— Я грязный…
— Ничего страшного.
— Куда вы меня несёте? — спрашивает, а я чувствую, как у него сердце заколотилось, стоило ему задать этот вопрос.
— Сейчас ко мне поедем, отогреем тебя и уже потом будем решать, как быть. — Усаживаю Ромку за заднее сиденье и пока обхожу машину, набираю Соне — нужно предупредить, что вернусь не один. Она опять быстро берёт трубку. — Солнечная, — сходу начинаю, — тут не предвиденные обстоятельства, я скоро приеду, но не один.
— Ладно, — спокойно реагирует.
— Я с ребёнком приеду. — Решил хоть как-то её подготовить. Молчит. — Он промок и замёрз, и весь в грязи, наполни ванну и чай разогрей.
— Через сколько будете? — тут же перешла она на деловой тон.
— Примерно… через полчаса.
— Во что переодеть есть?
О! А об этом я как-то не подумал.
— Нет.
— Сколько ребёнку лет?
— Кажется, около четырёх, мальчик.
— Понятно…
— Сонь, ещё и котёнок…
— Котёнка я как-то переживу, а вот если бы удава… — рассмеялась она и тут же серьёзно: — Сильно не гони, с тобой малыши, и включи печку, пусть немного отогреются.
Весело ей, посмотрю на её реакцию, когда Ромку увидит. Сел в машину и повернулся к мальчику, чтобы хоть немного подбодрить. Присмотрелся, ведь и правда — он на меня очень похож.
— Сейчас ко мне поедем, искупаешься и отогреешься.
— А что дальше? — робко смотрит на меня.
— У тебя родные есть? — Он мотает головой. — Тогда придётся связаться с органами опеки… — Мальчик замер. — Послушай меня. Не знаю, что там тебе наговорили, но для детей тюрьмы не бывает. В любом случае нужно действовать по закону, я и так его нарушаю, забирая тебя домой, чтобы ты немного пришёл в себя. Пока мы туда едем, я позвоню другу, и он уговорит сотрудников дать нам несколько часов. Хотим мы этого или нет, но они заберут тебя.
Он тяжко вздохнул.
— По-другому никак? — жалобно так смотрит.
— Нет, Ромка, нам нужно действовать в рамках закона. Но я не брошу тебя, ты не один. Считай это необходимостью, от которой не увильнуть.
— А… Уголёк? — опять прижимает блохастого.
— Пусть живёт у меня, пока мы с бюрократией будем воевать.
— А кто такая бюрократия?
— Это препятствие, созданное людьми, которое они мужественно преодолевают. Не забивай себе голову, подрастёшь и узнаешь.
— Хорошо.
Согласился он и посмотрел с тоской в окно. Блин, бедный пацан, такой стресс пережил! Завёл мотор и, выруливая со двора, набрал Глебу. Тот как услышал мои новости, немного опешил. Потом очухался и выдал:
— Ну, ты блин даёшь!
Быстро справился с удивлением и пообещал связаться с кем нужно и всё уладить. Права мама, когда его сравнивает с нашим ангелом-хранителем: в любое время дня и ночи позвони — всегда готов протянуть руку помощи. Осталось, самое главное, решить, что дальше делать. С каждой минутой во мне крепло желание оставить себе мальчика. Хочу знать, что с ним всё хорошо, и только находясь рядом с ним, я в этом буду уверен. Единственное, что меня беспокоило — это реакция Сони на моё решение. Я помню, что она не хотела детей.
***
Все мужчин, когда едут к своим мириться, цветы покупают, а мой — ребёнка. Оригинал! Где он его взял? И главное, чей ребёнок, почему грязный? Столько вопросов и ни одного ответа. После того как положила трубку, вышла за калитку и попросила охранника отвезти меня в гипермаркет, благо он рядом. Быстро взяла навскидку самое необходимое и рванула домой. Осталось до их приезда десять минут. Включив чайник, побежала в гостевую комнату и включила воду в ванной — пусть набирается. Напряжённо смотрю во двор, жду Кира и его гостей. Вот полоска света стала пробиваться сквозь щель забора. Выключила воду и спустилась, только вышла в холл, как зашёл мой мужчина с маленьким мальчиком на руках.
— Привет! — решила обнаружить себя, и тут мальчик повернул ко мне голову.
Я онемела, поняв, что мой привёз домой своего сына! Ничего себе!
— Зд… здравствуйте, — прижимаясь к Киру, чуть слышно прошептал мальчик, с опаской смотря на меня.
«Так, Сонь, отомри, — шикнула на себя, — мальчик не виноват, что его непутёвый папа только сейчас вспомнил про него».
— Меня Соня зовут. — Решила подойти поближе.
— Рома, — опять тихо отвечает, напряжённо смотря по сторонам.
И тут я слышу: мяу!
— А как грозного зверя зовут? — показывая глазами на тряпку, из которой торчит чёрная мордочка котёнка.
— Уголёк.
— Дашь мне его? — протягиваю руки. — Пока тебя папа будет купать… — Кир даже поперхнулся воздухом, когда услышал «папа», но я бровью не повела и продолжила как ни в чём не бывало: — я твоего друга приведу в порядок, наверное, блохи его уже замучили.
— Он мне не папа… — хмуро отвечает мальчик. — Мы просто с дядей Кириллом очень похожи. Баба Клава тоже вначале так говорила, но потом поняла, что ошиблась.
— Сонь, это чистая правда… — попытался оправдаться Кир. — Я сейчас Рому искупаю и всё объясню.
— Надеюсь. — Строго посмотрела на своего и уже мягче — на Рому. — Давай сюда своё сокровище, я его не обижу, ему тоже нужно искупаться и покушать.
Мальчик посмотрел на Кира, и как только тот кивнул, давая добро, отдал мне чёрного заморыша, как я и предполагала, блохастого. Хорошо, что в гипермаркете отдел был для животных, и я купила там всё что нужно для котят. Решила пока не ломать голову, откуда мальчик и почему похож на Кира. Он пообещал объяснить, ну что ж, послушаю. В любом случае я против мальчика ничего не имею, а вот если Бельский его в своё время бросил — уши оборву.
Глава 36
Искупала истошно орущего мелкого и укутала в полотенце, сейчас обсохнет, и от гельминтов обработаю. Котёнка трясло, прижала его к себе, постучалась в комнату для гостей, слышу короткое.
— Входи.
Захожу, Рома уже одетый, и с волнением смотрит на полотенце в моих руках.
— Присмотришь за ним, а я спущусь за едой Угольку. — Протягиваю парнишке мелкого.
— Конечно. — Бережно его берёт. — А почему он трясётся?
— Замёрз и в шоке — коты не любят купаться. Но это необходимая мера, так что ему нужно потерпеть. — Перевожу взгляд на Кирилла. — Нужно чай Роме принести. — Намекаю, что пора бы парой слов перекинуться.
— Ром, сможешь побыть один? — присаживаясь с ним рядом на корточки, интересуется мой мужчина.
— Дядя Кирилл, конечно, смогу. Не переживайте, я никуда не сбегу. Даю слово пацана.
— Вот и хорошо.
Кир потрепал его по влажным волосам, и мы вышли из комнаты.
— Сонь, он правда не мой сын, хоть и похож.
— Уверен? — приподняв скептически бровь, пристально смотрю на своего.
— На все сто. Я всегда за этим строго слежу… — Только хотела ему напомнить о нас, он не дал, продолжив: — Только с тобой этого не делаю, потому что хочу, чтобы ты забеременела. Можешь теперь орать на меня, что я такой гад. Но это ничего не изменит, я не буду предохраняться и дальше.
Его признание — как нож в сердце. С трудом удалось сделать вид, что всё нормально. Но это не так, далеко не так! Решила увести его от тяжёлой для меня темы.
— Допустим, я тебе верю насчёт Ромы.
— Соня! Какой допустим?! Да я готов сдать тесть, чтобы ты убедилась, что не вру. Разве я похож на человека, который бросил бы своего ребёнка?
Я остановилась и заглянула в его глаза. Его взгляд твёрдый, так не смотрят виноватые люди, значит, не врёт.
— Я верю тебе, не нужно никаких тестов. Да и если бы это был твой сын, ничего страшного. Так… попинала бы тебя немного в воспитательных целях, что не интересовался малышом, и всё.
Кирилл рассмеялся и тут же притянул меня к себе.
— Попинала, говоришь? — нежно касаясь моих губ, игриво уточняет.
— Угу… — Опять короткий поцелуй. — Ну а теперь расскажешь, откуда ребёнок? Варианты в капусте нашёл или аист подкинул не принимаются.
— Пойдём в кухню, введу в курс дела. — Как только зашли, Кир начал рассказ: — Я первый раз встретил его, когда ехал к тебе после шпионажа Юли. Ну и зацепился взгляд за фигурку малыша в темноте. Он рядом с тобой живёт. Так вот, вышел выяснить, какого хрена происходит: ночь почти на дворе, а мелкий на улице. Там и встретил бабу Клаву, она и поведала мне, что его мама и её сожитель наркоманы, постоянно скандалят, а мальчонка на улице ждёт, когда успокоятся. Взял негласное шефство, через Клавдию Сергеевну справлялся, как у него дела. Ну и припугнул через ребят того урода, чтобы прекратил тиранить беременную жену и Ромку. До сегодняшнего дня всё было спокойно. Но только собрался домой, звонок от неё — Ромка сбежал, и слёзы… Я рванул к своей сообщнице, у неё сердечный приступ, мать Ромы мертва, и он действительно сбежал. Отыскал его, трясущегося от холода, в подвале, умолял не выдавать его, в тюрьму не хочет. Твари запугали малого, а когда его купал, увидел, что всё тело в синяках. Мрази, они его ещё и били! Знал бы, что так выйдет, не припугнул, а прикопал где-нибудь в лесочке.
От его рассказал мне стало не по себе, слёзы навернулись. Как же так можно? Я бы всё отдал за малыша, а они… Бедный Ромка, что ему пришлось пережить! Но и мой удивил. Не думала, что Кирилл способен заботу проявлять к чужим детям.
— У меня слов нет…— дрогнувшим голосом отвечаю, пытаясь справиться со слезами.
Не время давать волю чувствам, мы должны мальчика успокаивать, а не рыдать при нём.
— Сонь… — осторожно касается моей щеки Кир. — Я помню о твоём нежелании иметь детей, но у парня никого нет. По крайней мере, так он утверждает. Если это подтвердится…
— Ты хочешь усыновить Рому?
— Да, меня посетила такая мысль, и с каждой минутой она только крепнет.
— Кирилл, если твоё решение из-за жалости, не нужно и пытается. Ребёнку нужна любовь, поднимешь? Ребёнок не игрушка, если усыновлять, нужно взвесить всё за и против. Хорошо подумай, готов