Он вновь сжимает мои запястья крепче. Я всхлипываю.
— А тебя это не устраивает? — спрашиваю.
— Меня-то? — нависает. Смотрит в глаза.
Кровь шумит в висках. Сердце колотится ускоренно. Во рту пересыхает.
Денис хочет что-то сказать. Сомневается. Облизывает свои губы. А потом кидается и целует меня. Жадно, хаотично. С языком.
Я дергаюсь, но он думает, что снова буду драться. И держит. Наваливается. Под его напором я отступаю назад, пока не впечатываюсь спиной в стену.
Его губы безумно вкусные. Его язык уже у меня во рту, и это лучшее мгновение за всю неделю. Меня шарашит от ядовитой мысли, что он также целует другую. Что у него на нее встает — так же быстро как на меня. Что ему с ней классно. Я кусаю его, не сильно, но ощутимо. Ему похену, он имеет меня глубоком поцелуем.
Я же горю в ревности, я никогда в жизни не чувствовала ее так сильно.
Он вдруг отпускает меня, и я мигом вцепляюсь в его толстовку. Боже, у него толстовка с капюшоном, но мне нет до этого никакого дела! Я обнимаю его изо все сил. Щипаю, бью, а потом прижимаю сученыша к себе. Отчаянно отвечая на поцелуи.
Он стонет мне в рот. Глухо, низко. Едва не рычит и снова целует. Губы, щеку, шею…
Клянусь, меня в жизни никогда так не хотели. Отчаянно, остро. Будто если отпихну его сейчас — он не выживет.
Какие у меня глупые мысли в голове, но так хочется именно об этом думать. Я сама хочу. Его хочу.
Позволяю ему стянуть с меня кофту. Он вновь хватает мои запястья и быстро целует предплечья. Именно там, где раны. Это так просто и трогательно одновременно, что мне снова в груди больно.
Денис, воспользовавшись моим замешательством, стаскивает свою толстовку вместе с футболкой, и я кидаюсь к нему. Обнимаю за шею, прижимаюсь. Вдыхаю аромат его кожи — сегодня густой, пряный.
К нашим ногам падает мой лифчик. Я стаскиваю свои брюки, стринги. Денис спускает джинсы. В следующую секунду он подхватывает меня под бедра, словно пушинку. И зажимает между собой и стеной. Наваливается. Его так много! Он становится моим миром.
Я выгибаюсь навстречу, хочу его. Он толкается бедрами, и я вскрикиваю, почувствовав бесцеремонное вторжение. До боли сильное и глубокое, до дрожи нужное. Я стискиваю его плечи и не сдерживаю стонов.
Он толкается бедрами, заполняя меня, растягивая. Он трахает меня. Сразу отчаянно, сильно. Отголоски боли проходят, меня бросает в удовольствие. И я расслабляюсь, принимая его. Большого, жадного. Необходимого.
Денис толкается бедрами снова и снова. Агрессивно, нетерпеливо. Я царапаю его кожу и зажмуриваюсь. Жадно дышу, не сдерживаясь.
— Еще, — говорит он, толкаясь в меня. — Еще!
В ответ мои стоны становятся громче.
Наши губы встречаются. Оргазм столь сильный, что обескураживает. Я дышать во время него не могу. Я замираю, и только чувствую. Словно существую в этим секунды только благодаря Денису. Словно живу благодаря ему.
— Мое имя, — говорит он.
— Что? — шепчу я обескураженно. Внизу живота всё пылает, сжимается. Там горячо и мокро.
— Имя, бл*ть, мое назови! — он ударяет ладонью по стене. Сильно.
Я вздрагиваю.
— Мое имя, Ксюша, — он целует мои губы. — Ксюшенька, ну же, — шепчет, зацеловывая.
На руках держит, к сердцу прижимает. И целует. Целует. Целует.
— Денис, — говорю я.
Он улыбается. Широко, открыто. Меня бросает в пот от счастья. Полного и абсолютного.
Денис совершает толчок. Его член всё еще во мне, и я ахаю.
— То то же, — говорит он.
Обнимает крепче и вновь двигается. Я откидываюсь на стену, я позволяю ему трахать меня так, как ему нравится. Брать всей его мужской силой. Подчинять.
Денис резко отстраняется, опускает меня на ноги и хватается за свой член. Напряженный, ровный, красивый. В следующее мгновение теплая струя ударяет в мой живот. Денис откидывает голову и стонет, кончая на меня. Я сжимаю сверху его руку, двигая ей такт. И смотрю на него. Любуюсь. Я глаз отвести не могу.
Глава 22
У него глаза затуманенные, потемневшие. У меня, наверное, округленные, дикие.
Мы оба часто дышим. Это было потрясающе.
Денис абсолютно серьезен. Рядом с ним я ощущаю себя… нет, не маленькой девочкой. Мне по-прежнему двадцать семь, за моими плечами ряд сложных решений, неудавшийся брак. Но сейчас я словно в безопасности. Будто могу позволить себе быть ранимой, обидчивой, ревнивой и даже злой.
Рядом с ним я могу быть неидеальной.
На моем животе его теплая сперма. Я чувствую новый для себя запах. Запах его удовольствия. Он приятный, мне нравится.
Денис рассматривает мой живот, потом грудь. Наконец, совершает усилие и поднимает глаза.
Мы смотрим друг на друга. Что же делать теперь? Я не знаю. Но ругаться мне точно не хочется.
Собираюсь что-то сказать, но он отводит глаза. И я осекаюсь.
— Надо было надеть презерватив, — говорит, указывая на свои штаны. Потом наклоняется за ними, начинает одеваться.
— Ничего страшного, — отвечаю я медленно, машинально прикрываюсь руками. — Не до этого было. Спасибо, что прервался.
Он кивает, как бы говоря: всегда пожалуйста, обращайся. Губы поджимает. Всё еще серьезный. Меня так раздражали его улыбки, а сейчас бы я многое отдала, чтобы он воспользовался одной из них. Пусть самой крошечной.
— Так а… кто эта девушка? — спрашиваю я робко, вдруг почувствовав себя неуверенной, стоя перед ним голой. Его густая жидкость на моей коже остывает, ее капли катятся по моим ногам. Мне хочется в душ.
— Просто подруга, — Денис натягивает футболку.
— Она не знает обо мне?
— О тебе никто не знает, ты ведь просила не рассказывать.
— Твои друзья…
— Никто. Я сказал, что ничего не было.
Пара секунд тишины. Всё никак в себя не приду.
— Денис, свободные отношения не означают, что можно спать со всеми подряд. Я была только с тобой. А ты… обидел меня.
— Свободные на то и свободные. Когда я свободен, я делаю, что хочу. С тем, с кем хочу.
— А если я попрошу тебя перестать спать с другими? Пожалуйста, — всё еще пытаюсь избежать ссоры. Наверное, мне бы понравилось, чтобы он меня обнял. Прекратил, наконец, одеваться и вернулся ко мне!
Через пару вдохов Денис действительно подходит ближе, но не касается. Смотрит в глаза.
— Ты зря обижаешься. Каждый раз, когда ты мне пишешь, я приезжаю. Твои права никто не ущемляет, — он будто специально язвит.
— Зачем ты так делаешь? — говорю прямо. — Ты приехал поругаться, я верно понимаю?
— Я приехал напомнить, что не только ты решаешь, когда нашему сексу быть, — он окидывает меня взглядом.
Мне очень холодно и нестерпимо хочется в душ.
— Я так сильно задела тебя? Ты мне мстишь? — спрашиваю.
— Нет. Ничего не изменилось, всё будет как раньше, — он отходит от меня. Пихает ноги в ботинки.
— К своей подружке поедешь? — спрашиваю я, скрестив руки на груди. Его невозмутимый вид и равнодушие выводят меня из себя. Я этого блюда в браке накушалась. Сыта по горло!
Гончаров пожимает плечами. Глаз не поднимает.
— Да, возможно, — не спорит он.
— Она говорила, что соскучилась.
— Я помню. Мы познакомились еще до армии, но я тогда с другой встречался. А тут списались с соцсетях, сходили на пару свиданий. Она вроде ничего такая. Может, что получится.
— Ну ты и сученыш, — я качаю головой. — Помылся бы хоть.
Денис поднимает глаза.
— Мне нормально. Никто не жаловался. Да и ты тоже.
— Что? — я теряю дар речи. Он ведь несерьезно? — Да пошел ты! — психую
Он поворачивается к двери.
— Только попробуй сейчас уехать! Эй! — спохватываюсь я, понимая, что он действительно сейчас уйдет.
Гончаров открывает замок.
— Да подожди ты, давай поговорим. Боже, постой десять минут! Я сейчас помоюсь и оденусь. Мне холодно!
Я спешу в ванную комнату, а когда, обернувшись полотенцем, возвращаюсь, в прихожке уже никого нет. И вещей его нет. Мне кажется, только запах нашей близости остался.
Такая злость берет! Из-за его бля*ского поведения, наглости, из-за того, что на меня это так сильно действует! Хочется швырнуть ему вслед чем-нибудь!
Я подбегаю к окну и вижу черную «Камри». Денис заканчивает ее чистить от снега, открывает водительскую дверь. Поднимает голову, смотрит на меня. Без улыбки. А потом машет. Как ни в чем не бывало. Садится в машину.
Я показываю ему средний палец.
На прощанье охреневший кобель мигает фарами и уезжает.
Спать я ложусь в совершенно разбитом состоянии и с мыслью, что не хочу его видеть больше никогда в жизни. Мерзкий гадкий мужик! Как так можно вообще? Я давно уже выросла из всей этой грязи, и нужно было так вляпаться! Мне стыдно, что я сдалась его напору. Стыдно, что чувствовала так много удовольствия и счастья.
Подтягиваю колени к груди, обнимаю их. И думаю, думаю, думаю о его словах… Кручу их в голове и так, и эдак. Вспоминаю его взгляды. Нет, что-то не то.
Он просил назвать его имя. Да еще и в такой момент — сразу после моего оргазма. Денис точно не из тех мужчин, которые любят поболтать, когда их член находится в женщине. Во время секса он предпочитает заниматься делом, кайфуя от каждого движения, это я уже поняла. Натура у него увлеченная. Но он остановился. И словно потребовал признать его право на существование в моей жизни.
От этой мысли я снова сжимаюсь.
Он ведь не думал, что будучи с ним, я представляла себе другого? Например, мужа? Боже… какой ужас! Нет, ни разу такого не было. Может быть только в первую ночь из-за туалетной воды. И то ассоциация быстро прошла, потому что они с Титовым совершенно разные.
Что если он и правда так думал? Во вторник, среду и четверг я отказалась от встреч, у меня были месячные. Он решил, что я снова его бросаю? Возвращаюсь к Титову?
А эти его слова: «Я же не спрашиваю тебя, спишь ты с ним или нет». Если бы спросил, что бы я ответила? Что это не его дело?
Утро субботы я посвящаю уборке и походу по магазинам. Денису решаюсь позвонить лишь в обед. Долго настраиваюсь, воюю с несгибаемой гордостью. А когда побеждаю ее, запихиваю в выдуманный подвал, заваливаю сверху воспоминаниями о поцелуях и счастье, что испытывала в его руках, быстро, пока не передумала, хватаю мобильный и нажимаю на заветный контакт — его сотовый оказывается недоступен. Как же так?