Иисус, у него даже есть мои фото заключения.
Подойдя ближе, я пробегаюсь пальцами по снимку.
Я продвигаюсь дальше и вижу карту с отмеченными пунктами.
Один маркер стоит на моей квартире.
Какого черта?
Не понимаю. Зачем Касу это все?
Я прохожу дальше и ударяюсь бедром о стол.
Нет, это стол и...
— Ох, блядь. — Выдыхаю я, прижимая к груди руку, пока мое сердце выскакивает из горла, заставляя меня задыхаться.
На столе лежит пистолет. За пистолетом рядком лежат четыре ножа разных размеров. Каждый выглядит так же смертоносно, как и остальные.
О, Боже. О, Боже. О, Боже.
Пальцами я хватаюсь за край стола, пялясь на оружие так, словно оно собирается ожить и атаковать меня.
Как только оказываюсь за столом, я поворачиваюсь к последней стене. Здесь фотографии Хейли.
Я фокусируюсь на одной из них. На ней Хейли и Кас. Он выглядит намного моложе.
Выглядит счастливым.
Мою грудь разрывает от боли.
Я отступаю, просматривая фотографии Хейли с новостными статьями о ее убийстве.
Я не понимаю, что все это такое. Что это означает?
Почему наши с Джейсоном снимки соседствуют здесь с фотографиями Хейли?
Стоя в центре комнаты, я медленно поворачиваюсь, пытаясь воспринять это, и, мои глаза задерживаются на фото. Я не видела его прежде, потому что мой взгляд был прикован к оружию, лежащему на столе.
Но сейчас я смотрю, и взгляд мой тяжелый.
Потому что это фотография Дэмьена Дойла.
С другой стороны от этого снимка висят фотографии двух мужчин, которых я не узнаю.
Я подхожу ближе, и в желудке холодеет.
Лица неузнанных мною мужчин на фотографии перечеркнуты красным крестом.
Только лицо Дэмьена не перечеркнуто.
Почему...
О, Боже.
Ох, мать твою, нет.
Словно молния, осознание ударяет меня.
В моем желудке начинает формироваться болезненное чувство пустоты.
Три мужчины.
Хейли. Кас.
Изнасилование. Убийство.
Означают ли красные линии то... что они... умерли?
Ох, блядь.
Дэмьен жив.
Иисус. Гребаный. Христос.
Господи. Нет.
Я поворачиваюсь более, чем готовая покинуть эту комнату, и мое сердце практически выпрыгивает из груди.
Кас стоит в дверном проеме.
Его грудь обнажена, одет он в черные пижамные штаны, в которых отправлялся спать.
— Здесь есть комната, от которой я могу держать тебя подальше? — он не улыбается.
И я близка к тому, чтобы описаться.
Он пробегает глазами по комнате и вздыхает. Складывает руки на груди и прислоняется к дверному косяку.
Его непроницаемый взгляд встречается с моим. Затем он приоткрывает рот и спокойно произносит:
— Итак, полагаю, у тебя есть вопросы.
Глава 37
Вопросы?
Есть ли у меня вопросы?
Конечно, у меня есть долбаные вопросы!
Но прямо сейчас я пытаюсь не описаться и нуждаюсь в том, чтобы перезапустить свое сердце и вернуть его к нормальному ритму, потому что оно решило прекратить работать слаженно.
Я приоткрываю рот. Во рту сухо, как будто я провела несколько дней в пустыне.
Я... Я даже не знаю, с чего начать.
Кас смотрит на меня своими красивыми черными глазами непроницаемым взглядом, не дающим мне никакой информации.
Но ему и нет нужды давать мне ее, потому что я более чем уверена, что представила себе все достаточно отчетливо.
Дэмьен Дойл был частью банды, которая...
А Кас был...
Господи, я даже не могу произнести ни слова.
Я облизываю губы, пытаясь набраться смелости заговорить.
— Я...
Я обнимаю себя руками, мой взгляд мечется по комнате.
У него есть мои фотографии, снятые задолго до нашего знакомства.
Или, может, Кас знал меня задолго до того, как я узнала его.
Ох, черт.
— Я... ты... — я запинаюсь. — По-почему у тебя мои фотографии? И... и Дэмьена Дойла?
— Думаю, ты знаешь почему.
— О, Боже. — Шепчу я, трясясь.
Он снова вздыхает.
— Я даже не хотел, чтобы ты это обнаружила, Дэйзи.
Никаких, на хрен, шуток! Я мечтаю никогда не обнаруживать этого.
Я со своим гребаным пронырливым носом.
— Т—ты... ф-фотографии тех мужчин.
— Эван Фостер, Леви Бетс и, конечно, известный тебе Дэмьен Дойл.
— Эт-то они? — Я поднимаю дрожащую, обессиленную руку к его покрытому шрамами торсу.
Он крепко сжимает веки.
— Это они сделали такое с тобой и Хейли?
Он глубоко вдыхает через нос. Его глаза открываются.
— Да.
— Господи. — Шепчу я. — А что означают линии на лицах Эвана и Леви?
— То, что они мертвы, Дэйзи.
Охереть!
Мне хочется плакать. И бежать. Очень-очень далеко.
Я сглатываю тяжелый ком в горле.
— К-как они умерли?
Он меняет положение, поднимая свои руки к дверной лутке у себя над головой. Его большое тело заполняет весь дверной проем. Его мышцы растянулись, демонстрируя их гибкость и бугристость.
Я поймана в ловушку, и, если он захочет обидеть меня, ему это удастся.
Единственное, что есть в моем распоряжении, разнообразие ножей, лежащих за мной, и пистолет, но я не знаю, заряжен ли он.
И... не могу поверить, что рассматриваю вероятность того, как защитить себя с помощью оружия от мужчины, с которым спала.
Как только я подумала, что моя жизнь не может стать еще хуже, как открываю дверь и нахожу тайное логово Декстера.
Кас снова выдыхает. На этот раз утомленно.
— Эван Фостер перерезал себе горло. Он истек кровью в ванной. Леви Бетса закололи в переулке. Видимо, сделка с наркотиками пошла не так.
Его непоколебимые черные глаза осторожно смотрят в мои.
Тяжело сглатывая, я оглядываюсь на ножи.
Был ли это один из этих ножей...
Блядь. Блядь. Блядь.
Пульс стучит у меня в ушах, кожу покалывает от нервов и, больше всего, от неверия. Поверить не могу, что мы ведем этот разговор.
Я никогда на самом деле не задумывалась, что было за той дверью. Но даже в самых диких фантазиях я не могла представить, что здесь будет такое.
— И... и... — Я аккуратно перевожу на него взгляд, который улавливает его шрамы. Я никогда нормально их не рассматривала; они не имели для меня значения, потому что являлись частью Каса.
Но сейчас я их вижу.
Я поднимаю к нему свои глаза и глотаю.
— При-принимал ли... ты участие в их... смертях?
В его глазах вспыхивает что-то... возможно, страх?
Он выдыхает. Звук выходит пораженным.
Когда он возвращает ко мне свой взгляд, в глазах отображается неуверенность.
— Думаю, ты уже знаешь ответ на этот вопрос.
— О, Господи. — Я делаю шаг назад и ударяюсь о стол, заставляя греметь ножи и пистолет.
Взгляд Каса мечется к ним, затем – ко мне.
Я отступаю от стола, но не отодвигаюсь слишком далеко, чтобы в случае необходимости была возможность схватить оружие.
— Ты убил обоих.
— Да.
О, боже.
— И ты собираешься убить Дэмьена.
Он не отвечает. Он просто, не отрываясь, смотрит на меня, как будто взвешивая свой ответ.
Но ему нет нужды ничего говорить, потому что ответ мне уже известен.
Если бы Кас не планировал убить его, фото Дэмьена не было бы приколото на этой стене рядом с остальными.
— Как умрет Дэмьен? — шепчу я.
— В муках.
— О, боже. Меня ты тоже собираешься убить?
— Что?
Он выглядит ошеломленным, как будто я ударила его по лицу.
Вся его манера поведения меняется. Руки опускаются от дверной рамы, и он приближается, взгляд полон шока.
— Господи. Нет. Конечно, нет. Почему тебе такое даже в голову пришло?
И именно в этот момент мой мозг решает прорваться сквозь рот.
— Потому что у тебя здесь пистолет и ножи! И ты уже убил двух человек, которые, несомненно, это заслужили, и ты планируешь убить еще одного человека, который также этого заслуживает. Но ты убивал людей, и у тебя есть моя фотография на всю твою долбаную стену!
Я указываю рукой на снимки. Моя грудь вздымается от страха и злости в то время, пока мои слова вибрируют по комнате.
Одной рукой Кас проходится по своим волосам, пока вторая накрывает его сердце.
— Я бы никогда не обидел тебя, Дэйзи. Никогда. — Решительно заявляет он.
— Это... — Он указывает рукой на свою доску почета, — всего лишь часть моей жизни, о которой я никогда не хотел бы, чтобы ты знала.
— Иисус гребаный Христос! — Я щипаю переносицу, вдыхаю и выдыхаю. — Я влюблена в киллера. Только я могла влюбиться в киллера. Господи, что, на хер, со мной не так?
— Что ты сказала?
Опуская руку, я хмурюсь на него.
— Прости, мне не стоит называть тебя киллером?
— Ты... — он моргает.
Качая головой, он делает еще один шаг вперед.
— Ты влюблена в меня.
Вот. Дерьмо.
Я только что сказала, что влюблена в него?
А я влюблена?
О, Господи. Да.
Я влюблена в Нормана Бейтса(прим. пер.: Норман Бейтс — вымышленный персонаж, психопат, страдающий раздвоением личности, созданный писателем Робертом Блохом, герой знаменитого триллера Альфреда Хичкока «Психо» и его сиквелов).
Ладно, он не совсем псих. Он человек, жаждущий мести. Но он убивал людей. И сейчас не самое подходящее время для признания в любви мужчине, с которым встречаешься, сразу после того, как обнаруживаешь, что его жизнь превратилась в реальную версию Карателя (прим. пер.: Каратель - фильм об агенте ФБР, одержимого местью убийцам своей семьи).
— Я... Я... Сейчас это не имеет значения. — Бормочу я пренебрежительно.
— Это единственное, что имеет значение.
Глядя на его лицо, я вижу нежность. Это чувство окутывает мое сердце и сжимает его.
Я закрываю глаза перед этим ощущением.
— Я даже не знаю тебя. — Шепчу я. — Я не могу быть влюблена в мужчину, которого не знаю.