– Выручу, – улыбнулся он в ответ. Хорошая была у него улыбка, белозубастая. – За минет триста рублей, за акт полторы тысячи. С тебя.
– Черт! – вырвалось у меня. – Я не знала, что нарвусь на жиголо!
– У меня вполне приемлемые расценки, – посерьезнев, сказал парень. – Другие больше берут. Где будем трахаться?
– Не будем, – сказала я. – Извини. Этого не было в моих планах.
– Но ты хотела, чтобы я помог…
– Мне всего-то и нужно что двадцать рублей. На билет не хватает.
– Двадцать рублей я дать могу. Но не в моих принципах расшвыривать деньги просто так. Сделай что-нибудь для меня. На двадцатку.
Я быстро огляделась. Очередь у седьмой кассы, казалось, не двигалась, в полупустом зале никто не обращал на нас внимания…
– Я очень сильная, – сказала я. – Я могу железный лом в узел завязать.
– Ну-ну, – усмехнулся жиголо. – Кстати, как тебя зовут?
– Это неважно. Слушай, вот железный каркас от стула. Сейчас я тебе кое-что покажу.
Я взяла валявшийся в углу каркас и принялась его гнуть и выворачивать, уродуя как бог черепаху. Мне это было легко, но по глазам парня я видела, что произвела на него впечатление.
Наконец я вернула каркасу прежние формы и аккуратно поставила на место.
– Впечатляет, – сказал он. – Держи. Два червонца, как и обещал. Слушай, оставь свои координаты, а?
– Зачем? – спросила я, пряча в карман честно заработанные деньги.
– Мне, может, телохранитель понадобится, – снова белозубасто улыбнулся жиголо. – Ты на эту роль вполне подойдешь.
– Нет, извини. У меня уже есть работа. И спасибо за деньги.
Я развернулась и чуть ли не бегом помчалась к кассе. Подошла наша очередь, Астарта призывно глядела на меня.
– Достала деньги? – промяукала она.
– Да. Куда брать билеты?
– До Рохлина.
– Зачем нам в Рохлино? Где это вообще?
– Не спрашивай. Бери билеты, и все.
Я протянула кассиру деньги.
– Три билета до Рохлина, пожалуйста. Один человеческий, два – на говорящих животных.
– Минуту, – сказала кассир и защелкала клавиатурой компьютера. – Вот. Как раз есть три места в автобусе «Чумахла – Теребино». Отправляется через три минуты. Пробивать?
– Пробивайте!
Кассир выдала нам билеты, и мы вышли на посадочную площадку.
Автобус маршрута «Чумахла – Теребино» выглядел шикарно: обтекаемой формы, с блестящими боками и тонированными окнами. Не чета привычным пазикам.
Я протянула водителю билеты.
– Садитесь, скоро отправляемся, – сказал он.
Астарта и Бантик заняли место у окна. Я села рядом.
Три, два, один…
Старт!
Автобус плавно вырулил с площадки и, набирая скорость, покатил по ночной трассе Щедрый – Холмец.
– До Рохлина где-то час езды, – сказала Астарта. – Мы поспим, а ты, Тийя, стереги наш сон.
– Хорошо, – впервые за весь день усмехнулась я.
Автобус катил в ночь. Кошечье отродье дремало (причем Бантик положил голову мне на колени), а я бессонно глядела в темноту за окном и думала о том, как спасти Леканта. Мысли приходили одна другой глупее. Правда, среди них пришла одна резонная, а именно: «Куда меня черт несет ночью в компании кота и кошки?»
Пока я рассуждала мысленно на эту тему, водитель объявил в микрофон:
– Кто там у меня до Рохлина? Сейчас будет остановка.
Я разбудила Астарту и Бантика:
– Мы почти прибыли.
– Ох, какой сон мне снился, – жалостливо протянула Астарта. – Будто господин Фомаид цел и ломбард не сгорел…
– Не предавайся пустым мечтам, милая, – нравоучительно мяукнул Бантик. Благоразумный он кот. – Господина Фомаида не вернуть. Живи своей жизнью.
– Хорошо, – вздохнула Астарта.
За окнами автобуса царил непроглядный мрак, когда он вдруг резко остановился.
– Рохлино! – объявил водитель.
Мы встали, и на мгновение я испытала ужас: куда нас принесло?
Мы вышли. Первое, что я увидела, – старая, ободранная автобусная стоянка с единственным мигающим фонарем. Резко пахло какими-то отбросами. Автобус за нашими спинами с шипением закрыл свои навороченные двери и укатил в ночь.
«Рохлино», – прочитала я на облупившейся вывеске. Огляделась. Ничего похожего на поселок или деревню не наблюдалось. Лишь на севере, в дальней дали, мерцали какие-то огоньки, больше похожие на упавшие звезды.
– Рохлино там, – указала лапкой Астарта. – Это поселок городского типа.
– Но это же черт-те где!
– Всего-то в пяти километрах, – хмыкнула Астарта. – За час доберешься.
– Но я не знаю дороги!
– Бантик на что?
– Действительно, – обиделся Бантик.
И я, чтобы не рассердить кота окончательно, пошла за ним.
Сначала под ногами расстилалась асфальтированная дорога, и идти по ней было легко. Потом она сменилась грунтовой с мелкими камушками. Идти стало посложнее.
А потом дорога оборвалась. И перед нами открылось заросшее высоченной кукурузой поле.
– Стивен Кинг начинается, – пробормотала я.
Бантик понюхал воздух и затерялся меж стеблей кукурузы. Потом я услышала его мяв:
– Какой Вальпурги вы стоите? За мной!
И мы с Астартой углубились в поле.
Идти было трудно, кукуруза все время мешала, но я проламывалась сквозь ее строй, поминутно плюясь – кукурузные рыльца попадали мне в рот.
Отплевавшись, я спросила:
– Астарта, чего ради мы претерпеваем такие мучения?
– Ты еще не поняла? Мы идем к Нищему Духом!
– А зачем?
– Он поможет нам отыскать ту заразу, которая сожгла господина Фомаида…
– Лалит?
– Ты знаешь, как ее зовут?
– Да. Тьфу! Извини. Эти кукурузные рыльца…
– Ничего, скоро это кончится.
И тут мы попались.
Бантик нас вывел аккурат на идеально круглую поляну в зарослях кукурузы. На поляне, разумеется, зарослей не было. Зато тут были люди.
Ну людьми их можно было именовать с некоторой натяжкой.
Потому что это были сатанисты.
Как в моем сне.
– Приветствуем вас! – насмешливо раскланялись сатанисты. – Наш отец знал, что нам как раз требуется в жертву девственница и две кошки!
– Я не девственница, – немедленно огрызнулась я.
– А я не кошка, – пояснил Бантик.
– В конце концов, это только формальности – девственность, пол, – протянул вожак сатанистов. Голову его лысую украшала обширная татуировка.
На площадке стояли три африканских (или не африканских, а грузинских?) барабана. Трое сатанистов по команде принялись лупить в них со всей мочи, а девушка (среди сатанистов оказалась и девушка!) стала высвистывать на флейте довольно противную мелодию.
Подпрыгивая и покачиваясь в такт барабанному бою, ко мне подошли трое несимпатичных парней и окружили меня.
– Отвяжитесь! – грозно приказала им я. – И не вздумайте трогать моих кота и кошку!
– Девочка! – сказал мне один сатанист. – Отринь все земное. Сейчас ты будешь принесена в жертву Великому Полуночнику!
– Это мы еще посмотрим! – взвизгнула я, сиреневея от ненависти.
Мне надоело бояться каждого шага!
Ближайшему ко мне сатанисту ударом кулака я раскрошила нос и порвала верхнюю губу. Он, пошатываясь и воя, удалился в кукурузу – видимо, жаловаться своему рогатому покровителю. Предводитель сатанистов кинулся на меня с чем-то, сильно напоминающим монтировку, и отлетел на добрых пару метров от моего удара. А монтировку (или что это было) я скрутила и завязала узлом.
– Еще кто хочет получить моего не девственного тела? – валькирически возопила я, развахивая, то есть размахивая монтировкой.
Что удивительно – они не сдались!
Девушка с флейтой подскочила ко мне и ударила меня своим инструментом по голове:
– Сдохни, гадина!
Ах ты еще и ругаешься! Получай же!
Флейта от соприкосновения с моей головой развалилась на куски, а я даже не почесалась. В боевом пылу я была просто неузнаваема.
– Дура! – сказала я опешившей сатанистке. – Я уже давно сдохла. А флейту новую купишь. Только играть тебе на ней не придется.
После чего я сломала девушке руку.
Открытым переломом.
А какого!.. Нечего было лезть!
Бантик и Астарта с восхищением следили за мной. Я прошлась по кучке сатанистов, как гребень по плеши. В конце концов они, с ранениями разной степени тяжести, принялись просить у меня пощады.
Я вспомнила, кстати, Уму Турман из любимого мною фильма «Убить Билла». Встала в ее боевую стойку и сказала:
– Ваши жизни отныне принадлежат мне. Подчинитесь мне или погибнете!
Сатанисты завыли. И выли они следующее:
– Приди, приди, Владыка Тьмы, и спаси нас от этой твари!
– Прекратите вой! – сурово сказала я. – А то я вам еще что-нибудь сломаю. Дождетесь вы своего владыку, как же!
– Идем отсюда, Тийя, – величественно обошла сатанистов Астарта. – Они получили достаточно.
– Я еще на обратной дороге всыплю, – пообещала сатанистам я. – Лучше запишитесь в колхоз и сейте рапс.
Ответом мне были стенания и проклятия. За это я разбила еще парочку особо щедрых на проклятия ртов.
А потом покинула поле боя, идя вслед за Бантиком и Астартой.
По кукурузному полю мы шли долго, но я не замечала времени. Во мне бродил боевой пыл и ухали барабаны. Я снова чувствовала себя живой! С кровью и сердцем!
Поле оборвалось так же внезапно, как и началось. Сразу за ним образовалась жилая местность, состоящая из частных приземистых домиков и панельных пятиэтажек. Это и был поселок городского типа под названием Рохлино.
– Мы почти пришли, – сказал Бантик. – Здесь по прямой, а потом надо свернуть в переулок Трубопрокатчиков.
Мы с Астартой повиновались указаниям Бантика.
Переулок Трубопрокатчиков состоял из двух рядов одноэтажных частных домов разной степени ветхости. Бантик подвел нас к одному наименее ветхому. У этого деревянного сруба с облезшей краской даже имелись три пластиковых окна. Два других были закрыты облупившимися ставнями.
– Пришли, – сказал Бантик. – Постучись, Тийя.
– А не получится так, что мы не вовремя? – спросила на всякий случай я.