Куда, куда… Они утонут.
На всякий случай: метрополитен как защитное сооружение от ядерного удара рассчитан на двое суток[36], потом придется вылезать. В случае большой катастрофы останутся без электричества системы водоотлива, поддерживающие сухость в подземке. Довольно быстро метро окажется затоплено грунтовыми водами. Его зальет по самые турникеты – и до свидания, подземный город.
Между прочим, метро как «атомное бомбоубежище» защита довольно условная. В случае воздушного ядерного взрыва, произведенного на большой высоте – все отлично, а вот от наземного или даже низкого воздушного взрыва подземные коммуникации рушатся, становясь братской могилой.
И если вам попалась фантастическая книжка, где после глобальной катастрофы люди живут в метро, это никакая не фантастика, а типичная фэнтези – «литература мечей и магии». Эльфы, орки… Ну и гномы, естественно, какое же метро без гномов. В фэнтези все, что угодно, может быть. В нормальной фантастике подземка – затоплена. Точно как в жизни…
Никакой критики не выдерживает и легенда о крысах-мутантах размером то ли с собаку, то ли со свинью, запущенная в конце 1980-х газетой «Аргументы и факты». Не выдерживает в том смысле, что сколько эту чушь ни критикуй, она цветет себе и пахнет. Ну естественно, должны ведь в Подземном Царстве водиться монстры… Для справки: самая большая крыса, отловленная учеными в Москве, весила 700 граммов, попадались экземпляры по 500 и 400, и это были три таких крысы из пойманных трех тысяч. Жизнеспособный «мутант» в габаритах собаки появиться не может даже теоретически. В первую очередь такую тушу не потянет крысиный опорно-двигательный аппарат.
Да, крысы в подземке живут, и мыши тоже, причем выделяются «крысиные» и «мышиные» зоны. Селятся грызуны вблизи станций – там, где есть пропитание. В тоннелях им, собственно, делать нечего – чем глубже и длиннее тоннель, тем меньше смысла животному там прятаться. Это для человека полкилометра не расстояние, а для крысы очень много: путь от гнезда до места кормежки становится неоправданно энергозатратным. Грубо говоря, крыса по дороге с голоду опухнет…
По-своему забавны народные поверья, привязанные к метрополитену чисто территориально, и больше никак. Московские студенты знают: если перед экзаменом подойти к скульптуре «Пограничник с собакой» на станции Площадь Революции и погладить собаку по носу, экзамен будет сдан на отлично. У студентов эту манеру подхватили люди постарше: собак гладят просто «на удачу». Махнуть рукой, двигаясь в общем потоке, очень легко, и никто тебе не сделает замечания: некогда, да и незачем. Да и сами почти все такие: редкий москвич не гладил тех собак (их четыре на станции). Но по большому счету эти «счастливые скульптуры» могли стоять где угодно на поверхности. Ничего специфически «метрошного» в этом поверье нет.
Настоящую «метролегенду» отличают три признака. Во-первых, ее появление спровоцировали сами работники метро. Во-вторых, в ее основе лежит реальный случай: либо ошибочно истолкованный, либо уже при передаче из уст в уста обросший фантастическими подробностями. В-третьих, эту легенду может прокомментировать тот, кто вольно или невольно стоял у ее истоков. И тогда удается проследить, как именно работает механизм легендирования.
Вот история, рассказанная одним из ветеранов московской подземки.
…Было это в те времена, когда слово «камера» означало «место лишения свободы», а о системах видеонаблюдения знали из фильмов о заграничной жизни.
Еду третий круг, только с подмены. Банка с кашей в сумке горячая. Почему не поел на подмене? Да я уж и сам не помню. На Баррикадной закрываю двери, уезжаю. Налил чаю из термоса, открыл крышку. Пушкинская. Ну, думаю, сейчас уеду и на перегоне быстренько перекушу.
– 42-й маршрут, ответьте диспетчеру.
– Слушаю, 42-й.
– 42-й, с Пушкинской без команды не отправляться!
– Диспетчер, вас понял, без команды не отправляться.
Стою на Пушке. Чай стынет, банка с кашей горячая, открытая, и такой дух по кабине, сейчас прямо слюнями захлебнусь. Смотрю на банку и думаю: «А чего, собственно, я себя мучаю?» Хвать ложку – и давай наворачивать. Сижу, ем, в зеркало за пассажирами смотрю. Вижу, из первого вагона появляется мужчина, подходит к моей двери…
– Почему так долго стоим?!
А у меня в одной руке банка, в другой ложка. Смотрю я на пассажира и думаю: «Ну, коли вежливости не обучен, то каков вопрос, таков будет и ответ!»
– Обед у меня, – показываю банку. – Сейчас доем, тогда поедем…
Тот кивает и уходит.
А через пару месяцев один приятель спрашивает:
– А правда, что машинисты прямо на станции обедают? Тут один знакомый клялся, что видел это своими глазами. Мне вроде и не верится, да он солидный человек, врать не будет…
Рассказ машинистаПро безаварийную работу 1-й степени
Есть у нас парень молодой, получивший знак «За безаварийную работу 1-й степени» из рук самого начальника метрополитена.
Я однажды в Интернете высказался насчет нашего УПЦ (учебного центра), мол, уровень подготовки резко упал. А мне в ответ говорят: ничего ты не понимаешь, вот же этот парень, гляди, каких орлов выпускаем! Всего ничего поработал – и уже со знаком отличия! Так?!
Не совсем.
Знак он получил за то, что вывел из тоннеля неуправляемый состав, когда машинист умер за контроллером. И на его месте мог оказаться любой – помощник, молодой машинист или ветеран. С тем же результатом.
Парень-то хороший, кто бы спорил. Он просто ехал на работу в первом вагоне. Когда состав, проскочив красный, экстренно встал и замер, он открыл своим ключом дверь в кабину и увидел там мертвого машиниста. Связался с диспетчером, представился, получил разрешение вывести состав на станцию – и вывел.
А покольку медали «За бдительность в трубе» у нас пока что не придумали…
В общем, УПЦ тут абсолютно ни при чем.
И безаварийная работа, в принципе, тоже.
Глава 48Дневник Метроэльфа: Снова и снова
Утро. Холодная улица. Верные «камелоты» с хрустом ломают заледеневшие за ночь лужи. Ранняя смена. Теплое метро принимает в свои объятия. И вот уже свитер, который грел тебя на улице, становится неудобен и некомфортен. Ты едешь в вагоне и чувствуешь, как первая капля пота стекает по виску. Если вы думаете, что мы ездим на работу в кабине, то глубоко ошибаетесь. В кабине проезд машинисту категорически запрещен. Да не столь важно это. Иногда за смену так накрутишься, что «трубу» уже видеть не хочется.
Завтрак бултыхается в желудке, приятно согревая теплом. Вот и родной линейный. Сейчас посмотрим, что случилось, пока меня не было. Бумаги, бумаги… Практически все то же самое. Формуляр инструктору. Он должен отписаться, что я проинструктирован, все усвоил и полностью готов трудиться на благо Родины и метрополитена.
До состава десять минут. Кружка горячего чая из термоса. Полусонные «ночники» встречаются с пришедшими на раннюю (иногда сталкиваются – потому что реально полусонные). Народ обменивается новостями. Кто с кем как сыграл, что нового вообще… Легкий утренний треп – убить время до поезда.
Пять минут до состава. Мне пора. Последние глотки обжигающего чая (ну зачем я такой делаю?!), пилотку на голову – и на первый путь. Внутри небольшой мандраж. Почти месяц за контроллером не сидел.
Перекинуться парой фраз с дежурной. Опоздания вроде бы нет. Похоже, это мой состав. Точно.
– Привет. Как она?
– Отлично, только в той голове контроллер тугой.
– Ну это не страшно…
И все на ходу, быстро. Пик. Интервальные часы неумолимо отсчитывают время. Каждая секунда на счету. Закрыть двери. Лампа погасла. Выходной светофор – зеленый. Не забыть проверить накат. Угу. Катимся. Интервал в графике. «Ход-3» и полетели… А холодок внутри не отпускает. Уехать полдела. Надо еще на следующей остановиться. Осматриваешь кабину как в первый раз: вот что значит перерыв в работе.
Светофоры зеленые и только далеко впереди желтый. Небольшой подъем, поворот и станция. Заблаговременно собрать схему на тормоз. Тут лучше не доехать.
А все-таки это как езда на велосипеде. Раз научился – уже не забудешь. Встал точно у рейки. Двери. Так. Похоже, я чуть опаздываю, но это пока не страшно. Дежурная демонстративно смотрит на часы. Спасибо, я и так знаю, что пора. «Осторожно, двери закрываются…» и опять – выходной зеленый, взгляд в зеркало, поехали…
Тьма – свет – двери открыл – двери закрыл – и опять тьма… Прорезался голос диспетчера. Впереди идущий вызвал милицию на состав. И снова тишина…
Обычный день. Обычная смена.
Первый день после отпуска.
И чтобы мне случайно жизнь медом не показалась, на следующей станции пассажир мертвой хваткой вцепился в двери!
Про неписаные правила
Машинисты не любят «джентльменов». Они держат двери, ты вываливаешься из графика, начинаешь нагонять, в час пик больше людей на платформе, т. е. интервал еще увеличивается, а при общем опоздании его практически не нагнать… А машинист за отставание получит втык, и неслабый.
Вот что гласят на этот счет неписаные правила пользования метрополитеном:
«3.1. Держать двери поезда на станции имеют право пассажиры и работники метрополитена, если отправление поезда создает угрозу жизни или безопасности движения.
3.2. Также разрешается держать двери наиболее ярким представителям сексуальных меньшинств по причине… А без причины, ибо их не переделаешь».
Отчего-то именно пунктом 3.2 пользуются чаще всего.
Глава 49Человек из Выхина и другие ужасы(Записано со слов машинистов ТКЛ)
…Выходные. Ночная. С одной стороны, в выходные работать проще, едешь себе по зеленым светофорам, красота. Но… Скучно. Адреналина не хватает. Не хватает отчаянной гонки часа пик, когда летишь под «желтый», практически видя хвост впереди идущего состава, когда пытаешься удержаться в интервале и, не сдерживая эмоций, вслух рычишь все, что думаешь, в адрес того – не скажу, кого, – держащего двери. Но это все будет с понедельника, а пока…