…На первом же заседании сессии Государственной Думы соц.-дем. фракция внесет запрос по поводу незакономерных действий Министра Юстиции, как генерал-прокурора, последствием которых явилась возможность для «Дмитрия Богрова и Николая Кулябко» совершить убийство Председателя Совета Министров статс-секретаря П. А. Столыпина.
В запросе этом фракция будет исходить из тех соображений, что убийство П. А. Столыпина не является единоличным актом Богрова, а совершено им совместно с остальными чинами охраны, ибо Дмитрий Богров, по сведениям социал-демократов, не социал-революционер и никакого отношения к партийным социалистам не имел, а был исключительно охранником и его преступление, по мнению социал-демократов, в равной мере является преступлением и Николая Кулябко.
Резолютивная часть обращаемого к Министру Юстиции запроса социал-демократов будет изложена, приблизительно, в следующей формуле: «Почему Министр Юстиции, в качестве генерал-прокурора, не принял никаких мер для возбуждения преследования против тех лиц, по вине которых практиковалась система провокации».
В запросе статс-секретарь Столыпин рассматривается как главный покровитель провокационной системы, павший лишь невольной жертвой этой системы по выражению «посеешь ветер, пожнешь бурю»…
Доношу Вашему Превосходительству, что сведений от агентуры Района и Начальника Тифлисского Охранного Отделения об избрании делегата от Кавказа на общепартийную конференцию не поступало; по агентурным же сведениям Начальника Бакинского Охранного Отделения делегат от бакинской организации еще не избран, но в Баку приезжал из Петербурга некий «Серго» (имя и фамилия не известны) для побуждения к скорейшему выбору делегата. Что же касается выбора делегата Закавказского областного комитета РСДРП в организационный комитет по созыву конференции, то об этом, как донес Ротмистр Мартынов, к нему сведений также не поступало…
27-го октября. Четверг
В 8½ отправился со спутниками в лесничество, вылез из мотора и полез вверх к красному камню «Кызыл-кал», куда пришел в полтора часа. Наверху дуло страшно и был почти мороз. Спустился другой тропой в дом лесничего и позавтракал у него на балконе. Вернулся отличным летним днем домой – в 3 часа. Сбегал к морю посмотреть на прибой. К чаю приехали Ксения и Микки. В 6½ был у меня Кирилл. В 7½ поехал с Ниловым на «Штандарт», где пообедал в кают-компании и поиграл в домино. После закуски вернулся домой в 2½ часа.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Начальник Московского охранного отделения приказал «обеспечить» кожевенника Ивана Присягина и рабочего-серебряника Николая Мамонтова неотступной филерской проследкой. Заварзин мог арестовать обоих в любой момент: революционеры развернули бурную деятельность. Что ни вечер, они собирали рабочих, вели разговоры о предстоящей конференции. Но полковник выжидал. Он надеялся, что в сферу наблюдения попадет и более крупная фигура.
Одновременно с филерами действовали осведомители. Особые указания получили чиновники кабинета по перлюстрации при почтамте. И вот наконец ими было перехвачено адресованное Присягину и подписанное именем «Захар» письмо. Ничем не примечательное, без химии, однако же с уведомлением о скорой встрече.
«Захар» – не тот ли это уполномоченный Ленина, приметы которого перечислялись в недавнем циркуляре департамента?.. Агенты Заварзина ждали приезжего. Вскоре тот объявился. Полковник сравнил приметы, сообщенные филерами, с теми, что были в циркуляре: лет тридцати пяти, рост средний, овальное лицо с обветренной загорелой кожей. И что особенно характерно, рыжеватые «тараканьи» усы и по всему виду – рабочий. Он!.. Теперь надо лишь выбрать момент, чтобы накрыть сразу всех.
Осведомитель донес: на вечер 29 октября в трактире Баранова на Сухаревской площади назначена какая-то важная встреча. Присягин и Мамонтов пригласили на нее заводских и фабричных. Почему для важной встречи выбран трактир? 29 октября – суббота. По всей вероятности, злоумышленники рассчитывают, что в субботний вечер посетителей у Баранова бывает особенно много и революционеры затеряются среди них. Но именно это облегчит дело и Заварзину.
Под вечер полковник направил в трактир своих сотрудников. Выглядели они как завсегдатаи Сухаревки и охотно включились в субботнее гулянье. Около восьми часов вечера филеры заметили мужчину, по приметам – «Захара». В руке у него был сверток. Незнакомец прошел в отдельный, заранее заказанный кабинет. Спустя полчаса туда же проследовал Николай Мамонтов, а за ним – Иван Присягин. Ротмистр Иванов, которому Заварзин поручил осуществить «ликвидацию», медлил. Расчет егр оказался правильным: от разных столиков поднимались и по одному удалялись в коридор, ведущий к кабинетам, посетители – по виду рабочие. Ротмистр подал команду. Жандармы ворвались в кабинет.
– Все арестованы! – выкрикнул Иванов. – Обыскать каждого! – Раскрыл тетрадь. – Прошу: фамилия, сословие, адрес!
Жандармы умело приступили к обыску.
– Сначала прощупайте вот этого, – показал офицер на «Захара».
Мужчина стоял, сжав губы так, что они побелели. Сделал движение, попытался что-то вынуть из кармана.
– Руки! – подскочил к нему Иванов. – Держать, чтоб не шевелился!
И сам начал выворачивать его карманы. Лист почтовой бумаги. Карандашом: «Выборы двух делегатов». На втором листе – чернилами: «Резолюция, принятая Бутырским, Хамовническим, Преображенским, Рогожским и Москворецким районами. Собрание, выслушав доклад представителя организовавшейся в России Организационной комиссии по созыву общепартийной конференции…» Та-ак!.. Еще один лист, отпечатанный на машинке, с проставленными в начале текста словами: «Российская социал-демократическая рабочая партия. Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Превосходно!..
Во внутреннем кармане пиджака «Захара» ротмистр нашел рисованный от руки план Европы, а в записной карманной книжке его внимание сразу же обратили подробные расчеты стоимости проезда из-за границы в пределы империи, на Витебск и Петербург. В черном кожаном кошельке оказалось 6 рублей 28 копеек, две французские и пять швейцарских монет. И наконец, офицер обнаружил паспорт. Он был выдан на имя мещанина г. Городка Витебской губернии Янкеля Бреслава – холостого, рождения 10 октября 1882 года.
В свертке, брошенном на скамью, том самом, который принес с собой Захар Бреслав, было сто десять экземпляров «Извещения Российской организационной комиссии по созыву общепартийной конференции РСДРП».
Спустя полчаса все арестованные были доставлены в Гнездниковский переулок, в охранное отделение. На квартирах Присягина и Мамонтова полковник Заварзин распорядился устроить засады.
Ничего интересного засады не дали. Но на адрес Николая Мамонтова поступило из Петербурга письмо такого содержания:
«Дорогой друг, куда же это делся Захар, что с ним? Ни слуху, ни духу. Не заболел ли он? Ради всего, по получении сего письма напишите сию же секунду, что с ним и где он. Напишите, как дела. Мой привет вам. Ваш Семен». И тут же обратный адрес: «Высшие женские курсы Раева. Г-же Трубиной».
Начальнику московского отделения никак не хотелось делать подарка фон Коттену. Но не посылать же своих сотрудников в Питер для ареста корреспондента. Однако прежде всего он уведомит о перехваченном письме Нила Петровича Зуева.
Доношу Вашему Превосходительству… задержано представляемое при сем в копии письмо из С.-Петербурга, автором коего является второй делегат Ленина «Семен», также упоминаемый в моей агентурной записке, представленной Вашему Превосходительству от 11 августа с.г. Копия настоящего донесения одновременно с сим для сведения и соображений при розыске, препровождена Начальнику С.-Петербургского Охранного Отделения. Подробное сообщение по делу означенной ликвидации будет представлено мною дополнительно по окончательном просмотре всей изъятой по обыску у арестованных переписки.
Так совпало, что одновременно с донесением из Москвы в департамент поступила шифровка из Перми, от начальника губернского жандармского управления. В телеграмме отмечалось, что какой-то «Семен» отправил в октябре письмо в Париж, по адресу: рю Мари-Роз, 4, Крупской. Задержать корреспондента на месте не удалось. Однако стало известно, что он выехал в столицу.
Зуев снова вызвал фон Коттена.
– С сообщением московского коллеги уже ознакомились, любезный Михаил Фридрихович? Дополнительно оказывает вам услугу полковник Похвиснев из Перми. Немедленно примите все надлежащие меры к разработке указанных сведений. Жду уведомления о результатах. Речь безусловно идет об уполномоченном, коего направил в Россию Ленин.
29-го октября. Суббота
Весь день простояла тихая серая погода. В 10 час. принял Брагануского герцога, который просил о помощи в деле восстановления монархии и его самого в Португалии. В 11 час поехали в моторе с детьми в Ореанду на парад Виленскому полку по случаю освящения нового знамени и 100-летнего юбилея. Полк представился образцово. Сели завтракать около часа, все поместились в большой столовой – 140 приборов. После завтрака и разговоров снялся с Алексеем группой с офицерами. Погулял с Комаровым, Дрентельном и Ниродом. В 6¾ пошел ко всенощной. Обедал со всеми. Вечером клеил альбом и читал вслух.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
За завтраком Пятница достал из кармана железнодорожный билет.
– Мы едем в Прагу? – посмотрел на штемпель Антон.