Вавулин ВиталийНе рубите дерева…
Божков наконец-то осуществил свою давнюю мечту — выбрался отдохнуть в деревню. Две недели отпуска должны были превратиться в безмятежное времяпровождение, с утренней рыбалкой, настоящей русской банькой и парным молочком. Отпуск дали в апреле: как всегда, график нарушил уволившийся сотрудник. Вторую половину заслуженного отдыха Божков планировал провести летом на море.
Деревенька располагалась в российской глухомани, под Курском. Там проживал дальний родственник Божкова по отцовской линии — дед Терентий, оставшийся в памяти Олега с детства. Сутки на поезде, автобус, затем километров пять пешком. Дело шло к вечеру, Божков заметно устал, продрог и проголодался. Несмотря на теплую погоду, весна еще не совсем вступила в свои права и воздух бодрил свежестью. “Хорошо еще, взял самое необходимое, а то бы пришлось тащить такую тяжесть”, — раздраженно думал он, переставляя гудящие ноги. Вокруг расстилалась живописная местность, обрамленная редким обнаженным лесом, который уже начинал оживать. Наконец, дорога вывела к окраине деревушки. Божков помнил, что дом деда находился ближе к реке. Он увидел его издалека. Халупа заметно обветшала и потемнела, местами дерево покрылось зеленым мхом либо вообще превратилось в труху.
Божков вошел во двор, поставил вещи и громко позвал деда. На порог выбрался полностью седой старик с длинной бородой и жилистыми руками. Внук узнал его с трудом: неудивительно, прошло уже столько лет.
— Здравствуй дедушка! Это я, твой внук Олежка! — бодрым голосом приветствовал его Божков.
Дед какое-то время недоверчиво рассматривал внучка, а затем, откопав в глубине памяти его образ, улыбнулся и протянул руку. Они прошли в дом, Олег вкратце рассказал, зачем и насколько приехал. Дед был не против, даже наоборот! Обещал показать рыбные места. Посулил охоту на зайца…
Спал Божков крепко, сказывалась усталость, да и атмосфера дома действовала успокаивающе.
Утром Олег встал пораньше, разобрал вещи, приготовил снасти. Решил сегодня не рыбачить, просто сходить посмотреть на реку. Дед довольно наблюдал за внуком, давал советы. Божков прогулялся до Шустровки. Быстрая, с перекатами река словно показывала свой нрав — лед сошел еще в марте. Приметив парочку местечек, Олег представил, как завтра, замирая от возбуждения, забросит наживку по течению. Вермя пролетело незаметно, Олег вернулся к обеду. Дед растопил печку, сварил кашу с тушенкой. Покушали душевно, выпили по стопке “Столичной”.
— Дровец бы подрубить… — после обеда дед выполз на солнышко погреть бока.
Действительно, поленница была практически пустой.
— А что, и подрубим! — потягиваясь, произнес Олег. — Благо лес-то рядом!
— Нет, что ты?! — дед испуганно посмотрел на него. — Тот, что за бугром лес — трогать не моги!
— А что такое? Частный что ли?
— Нет… — дед помедлил, раздумывая. — Лес ентот нечистый! Здесь в войну еще, партизанский отряд был. Они фрицу бока пощипали. Так в этом лесу их карательный отряд и накрыл. Бой был страшенный. Все погибли! До единого! И бабы с ними были, даже несколько ребятишек, тех тоже того… — он печально вздохнул.
— Когда это было?! Да и я же хулиганить не буду, срублю сухое деревце и домой.
— Слухи ходили, — продолжил дед, — что в этом лесу души погибших маются. Люди говорят, слыхали стоны, видели призраков-солдат, в общем, никто туда больше не суется! И тебе не советую!
— Деда, посмотри на меня! Да я быка могу свалить ударом! Что мне всякие сказочки… Бабки насплетничали — вот и пошло по округе…
Олег взял топор, бросил на плечо веревку и выше со двора. До леса было метров двести, через овраг.
За оврагом стояли сумрак и сырость. Солнце, как будто нехотя, пробивалось через ветви деревьев. Лес, застыл словно зачарованный, застигнутый в какой-то момент сном и уже не проснувшийся никогда. Божков поискал взглядом сухие стволы, но не присмотрел ничего подходящего. Прошел немного вглубь. Здесь было значительно холоднее, стали мерзнуть руки. Под ногами хрустели ветки, и этот хруст прокатывался далеко в лес. Олегу стало не по себе. Его как будто слушали, наблюдали за его осторожными шагами.
“Ну его к черту! — подумал Божков. — Срублю ближайшее и домой!” Подошел к небольшому, на вид суховатому деревцу, скинул с плеча веревку, поплевал на руки, размахнулся и со всей дури всадил топор в ствол.
— Черт! — вырвалось у Божкова, когда в лицо и на рубашку брызнула багровая кровь. Он жутко перепугался, подумал, что задел себя, рванул топор назад и застыл от ужаса. Из раны на стволе хлестала струйка крови. — Черт!.. — снова вырвалось у него.
Лес вокруг всколыхнулся и зашумел. Божков вдруг услышал вдали пулеметную дробь. Страх наполнил его до самых пяток. Затряслись руки. Рукоять топора чуть не выскользнула из влажной ладони. “Бежать!” — мелькнула мысль. Он повернулся и бросился в ту сторону, откуда пришел. Натыкаясь на колючие ветки, запинаясь о неизвестно откуда взявшиеся корни, он продирался к мелькавшему вдали свету.
— А-а-а!.. — раздался его сдавленный крик, когда ноги попали в колючий кустарник. Острые, больно жалящие шипы исполосовали джинсы, мгновенно обагрившиеся его кровью. Наткнувшись на очередную преграду, Божков рубанул наотмашь.
— Пш-ш-шел… во-о-он… — шипело позади.
Скатившись в овраг без топора, изодранный и израненный Божков на карачках взобрался на склон и кинулся на полянку. Лицо смочила холодная роса. На горизонте загоралась заря.
— Н-не понял… — промычал Божков, поднялся на шатающиеся ноги и поплелся к дому деда. Он молотил кулаками по двери, пока тот не открыл.
— Господи… — выдохнул дед, быстро крестясь, — кто же тебя так?
Дед отпаивал Божкова водкой, после второго стакана, тот вдруг расплакался как ребенок.
— А мы же того… думали ты утонул… Прошло ведь уже три дня… Тебя нету, и следов никаких…
— К-как три дня?! — вытаращил глаза Олег. Волна страха снова прошла по телу. — Ладно, дедушка, я поеду домой, — торопливо проговорил он, поливая водкой израненные ноги.
Через час, когда солнце встало над лесом, он вышел из хаты с собранным рюкзаком. Уже вдали от деревни, обернувшись, он снова вздрогнул от пронзившего его страха. По темному лесу пробежала волна, которая достигла редкой полосы деревьев, шедшей параллельно дороге. Божков подпрыгнул, сжал посильнее лямку рюкзака и припустил в сторону районного центра.
Через месяц на дороге, ведущей в Павловку, показались два джипа. Взбивая клубы пыли, они на скорости пронеслись по улицам и остановились у крайнего дома. Из машины вышел Олег:
— Вот дом деда! Разгружайтесь! Лес — там! — указал он пальцем вдаль.
Из машин показались молодые люди. Почти все были бритые наголо, в черных очках, кожаных куртках. Один из них, по виду самый старший, держал в руке дробовик.
Из хаты выполз дед.
— Олег, ты что ли? — щурясь, спросил он.
— Привет, дед! — подошел ближе Олег. — Вот, друзей привез, погостить… Сходим лес посмотрим!
— Опять?! — дед подозрительно уставился на гостей. — А ето не те самые кинхеды? — спросил он, коверкая слова.
— Нет, что ты! — успокоил внук. — Это правильные люди, спортсмены! Осмотрим место, может, останки надо похоронить.
— А ну да… — недоверчиво проворчал Терентий. — Только смотрите, ежели чего — лес не простит!..
Группа из восьми человек двинулась к оврагу. С собой взяли рюкзак, инструменты. У кромки парни достали оружие — два дробовика, Кузьма, опасливо озираясь, вытащил из-за ремня немецкий Вальтер. Он двинулся первым, крадучись, держа пистолет наготове. В лесу — осмотрелись.
— Ну и где твои ужасы?! — насмешливо спросил Стас, поводя дробовиком в стороны.
— Ладно, кончай базар! — распорядился Серж. Он в группе был старшим. — Приехали по делу — давайте работать! Ищите землянки, окопы, пулеметные гнезда… Далеко не расходиться! Держите друг друга в поле зрения!
Олег снова почувствовал холод, изо рта пошел пар. “Начинается!” — мелькнула мысль, он хотел предупредить Сержа, но слова застряли в горле. Кузьма на минуту исчез за холмиком и через мгновение, раздался пронзительный крик. Прислонившись к дереву, Олег с ужасом увидел, как на холмике возник человек в серой, знакомой по фильмам, военной форме и выкрикнул:
— Партизанэн! — прозвучал глухой выстрел. Пуля угодила в ствол.
— Твою мать! — заорал Серж, упав на землю. Он вскинул ружье и пальнул в воздух.
Немец скрылся в окопе и что-то заверещал на своем языке. С другой стороны также послышались выстрелы.
— Что это?! — Серж подполз к сжавшемуся в клубок Олегу.
— Н-не знаю! — дрожащим голосом ответил тот. — Надо возвращаться!
— Повернутый придурок! — выругался Серж, прислушиваясь к крикам немца. — Он что здесь, с войны?!
— М-мне вообще, кажется — он восстал из мертвых… — пробормотал Олег.
— Это ты брось! Это тебе не Голливуд! — бормотал Серж, вглядываясь вдаль. — Братва, — решение было принято, — рвем отсюда!
Он вскочил и перебежал к соседнему дереву. Далеко слева грянул взрыв. Послышалась автоматная очередь. Группа молодых людей, побросав вещи и оружие, помчалась прочь. Олег еле успевал за ними, дыхание сбилось, сердце колотилось в бешеном ритме. Нога зацепилась за корень и он, пролетев два метра, рухнул на землю. В глазах потемнело. Глотая воздух, Олег медленно приходил в себя. Наконец, взгляд прояснился, мутное изображение обрело очертания девушки в военной форме. От неожиданности он резко сел. Девушка засмеялась. Оглядываясь на Олега, она пошла прочь, призывно взмахивая рукой.
— Так это… — пробормотал он, — ты кто?
Оглянулся, невдалеке стоял советский офицер, с автоматом “ППШ”. Лицо скрывалось в тени козырька фуражки, но, как показалось Олегу, взгляд был жесткий и строгий. Он также взмахнул рукой, указав направление. Медленно, оглядываясь по сторонам, парень побрел за девушкой. Они вернулись к окопу. Олег посмотрел вниз, поднял взгляд на нее.