Вот что на самом деле очень вредно, так это не довести курс лечения антибиотиком до победного конца. Бывает так, что на фоне улучшения своего состояния человек по своей собственной воле, а не по совету врача, прекращает принимать антибиотик. Потому что это «химия», потому что не хочется продолжать «угнетать» свой драгоценный иммунитет, потому что дело пошло на лад, и пускай теперь организм сам справляется дальше… В результате подобного легкомыслия можно получить крупную проблему. Дело в том, что в процессе контакта с антибиотиком микроорганизмы начинают вырабатывать устойчивость к нему. Приспособление к неблагоприятным условиям внешней среды — это основа эволюции.
У микроорганизмов, как и у всего живого, постоянно происходят мутации, изменения в генах, которые могут приводить к появлению новых признаков, в частности — способности сопротивляться действию антибиотика. Микроорганизм может начать синтезировать вещества, разрушающие антибиотик, или блокировать его прохождение через мембрану, или утратить рецепторы, с которыми антибиотик связывается… Это все дело случайное, но в конечном итоге в общей массе микроорганизмов всегда появляются особи, устойчивые к действию антибиотика. Неустойчивые гибнут, или не растут, или не размножаются, а устойчивые растут и размножаются, причем с характерной для микроорганизмов высокой скоростью. В среднем и общем, бактерия делится на две каждые 20 минут!
Если человек принимает антибиотик в адекватных дозах и в течение необходимого периода времени, то устойчивых к действию антибиотика микроорганизмов появляется не так уж и много. С ними благополучно справляется иммунная система, против которой выработать устойчивость невозможно. Если же антибиотик принимается в недостаточных дозах, то прирост микроорганизмов превышает их гибель, причем происходит сдвиг в сторону тех, которые обладают устойчивостью к действию антибиотика. Это закономерно, ведь устойчивые микроорганизмы живут и размножаются в более благоприятных условиях, нежели неустойчивые. В результате очень скоро в организме «недолечившегося» антибиотиком пациента начинают преобладать микроорганизмы, устойчивые к действию этого антибиотика. По сути дела, курс лечения придется начинать заново — подбирать другой антибиотик и (возможно) принимать его в больших дозах и в течение периода, превышающего средние сроки лечения. Так что если уж лечиться антибиотиками, то как следует — в адекватных дозировках и нужное время. В этом случае лучше «перепить», то есть — немного превысить дозу и удлинить период лечения, чем «недопить». Лечение инфекционных заболеваний — это война с микроорганизмами, а на войне противника надо бить изо всех сил и до победного конца.
Далеко не каждый прием антибиотика нужно сочетать с приемом пробиотиков, восполняющих утраченные полезные бактерии, обитающие в нашем кишечнике. Назначение пробиотиков делается не по принципу «так положено», а по конкретным показаниям. Короче говоря, если они нужны, врач вам их назначит. Назначать их самостоятельно не стоит. Вреда от них не будет, но и пользы тоже. Только напрасно деньги потратите. И обратите, пожалуйста, внимание на то, что восполнять кишечную микрофлору нужно по окончании курса лечения антибиотиками, а не во время его. Если вы пьете пробиотик вместе с антибиотиком, то значительная часть поступающих в организм бактерий будет гибнуть под воздействием антибиотика.
Да, в нашем кишечнике в норме в ничтожно малом количестве обитают грибки рода Candida, которые являются возбудителями кандидоза, грибкового поражения кишечника. Размножению этих грибков препятствуют конкуренты — живущие в кишечнике бактерии (бифидобактерии, лактобациллы, кишечная палочка, энтерококки и др.). При значительном уменьшении количества бактерий грибки могут начать интенсивно размножаться, поэтому для профилактики кандидоза одно время вместе с антибиотиками широко назначали противогрибковые препараты, такие, например, как нистатин. Но позже было доказано, что профилактического эффекта назначение противогрибковых препаратов не оказывает, разве что приводит к выработке устойчивости к ним. В наше время противогрибковые препараты назначаются во время курса лечения антибиотиками или после него не профилактически, а строго по показаниям, то есть в случае развития кандидоза.
Нужно ли при лечении антибиотиками принимать антиаллергические средства для предотвращения аллергических реакций? Сам собой напрашивается ответ «да», но правильным ответом будет «нет». По двум причинам. Во-первых, если антибиотик, да и вообще любой лекарственный препарат, не вызывает аллергической реакции, то зачем сопровождать его прием приемом антиаллергических средств? Зачем нужно лекарство без «точки приложения силы», без объекта, на который оно должно действовать? Во-вторых, если препарат вызывает аллергическую реакцию, то его нужно заменять в срочном порядке, и антиаллергические средства окажут в этом случае медвежью услугу — они немного уменьшат выраженность аллергической реакции, «замаскируют» ее на время. А какой смысл маскировать? Чем раньше проявится аллергическая реакция, тем раньше неподходящий антибиотик будет заменен на подходящий.
Прием антиаллергических средств для предотвращения аллергических реакций — это миф из разряда «слышали звон, да не знаем, где он». Дело в том, что в любом воспалительном процессе (а инфекционное заболевание — это, по сути, воспалительный процесс) присутствует аллергический компонент. Поэтому в качестве сопутствующего препарата при инфекционных заболеваниях могут назначаться антиаллергические средства. В качестве сопутствующего, оказывающего дополнительный терапевтический эффект, а не в качестве предупреждающего появление побочных действий! Почувствуйте разницу.
Под занавес давайте разберем самый главный и единственный, опирающийся на реальность, довод противников лечения антибиотиками. Да, действительно, у ряда пациентов после первого приема антибиотиков отмечается кратковременное, длящееся несколько часов, ухудшение самочувствия. Это ухудшение не является следствием самовнушения. Оно имеет объективную причину. И что самое интересное — врачи этому ухудшению радуются. Пациент говорит, что спустя четыре часа после первого укола (или первого приема таблеток) антибиотика его пробил пот, появилась сильная слабость, закружилась и заболела голова, а врач, вместо того, чтобы отменить вредоносный антибиотик, отвечает: «Это хорошо, так и должно быть».
Почему?
Первый ответ, который сразу же приходит на ум: «Потому что все врачи садисты и им нравится наблюдать за страданиями пациентов!» Но это неверный ответ. Поверьте, садисты в практической медицине надолго не задерживаются.
Думаем дальше. Вот вам подсказка: вспомните, что вызывают антибиотики? Как они действуют на микроорганизмы?
Антибиотики могут вызывать гибель микроорганизмов или же останавливать их рост и размножение. После первого приема тех антибиотиков, которые вызывают гибель микроорганизмов (оказывают бактерицидное действие), может отмечаться кратковременное ухудшение самочувствия. Причина его в интоксикации, или отравлении, организма продуктами распада погибших микроорганизмов. Первая доза антибиотика, при условии, что он выбран верно, вызывает массовую гибель бактерий (в ходе дальнейшего лечения бактерии гибнут в значительно меньших количествах). То есть жалобы пациента на ухудшение самочувствия после первого приема бактерицидного антибиотика, являются подтверждением эффективности назначенного препарата. Потому-то врачи и радуются, слыша такие жалобы.
К слову, заметим, что до появления антибиотиков смерть от пневмонии составляла примерно пятую часть всех смертей (около 20 %). В наше время этот показатель уменьшился почти в 14 раз. В 1918–1919 годах эпидемия так называемого испанского гриппа, или «испанки», унесла миллионы жизней (по данным разных исследований, эта печальная цифра варьируется от 50 до 100 миллионов!). Знаете, от чего конкретно умирали люди? Не от самого гриппа, а от его осложнений, большая часть которых имела бактериальную природу и могла успешно лечиться при помощи антибиотиков.
Так-то вот.
Глава тринадцатая. Врачи против тренеров, или Помогают ли интенсивные нагрузки скорее ликвидировать последствия травмы?
Какую книгу, какой фильм на спортивную тему ни возьми, практически везде будет персонаж, главный или второстепенный герой, который благодаря своему упорству смог вернуться в большой спорт после травмы. Удается ему сделать это ценой интенсивных, невероятно изматывающих тренировок. Близкие ужасаются, врачи советуют уменьшить рвение, и только какой-нибудь старый тренер, или родной дедушка, или старший товарищ, то есть Наставник, по умолчанию обладающий житейской мудростью и большим опытом, говорит «возвращенцу»: «Давай продолжай в том же духе! Не слушай никого! У тебя все получится! Я в тебя верю!» После очередной порции одобрения герой закусывает губу и тренируется еще усерднее. В результате он возвращается в большой спорт, а зачастую не просто возвращается, но и побеждает в каком-нибудь суперчемпионате. Скептики хватаются за головы, врачи говорят, что не понимают, как это случилось, а Наставник хлопает чемпиона или чемпионку по плечу и говорит: «Я знал, что у тебя все получится! Главное — это верить в себя».
Главное — это верить в себя! И тогда все будет так, как ты хочешь. Этот безумный изменчивый мир расстелется под твоими ногами ковровой дорожкой, по которой ты взойдешь на пьедестал. Слова «так бывает только в кино» или «так бывает только в книжках» в данном случае абсолютно неуместны. История человечества знает множество примеров того, как люди возвращались к обычной жизни, со всеми ее нагрузками после серьезных травм или болезней. Вспомним хотя бы легендарных летчиков Алексея Маресьева и Леонида Белоусова, которые после ампутации обеих ног смогли вернуться в строй и продолжить воевать в небе. Хотите современного примера? Посмотрите на американца Дерека Фитцжеральда, который после удаления опухоли желудка и пересадки сердца увлекся триатлоном и не раз сумел пройти полную дистанцию самого престижного и самого сложного на сегодняшний день соревнования IRONMAN. Если кто не в курсе, то эта дистанция такова: заплыв на 3,86 км, заезд на велосипеде по шоссе на 180,25 км и марафонский забег на 42,195 км. В один день! Когда читаешь, то представить невозможно, что эту дистанцию вообще можно преодолеть. Раньше марафонский бег считался высшим напряжением всех сил, а здесь он всего лишь часть соревнования, третья часть, и, честно говоря, не самая сложная.