвонила, и из-за этого я себе места не нахожу.
Сегодня я почему-то проспала, так что на пробежку я не отправилась, и на поезд я едва не опоздала. Когда я села, на улице лишь слегка моросило. В поезде мне пришлось стоять всю дорогу, так как все места были заняты, очевидно, из-за того, что всё население Земли решило сегодня проехаться именно на этом поезде. Я вышла на станции Уэсткотт, и небеса разверзлись. Полило так, словно нам предстоял Великий потоп.
Я не взяла зонтик, так как подумала, что капюшона будет достаточно. И его действительно было достаточно, пока придурок на джипе не окатил меня с ног до головы.
Так, ладно. Похоже, мой день всё же может стать ещё хуже, потому что я вижу, как тот внедорожник, на задние огни которого был устремлён мой взгляд, притормаживает перед поместьем Мэтис.
У меня вырывается рычание. Я ворчу и прибавляю ходу, направляясь к машине, которая остановилась перед воротами и ждёт, когда они откроются.
Поскольку стёкла затонированы, я не могу увидеть, кто сидит внутри, но мне до этого и нет дела, потому что я в ярости. Я промокла до нитки, и я в ярости. Не самое лучшее сочетание.
Подойдя к машине, я стучу в окно со стороны пассажира.
— Эй, дружище, — говорю я стервозным тоном. — Ты меня только что окатил водой из лужи! В следующий раз смотри, куда прёшь. И было бы неплохо сказать: Прости, что обрызгал те...
Слова застревают у меня в горле, когда стекло опускается, и я вижу, кто сидит в машине.
— Господин Мэтис.
Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Он и так меня ненавидит. А теперь я ещё и постучала по стеклу его машины и наорала на него.
Я точно буду уволена...
Его черные глаза встречают мой взгляд, и я вижу в них смех.
Он смеётся надо мной.
Урод.
— Доброе утро, Дэйзи. Ну, или, возможно, не совсем доброе для тебя.
Я так сильно прикусываю язык, что чувствую во рту металлический вкус крови.
Я... да я...
Уйду прочь.
Я либо уйду, либо дам ему кулаком в кадык. Думаю, что избиение босса – не самая лучшая идея. Это ускорит мне путь обратно в тюрьму.
И я этого очень не хочу.
Джесс. Подумай о Джессе.
Стиснув зубы, я поворачиваюсь на носках и прохожу через открытые ворота.
Я иду очень быстро и держусь края дороги, чтобы не преграждать путь его машине, когда он будет проезжать мимо меня.
Мои кисти сжаты в кулак. И, честно говоря, мне хочется плакать.
Мне нравится считать себя сильной и выносливой. Но сейчас меня разрывают эмоции.
Я скучаю по своему брату. Я ненавижу своего босса. Я промокла, и у меня вот-вот начнутся месячные. Так что, да, сейчас я немного эмоциональна.
Я слышу, как из-за угла заворачивает его машина, и он проезжает мимо меня. Как я и думала.
Потому что это было бы слишком любезно, довезти меня до дома.
Мудак.
Скрипя зубами, оставшийся до дома путь я прохожу в промокших кроссовках. Тем временем, я представляю, как душу голыми руками придур-Каса.
Когда я приближаюсь к дому, я вижу, что парадная дверь отворена и в проёме стоит придур-Кас: совершенно сухой в своих темно-синих джинсах и джемпере с V-образным вырезом.
Он горяч – очень горяч, и мне очень не нравится это признавать.
Меня бесит, что этот подонок так красив.
Стиснув зубы и сжав ладони в кулак, я останавливаюсь на крыльце.
— Вытрись, прежде чем зайти. — Он протягивает мне полотенце. — Не хватало, чтобы ты весь пол намочила.
Э... что?
Я уставилась на него в изумлении.
Он смотрит на меня без какого-либо выражения на лице и указывает на полотенце.
Чёрт! Я ненавижу этого типа!
Я сдерживаюсь от того, чтобы напомнить ему, что, если я и испачкаю пол, то убирать всё равно мне.
Игнорируя его, я бросаю свою сумку на пол и стягиваю с себя кроссовки. По ногам пробегает дрожь от того, что я стою босиком на холодном полу. Расстегнув плащ, я стаскиваю его с себя и бросаю на пол рядом с сумкой. На мне осталось лишь моё мокрое платье.
Дрожа и не глядя ему в глаза, я выхватываю полотенце, которое он мне всё ещё протягивает. Я прикладываю полотенце к лицу и насухо вытираю его. Затем я провожу полотенцем по своим рукам и голым ногам. Отводя руку назад, я стаскиваю резинку с волос, собираю их в хвост, выжимаю из него воду и затем вытираю волосы полотенцем.
Закончив, я совершаю ошибку – смотрю на Каса.
Он пристально смотрит на меня.
Но на этот раз он не смотрит на меня с отвращением.
Его взгляд... напряжен.
Не могу припомнить кого-то, кто прежде хоть раз так смотрел на меня. Ощущение такое, будто он раздевает меня глазами.
И тут я чувствую, как внизу живота просыпается желание, и это до ужаса поражает меня.
И внезапно мне уже не так холодно.
Его пристальный взгляд согревает меня изнутри.
Что это, чёрт возьми?
Как я могу испытывать... то, что я сейчас испытываю к нему? Я же его ненавижу.
Но моё тело, очевидно, забывает об этом, поскольку ему, сейчас, мой босс, кажется, очень даже нравится.
— Господин Мэтис... — я шепотом произношу его имя, не вполне осознавая, зачем, и едва понимая, чего я хочу этим добиться.
И именно звук моего голоса, кажется, приводит его в себя. Я вижу, как его лицо снова становится непроницаемым. Он с презрением хмурит брови и, не сказав ни слова, разворачивается на каблуках и уходит прочь.
Ладно. Что всё это значит, мать его?
Я списываю это на то, что у меня давно не было секса. Моё тело и гормоны только что столкнулись с мужчиной и пришли на секундочку в замешательство.
Определенно, это больше не повторится.
Вздохнув, я наклоняюсь, поднимаю свой плащ и стряхиваю с него воду. Я прихватываю свои кроссовки и захожу в дом, закрывая за собой дверь.
Я иду прямиком в кладовую и вешаю свой плащ над сушилкой для белья. Кроссовки я закидываю в сушильную машину.
Моё платье и бельё также насквозь мокрые, но я ничего не могу с этим поделать. Мне не во что переодеться. Придётся ходить так и надеяться, что вещи высохнут, пока я работаю.
Но для начала мне нужно привести волосы в порядок.
Схватив с собой сумку, я направляюсь в ванную комнату на первом этаже. Я заперлась изнутри и уставилась на себя в зеркало.
Вид у меня жалкий.
Я достаю расчёску и провожу ею по спутанным волосам. Затем я собираю их в небрежный пучок. Спрятав расчёску обратно в сумку, я отпираю дверь и выхожу.
Но останавливаюсь, как вкопанная, видя стоящего прямо передо мной Каса.
— Я принёс тебе вещи, чтобы ты могла переодеться. — Он указывает на моё мокрое платье и затем протягивает мне красную рубашку-поло и брюки для верховой езды. Справа на рубашке вышито Поместье Мэтис.
— Поло большого размера, а вот брюки должны тебе подойти. Это всё, что я смог найти.
Я настолько поражена его добротой, что с минуту не нахожусь, что ответить.
— Спасибо.
Я беру у него одежду и заглядываю в его глаза.
Он лишь резко кивает головой, разворачивается и уходит.
Только я возвращаюсь в ванную комнату, как его голос заставляет меня обернуться. Он останавливается в конце коридора, и, полуобернувшись, говорит:
— Прости, что обрызгал тебя с утра.
Моя челюсть отвисает от изумления.
— Да, н-ничего.
Не сказав ни слова, он исчезает за углом, оставляя меня совершенно пораженной.
Глава 9
Я стою на коленях и убираюсь в основной ванной комнате, как вдруг моя правая грудь начинает вибрировать.
На случай, если мне позвонит Энн, я решила держать мобильник при себе, а так как у этих до ужаса облегающих брюк нет карманов, мне пришлось припрятать телефон в лифчик. От этого моя грудь и завибрировала.
Я засовываю руку под рубашку, достаю мобильник и вижу на дисплее имя Энн.
Моё сердце начинает биться немного быстрее, когда я нажимаю кнопку «Ответить» .
— Алло?
— Привет, Дэйзи. Это Энн из социальной службы.
— Здравствуйте. Спасибо Вам, что перезвонили мне.
— Извини, что заставила тебя так долго ждать. Меня вчера в офисе не было, и я только начала разбирать сообщения с голосовой почты.
— Нет, нет, всё в порядке. Я понимаю.
— Значит, тебя выпустили.
— Да, — улыбаясь, отвечаю я.
— Отлично. Я рада за тебя.
— Спасибо, Энн... Я хотела поговорить с Вами о Джессе. С чего мне начать оформление опекунства? И когда я могу с ним увидеться?
— Ну, всему своё время, для начала нам с тобой нужно поговорить.
— О чём? — Тон у меня раздражённый, но я ничего не могу с собой поделать.
— О твоём нынешнем материальном положении и...
— Мне есть, где жить. Я живу в доме моей лучшей подруги и плачу ей за аренду. — Не то чтобы Сиси будет говорить со мной насчёт арендной платы, но я стану платить ей, как только начну получать зарплату. — У нас хорошая трёхкомнатная квартира в Саттоне. У Джесса будет своя комната. У меня есть работа. Я горничная в большом поместье в округе Суррей. Так что у меня сейчас есть все условия, чтобы заботиться о Джессе, и я действительно...
— Это прекрасно, Дэйзи, — перебивает меня Энн. — Я так рада, что у тебя всё хорошо складывается. Я бы с радостью взглянула на твою новую квартиру. Как насчёт того, что я приду в гости? Мы сможем поговорить и разобраться во всём.
От разочарования я опускаюсь на корточки, понимая, что ещё не скоро увижу Джесса.
— Звучит отлично, — отзываюсь я, стараясь придать своему голосу недостающего энтузиазма.