– Ты прав, – я опустила глаза, – веду себя не лучше…
Договорные браки – зло! Уж Дарену ли не знать.
– О твоем колдовстве с помощью татуировки, – сменил он тему. – Я разобрался, почему оно возможно. И почему не сработало бы у Шелана.
– Ну-ка, – заинтересовалась я. – Он поэт, а не художник, но руны изобретал только так.
– Дело не в рунах, хотя ты толковое сочетание создала. Как я и говорил, ты творишь заклинание через дар носителя татуировки, магия множится на заряд и усиливается. Но энергии в воздухе ограниченное количество, и никакой заряд сам по себе не может служить дополнительным источником магии. А вот люди могут. Нужна глубокая эмоциональная связь, на которую… так скажем, мало кто способен.
– Оу, – только и смогла вымолвить я.
– Сам в шоке, – признался Дарен таким тоном, что не было ясно, от чего он именно в шоке – от принципа работы татуировки или от способности Кеннета к глубоким эмоциональным связям. – А как вы чернила за столь короткий срок достали?
– У Кеннета в пространственном кармане были, – ляпнула я прежде, чем задумалась, стоит ли это упоминать. – А что?
– Странно с собой такое таскать, вот что. Или ты не в курсе, для чего они нужны?
– Одержимых демонами сдерживать вроде как.
– Перед их ритуальным, по сути, убийством. Предварительное запечатывание, чтобы связанный с ними демон гарантированно вернулся в бездну и не натворил в нашей реальности бед.
Я проглотила ком – острый и колючий. Потому что поняла, зачем ему держать под рукой такое.
– Впрочем, ничего странного, – сказал Дарен беззаботно и успокаивающе, – мало ли какие у Дэлмана эксперименты. С накопителями и прочим.
Эксперименты. С накопителями. По освобождению от демона. Он перестраховывается?! Опасается, что не сможет с демоном справиться?.. Все не так хорошо идет, раз он держит в уме вариант, как умереть без тяжелых для окружающих последствий!
– У меня дипломная работа почти готова досрочно, – вдруг сообщил Дарен, – и мне следовало бы вернуться в Винар. Но не вернусь пока что. Эти месяцы – отличная возможность плотно исследовать твой дар.
Я силой воли отодвинула мрачные мысли за задний план, повторила про себя его слова. Не вернется в Винар… Из-за меня – и из-за Марисы заодно, я думаю. А исследования моего дара… Почему бы и нет? «Тебе не понравится то, что откроется» – вспомнилось предостережение Эмилии. Да ну ее, что бы там ни было, я прозябать в неизвестности не собираюсь. Знания – сила! В университете первым делом за изучение симпатической магии возьмусь. Библиотека, спецкурсы, факультативы. Вдобавок к наверстыванию пропущенного по колдовским пассам.
– Спасибо, – поблагодарила я Дарена, пусть и с опозданием, – за всю твою помощь. Что примчался решать мои проблемы.
– Тебе спасибо. Благодаря тебе у меня до окончания университета впечатляющее дипломатическое портфолио.
– Ты и погибнуть мог. Не было никаких гарантий на благополучный исход…
– Жизнь вообще гарантий не дает, – отметил он и медиативно уставился на куст с явным намеком, что хочет побыть один.
Видимо, взять и не вернуться в Винар не так уж просто…
Оставшееся до портала время я скоротала, гуляя по замку, залипая на гобелены, переплетения листьев вьюнка на стенах, артефактные магические подсвечники и недвижимого стража в доспехах, которого поначалу приняла за статую. Потрогала его блестящий щит в растительных узорах, погладила рельефную пластину на торсе и по шлему постучала, в тот же миг и сообразила, что стук не пустой отнюдь. Любому ясно: пустоголовая тут только я! Вырвалось покаянное: «Ой», страж приподнял забрало и нахально подмигнул, сказав, что заканчивает в семь. Но я уже улепетывала прочь, напрочь растеряв исследовательский пыл и желание шаловливые ручки распускать. Неловко вышло…
В главный холл я пришла пораньше, с небольшой сумкой вещей – в основном безделушек, прихваченных на память, местных вкусностей и остатков неиспользованных материалов для рукоделия. Зайку Покусайку оставила Дису. На память, он сам попросил, еще в храме… Для друга не жалко, да и стоило взглянуть на безжизненного ханика, как внутри все сжималось.
Кеннет был на предназначенном для портала месте – стоял за огромными вазонами с цветами, утомленно прислонившись к колонне. Клелия вымотала, гляжу! Я пресекла его попытки забрать у меня сумку, загадочно спрятала за спину. Он сдался и соединил ладони, в которых засиял, наливаясь ярче и ярче, солнечный свет.
– А как же Дарен и Мариса? – удивилась я, будучи уверенной, что мы все вместе в Междумирье возвращаемся.
– У нас отдельный портал, – невесело сообщил Кеннет и развел руки, позволяя шару портала увеличиться в размерах, – с особыми настройками в обход вокзала Междумирья. Да-да, прямиком в Легион.
Я стиснула зубы. Что-то такое и подозревала на самом деле. Лэнсон учел былые ошибки… Надоела ему вечно влипающая в неприятности создательница. Теперь сразу по прибытии сцапает, запрет – и прощай, свобода?..
– Вряд ли, – словно прочитал мои мысли Кеннет, – фанатиков нет – повода тебя задерживать нет. Разве что из вредности. Но договоримся как-нибудь.
Я стоически вздохнула и шагнула в портал. Окутало светом, качнув на мягких волнах. Подхватило, закружило, холл растворился в потоке искристой энергии. Она померкла, из гардской теплоты вынесло в холодную серость. Казенное помещение – безликое, пустое, неведомо чем освещенное. Из распахнувшихся дверей пожаловали подчеркнуто вежливые и беспристрастные легионеры с известием, что нас ждут. Проводили недалеко – в тесный кабинет с единственным столом и четырьмя стульями. Как для допросов, ей-богу… Два места были заняты Лэнсоном и Зинбером, и во мне чувство дежавю проснулось. Старший легионер молча мазнул по нам маловыразительным взглядом, его начальник поскреб небритый подбородок и расплылся в улыбке:
– Здравствуйте-здравствуйте. Я уж и не надеялся, что почтите нас своим присутствием.
Я прошла вперед, опустилась на стул. Кеннет плюхнулся рядом, на зависть расслабленно. Меня же тянуло теребить край юбки и опускать глаза.
– Приключения окончены, я надеюсь? – осведомился Лэнсон. – Уведомите о дальнейших планах. Что у вас там – государственные перевороты, путешествия галопом по мирам или еще какие геройства?
– Вы так говорите, – робко возразила я, – будто я все это специально устроила…
– Что ты, – ответил он язвительно, – я убежден: специально такое и не получится. Только от балды да через задницу. А столь проблемную задницу лучше обеспечить максимальным присмотром.
– Я присмотрю, – уверил Кеннет. – А король Гарда поручился, что фанатики с покушениями закончились, неужели планируете начать межмировые отношения с вопиющего недоверия к его словам, хм?
Лэнсон прищурился, и прищур этот ничего хорошего не выражал. Я вывалила сумку на стол, расстегнула молнию, оба легионера заметно опешили. Привстав, я извлекла наружу горшок с симпатичной подмигивающей геранью, баночки с маринованными водорослями, ароматические подушечки с сушеными листьями и выпалила:
– Это вам! Из Залесья. Сувениры, угощения и цветочек в кабинет. Его не надо поливать, он сам бегает себе за водой и откликается на «Белочку».
Зинбер поперхнулся, Лэнсон озадаченно выгнул бровь.
– Можете переименовать… – пробормотала я и заметила, что глава Легиона сегодня не просто небритый и помятый. – Ой, у вас пуговица почти оторвалась! Давайте пришью, я умею, я же создательница, рукодельница, и вообще…
Я потянула к нему руки, он отодвинулся вместе со стулом. Повисла пауза. Кеннет с впечатленным выражением лица попытался заглянуть в сумку, я оперативно вжикнула молнией и села обратно.
– Итак, что имею вам сказать, – произнес Лэнсон сдержанно. – Перенастройку источника назначат на ближайших праздниках или длинных выходных, чтобы студенты благополучно отправились по домам и в Междумирье было поменьше народа. Будь так добра на нее явиться.
– Буду, – пообещала я. – В смысле – явлюсь!
– Настоятельно советую не испытывать мое терпение. – От тона, которым это было сказано, я поежилась. Цветок – тоже, спрятавшись в собственных листьях. – Свободны.
– Ты – до утра, – известил Зинбер Кеннета. – У тебя практика в разгаре и несколько прогулов без уважительной причины, которые придется отработать в двойном размере.
– Без уважительной причины? – Его губы растянулись в злой ухмылке.
– Существуй она, не пришлось бы нелегальным порталом пользоваться, – припечатал старший легионер. – Твое дело из ладосского отделения – это… – Он покосился на меня. – Позже обсудим, Дэлман, не сомневайся.
– Зачем же нужны такие практиканты, – еще злее ухмыльнулся Кеннет. – И не пора ли задуматься? Каждый раз, когда надо спасать какой-нибудь мир от отключения магии или захвата власти фанатиками, вы лишь мешаете. Вы и ваши идиотские правила.
– Вот и займешься расширением законных способов решения проблем, – бесстрастно парировал Зинбер, – подскажешь, какие правила не идиотские.
Стало ясно: от практики не отвертеться. Совсем никак. Я насилу оторвалась от держащейся на соплях пуговицы, сграбастала сумку в объятия.
– Что ж, до завтра, – Кеннет поднялся из-за стола и ввернул ехидно: – Коллеги.
Лэнсон поморщился, адресовав Зинберу взгляд, в котором четко читалось: «Ты что наделал-то?» Тот остался непоколебим и суров, но готова поклясться: на секунду в его глазах искра злорадства промелькнула. Страшно представить, как будет проходить и чем закончится эта практика…
На улице сумку Кеннет у меня все-таки забрал, предварительно выведав, что там вкусного осталось, и всю дорогу до моего общежития шутил на тему того, как талантливо я умею взятки давать. Скажет тоже! Это, считай, гостинцы из путешествия. Образно выражаясь – практически из отпуска. Наверняка легионеры такие сердитые оттого, что давно в нем не были. А Лэнсон не зря нас вместе с Зинбером встречал, похоже собирался занять им Кеннета, а меня – отправить под «присмотр». Фух, пронесло…