Я спросила, почему собственник продает кафе, еще и по такой умеренной цене. Она ответила только, что они вынуждены внезапно покинуть страну из-за больного родственника, и они не вернутся назад какое-то время.
Как бы ужасно это ни звучало, но их неудача превратилась в мою удачу. Так что я сказала агенту, что подумаю об этом. Хотя мой мозг уже все решил за меня.
Это сократило бы мой капитал, но дало бы хороший старт для помощи с будущим Джесса. Но это все равно еще приличный кусок, чтобы помочь ему начать заниматься тем, чем бы он хотел, когда закончит учебу.
Я выдвинула свое предложение собственнику кофейни на следующий день. Ниже запрашиваемой цены. Через час я получила согласие.
Я не могла перестать улыбаться. И не могла ничего поделать с мыслями о том, что Кас бы мной гордился. Он был первым, кому я хотела позвонить. Но я, конечно, не могла этого сделать, потому что не знала о его местонахождении, и у меня больше не было его номера. После его ухода я стерла номер, зная, что сломаюсь и позвоню ему. Но я не могла этого сделать. Так что у меня не осталось возможности связаться с ним. А потом я поняла, что понятия не имею о том, как вести бизнес.
Речь шла не только о приготовлении кофе... Несмотря на то, что я готовлю действительно потрясающий напиток. Речь шла о ведении бизнеса. И это было важно. А еще я думала, что, вероятно, проебу все. Я начала паниковать от мыслей о том, что совершила ошибку прежде, чем рационально решила держать лицо.
Посмотрите на все сделанное мной... пройденное мной. Я могу справляться с гребаной кофейней. Я могла с этим справиться.
Достав ноутбук Сиси, я начала поиск курса по управлению бизнесом. Я нашла один в местном колледже. Занятия проходили ночью, так что это был идеальный вариант.
Я поступила и была принята.
Дальше я сосредоточилась на том, чтобы сделать магазин своим. Я покрасила это место и добавила свой логотип, а после переименовала его в «Фесса». Назвать его так было правильно. Потому что благодаря Касу мое имя было очищено. Он был причиной, по которой я смогла позволить себе это место. И мне просто хотелось иметь частичку его, какую-то связь с ним, напомнить себе, что он был настоящим. Потому что иногда всё казалось практически нереальным. Как будто Каса никогда не существовало. Словно он никогда не был моим.
Но он был. На краткий период он был у меня, но затем я вынуждена была его отпустить. Кас не должен был стать моим навсегда, и я должна была смириться с этим. Так я и поступила. В некотором смысле.
Но затем «Фесса» была открыта, и у меня появились клиенты. Я была занята и продолжала жить.
После существования «Фессы» на протяжении шести месяцев я решила поступить на кондитерские курсы. Я заказывала торты и маффины для своей кофейни в одном магазинчике, но хотела научиться готовить их самостоятельно.
По мере взросления я всегда была в состоянии приготовить именинный торт для Джесса, так что посчитала, что смогу справиться и с этим.
Оглядываясь назад, могу сказать, что я оказалась права. Я великолепна в выпечке. И теперь я пеку торты наравне с их покупкой. Это обеспечивает мне занятость, но именно этого я и хочу. У меня не остается достаточно времени для чего-то еще... Например, для свиданий. Не то чтобы я была заинтересована в свиданиях, несмотря на то, что Сиси регулярно пилит меня по этому поводу.
Она вернулась к этой игре со свиданиями; у нее их было в достатке. Последние несколько месяцев она встречалась с парнем по имени Пьер. Он безработный актер. Милый. Он в некотором роде... претенциозный. Мне кажется, она могла бы найти кого получше. Впрочем, Сиси он нравится, и она говорит, что он хорошо к ней относится. Это все, что имеет для меня значение. Она заслуживает счастья.
Так что я рада парню, который рядом с ней.
Но именно по причине своего счастья она пытается сводить меня с парнями. Последним был манерный друг Пьера по имени Джерард. Еще один безработный актер.
Я сказала ей то же, что и всегда:
— Не заинтересована. Я слишком занята работой и Джессом.
И бла-бла-бла.
Но она ведь не дура. Знает, что я не покончила с Касом. И никогда не заканчивала с ним. В смысле, вы могли бы подумать, что сейчас я с ним закончила. Прошло ведь уже три с половиной года. Но, как я уже осознала, вы не сможете закончить с таким мужчиной, как Кастор Мэтис. Вы просто учитесь жить без него. Так что я смирилась с тем фактом, что так оно и есть. Участь старой девы для Дэйзи, но меня это вполне устраивает.
Моя жизнь не пуста. У меня хорошая жизнь. У меня есть Джесс.
Несмотря на то, что он покинул меня ради университета.
Я не собираюсь снова плакать.
У меня есть кофейня, чтобы поддерживать мою занятость.
Моя жизнь настолько хороша, насколько должна быть. И меня это устраивает.
Когда я оглядываюсь на то, какой была моя жизнь... И на то, как она могла повернуться... Эта жизнь — мечта в сравнении с той.
Конечно, я чувствую себя одинокой. Особенно по ночам, когда смотрю на пустую половину кровати, где хотела бы видеть Каса.
Но он ушел.
Он отсутствовал долгое время, и я ничего не могла с этим поделать.
Просто иногда так тяжело осознавать, что он где-то там живет своей жизнью без меня.
Я представляю себе, что он счастлив. Надеюсь на это. Он заслуживает счастья. Я просто мечтаю о том, чтобы мы могли быть счастливы вместе.
На стойке звонит мой телефон. Я улыбаюсь, глядя на экран.
— Уже соскучился по мне?
Смех Джесса доносится из трубки.
— Просто проверяю, что ты не выплакала все глаза.
— Я не рыдала.
— На моей футболке, в которую ты рыдала, были сопли.
— О, господи. — Содрогаюсь я. — Мне жаль.
— Не стоит. Я просто дразню. Приятно знать, что ты будешь по мне скучать. Я просто ненавижу видеть, как ты плачешь, и осознавать, что я тому причина.
— Это были слезы счастья, грусти и гордости. Я буду скучать по тебе скучать очень сильно, но я невероятно тобой горжусь, Джес. Твоим поступлением в университет. Ты получишь образование и станешь юристом. Господи, не могу дождаться того дня, когда увижу тебя в шапочке выпускника, поднимающимся на сцену за своим дипломом.
— Я еще даже не начал учиться, — смеется он, — а ты уже видишь меня выпускником.
— Точно, ладно, просто я знаю, что ты сделаешь все как надо.
На линии воцаряется молчание, вынуждающее меня спросить:
— Ты... в порядке?
Он выдыхает.
— Да. Просто это... мне кажется странным пребывание здесь. В новом месте. Ну, знаешь, где у меня есть только спальня, а все остальное пространство я делю с другими парнями. Это напоминает мне интернат для мальчиков. Первую ночь, которую я провел там после твоего ареста.
Мое горло сжимается.
— Джесс...
— Я не виню тебя, Дэйзи. Господи, конечно, нет. Я ненавижу то, что когда-то я сомневался в тебе и обвинял. Просто нахождение здесь навеяло на некоторые грустные воспоминания и... полагаю... мне хотелось услышать твой голос. Просто как напоминание самому себе, что вот они мы, и теперь все совсем по-другому. Что все в порядке. И ты в порядке.
Я глотаю слезы.
— Мы здесь, и все по-другому. Это невероятно. Я в порядке, малой. И не могу быть еще более горда тобой.
Я чувствую его улыбку.
— Ты уже говорила это.
Я улыбаюсь.
— И собираюсь продолжать так говорить, так что тебе лучше свыкнуться с этой мыслью.
На заднем плане я слышу голос, и Джесс говорит:
— Буду через минуту.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
— Да, просто ребята, с которыми я живу, собираются в паб и пригласили меня присоединиться.
— Иди. Не позволяй мне тебя удерживать. И повеселись. И не пей слишком много. И будь осторожен. И я тебя люблю.
Он смеется, и этот звук течет через меня сладкой мелодией.
— Пойду. И не стану. И, конечно, сделаю. И... я тоже люблю тебя, Мейдей.
Он отключается, и я эмоционально вздыхаю.
Не плакать. Достаточно слез на сегодня.
Выдыхая, я поднимаюсь, чтобы начать уборку перед закрытием.
Мне всегда нравится убирать под музыку. Точно так же, как я делала, когда убирала поместье Мэтис. Я надевала наушники, чтобы не раздражать Каса. Его всегда было легко вывести из себя.
Но это место мое, так что я могу слушать музыку так громко, как хочу. Ну, то есть, без раздражающих соседей.
Положив телефон на стойку возле кофемашины, я включаю музыку и выбираю «Like I Would» Зейна.
Эта песня напоминает мне о Касе. Она играла в тот вечер в клубе, когда Кас саботировал мое свидание с Купером и ждал меня возле уборной. Мне нравится мучать себя этим время от времени.
Печально, но мне нравится думать о себе, как о той, кто поет эту лирическую песню для Каса.
Я говорю ему, что он никогда не встретит никого, кто будет любить его так же, как я. По-настоящему любить.
И да, мне вот так грустно.
В мыслях Каса я, вероятно, плохое воспоминание о временах, которые он предпочел бы забыть.
Он ушел. И имел на это право.
А сейчас он, наверное, переключился на какую-нибудь греческую красавицу, не обремененную кучей эмоционального багажа, и ту, которая не напоминает ему о смерти и других вещах, о которых я предпочитаю не думать, иначе моя голова взорвется.
Вообще-то я уже близка к взрыву, так что сосредотачиваюсь на мытье кофемашины.
Я уже наполовину ее вымыла, когда песня Зейна заканчивается, и Джон Ледженд начинает петь «All of Me». Я пою лирическую песню, выражая все эмоции, желая, чтобы кто-то — ладно, Кас — чувствовал ко мне то же самое, думал обо мне так же. И вдруг дверь открывается, отчего звенят дверные колокольчики.
Кто это? Я же повесила табличку «Закрыто». Некоторые люди просто не обращают внимания.
Сделав вдох, я моргаю, и поворачиваюсь.
— Простите, мы закры...
Слова застывают на моем языке, а сердце выпрыгивает из груди.
— Кас. — Я выдыхаю его имя, словно ожидаю того, что он исчезнет в дымке.