ходила Мила. Лучше бы просто уехала в город и жила в общежитии, чем вот так.
Она от себя сбежать пыталась, когда узнала, что не может быть вместе с тем, кого любит, но всем только хуже сделала, и она не винила никого, только себя. Даже в том, что муж изменяет, что он не ценит её и никогда не ценил, она сама была виновата, не следовало принимать такое судьбоносное решение спонтанно.
Приблизившись к саду, Мила постаралась привести себя в порядок. Что бы ни происходило между ней и Денисом, она никогда не выставляла отца в плохом свете, ведь Алиса любила его по-своему.
— Мама! — прибежала дочь и обхватила за шею ручонками. — А почему ты с сумкой?
— Мы к бабушке поедем, дорогая! Ягодки покушаем, на свежем воздухе немного поживём, — улыбнулась Мила, поправляя дочке задравшееся платьице.
— Папа опять тебя обижал? — надула губки Алиса.
— Не-е-ет! Милая, папа тут ни при чём, я просто решила, что бабушка по нам скучает. А разве ты не соскучилась по ней?
— Соскучилась! — улыбнулась Алиса, надела рюкзачок себе на плечики и направилась к дверям.
Мила подошла к воспитательнице и предупредила, что ближайшие дни Алиса приходить не будет, потому что уезжает в пригород.
Выйдя на улицу и чувствуя, как маленькие пальчики дочки обхватывают её руку, Мила стала успокаиваться. Она даже сначала подумала, что погорячилась, что Денис любит их по-своему, но вспомнила его мерзкое пьяное лицо и передёрнулась — не должна дочь его таким видеть. Страшно ещё и оттого, что он может сделать ребёнку, если будет зол и пьян. Денис не умел контролировать себя, всегда был слишком эмоциональным, поэтому лучше было отрезать все пути и уйти от него.
Мила разочарованно выдохнула, когда ей выдали билеты «без мест». Можно было бы поехать на такси, но денег это стоило немаленьких. Стоять в полном автобусе с ребёнком тоже не лучший вариант. Снова в голову закралась мысль, что можно было бы вернуться к Денису, но ясно было одно — это просто удобный вариант, но не лучший. Понадеявшись на то, что кто-нибудь возьмёт Алису на руки, медленно побрела с дочкой к остановке автобуса. Повезло, что ждать нужно было совсем немного, рейс как раз отправлялся через пятнадцать минут.
Толпа наперебой о чём-то разговаривала, но их речи были так далеки, ведь уже семь лет Мила только гостем в деревне была и не желала вникать в местные сплетни и становиться их участником. Она прижала к себе дочку, которая уже устала и начала капризничать.
«Только бы не заболела», — думала Мила, поглаживая Алису по голове.
Рваться в автобус в рядах первых не было никакого желания. Дождавшись, когда все усядутся, Мила улыбнулась Алисе и вместе с ней прошла в салон. Желающих уступать место или сажать ребёнка на колени не было. Тогда в дело вступила кондуктор, грузная женщина, которая своим видом могла привлечь внимание и заставить бояться.
— Изверги, хоть бы кто ребёнка рядышком посадил! Два часа же ехать! — крикнула на весь салон. Её многие услышали и даже повернулись, но вставать никто не желал.
— Девушка?! — послышался знакомый бархатистый голос за спиной, от которого внутри всё вдруг оборвалось. Сердце колотиться стало так сильно, что, казалось, проломит грудную клетку.
Мила обернулась. Она не ошиблась. Звал её тот, кого и не надеялась увидеть. Руслан. Он тоже замер, глядя на неё, чуть приоткрыл рот от изумления.
— Присаживайтесь, — произнёс он, кивая в сторону кресла, с которого поднялся — это было одиночное сиденье у окна.
Как же сильно он изменился: стал мужественнее, волосы были аккуратно уложены, взгляд выразительнее, а губы полнее и притягательнее. Одет Руслан был в белый классический костюм, хотя раньше предпочитал джинсы и футболку. Однако, это «раньше» было давно, тогда ведь и у Милы совсем иные предпочтения были. На безымянном пальце правой руки она заметила у него обручальное кольцо. Заметила и резко отвела взгляд, словно ошпарили её, будто на больную мозоль наступили.
— Спасибо, — прошептала Мила одними губами и села, взяв дочь на колени.
Одно было ясно из его холодного «присаживайтесь» — обида никуда не делась, Руслан не желал общаться, слишком глубоко зашёл нож, который Мила вонзила ему в спину.
***
Руслан выискивал на вокзале взглядом знакомые лица. Лицо. Её лицо. Он, собственно, потому и отказался от идеи ехать на такси только ради того, чтобы хоть малейший шанс увидеться с Милой появился. Как же он скучал по ней. Простил ведь сразу почти за то, что нож в спину вонзила и не явилась проводить его даже. А он до последнего из поезда выглядывал, надеялся, что она явится, что даст знать о любви своей.
А потом она письмо прислала, в котором просила простить её, что не нашла в себе силы прийти попрощаться. Приложила свадебную фотографию, рассказав, что за Дениса замуж вышла, мол надёжный он парень, она за ним как за каменной стеной будет. Каждое слово тогда высекало на сердце новый рубец. Больно становилось от осознания происходящего. Руслан пытался изо всех сил реагировать как-то иначе, но не получалось ничего — сердце разбилось и кровоточило.
Увидев Милу в автобусе, с ребёнком, таким ярким и живым напоминанием о предательстве, пожалел сотню раз о том, что не поехал на такси. Тошно стало, даже выть хотелось, но он был сильным. Ушел в другую часть салона, лишь изредка бросая на них взгляды. Девочка так похожа на маму была… Ничего в ней от Дениса не было, даже мысль закралась, что Мила за кого-то другого уже успела замуж выйти, но Руслан отмёл её — не такая она, не будет мужиков как перчатки менять. Хотя за семь лет могло многое произойти. Он вот тоже два года назад женился. Не от большой любви, просто понял, что прошлым дальше нельзя жить, а Лариса любила его очень, вот и сделал ей предложение, решив, что в браке начнёт забывать прошлое, тупым ножом вскрывающее вены.
Глава 2. Не уходи
Бабушка не ждала в гости и начала причитать о том, что могли хотя бы позвонить, когда в автобус сели. А не могли… Как только Мила увидела Руслана, у неё всё из головы вылетело. Она всё вспоминала расставание, как смотрела украдкой на поезд, на него, выискивающего её взглядом в толпе, смотрела и захлёбывалась слезами.
— Совсем с Денисом разругались? — вырвала из мыслей бабушка.
— Совсем, бабуль, совсем… Не хочу я к нему возвращаться больше, — прошептала Мила, грея руки о чашку горячего чая с душицей. Алиса в это время играла в соседней комнате на диванчике. — Если бы не ребёнок, я давно от него ушла.
Бабушка покачала головой, но ничего говорить не стала. Несколько раз она уже во время ссор бубнила себе под нос, что только она во всём виновата, если бы не заставила, если бы не подтолкнула в его объятия, а Мила грустно отвечала, что «тогда Алиски бы не было».
Говорят, что ребёнка любишь всем сердцем, если мужа также страстно любила, но это не так. Дениса Мила никогда не любила, она вышла за него замуж только для того, чтобы Руслан попыток не предпринимал отыскать её. Не смогла бы она даже просто общаться с ним, пока внутри чувства полыхали ярким пламенем. Хмыкнув, она допила чай и пошла укладывать дочь спать.
Денис не звонил, значит, спал беспробудным сном. Мила знала, что завтра он начнёт трезвонить и сначала требовать вернуться, а потом умолять, и от этого тошно было. Не хотелось проявить слабину и сдаться в очередной раз, а потом снова кусать локти и винить себя за то, что вернулась.
Как только Алиса уснула, Мила взяла шаль и выскользнула на улицу. Прохладно было немного, поэтому, накинув шаль на плечи, чтобы не озябнуть, она посеменила по знакомой тропинке к пруду. Каждый раз, когда приезжала в деревню, сбегала сюда, чтобы окунуться в воспоминания, которые хоть и бередили раны, но были невыносимо приятными.
Заметив знакомые, но такие чужие, очертания мужчины, сидящего на берегу, она замерла и подумала о том, что могла бы вернуться, но тянуло её туда, хотелось хоть слово от Руслана услышать, пусть бы сказал, как плохо ему было, как сжигал их совместные фотографии, стараясь прогнать из души чувства, но сказал бы… Пусть бы дал знать, что ненавидит и никаких чувств к ней больше не осталось. В автобусе он ушел в самое начало салона, даже не посмотрел ни разу в их с Алисой сторону, всем видом понять дал, что чужие теперь люди.
— Привет, — прошептала Мила не смело, даже не надеясь услышать ответ.
Руслан обернулся и посмотрел на неё выдержано, а затем кивнул. У него кожа на скулах была натянута, выдавая напряжение. До боли в кончиках пальцев хотелось прикоснуться к его лицу, но взгляд снова упал на безымянный палец правой руки.
— На ком женился? — сама не зная зачем, спросила Мила.
— Ты её не знаешь, на работе познакомился.
Мила кивнула, в душе ревность всё острой бритвой исполосовала, сжимались внутренности от боли, необоснованной боли, ведь нельзя им быть вместе… Совсем нельзя.
— Детки есть?
Сама не знала, зачем вопросы эти несуразные задает, словно наличие детей могло бы что-то изменить, словно исправило бы, что он родной Миле человек, её кровиночка.
Семь лет назад
— Де не хочу я за Дениса замуж выходить, бабушка! Я Руслана люблю! С ним хочу быть вместе! С ним.
— Руслан твой нищебродом как был, так и останется. Что его мать постоянно перебивалась с копейки на копейку, что он сам. Хочешь себе такой же жизни? — продолжала давить бабушка.
— Какая разница? Люблю я его, я с ним готова хоть как жить, хоть в шалаше… — мечтательно отвечала Мила.
Настроение было волшебное, хотелось закружиться и кружить по кухне от счастья, которое каждую клеточку тела переполняло. Ночью Руслан сказал, что его в армию забирают, Мила сбежала вместе с ним, и всю ночь они провели вместе, у пруда… Он её предложение сделал, и она приняла, согласилась дождаться, а по возвращении из армии свадьбу сыграть.
— Не хотела я говорить тебе, Милка, и сердце твоё разбивать, но видать придётся, раз уж ты такая неугомонная… Нельзя тебе с Русланом быть. Думаешь, я просто так против него была настроена? Брат он твой. Сродный.