Не всегда Мессир готов был безропотно это терпеть, когда я дошла до ягодиц, он заметно напрягся. Даже со скрипом повернул голову, отыскивая меня взглядом, но не преуспел — я сидела в это время у него в ногах и сосредоточенно обрабатывала самые интимные участки его бедер.
Мало-помалу он успокоился и снова закрыл глаза, дыша уже не так тяжело, как раньше. А когда снадобье наконец заработало в полную силу и Мессир устало обмяк, я мысленно поблагодарила ведьму еще раз — мази она выбрала самые сильные. Видать, и впрямь готовилась к встрече, раз отдала служанке заранее собранный мешок.
Вторая заминка у нас случилась, когда я попросила Мессира перевернуться на спину, чтобы обработать остальные части его немаленького тела. От моей просьбы он заметно поморщился, заворчал, но получил звонкий шлепок по ягодицам и с грозным рыком, от которого задрожали стены, перевернулся.
Толкнуть его в плечо и опрокинуть навзничь было уже нетрудно — руки-то я ему в порядок еще не привела, вот и не дотянулся. А уж избавить от обрывков одежды и, прикрыв срам куском рукава, обмазать с ног до головы оказалось и того проще. Благо инкуб не сопротивлялся. Только следил прищуренными глазами, время от времени выразительно сжимал кулаки и, чувствуя, что пальцы по-прежнему слушаются плохо, недовольно сопел.
— Как я пойду обратно, ты не задумывалась? — наконец соизволил он подать голос, когда я сноровисто обрабатывала его живот.
— Нет, — равнодушно откликнулась я. — Нам, женщинам, лишний раз думать не положено.
— А одежду для меня ты хотя бы догадалась заказать?
— Я тебе не служанка и не жена, поэтому заботиться о твоем благополучии не обязана.
— А если бы была женой? — задал коварный вопрос инкуб.
Я на мгновение остановилась, одарив его задумчивым взглядом.
— Тогда ты бы сам решал, что и кому я должна.
— И ты бы покорилась?
— А ты бы дал мне выбор?
Мессир нахмурился. После чего зачем-то поменял облик и снова посмотрел на меня черными глазами мужа.
— А разве он его тебе предлагал?
Я хмыкнула и снова взялась за массаж.
— Его все устраивало. Мое тело, голос, запах, повадки… Но для суккубы, поверь, это не самый плохой вариант.
— Тогда почему ты не с ним? — снова нахмурился инкуб и чуть повернулся, чтобы мне было удобнее добраться до его бедра.
Я сдула с лица упавшую прядку.
— А почему ты сейчас сменил облик?
— Не могу долго ходить в одном и том же.
— Чужой образ давит? — понимающе усмехнулась я. — Хочется выбраться из старой кожи, развернуть плечи и вдохнуть глоток свежего воздуха? А ты попробуй представить, что этой способности тебя лишили. Зуд никуда не делся, в груди уже тесно, дышать нечем, от желания что-либо поменять хочется выть и кидаться на стены, но ты не можешь. Ты заперт в клетке чужих желаний и при этом знаешь, что уже никогда и ничего в себе не изменишь. Всего лишь потому, что какая-то поганая магия заставляет приносить себя в жертву ради чьего-то недолговечного удовольствия.
— Но суккубы принимают постоянный облик лишь однажды…
— Вообще-то нет, — снова усмехнулась я, отодвигаясь и берясь за мускулистую голень. — Замужество нас ограничивает, но при определенных обстоятельствах смена внешности возможна. Даже если супруг будет возражать.
— Ты уверена, что будет?
Я пожала плечами.
— Демоны эгоистичны. Каждый желает заполучить совершенство лишь для себя одного. Зачем ему жена, которая от него не зависит? Имея полную гарантию, что она — его и только его собственность, ему не надо беспокоиться, что кто-то более успешный ее уведет. Абсолютная верность. Абсолютная власть и безупречный контроль над ситуацией. Была бы у тебя возможность, какой бы путь ты избрал?
Мессир усмехнулся.
— Я же демон.
— Тогда не задавай глупых вопросов и давай сюда вторую ногу.
Какое-то время я работала молча, сосредоточенно отдаваясь важному делу. Мессир, прикрыв глаза, о чем-то размышлял, послушно то поднимая, то поворачивая ногу, когда это требовалось. Ближе к рассвету, когда я взялась за его руки, он уже мог нормально сидеть, а когда начала разминать подушечки пальцев, неожиданно раздул ноздри и как-то странно выдохнул.
— Что? — не поняла я, когда пальцы в моей ладони сперва дернулись, а потом подозрительно обмякли. — Тебе опять больно?
Он посмотрел на меня долгим, полным непонятного сомнения взором.
— Нет.
— О, тогда, значит… нравится? — догадалась наконец я, на что инкуб недовольно заворчал и отвернулся. — Ну и зря. Своих желаний не надо стесняться. Иногда крохотная просьба решает огромное количество ненужных проблем.
— Где ты этому научилась? — хмуро спросил он, отнимая руку и поворачиваясь ко мне другим боком.
— Обязательная программа воспитания. Суккуба должна уметь доставить мужчине удовольствие. И не только с помощью плотских утех.
— А для тебя кто-нибудь такое раньше делал?
— Да. Только для этого меня понадобилось сперва приковать к ложу и вставить в рот кляп. — Я подняла спокойный взгляд. — Хочешь еще что-нибудь спросить о моем прошлом?
Мессир недовольно сузил глаза.
— Хочу получить ответ на вопрос, но не уверен, что ты ответишь.
— Тогда молчи, и мне не придется врать, — хмыкнула я. — А вообще, я удивляюсь — ты один из немногих мужчин, кто не пытается за меня думать.
Он пренебрежительно фыркнул.
— Я просто поражен, что ты способна это делать самостоятельно… Ар-р-р!
— Ох, прости, — очаровательно улыбнулась я, вынимая вонзившиеся на всю глубину когти из его плеча и невинно хлопая ресницами. — Я такая неловкая!
— Хельр-р-риана! — раздраженно рыкнул Мессир, потирая мгновенно затянувшиеся ранки. — Ты играешь на моих нервах!
— На чем умею, на том и играю, — промурлыкала я, жмурясь, как сытая кошка.
А когда он без предупреждения принял демоническую ипостась и, разъяренно шипя, цапнул меня за руку, мгновенно прильнула к его груди, инстинктивно поступая так, как поступила бы с Князем. Мои руки беспрепятственно обвили его шею, внезапно ожившие волосы перехватили метнувшиеся в мою сторону смоляные пряди, привычно спеленали их, переплелись в страстном танце. А затем я пощекотала кончик заостренного уха коготком и, потершись щекой о жесткие чешуйки на коже, тихонько заурчала.
От столь неожиданной смены настроений Мессир замер, так и не поранив мне кожу. Его когти, щелкнув в опасной близости от моего лица, растерянно разжались. Жесткие складки в уголках рта расслабились. Гневно раздувающиеся ноздри застыли. После чего он шумно выдохнул и все еще недовольным голосом рыкнул:
— Зачем ты это делаешь?
— Хочешь понять? — прошептала я, отстраняясь и пытливо заглядывая в заполненные Тьмой глаза. — Многие хотят знать, кто такие суккубы, многие пытались, но мало кому это удалось. А между тем разгадка крайне проста: мы просто многогранны, инкуб. Причем каждая наша грань по-своему хороша. Мы можем быть ласковы, как домашние кошки. Бываем свирепы, словно высшие демоны. Становимся безудержными, поддаваясь страсти. И покорными, когда находим того, кому хотим доверять. Однако когда на наших руках защелкиваются брачные браслеты, все грани отсекаются, кроме одной. Мы становимся слабыми, ущербными и простыми, потому что лишь такими нас готов увидеть законный муж.
Мессир замер, а я медленно провела когтем по его беззащитному горлу.
— Понять суккубу нелегко. Угадать, какую маску она взяла на этот раз, подчас невозможно. Но можно подхватить ее игру, день за днем изучая новый образ. Познать вкус каждого, испробовать их все до единого. Чтобы однажды сорвать последнюю маску и увидеть ее настоящее лицо. Сможешь ли ты удержаться от соблазна, инкуб? Способен ли увидеть в нас что-то, кроме отражения себя самого?
Я оперлась ладонями в его грудь и беспрепятственно отстранилась. Помолчала, по-прежнему неотрывно глядя ему в глаза. А потом самым обычным голосом осведомилась:
— Ты хотел задать какой-то вопрос?
— Я… нет, — недовольно тряхнул роскошной гривой инкуб, поразительно быстро придя в себя. — А сейчас ты — настоящая?
— Отчасти, — мурлыкнула я, поднимаясь на ноги, и, убрав в сторону волосы, оставила его в покое. — Но тот, чей облик ты недавно носил, об этом не догадывается.
Мессир поморщился.
— Женщины… и после этого вы хотите, чтобы вам доверяли?
— Мужчи-ины, — в тон ему протянула я, проходя мимо стола и незаметно прихватывая ядовитый коготь. — И после таких слов вы думаете, что можете безраздельно нами владеть?
Он презрительно фыркнул мне в спину.
— Многими владеют, и это их полностью устраивает.
— А многих ли ты спрашивал? — усмехнулась я, небрежно присаживаясь на подоконник. — И во всех ли уверен, что они тебе не солгали?
Поднявшийся с постели инкуб повел плечами, избавляясь от остатков одежды, и, сжав и разжав кулаки, остро на меня взглянул.
— На что ты намекаешь? Что я плохо знаю суккуб?
— Нет, — кротко ответила я, опуская глаза. — Ты плохо знаешь одну-единственную суккубу. Но почему-то не желаешь это признавать.
— Хорошо, — неожиданно согласился Мессир и, сложив руки на груди, смерил меня насмешливым взглядом. — Тогда ответь: чего ты ждешь от своего мужчины? Кого бы приняла, не ставя дополнительных условий?
Я усмехнулась, не став ему напоминать, что, стоя голяком перед дамой, не всегда удобно задавать подобные вопросы.
— Я приму того, кто сможет увидеть во мне… меня. И найдет способ меня покорить, не надевая браслетов.
— Такого не бывает, — скривился Мессир и выразительно оглянулся в поисках одежды. — Никто в Преисподней на это не согласится.
— Демоны не умеют безоговорочно доверять, — прошептала я, бесшумно распахивая крылья. — Но это не значит, что я не могу искать дальше. Правда?
Он обернулся в тот момент, когда я уже срывалась в стремительном полете, полностью отдаваясь во власть поднявшегося ветра. Раздраженно рявкнув, огромным прыжком сиганул к окну, но не успел — мгновенно удлинившиеся когти смогли ухватить лишь воздух.