А этот финальный матч я помню поминутно. До сих пор.
Словами великого Котэ Махарадзе.
И об этом я напоминал грузинам. Громко!!! Понимаете? Грузинам!!!
13 мая 1981 года. Дюссельдорф.
В воротах стоит «грузинская пантера» Отари Габелия
Номер 2 – Тамаз Костава.
Номер 3 – капитан команды, Александр Чивадзе.
Номер 4 – Нодар Хизанишвли.
5-й номер – Георгий Тавадзе.
6-й – Виталий Дараселия.
7-й – Заур Сванадзе.
8-й – Тенгиз Сулакавелидзе.
9-й – Владимир Гуцаев.
10-й – великий Давид Кипиани.
11-й – Рамаз Шенгелия.
И вместо Заура Сванадзе на поле вышел Нугзар Какилашвили.
Мы пропустили на 63-й минуте от Герхарда Хоппе.
Но Владимир Гуцаев через 4 минуты счет сравнял.
А Виталий Дараселия (мир его праху) за 4 минуты до окончания матча забил последний гол в этом матче, навсегда оставив свой клуб в числе великих…
И грустную несправедливую историю про братьев Мачаидзе вспомнил.
Про Гочу и Манучара.
И пауза возникала.
И звенел воздух от гордости. Грузинам есть, чем гордиться.
И нам есть. И в этот момент совпали объекты гордости. Так вовремя и абсолютно.
И потекло тут же застолье в Сванетии дальше бурной и веселой горной речкой.
И села на место возмущенная критикесса.
И сменилась недоверие к моим кулинарным талантам на добрые и вкусные советы в тбилисском дворике.
И легко образовался праздничный стол уже в Тбилиси.
И стало нам всем счастье, ибо счастье – когда тебя понимают!
Ну и когда вкусно, само собой!
Тройка лидеров
Из десятков людей, с которыми мне посчастливилось
разговаривать в эфире,
тройка лидеров выглядит именно так.
1. Познер В. В.
После интервью с улыбкой на лице заметил (как бы между прочим), что не возражал бы против повторной беседы уже у него в радиостудии. Сделал это при большом скоплении сотрудников «Серебряного Дождя», никакого отношения к его визиту не имевших.
2. Пугачева А. Б.
После этого разговора наш главный бухгалтер долго была уверена, что между нами что-то было, хотя знала, что интервью записано заранее и по телефону. Вместо отведенных мне протоколом 20-ти минут, звезда «не отпускала» меня почти час.
3. Розенбаум А. Я.
Выходя из студии, показал на меня пальцем и дал указание своему директору впредь искать «вот таких умных и адекватных».
А самыми скучными, тяжелыми и «неразговорчивыми» были Бутусов В. («Наутилус») и Шклярский Э. («Пикник»).
Не сумел я их прочесть.
Рок-Музыканты, ну что с них взять!
Неотправленное письмо волгоградскому другу после его московского юбилея
Саня!
Меня это мучает уже больше месяца.
Навязчивая идея. Несформировавшиеся поначалу в слова резкие эмоции.
Интеллектуальная заноза, от которой мне просто необходимо избавиться.
И я пытался, но день за днем оказываясь пред чистым листом бумаги в странной форме белого экрана монитора, хотел сказать, хотел понять, что же произошло.
Не в твой день Рождения,
не именно в этот день.
Саня, что произошло вообще? Что с нами?
Или только со мной?
Не уверен, что понял все, но сказать есть что…
Это разговор вроде бы для двоих, но я хотел бы, чтоб о нем знали те, кто понимает, о чем речь.
Пусть некоторым это будет непонятно или неуютно.
Хочется честно, без оглядки на положение, смокинги, гольф и поли-тику.
Как раньше.
Помнишь, ты не без печали сказал мне, что надо тебе праздновать три дня рождения?
Три раза.
В трех компаниях.
И объяснил причину.
Я не сразу понял почему они несовместимы. Все эти люди.
И твои доводы меня не убедили.
Более того, мне стало немного обидно.
Помнишь, в какую группу ты определил меня, родной мой человек?
И я возразил, но не настоял.
И пошел в это московский клуб, нацепив бабочку и смокинг.
О чем жалею, поверь мне.
Наверное я должен попросить прощения.
У тебя, как виновника торжества, у гостей, со многими из которых я знаком десятилетия, от общения с которыми сбежал.
У тебя прежде всего за то, что ушел раньше всех.
По-тихому так ушел.
По-английски.
И славно, что ты этого не заметил.
Смылся, говоря честно!
Саня, друг мой дорогой, клянусь – я несколько часов искал сначала душевного комфорта, потом хотя бы спокойствия.
Ты не понимаешь, как мне стало хорошо, когда такси отъехало от клуба.
Так не должно быть, я знаю. Это твой праздник, я специально прилетел черт знает откуда, из другой страны, чтобы поздравить тебя и быть рядом.
Но увы…
Весело и вкусно, громко и статусно.
Но не для меня эти сады цветут.
Много хорошо и дорого одетых людей.
Улыбки, обнимания, похлопывание по плечу. Искренние, но одинаковые вопросы.
Новые слова. Старые автомобили.
Гольф!
Сценарий.
Черная икра как основная сюжетная линия.
Я понимаю, что многие были рады встрече друг с другом, с тобой, со мной.
И это только моя проблема, этот мой личный дискомфорт.
Это я заразный.
Я стал, я почувствовал себя чужим.
Я был парнем из другого двора.
Из нашего с тобой старого советского волгоградского двора.
Прошло немного времени и до меня дошло.
Саня, я понял в чем дело!
Ты даже не представляешь, как это непонимание меня выматывало.
Просто моя компания там, Саня, на турбазе!
Там мой твой день рождения! В кроссовках и трениках наутро!
С яичницей и жареной картошкой!
С песнями под лабухов!
С тостами не по расписанию, а по велению сердца.
Брат мой, ты только пойми меня правильно.
У тебя был чудесный праздник в Москве!
Поверь, я лучше всех разбираюсь в праздниках.
Люди были счастливы!
Но я задыхался от… одиночества.
Я хотел к Матросову, Луке и Бунееву!
До зубной боли!
До слез!
И я хотел в трениках!
В них гораздо больше любви и памяти для нас с тобой!
Я хотел пить в обнимку с тобой.
И я был с вами потом.
На турбазе.
Душой и телом.
Надеюсь, что вы это заметили.
Хотя вряд ли. Да и не важно. Саня, просто я попал не в ту группу!
Люблю тебя по-прежнему, горжусь тобой!
И не вру тебе.
Никогда! Обнимаю.
Твой Плотников!
Утреннее. Психиатрическое. Слишком оптимистическое
Однажды некто, вновь назовем его отчего-то Михаилом Самуиловичем, попал на прием к психиатру.
По блату и без очереди.
Хотя и за деньги.
По пустяковому делу,
честное-благородное слово!
Он был вынужден это сделать после того, как хороший невропатолог за целый месяц не смог ничего сделать с его многолетней бессонницей и постоянными болями (где ни попадя).
И посмотрела на человека психиатр.
Внимательно – внимательно.
Таким психиатрически психиатрическим взглядом.
Историю болезни почитала между строк. Торопилась.
И спросила ни с того ни с сего, как показалось:
«Скажите, Михаил Самуилович, а когда Вы в последний раз делали что-нибудь только для себя.
Не для детей, друзей, подчиненных.
Только для себя?».
И не нашел Михаил Самуилович слов,
не получилось у него ответить.
А такое бывает раз в сто лет.
То ли вспомнить не смог,
то ли вопроса так и не понял.
А вы говорите эгоист.
Нехорошо это.
Вешать ярлыки на кого попало.
Но если уж попало, то пусть висит.
Мне места не жалко.
Пойду попытаюсь уснуть еще разок.
А то еще как-то рановато для подвигов.
12 блюд, которые должны ненавидеть мужчины. Моя невкусная дюжина
Опыт объективного анализа по заказу одного солидного издания!
Вкусы у всех разные, поэтому любые подобные попытки систематизировать предпочтения на основании гендерных особенностей не будут абсолютно успешны.
Всегда найдутся люди, которые со мной не согласятся.
И правильно сделают!
В кулинарии, футболе, коучинге, медицине понимают почти все.
Или думают, что понимают!
Но я попытаюсь хотя бы как-нибудь объяснить свою позицию.
Нормальный мужчина (в кулинарном понимании: не веган, не сыроед т. д.) прежде всего ест глазами и носом.
Кстати, это же относится и к детям.
Это первый и крайне важный этап.
Половой имидж самца делает мужчину мясоедом.
Охотник должен есть свою добычу!
Охотник должен есть первым!
Еды у мужика должно быть много,
и она должна хорошо и активно пахнуть!
Пойдем мы в исследовании от противного.
Не от противного мужчины или блюда,
а логике вопреки!
Итак, вашему вниманию моя
НЕВКУСНАЯ МУЖСКАЯ ДЮЖИНА.
Это все есть можно. Гарантия.
1. Листья.
Любые.
Салатные, свекольные. Шпинат и руккола!
Салат из зелени к черту! Заправка значения не имеет!
Да скрежет ножа и стук вилки по тарелке раздражают донельзя.
И еще это противное слово
А-ВО-КА-ДО….
2. Овсянка на воде.
Выделил из всех каш, ибо не любят, но пользы для едят!
Многие нынче делают это по необходимости.
Но готовить это «питание» мужик может и должен себе только сам.
И есть в одного, ну максимум – с детьми,
подавая им положительный пример «правильного питания».
3. Котлеты невкусные.
Морковные (свекольные тоже из этой серии).
Про них Ильф и Петров уже все написали в 1927 году. Добавить нечего.
Читайте «12 стульев».
Печеночные.
Печень сама по себе не очень любимый продукт у многих, а уж в перемолотом виде – абсолютный перебор.
Рыбные (особенно на пару)!
Ни вкуса, ни запаха, ни внешнего вида!
Это же относится и к рыбе на пару.
Белое невкусное безмолвие. Да еще и с костями.
Учитывая факт, что рыбным ножом пользоваться могут немногие, еще и руки грязные присутствуют обязательным атрибутом.