— Ир, ну что за детский сад? Я тебя отвезу, — пытаюсь открыть рот, но все возмущения стирает большой палец, заскользивший по моим чуть раскрытым губам.
Аверин медленно проводит по ним с одного уголка до другого и сдавленно выдыхает, следя за этим движением. Нас отвлекает двойной гудок отъезжающих машин.
Машем им на прощание и снова впиваемся глазами друг в друга.
— Ну так что, — начинает Стас, сделав ко мне полшага, — позволишь отвезти тебя домой?
Отворачиваюсь, стараясь не засмеяться. Просто его глаза, вымаливающие что-то, нечто невообразимо милое.
— Я же могу выставить тебе условие, прежде чем соглашусь?
— Разумеется, — его глаза начинают сиять.
— Оно одно и очень важное.
— Что угодно, — в нетерпении отвечает.
— Веди себя хорошо, — заигрывающе веду плечом и, развернувшись, иду к его машине.
Слышу позади себя стон и довольная собой сажусь в автомобиль.
Всю дорогу до моего дома Стас держит меня за руку и часто поднимает ее к своим губам, чтобы поцеловать или просто провести кистью по своей щеке. Так или иначе, нам обоим приятно касаться друг друга.
— Значит, — впервые нарушает тишину за последние пять минут, — тебе понравился вечер?
— Ждешь похвалы? Снова, Аверин?
— Не-а, ты ответь, потом скажу, — щекочет кожу, не отводя моей руки от своих губ.
— Понравился, — говорю честно и добавляю: — Даже очень.
— Отлично.
Сворачивает в этот момент на стоянку у моего дома и паркует машину. Затем поворачивается ко мне и долго смотрит на мое лицо, которое вряд ли хорошо видно в темноте. А вот на самого Стаса свет фонаря падает идеально. И мне хочется притянуть его к себе для глубокого и чувственного поцелуя.
— Значит, могу я рассчитывать на чашку кофе этим вечером? — приближается и, соприкоснувшись с моим лбом своим, останавливает свой напор.
— Кофе? — не сразу понимаю смысл того, что он говорит. — Ты не пьешь кофе по ночам. Уже почти одиннадцать.
— Будет новой привычкой, Ир, если это позволит провести с тобой сегодня еще немного времени.
Костяшки рисуют узоры на моей щеке, и я закрываю глаза, не в силах держать их открытыми.
— Только одну чашку, — шепчу, обретя голос всего на мгновение.
— Одну… клянусь, — прерывистый ответ и жадный поцелуй, уносящий нас двоих за грань так долго сдерживаемого нами обоими безумия.
Мы добираемся до квартиры очень долго. Останавливаемся на каждом шагу и ласкаем друг друга губами, воруя стоны друг друга. Наслаждаясь тем, как идеально совпадают желания и движения тел.
С трудом открываю дверь квартиры и Стас, не теряя ни секунды, подхватывает меня на руки, несет вперед.
Мы не идем в душ, мы не разговариваем и почти не дышим. Мы просто проживаем этот момент вдвоем.
Мое платье, его рубашка… Туфли, брюки… Он останавливается, только когда на мне остается лишь белье, и, шумно вздохнув, проводит по лицу рукой.
— Черт, я почти забыл, насколько ты красива, — бормочет и подходит ближе.
— Забыл? — моя бровь изгибается, когда я кладу свои ладони на его плечи и веду ими по рукам вниз и вверх.
Затем забираюсь пальцами в его волосы и царапаю кожу головы.
— Правда, забыл? — перехожу на сексуальный шепот, прижимаясь к его мощному обнаженному торсу своим телом.
Под кружевом лифа выступают напрягшиеся соски и почти царапают его. Стас шипит и сжимает мою талию руками все сильнее.
— Немного, — ломаным голосом отвечает и тянется за поцелуем, но я не позволяю, начав игру. — Ира…
Стон настолько жалобный, что я улыбаюсь.
— Думаю, тебе стоит напомнить, — шепчу на ухо и кусаю мочку, немного пососав ее.
— Определенно, — мужские ладони смещаются на мои ягодицы и впиваются в нежную кожу жесткой хваткой. Но мне не больно. Я льну к Стасу, желаю скорее ощутить его в себе.
— Так чего же ты ждешь? — провокация удается, и я лечу на мягкую постель, смеясь.
Тяжелое и горячее мужское тело любимого накрывает меня, и проворные руки избавляют от белья, покрывая оголившиеся участки кожи поцелуями.
Стоны все громче, а желание ярче.
Я задыхаюсь в экстазе и плавлюсь от нежности и возбуждения, которые будит во мне Аверин.
Мы точно двое ненасытных и сумасшедших, дорвавшись до лакомого десерта, рычим и наслаждаемся, пока не остаемся голыми.
— Стас…
Прижимаю его к себе ближе, шире разводя бедра, давая понять, что больше не желаю терпеть ни секунды промедления.
— Моя девочка, — целует губы и плавно скользит в меня, заполняя одним движением.
Делим на двоих стон, и, не отрывая губ, он начинает двигаться.
Толчки внутри меня медленные и аккуратные, потому что он не желает навредить малышу. Но мне этого мало.
— Сильнее… Прошу… — задыхаясь, шепчу я, почти моля о большем.
— А можно? — Стас останавливается и смотрит в глаза, ожидая ответ.
— Противопоказаний нет, беременность протекает хорошо.
Как только с моих губ срывается последнее слово, его бедра врезаются в мои резко и жадно. Именно так, как я помню. Так… как я люблю.
Головокружение от оргазма, к которому он приводит меня первой, не успевает сойти, как Стас ставит меня на четвереньки и врывается снова в изнеженное тело.
Я прогибаюсь в пояснице, желая почувствовать его глубже, и ощущаю поцелуи на спине. Жадные руки и объятия. Выпрямляюсь, стоя, как и он, на коленях, и прижимаюсь к его горячему телу спиной. Стас держит меня обеими руками за грудь, сжимая ее ладонями. Его губы на моем плече пробираются к шее поцелуями.
Дрожь пронзает вдоль позвоночника. Я выгибаюсь дугой и чувствую, как Стас заполняет меня своим семенем, застонав громко и почти дико, прижавшись лбом к моему затылку.
Падаю на постель лицом вниз и не могу отдышаться. Аверин ложится рядом и гладит по спине, нежно касаясь чуть влажной кожи.
— Но это ничего не значит, — бормочу сонно, не открывая глаз. — Ты не прощен.
Слышу, что он смеется.
— Было бы самонадеянно с моей стороны думать, что секс станет примирительным.
— Вот и я так думаю.
— Но кофе я так и не выпил, — целует в лопатку.
— Я смогу тебе его сварить только утром. Потому что не могу пошевелиться.
— Тогда я подожду до утра, если ты не против.
— Не против… — шепчу, едва ощущая связь с реальностью, и засыпаю, когда он обнимает меня и хрипло проговаривает, как любит меня. Но ответить я уже не успеваю, так как меня забирает сон.
Глава 31
Если кто-то скажет, что просыпаться по утрам после занятий сексом, когда его не было давно, приятно, то я буду отстаивать противоположное до хрипоты в голосе. У меня ноют мышцы, грудь от беременности и так чувствительна, но добавить к этому жадный рот Стаса, который прошлой ночью сорвался с цепи и всю ее искусал, то все умножается на сотню. Шея, бедра, ягодицы. Мне даже кажется, я не помню половины того, что было. Но я помню… И это было великолепно.
Я улыбаюсь и прогибаюсь в спине, поворачиваясь к любимому, но… там пустота и холодная постель.
Резко открываю глаза и убеждаюсь, что не ошиблась, одиночество начинает душить.
— Стас? — горло першит от его: «Не сдерживайся и покричи немного».
Но ответом служит идеальная тишина, если не считать ремонт где-то у соседей по лестничной площадке.
Встаю с постели, оборачиваю обнаженное тело простыней и, спустившись с кровати, иду в гостиную.
— Стас, ты где?
Я исследую комнаты одну за другой, но везде одно и то же.
Иду за телефоном и набираю номер. В голову с каждым гудком ввинчивается дурацкая мысль, и другая хуже предыдущей, но я их откидываю. Не стану делать выводы, пока мы не поговорим. Однако он не отвечает на оба моих звонка.
— Ну и какого черта?
Я стою посреди квартиры и озираюсь туда-сюда.
Беременная душа требует слез, с которыми я борюсь. Поднимается тошнота, не переходящая в рвоту, и мне ничего не остается, кроме как пойти в душ. После последнего секса я дойти туда так и не смогла, потому что уснула, как и Аверин.
Струи еле теплой воды помогают остудить панику. Но не до конца. Потому что нет ни записки, ни чего-то еще. Он бы обязательно сказал, что уходит по делам, отправил смс или…
— Боже, — прислоняюсь лбом к стене в ванной и стону. — Хочу ошибаться в своих выводах. Хочу, чтобы все оказалось иначе.
Вытираю влажное тело и, надев халат, чищу зубы.
Очень хочется выпить кофе. Сложно перестроиться на иной режим, который стал привычным несколько лет назад, но все же прожить без кофе я могу.
Выползаю из ванной комнаты накрученная до невозможности, и когда прохожу на кухню, входная дверь распахивается. В нее входит потерянный мною мужчина с пакетиками из кондитерской на соседней улице и двумя бумажными стаканчиками.
— Не успел, — улыбается виновато и подходит ко мне, целуя в губы. Так невинно, будто не он истязал оргазмами мое соскучившееся по нему тело.
— Не успел? — спрашиваю, читая на одном из стаканов «Чай для Иры».
— Решил, что круассаны и пончики для завтрака идеально подойдут. Правда, хотел разбудить тебя сам.
Он уходит на кухню, оставляет там наш завтрак и возвращается за мной, по-прежнему стоящей на месте.
— Иди ко мне, — обняв за талию поднимает и несет. — Я соскучился.
Прижимается своими губами к моим и втягивает в головокружительный поцелуй.
— Такая вкусная, — садится на стул, а меня усаживает перед собой на стол.
Я так взволнована, что не произношу ни слова. Только следую за ним, наслаждаясь волной безумия, поделенного на двоих.
Мы принимаем душ и съедаем остывший завтрак.
— Сходим пообедать вместе? — Стас гладит меня по щеке большим пальцем, пока я допиваю свой чай.
— Конечно.
— Ир?
— М?
— Ты же понимаешь, что переход к Эду отменяется?
Я тяжело вздыхаю и смотрю на него, не желая спорить, но думаю, что так будет лучше.
— Стас… Мне кажется, что так будет лучше и даже правильнее.
— Ириш, — берет за руку и притягивает на свои колени. — Это не те слова, которые подойдут для подобного решения. Девочка моя, я не могу отпустить тебя далеко. Соседнее здание — это уже охренеть как далеко. Даже соседний кабинет — величина слишком далекая.