— Нет, сэр. Дело касается мадам Иритоцкой. Я распаковывал ее вещи и обнаружил ряд весьма подозрительных предметов.
— Мне казалось, она предпочитает распаковывать сама.
— Дамы никогда этим не занимаются, — убежденно возразил Бейн. — Так вот, когда я открыл чемоданы, там нашлось множество сомнительных вещей: щупы, тромбоны, колокольчики, грифельные доски, автоматический аккордеон, проволока, по несколько ярдов черной ткани и кисеи и пособие по фокусам. И еще вот это! — Он протянул мне какую-то склянку.
— «Светящаяся краска Бальмена», — прочитал я вслух этикетку.
— Боюсь, мадам Иритоцкая никакая не медиум, а мошенница.
— Похоже на то, — кивнул я, открывая склянку. В ней мерцала зеленовато-белая жидкость.
— Подозреваю, они с графом де Веккио замыслили что-то недостойное против Мерингов. Я на всякий случай убрал драгоценности миссис Меринг в более надежное место.
— Отличная мысль, — похвалил я.
— Однако гораздо больше меня беспокоит влияние мадам Иритоцкой на мисс Меринг. Боюсь, как бы наша барышня не стала жертвой какой-нибудь гнусной интриги. — В голосе Бейна слышалась искренняя тревога. — За чаем мадам Иритоцкая погадала мисс Меринг по руке и сказала, что ее ждет замужество. С иностранцем. А мисс Меринг — натура впечатлительная, — убежденно продолжал он. — Ее не учили мыслить логически и анализировать чувства. Как бы она чего не натворила сгоряча.
— Вы о ней и в самом деле печетесь, — удивился я.
У Бейна покраснела шея.
— То, что она взбалмошная и глупенькая, — издержки плохого воспитания. Ее чересчур баловали и нежили, однако сердце у нее золотое. — Дворецкий смутился. — Только вот в мире и людях она не разбирается. Поэтому я к вам и пришел.
— Мы с мисс Браун тоже обеспокоены, — признался я. — Попытаемся уговорить мисс Меринг съездить с нами завтра на экскурсию в Ковентри — тогда удастся увезти ее подальше от графа и мадам Иритоцкой.
— О, — облегченно выдохнул дворецкий. — Отличный план! Если я чем-то могу посодействовать…
— Лучше отнести краску назад, пока мадам Иритоцкая не хватилась, — посоветовал я, с сожалением отдавая Бейну склянку с фосфоресцирующей субстанцией. Как было бы здорово написать «Ковентри» на столе перед сеансом…
— Да, сэр, — согласился Бейн.
— И серебро тоже не мешало бы под замок.
— Уже сделано, сэр. Спасибо вам, сэр.
Он двинулся к двери.
— Бейн, — окликнул я его. — Вы можете еще кое-чем помочь. Сдается мне, что де Веккио никакой не граф и, вполне вероятно, путешествует под вымышленным именем. Когда будете распаковывать его вещи, посмотрите, вдруг там найдутся какие-нибудь бумаги или переписка…
— Понимаю, сэр, — кивнул Бейн. — И если я еще чем-нибудь смогу быть полезен, только скажите. — Он помолчал. — Меня заботит главным образом мисс Меринг.
— Знаю, — ответил я и отправился на кухню поискать крепкую тонкую проволоку.
— Проволоку? — вытаращила глаза Джейн, вытирая руки фартуком. — А что за надобность, сорр?
— Перевязать портплед, — придумал я. — Там пряжка сломалась.
— Так Бейн вам ее починит. А что, сегодня сеанс будет, раз эта мадама явилась?
— Будет.
— И трубы летающие? У меня сестра, Шарон, в Лондоне служит, так ее хозяйка проводила сеанс — там труба летала прямо над столом и играла «Сгущается ночная тень»!
— Насчет труб не знаю. Бейн сейчас занят багажом графа де Веккио, и я не хочу его отвлекать. Так что найдите, пожалуйста, два отрезка проволоки примерно в полтора фута длиной.
— Могу дать бечевку, — предложила Джейн. — Сгодится?
— Нет. — Эх, надо было попросить Бейна выкрасть парочку щупов у мадам Иритоцкой. — Нужна проволока.
Горничная принялась рыться в ящике.
— Я, между прочим, ясновидящая. Это у меня от матери, у нее тоже было.
— М-м-м, — протянул я, разглядывая внушительный арсенал кухонных приборов. Проволоки среди них не наблюдалось.
— Мне приснилось, что Шон сломает ключицу, — и он сломал. А если у меня в животе схватывает ни с того ни с сего — это к беде.
К сеансу, например.
— Давеча видела во сне большой корабль. Вот как пить дать кому-то здесь светит дальняя дорога — я кухарке прямо с утра сказала. И что — прикатила эта мадама, да еще на поезде! Как думаете, явятся нам духи сегодня?
Я искренне надеялся, что нет, хотя с Верити не угадаешь.
— Что ты все-таки придумала? — спросил я, когда она вернулась почти перед самым ужином. — В кисею заматываться не планируешь?
— Нет, — шепнула она с явным сожалением.
Мы стояли у французских дверей в гостиную, дожидаясь, когда всех пригласят к ужину. Миссис Меринг на кушетке делилась с Тосси подробностями ночных рулад Сирила — «Жуткий вопль измученной души!» — а Теренса загнали в угол у камина профессор с полковником и донимали рыбацкими байками, так что нам пришлось соблюдать конспирацию. Ни мадам Иритоцкая, ни граф пока не спускались — видимо, еще «отдыхали». Лишь бы не засекли Бейна за шпионажем.
— Я думаю, лучше не усложнять, — продолжила Верити. — Ты добыл проволоку?
— Да. — Я отвернул лацкан пиджака, демонстрируя. — Полтора часа слушал похвальбу Джейн о ясновидении. Зачем нам проволока?
— Двигать стол. — Верити развернулась, прикрывая нас от случайных взглядов. — Согни ее крючком на конце и перед самым сеансом засунь в рукава. Когда выключат свет, вытащи слегка и зацепи за край стола. Тогда можно будет приподнимать стол, не выпуская руки соседей.
— Приподнимать стол? — Я убрал проволоку обратно под пиджак. — Какой стол? Ту палисандровую махину в гостиной? Да его ни одна проволока не выдержит.
— Выдержит. По принципу рычага.
— Откуда ты знаешь?
— Читала в детективе.
Разумеется.
— А если меня кто-нибудь поймает?
— Не поймают. Там темно будет.
— А если кто-нибудь попросит зажечь свет?
— На свет духи не являются.
— Удобно, — признал я.
— Еще бы. Кроме того, они не являются, если на сеансе присутствует скептик. И если кто-то мешает медиуму или находящимся в кругу. Так что никто тебя не подловит, когда будешь двигать стол.
— Если сдвину. Он небось тонну весит.
— Мисс Климпсон же смогла. В «Смертельном яде». Ей пришлось, потому что у лорда Питера времени уже не оставалось. И у нас тоже.
— Ты поговорила с Финчем?
— Да, наконец-то. Прошагала до самой бейкеровской фермы, где он покупал спаржу. Что он все-таки замышляет?
— И в дате точно пятерка?
— Там вообще не цифрами, а прописью. А другой даты на «-дцать», где второй буквой была бы «Я», не существует. Пятнадцатое, как ни крути.
— Пятнадцатое июня, — донесся от камина голос профессора. — Канун битвы при Катр-Бра, день роковых ошибок, которые привели к катастрофе Ватерлоо. Именно в этот день Наполеон доверил взятие Катр-Бра маршалу Нею. Скорбный день.
— Будет скорбный, если мы не заманим Тосси в Ковентри, — пробормотала Верити. — Значит, что мы делаем: ты разок-другой толкаешь стол, мадам Иритоцкая спросит, здесь ли дух, и я стукну один раз в подтверждение. Потом она поинтересуется, есть ли у него послание для кого-нибудь из присутствующих, и я его озвучу.
— Озвучишь?
— Стуком. Медиум зачитывает алфавит, а дух отзывается стуком на нужную букву.
— Тягомотина какая-то. Я думал, в ином мире всё знают, могли бы придумать средство связи поэффективнее.
— Придумают — спиритическую доску, но только в 1891 году, так что придется обойтись чем есть.
— А как ты будешь стучать?
— Пришила коробочку к одной подвязке, крышку к другой. Смыкаешь колени — и вот тебе отличный глухой стук. Прорепетировала в комнате.
— А вдруг ты случайно стукнешь, когда не надо? За ужином, например? — Я скользнул взглядом по длинной юбке.
— Подтянула одну подвязку повыше, а когда начнем сеанс, опущу обратно. Твоя главная задача — нейтрализовать мадам Иритоцкую.
— У нее тоже коробочка из-под сладостей?
— Нет. Она хрустит пальцами ног. Как сестры Фокс. Так что, если прижмешься ногой к ее ноге, вряд ли она отважится выщелкивать. Лишь бы дала мне отстучать «В Ковентри».
— Ты уверена, что получится?
— У мисс Климпсон получилось. И потом, ты же слышал Финча: у Тосси в дневнике сказано, что в Ковентри ездили пятнадцатого, значит, поездка состоялась. Значит, мы ее убедили. Значит, сеанс удался.
— Какая-то странная логика.
— Это викторианская эпоха. Здесь логика женщинам не нужна. — Верити взяла меня под руку. — А вот и мадам Иритоцкая с графом. Проследуем на ужин?
За столом нас потчевали жареной камбалой, бараньими ребрышками и критикой Наполеона.
— Ночевать во Флерюсе — вот ошибка, — басил полковник. — Двинься он на Катр-Бра, битва началась бы на сутки раньше, и Веллингтон с Блюхером не успели бы объединить силы.
— Вздор! — гнул свое профессор Преддик. — Ему нужно было дождаться, пока просохнет земля после ливней. Наступать по распутице — нелепее не придумаешь.
Вопиющая несправедливость. Им хорошо, они знают, как все вышло в итоге, а у Наполеона и у нас с Верити в распоряжении только жалкая горстка депеш и дата в раскисшем дневнике.
— Чушь! — пробухтел полковник. — Ему бы атаковать чуть раньше и взять Линьи. Ватерлоо тогда и вовсе бы не состоялось.
— Полковник, вы, наверное, много великих сражений повидали в Индии? — полюбопытствовала мадам Иритоцкая. — И много невероятных сокровищ! Привезли что-нибудь с собой? Изумруды раджи, например? Или проклятый лунный камень из глаза туземного божка?
— Что? — поперхнулся в усы полковник. — Лунный камень? Божок?
— Ну да, папенька, — пришла на помощь Тосси. — Лунный камень. Роман такой.
— Хр-р-м. Первый раз слышу.
— Уилки Коллинз, — разъяснила Тосси. — Лунный камень похищен, приезжает детектив, и еще там зыбучие пески, и украл камень главный герой, но сам того не знает. Непременно прочтите!
— Что проку было тогда рассказывать концовку? — хмыкнул полковник. — Нет, никаких божков с драгоценностями.