— Ксюша, наконец-то. Что происходит?
— Вас хотела спросить.
Мы смотрим друг на друга. Я первой нарушаю молчание:
— Регина сообщила, что мне по собственному нужно писать. Шаблон не покажете? Или можно своими словами? Плюс мне знать нужно, я две недели отрабатываю, готовя приемника на свое место, или с завтрашнего дня могу быть свободной?
Он чуть прищуривается, я выдерживаю взгляд. Стою по стойке смирно.
— Погоди, не горячись, — врубает заднюю. — Надо сначала разобраться в ситуации. Успеется.
— Вы считаете, это нормально угрожать сотрудникам увольнением? Угрожать мне?
Богдан плюхается в кресло, откидывается на спинку.
— Андрей утром позвонил, — начинает говорить, явно нервничая. — У нас встреча была запланирована с клиентом. Но Андрей сообщил, что не сможет приехать, так как полночи провел в травме. Закинулся таблетками и лег спать. Как ты мне это объяснишь? У меня вообще-то деньги на кону немалые.
— Вы с Титовым решили объединить бизнес?
— Ведутся переговоры, — уклоняется от прямого ответа Богдан. — Я тебя взял на работу, Ксюша, с почти нулевым опытом. И многому научил. Я в тебя верил, и ты давала результат. Отличный. Ты была одной из перых людей в моей команде. Стояла у истоков. Мы вместе создавали этот бизнес. Сейчас ты руководишь одним из важнейших направлений и прекрасно справляешься. Я на тебя рассчитываю. Но… что с тобой происходит? Ты с мужиками-то определись со своими. Вокруг тебя их что-то многовато развелось, — нагнетает Богдан. Достает сигарету.
— Вы толком ничего не объясняете, а ответов ждете, — отзеркаливаю его сухие интонации. Оправдываться мне на за что, и я не собираюсь. — Не в курсе ситуации. И вообще всё это похоже на бред.
— Твой любовник сломан Андрею нос! — повышает голос Богдан.
— Не знаю, сломал или нет. Но если да, значит было за что, — ощетиниваюсь я вмиг.
Богдан вспыхивает. Дергается. Глаза искры метают. Он хмурится и в бешенстве смотрит на меня. Я тоже невольно напрягаюсь. Не будет он меня бить, конечно, но находиться в кабинете вдвоем со злым мужчиной неприятно. И тем не менее.
— Было за что? — переспрашивает довольно ехидно.
— Я повторяю еще раз, что не знаю ситуации. Но пока вывод могу сделать именно такой, — мой голос звучит ровно, словно я совершенно не волнуюсь. И не злюсь на Дениса!
— Свободна, — бросает босс и утыкается в ноутбук.
Я молчу пару ударов сердца.
— Так заявление нести или нет? Я не поняла.
— Потом решим.
— Напишу на всякий случай, — оставляю последнее слово за собой. Разворачиваюсь и иду к выходу.
Богдан меня не останавливает. Он не эмоциональный банкрот, как Титов, но и не вспыльчивый холерик. Он нормальный. Обычный. Злится редко и по делу. Но со мной так нельзя — разбрасываться угрозами об увольнении.
Вернувшись в свой кабинет я первым делом действительно пишу заявление и прошу Регину отнести боссу. Пусть обсуждают и радуются.
Потом пищу Денису. Пальцы почти не дрожат, пока летают по клавиатуре:
«Боже, ты в порядке?»
«Да. Работаю, выезд. Как ты?».
Выезд. Отвлекать не буду.
«Это правда про Титова? Просто скажи да или нет».
«Вечером».
Вечером — это не «нет». О боже…
Придурок психованный! Такая злость вдруг берет. О чем он вообще думал?! Сейчас работы лишится, мечты своей. Как мы потом друг на друга смотреть будем? Сможем ли? Из-за меня же получается вроде как. Но разве я просила?
И ладно если работы, но может и по статье пойти. Денис — тренированный боец, его руки — это оружие. Он не должен бить гражданских по прихоти.
Ладно, надо успокоиться. Раз работает, значит, пока не уволили.
Я решаю сосредоточиться на своих задачах, в которые погружаюсь с головой. У меня клиенты, поставщики и коллеги, я не могу просто взять и подвести их из-за личной драмы. Логистика — это не только хорошие деньги, но и необходимость держать руку на пульсе. Смешные картинки в инстаграме не полистаешь.
А еще мне не всё равно, что станет с компанией.
Домой собираюсь на два часа раньше обычного. Немного болит голова и общее состояние разбитое. Учитывая количество моих переработок — простят.
Богдан так и не подписал заявление. Но и не порвал его. Так что вопрос с увольнением пока остается открытым. Мне будет грустно уходить из этой компании. Здесь я была… не вторым человеком, конечно, но в первой тройке руководителей. Если Богдан уезжал, многие в спорных ситуациях шли именно ко мне. С одной стороны это нервировало, а с другой — льстило.
Вывод на будущее — не спать и уж точно не выходить замуж за друзей своего начальника.
Наверное, мне стоит оборвать телефон бывшему мужу и расспросить, жив ли он. Как себя чувствует.
Выяснить его новый адрес и помчаться лечить. Задобрить. Уговорить правдами и неправдами не портить жизнь Гончарову.
Наверное…
Я набираю горячую ванну, бросаю в нее шарик с морской солью. Погружаюсь в воду и закрываю глаза. Будучи девушкой офицера я никогда так не поступлю. Не унижу своего мужчину подобным способом. По крайней мере пока не услышу его версию.
Телефон вибрирует на тумбочке, на экране надпись «Натали красотка».
— Привет, — говорю я. Сама прижимаю распаренные пальцы ног к прохладной плитке. Резкий перепад температур приятен.
— Привет, — отвечает Натали неуверенно. Мы не общались с воскресенья. — Как ты?
— Так себе. Наверно, придется увольняться.
— Былин.
— Да ничего. Прорвемся. А ты как?
— У меня всё как обычно. За тебя беспокоюсь, девочка моя. Не нравятся мне ни твой тон, ни интонации.
— Всё хорошо, Наташ.
— Ксюш…
— Мне нужно время. Ты моя подруга. Самая близкая. И ты… блин, ты знала, что чуть не случилось между Денисом и Алёной. Знала и молчала. Слушала мои рассказы, видела, как я им восхищаюсь! Как я упиваюсь мыслью, что он влюбился в меня и завоевал. Буквально выбора мне не оставил, как в кино, и сделал счастливой. Ты поддакивала, зная, что у него точно так же заискрило с Алёной. Скажи честно, вы смеялись за моей спиной? Над моими розовыми очками размером с небо?
— Нет, Ксюш, ты что. Мы бы ни за что… Я бы точно. Милая, блин. Жизнь сложная штука.
— Я знаю. Поняла уже.
Денис приезжает в половину восьмого. Он знает, что я уже дома. Как обычно сразу стучит дверь, минуя домофон. Вообще, у него имеются свои секреты, как вламываться в подъезды. Пользоваться домофоном будто ниже его достоинства.
Я открываю дверь. Стоит. Смотрит. Глаза чуть сужены, взгляд цепкий, губы сжаты. От него такого собранного морозец по коже. Он меняется. Месяц за месяцем становится жестче. Я отступаю назад, приглашая заходить. Денис вешает куртку на вешалку.
— Тебя уволили? — озвучиваю я свой главный страх. Голос звучит чуть выше, чем я привыкла.
— Нет, — говорит он, разуваясь.
— А меня, кажется, да.
— Наконец-то, — обрывает Денис, оглядывая прихожую. Словно мы идем по какому-то его заранее составленному плану. От моей работы, которая ему не нравилась, избавились. Следующий шаг — подарок бывшего мужа квартира?
— Как у тебя всё просто! — всплескиваю руками.
— А зачем что-то усложнять? Если ты хочешь поругаться, я уеду.
Он необычно спокоен. Кажется, что это маска. Меня в момент в бешенство приводит тот факт, что при мне он нацепляет маску и включает свои спецназовские штучки.
— Хочешь еще с кем-нибудь подраться и тем самым окончательно сломать себе жизнь?
— Мы не подрались, у тебя ложная информация.
— Что же случилось? За что ты его избил?
Денис подходит ближе. Я интуитивно отступаю и прижимаюсь спиной к стене. Он нависает, рассматривает меня внимательно. Мой рот, мою шею. Ключицы, ложбинку груди… Он даже губы непроизвольно облизывает, предвкушая секс. Он хочет и специально это демонстрирует открыто. Даже его дыхание глубже становится. Самец, мать его.
И я невольно откликаюсь ему навстречу. Все мое тело готово подчиниться и отдаться. Это на каком-то физиологическом уровне. Я ведь помню, как хорошо с ним в постели. Безумно. Да даже когда могла лишь догадываться, в наш первый раз, я подчинилась.
И это меня пугает. Так сильно доверять мужчине… разве можно себе позволить? Он словно хочет себе всю мою жизнь.
— Вмазал по морде разок. Было за что, — произносит Денис. — Не стоит внимания.
— А сдачи он не дал?
— Не рискнул. За синяк схватился и заскулил.
— Ты ведь понимаешь, — начинаю я говорить, мягко освобождаясь и отходя от него подальше, — понимаешь, что он не из тех, кто бьет морды! Если ответит, то сделает это иначе. Больнее. Накатает заяву. Тебя уволят! Он не последний человек в городе. Что потом?
— Если нормальный мужик, не накатает. Но в любом случае оно того стоило.
— Ты пугаешь меня.
— Я хочу тебя, — его голос прокатывается по коже. Денис обнимает меня и снова притягивает к себе.
— Не трогай… Денис, пожалуйста. Денис! — я отталкиваю его. Но куда там! Привязал к себе словно канатами. Сильный, не дернуться. — Ты сам не свой с тех пор, как уехал на обучение! Ревнуешь, устраиваешь сцены, давишь на меня.
— Может, я как раз такой и есть? Просто начал раскрываться.
— Ершистый, глупый, безрассудный мальчишка? Такой ты на самом деле?
Хватка его рук слабеет, я освобождаюсь и вновь отхожу от него. Качаю головой.
— Я поступил так, как посчитал нужным, — давит интонациями. — Мы не должны ссориться на эту тему.
— Не существует причин для мордобоя! Ты защищал свою жизнь или кого-то? Или просто кормил глупую ревность и пытался самоутвердиться? Больше нечем, что ли? Чтобы выпендриваться, нужны хоть какие-то достижения?
— Боже, как баба может так нравиться и одновременно бесить! — эмоционально растопыривает пальцы.
— Ты такой еще… сопляк! Что с моей подругой, что с Титовым, что со мной, что с этими билетами за бешеные деньги… сначала творишь, потом думаешь! Я с тобой как на пороховой бочке. Что мне сделать? Позвонить Титову и попросить его не обострять? Ты этого добиваешься?