Он подходит ближе и заключает мое лицо в свои ладони, придерживая, словно я хрупкая драгоценность.
Он поднимает мое лицо к своему.
— Я люблю тебя. — Говорит он.
Я удивленно моргаю, сердце в груди замирает.
— То, что я сказал прошлой ночью о том, что никого никогда не любил, – я ошибался. Так охренительно был неправ, детка. — Он наклоняется и целует мои губы. — Я люблю тебя так, как никогда не считал возможным.
Я чувствую, что он недоговаривает.
Открываю глаза. Он смотрит в них, взгляд проникновенный и так много эмоций, что я едва ли могу вобрать их.
— Я не мог спасти Хейли той ночью. — Шепчет он. — Но сейчас я могу спасти тебя. Позволь мне взять на себя вину за его убийство. Позволь мне оказать тебе эту последнюю услугу, детка.
Я чувствую себя подавленно. Моя грудь так полна чувствами к нему, что я едва ли могу дышать.
— Ты не должен...
— Я хочу. Я нуждаюсь в этом, Дэйзи.
Я смотрю в его глаза, осознавая то, о чем он говорит.
— Ладно. — Шепчу я. — Хорошо, Кас.
Глава 41
Семь дней.
Семь дней после того, как я стреляла и убила Дэмьена Дойла в своей гостиной.
Семь дней после того, как Кас сказал полиции, что это он убил Дэмьена.
Он.
Не я.
И прошло уже семь дней с момента, когда я в последний раз видела его.
После того, как Кас убедил меня позволить ему взять вину на себя, я думаю, что была под действием какой-то из разновидностей шока.
В смысле, я только что убила человека. Полагаю, было бы странно не испытывать шока.
Кас усадил меня на диван рядом с Сиси. А затем отошел, готовя свое представление.
Я сидела на диване с Сиси, обнимая ее, пока она тихонько рыдала. И смотрела почти абстрагировано, как Кас вытирал пистолет, уничтожая мои отпечатки с него. Затем он вложил его в руку Дэмьена, возвращая на оружие его отпечатки. Далее Кас подержал пистолет в своей руке, накладывая на курок свои отпечатки, которые обличат его.
Он подошел и встал на колени перед Сиси, рассказывая ей историю, которую мы должны были поведать полиции.
После того, как он убедился в том, что мы уяснили, вызвал полицию.
А мы с Сиси сидели там на диване, пока Кас стоял, прислонившись к стене напротив нас, не сводя с меня взгляда. А между нами на полу лежало тело Дэмьена.
Потом был стук в дверь. Голос кричал, что это полиция.
Кас оттолкнулся от стены и спокойно пошел к двери.
И вот тогда разверзся ад.
Как только полицейский увидел пистолет на полу, куда его положил Кас, он закричал, чтобы мы легли на пол.
Один из офицеров толкнул Каса на пол с руками за головой.
Мы с Сиси соскользнули с дивана и легли на живот.
Потом на нас надели наручники и разделили.
Как будто мы не натерпелись достаточно.
Но я поняла, что полиция ведь не знала, что случилось. Все, о чем они знали, – это тело мужчины в нашей гостиной.
Они вынуждены быть настороже.
Каса из квартиры забрали. Я видела, как его уводили. Наши взгляды встретились на кратчайший миг, и в своей голове я поведала ему сотни вещей.
А затем он ушел.
Меня забрали в кухню и посадили на стул, на котором я сидела каждое утро за завтраком. Сиси была задержана в гостиной.
Офицер бросил на меня один взгляд, отметив побитое лицо, одетую в рубашку Каса и снял наручники. Он сел напротив и начал задавать вопросы.
Я ответила на все.
По большей части это была правда. О том, как я пришла домой, где был Дамиан, связавший Сиси и державший направленный на нее пистолет. Я рассказала полиции все.
Все, за исключением концовки.
Я рассказала, что пистолет держал Кас.
Меня тошнило ото лжи. Тело трясло. Полицейский подумал, что я просто была в шоке.
Так и было. Но кроме этого я еще была лгуньей.
Я и есть лгунья.
Явно поверив и проникнувшись ко мне симпатией, он затем приготовил мне чашку чая.
— За испытанный шок. — Сказал он.
Я не потрудилась поведать ему, что не пью чай. Когда он поставил ее передо мной, я просто держала чашку в руках и поднимала к лицу, позволяя пару согревать меня.
В кухню пришла медсестра, чтобы проверить меня. Она промыла глаз, который был опухшим столь долгое время.
Она спросила, была ли я изнасилована. Я посмотрела на рубашку Каса, в которую до сих пор была одета.
Я покачала головой. А затем вспомнила, как была близка к тому, чтобы это случилось.
Если бы Кас не пришел в подходящий момент, я была бы изнасилована... или уже мертва.
Как и Сиси.
Он спас нас.
Я, может, и нажала на курок пистолета, убившего Дэмьена, но именно Кас атаковал парня с пистолетом в руке.
Он спас меня. Уже дважды.
После того, как со мной закончила медсестра, в кухню женщина-офицер привела Сиси.
Подруга выглядела мертвенно-бледной и трясущейся.
Наши глаза встретились, и между нами произошел немой диалог.
Она тоже солгала.
Я сделала ее сообщницей.
В этот момент я себя ненавидела.
Полицейская офицер сказала нам, что наша квартира теперь была официальным местом преступления.
Мы не могли там оставаться. Не то чтобы я горела желанием.
Она попросила упаковать одежду на ближайшие несколько дней. Потому что нас сюда не пустят, пока не закончится судебная экспертиза.
Сиси и я вышли из кухни в коридор. Наша квартира кишела полицией.
Я почувствовала, как она потянулась за моей рукой и сжала ее.
— Все будет в порядке. — Прошептала подруга.
Она говорила так, словно сама не верила в свои слова. Но я закусила губу и кивнула.
А дальше мы прошли в тишине в свои спальни.
Мне не хотелось снимать рубашку Каса. Так что я застегнула ее полностью и надела пару джинсов. Я быстро упаковала сумку и встретилась с Сиси в коридоре.
Затем симпатичный полицейский, сделавший мне чашку чая, отвез нас в отель. Он заселил нас и сказал, что они будут на связи утром, когда нам нужно будет ехать в участок для официальной дачи показаний.
В нашем общем номере я лежала рядом с Сиси, мы даже не притворялись спящими, но ни одна из нас не хотела разговаривать.
Я все еще была в рубашке Каса. Не смогла заставить себя снять ее. Просто ощущение его запаха приносило мне комфорт.
И я думала о Касе. Все мои мысли были только о нем.
Я не могла думать о том, что совершила... об убийстве Дэмьена. Знала, что, если бы стала, то сломалась бы.
Так что я отбросила эти мысли и стала думать о том, что для меня сделал Кас. Он спас меня. Заслонил меня собой. Защитил меня.
Никто прежде ничего подобного для меня не делал.
А еще он сказал, что любит меня.
Он любит меня.
После такого я не смогла остановить слезы.
Сиси перекатилась ко мне и обняла меня. Я заплакала сильнее. А потом она тоже расплакалась.
Мы оставались там, вместе рыдая, поддерживая друг друга, пока не уснули.
Проснувшись утром, мы услышали стук в двери номера.
Заспанная я вскочила с постели и открыла дверь. Это был полицейский, привезший нас прошлой ночью. Он сказал, что приехал забрать нас и отвезти в участок.
Он подождал в лобби, пока мы с Сиси оденемся. Я надела штаны для йоги и футболку. И даже не потрудилась принять душ. Пробежалась расческой по волосам и пошла в ванную почистить зубы.
Я увидела в зеркале свое лицо. Глаз был черный и опухший. На подбородке был черный синяк после удара головы Дэмьена.
В моих глазах скапливались слезы, когда образы предыдущей ночи заполняли мысли. Я невольно затряслась. Мне пришлось присесть на край ванны, чтобы успокоиться.
Я заставила себя прекратить плакать и встала. Пока чистила зубы, избегала смотреть в зеркало.
Когда я вышла из ванной, Сиси сидела на кровати, ожидая меня. Ее усилия к одеванию были такими же, как и у меня.
Она встала, подошла ближе и обернула вокруг меня руки, обнимая.
— Прости. — Прошептала она.
Я откинулась назад, глядя в ее лицо.
— Тебе не за что извиняться. — Твердо сказала я.
— Я впустила его. — Ответила она. — Я не знала, что это был он.
Сиси никогда не встречалась с Дэмьеном.
— Как бы ты могла знать? Это не твоя вина, а моя.
— Нет. — Теперь была ее очередь проявить твердость. — Единственный виновный – этот больной ублюдок Дэмьен. Ты спасла нас, Дэйзи. Ты спасла мою жизнь.
По ее лицу стекла слеза.
Я вытерла ее.
— Ты соврала ради меня. — Прошептала я. — И снова собираешься солгать в участке. Ты не обязана это делать.
— Ты не вернешься в тюрьму. Я сделаю все, чтобы удержать тебя от этого места. Ты моя лучшая подруга. Моя семья. Я защищаю свою семью.
Я закусила свою дрожащую губу.
— Кас... он в тюрьме... он взял на себя вину.
— Он любит тебя. — Сказала она.
И это все, что сказала моя подруга. Все, что должно было быть сказанным.
Мы покинули номер и спустились в лобби, где нас ожидал офицер.
Он отвез нас в полицейский участок.
Нас развели по разным комнатам для допроса, и я провела следующие несколько часов, рассказывая ту же самую историю, которую рассказывала накануне вечером. Один офицер слушал, пока второй делал заметки.
Я даже не боялась вероятности ошибки и того, что запутаю сама себя. На тот момент я была слишком уставшей, чтобы переживать по этому поводу.
Все, чего я хотела, – увидеть Каса, узнать, как он, но никто ничего мне не рассказывал.
Каждый раз, когда я спрашивала, ответ был одинаков: "Он с другими нашими офицерами, которые опрашивают его, как и вас".
После того, как я закончила давать показания, мне предложили немного еды. Я согласилась на сендвич несмотря на то, что мои мысли были очень далеки от еды.
Я расстроилась, увидев, кто принес мой сендвич. Это был детектив, арестовавший меня несколько лет назад.
Он сел напротив и передал мне сендвич. Затем начал рассказывать мне, что Джейсон Дойл был найден мертвым в своем доме ранним утром. Его тело пролежало там день прежде, чем его обнаружили.