Видеть растерянного Дарена было дико, и я окончательно проснулась. Письмо!.. Дело в письме от Августы? Оно заставило владыку передумать? Других поводов не вижу… Был довольно категорично настроен – и на встрече со всеми, и с Клелией наедине.
– Я впервые в жизни сомневаюсь, – Дарен привалился к стене, – не зря ли в дипломатию пошел. И в политику. Мотивов идти на контакт с принцем у владыки нет.
– Или они личные… – возразила я, хотя тоже с трудом себе их представляла. И раз владыка изменил решение насчет Диса, то… – А что с Кеннетом?
– В храме, с легионерами разбирается. Его вроде как не арестовывают уже.
– А?! – вырвался вопль. – С этого и следовало начинать!
Он недоуменно пожал плечами, прямо-таки стукнуть захотелось. Ох уж эти политиканы-менталисты! Слов нет… За считаные секунды наведя марафет, я помчалась из покоев прочь – к Кеннету. За Диса тоже рада была – очень и очень. Но, уверена, он сам верно рассудит, соглашаться ли на предложения владыки. Я ему в данный момент не нужна.
Только в коридоре осознала, что не представляю, куда идти. К счастью, стражник успешно заменил птичку-навигатора и ответил на вопрос, где искать легионеров. Оказалось – на подземном этаже, практически в подвале. Могла бы и догадаться, там этой магической инквизиции самое место…
Внизу было мрачновато и сыро – каменные стены и неприветливые двери. Даже пробивающиеся между плит зеленые ростки не скрашивали унылой картины. Единственный коридор, и звук голосов вывел к приоткрытой двери, из проема пробивался свет. Словно из ниоткуда нарисовался эллодианский маг и пытался меня то ли не пустить, то ли вовсе развернуть в другую сторону. Железно подействовал аргумент:
– Я нареченная принца и могу ходить, где пожелаю! Это вы тут в гостях.
Дверь тотчас отворилась – как по волшебству. Я перешагнула порог, сразу выцепив взглядом Кеннета. Сидел за столом в компании тех же легионеров и вываленных бумаг, артефактов для подписей и устройства для межмировых переговоров, похожего на банку сгущенки.
– На кой нам теперь протокол про измененные пространственные настройки? – спрашивал он ехидно. – Ведь никакого нелегального портала не было. Сами так говорите. Ошибка бюрократическая вышла с замедленной регистрацией перемещения.
Те отреагировали равнодушными кивками, по щелчку пальцев обратили какую-то из лежащих на столе бумаг в пепел.
– Так говорим не мы, – уточнил первый брутальный легионер, – а список разрешений от Бренца.
– Внезапно нашедшийся, – покривился второй, практически его брат-близнец, и подсунул Кеннету артефакт. – Подписывай, что ознакомился с предупреждением.
– Опять? – Он утомленно откинулся на спинку стула, но подпись поставил. – Если вам еще мой автограф нужен, скажите прямо, не стесняйтесь.
Антимагических браслетов на нем уже не было, из-под манжеты рубашки виднелась лишь повязка, прикрывающая заживающую татуировку. Мой вздох облегчения получился шумным, пожалуй… Хотя глупо было бы думать, что меня не заметили, едва вошла.
– Итак, – Кеннет на мгновение повернулся ко мне, поднялся из-за стола, – перерыв? Или будем вместе, затаив дыхание, ждать подтверждения от Лэнсона по поводу перевода моего дела в отделение Междумирья? Спорим, не скоро придет? Ему ничуть не интересно, когда не межмировой заговор.
– Угу, не он, – хмыкнул первый. Или второй. Черт, я в них запуталась! – Но заговоры – по твоей части, удачи.
– Пока иди, – разрешил другой. Очевидно, главнее был. – Через полчаса вернешься – подпишем новый протокол. Понятно уже, что свободен.
Морды при этом у обоих – кирпичом. И сожаления за устроенное ни капли. Мол, ничего личного, такая работа. М-да.
Кеннет взял меня за руку и повел – за дверь, по коридору и наверх, к свету и ставшей привычной гардской зелени. Поднялись на террасу над садом, сели на деревянную резную скамейку – рядом с лестницей, на благопристойной дистанции друг от друга, у многих на виду. Специально, чтобы не злословил никто, что невеста принца с «бывшим» по укромным углам беседы беседует. По поводу репутации и приличий Деметрия может быть спокойна… Мне же пришлось тренировать силу воли. Ужасно хотелось броситься Кеннету на шею, обнять и сказать… Впрочем, сказать-то не мешает ничего. Особенно под предусмотрительно наложенным им пологом тишины, не позволяющим нас подслушать.
– Слава богу… Тебя отпустили! Я… я… В счастливом шоке! Что случилось? Владыка объяснил?..
– Нет, – с нескрываемым удивлением произнес Кеннет, разминая запястья, – не видел его. Просто неожиданно примчался Бренц с разрешением на мой портал и заявил, что – сюрприз-сюрприз! – нарушения межмировых правил не было и Клелию они тоже сами сюда отправили. А сработавшие некорректные пространственные настройки не что иное, как роковое стечение обстоятельств и косяк Легиона, в котором следует отделению Междумирья разбираться.
– Все обошлось? – не верилось до конца. – Или тебе что-то грозит? О каком предупреждении говорили легионеры?
– За преждевременное, не согласованное должным образом перемещение, – процитировал он насмешливо. – Ерунда. За серьезное нарушение не считается. А касательно взломанных настроек – сдам их Зинберу, счастлив будет. Хотя жалко, конечно, что ими теперь в случае чего не воспользоваться… Но есть и плюс! Вероятно, признает наконец, что моя практика в Легионе – это нелепо.
– Похоже, что обошлось… Ура! Почему же владыка передумал?
– Ты расскажи, – прищурился Кеннет, – была ведь в зале. И осталась, когда другие ушли.
– Заметил меня?..
– Догадался. С чего бы тебе снимать кольцо.
Черт! Не миссия «тайно подберись к владыке», а промашка за промашкой. Аленка – позор среди невидимок.
– Ты обещала не вмешиваться, – покачал он головой, – не знаю уж, что сделала, но вряд ли оно того стоило. Владыка у нас мастак по неравноценным обменам и своего не упустит.
– Я не вмешивалась, как и обещала! Искала его… по другому делу. – Я придвинулась ближе, насколько позволяли приличия, и не стала скрывать: – Надо было письмо передать.
– Письмо, – задумчиво повторил Кеннет, – тот конверт, который тебе моя мать на прощанье вручила?
И это заметил. Я смущенно кивнула.
– Что она написала, ты не в курсе, само собой, – сказал он без толики сомнений.
– Естественно… Письмо же не мне было. Хотя странно, конечно, что Августа дала его мне, когда у тебя гораздо больше шансов с Рейналдом увидеться.
– Я бы передавать не стал. Как по мне, нечего ему о ней что-либо знать. Искал, не нашел, пусть мучается. Идеально.
– Жестоко, – возразила я. – Он не совсем безнадежен, раз освободил тебя. И остался с Дисом поговорить…
– Еще неизвестно, о чем, – хмыкнул Кеннет, однако согласился: – Но то, что их разговор состоится, обнадеживает. Я максимум надеялся, что Клелия подтолкнет папочку к мысли договориться с уже победившим принцем. А тут такое… Боюсь представить, что было в том письме!
– Шокирующая информация, не иначе, – я почесала лоб, – или гипнобуквы.
– Подчиняющие сознание руны, – весело предположил он, – вскрываешь – и вынос мозга.
– Подобное возможно?!
– Нет, – его губы тронула улыбка, – но здесь невозможное налицо. Как раз то, что ты регулярно делаешь.
Я улыбнулась в ответ, придвинулась ближе, насколько позволяли приличия. Пахло пряностями, внизу шелестел сад. Было приятно просто сидеть рядом. Смотреть глаза в глаза, вместе молчать. Кто сновал мимо – без понятия, нам не мешали, ни на кого внимания обращать не хотелось. Окружающий мир словно размылся, исчез, перестал быть важным. Мысли и чувства вышли на первый план, захватили целиком. Кеннет склонил голову набок, и я ощутила опасное, томящее волнение внутри. Мы дважды почти расстались, и сейчас я его чуть не потеряла – опять. Страшно… Не хочу оставаться без него – никогда-никогда. В угольно-черных глазах отражалась я и что-то обжигающее, решительное, способное вселить уверенность, что мы обязательно все преодолеем. И я поверила. Порой взгляды говорят больше, чем слова и прикосновения.
Резкий звук заставил вздрогнуть. Проигрыш мелодии, пестрое мельтешение сбоку. Маговизор включился! На стене, здоровенный. Экстренный выпуск, прямое включение. Люди с террасы и сада потянулись к экрану, на котором возник Хмырь. Весь из себя важный и с кислой физиономией, будто эсмирской кухней отобедал. Предчувствуя неладное, я обратилась в слух. Речь он толкнул пафосную, длинную и какую-то ни о чем. Много общих слов и пространных выражений о благополучии Залесья. До сути добрался в конце финальным, ставящим в ступор объявлением: «Моя кандидатура отозвана, клан выражает поддержку принцу».
Повторюшка. Стоп, что?! Я вскочила со скамейки, словно та сотню пружин выпустила.
– Ты тоже это слышал? – спросила у Кеннета, подозревая, что у меня крыша поехала.
Он медленно кивнул. Вокруг царила суета, народ возбужденно шумел, громкими возгласами подтверждая: я не тронулась. Господи… Боже! Получается, что… Диса поддержали пять кланов из девяти? Это же большинство голосов! Что означает… он победил?! Власть принадлежит ему?
– Но зачем Хмырь… – непонимающе пробурчала я.
– Хмор-то? – хохотнул Кеннет. Оценил прозвище. – Ясно, что не по своей воле отказался. Владыка прочно держит его за…
Не закончил, да и без надобности было.
– Получается, отказаться заставили, – констатировала я. – Владыка что-то предложил Дису. И тот согласился.
Кеннет развел руками, в воздухе застыл немой вопрос. Тот самый. Что же, черт возьми, было в том письме?!
Глава 25
В храме бушевал настоящий праздник – с цветочными фейерверками, танцами жриц и шипучей вкуснятиной, дающей в голову с первого глотка. Зачем только пробовала?.. С трезвостью рассудка у меня и так проблемы, а теперь дурацкая икота вышибала остатки умных мыслей. Перед глазами мчался хоровод – гардский национальный. Оусон там отплясывал, держась за руки с кухаркой и главой храмовых садовников. Оживление наблюдалось невероятное, веселились все, невзирая на статус и происхождение. Одни лишь несчастные стражи стойко сохраняли рабочий настрой. Особенно нечастный ревниво косился на Марису, которая повисла на Дарене и нашептывала ему на ухо что-то в высшей степени неприличное, судя по цвету этого самого уха. Вот уж кому наливать не стоило! Охранница, телохранительница… Хотя что со мной может случиться в толпе, на виду у всех обитателей храма и стражи? Подумаешь, сижу на бортике фонтана, раскачиваясь. Если упаду, быстрее протрезвею…