ого столба и, выглядя не менее одиноко, временами посматривал на башню вдалеке. В этот раз он смотрелся гораздо представительнее: куртка была прилежно разглажена, ботинки начищены до блеска, волосы… Впрочем, для парней вообще не важно, причёсаны они или нет.
Я сразу же поняла, кого он ждёт. И не ошиблась: ровно в шесть вечера со стороны той самой улицы, по которой пришла я, к нему проследовала моя ещё более старая знакомая – Грейси Эванс. Похоже, их первое свидание всё же состоялось в своё время.
– Кайл! – девушка подошла к офицеру и, чуть смущаясь, приобняла его, а тот, в свою очередь, протянул букет цветов. Весьма красочный, надо сказать – даже странно, что я его не заметила вначале. – Вау, огромное спасибо!!!
– Я подумал, что белые розы лучше всего подойдут для такого вечера.
Белые розы. Да, они самые. Точно такие же мне дарил Брайн на последнем звонке в десятом классе… Только розы Кайла выглядели раз в сто – сто пятьдесят лучше. И я вовсе не злорадствую – такими бутонами можно было запросто играть в гандбол или боулинг! Так что реакция Грейси была мне понятна: девушка минуты три рассматривала свой букет, и так и сяк принюхиваясь, вращая по часовой стрелке и восклицая о его красоте всё сильнее и сильнее.
– Ты невероятен, – ещё раз улыбнулась она, и парень предложил прогуляться по улицам и пообщаться в этот раз как следует.
Вот уж чего я не ожидала от себя, так это зависти. Нет, я не кипела от злобы и не жалела, что Кайл познакомился с ней, а не со мной. Просто… вспоминая наши отношения с Брайном (первые и единственные в моей жизни, надо сказать), я невольно сравнивала нас с этой парой. И последние заметно выигрывали по сравнению со своими полувековыми продолжателями. Кайл расспрашивал Грейси обо всём, слушал, делал комплименты, зная меру и подчёркивая в них самую суть. В общем, к середине прогулки я поняла, что как таковой любви у меня и не было. Даже мои спутники в свою вторую встречу выглядели куда счастливее и гармоничнее, чем мы на первую годовщину своего знакомства.
Вскоре пара посетила кафе, после чего Грейси решила снова вернуться к часовой площади. Снаружи уже начало смеркаться, и в тускнеющих лучах зашедшего солнца Войсдвиг стал напоминать настоящий мираж. Огни в окнах старинных домов освещали узкие улочки, народ неспешно проносился мимо, а фонари, позеленевшие от древности, придавали прогулке оттенок приятной сказочности и даже книжности происходящего. Как будто читаешь старинный роман о любви, только видишь не текст, а то, как писатель всё это представлял.
– И всё-таки это не случайность, что мы с тобой тогда встретились, – сказала девушка, уже давно привыкнув к компании молодого офицера и нежно держась за его плечо. – Если бы не ты, я бы сейчас не гуляла по этой улице. Как будто мне тебя послал сам Бог. Чтобы ты меня спас…
Кайл взял её за руку покрепче и, когда они уже вышли на площадь, добавил от себя:
– Кто знает, может, всё как раз наоборот? Бог послал тебя мне, чтобы сделать счастливее и подарить жизни новый смысл? Ответа мы не найдём. Но в одно я верю точно – наша встреча не случайна.
И вот наконец тот самый момент! Грейси протянулась к своему спутнику, и тот, закрыв глаза, слился с ней в поцелуе. Прямо на площади, под высокой часовой башней, в эту самую минуту отбивающей девятый час вечера. Невероятная картина, особенно для того, кто стоит к ней ближе положенного… Всю мою зависть как ветром сдуло. Я была так заворожена, тем, что происходило вокруг, что перестала думать о себе. Ощутила себя на месте этой девушки, если можно так сказать. В каком-то смысле так и было: краем сознания я чувствовала всё, что царило сейчас у неё внутри. И это было по-настоящему необыкновенно.
А между тем небо полностью очистилось от следов заката, и в черноте его купола стали появляться первые звёзды. Сначала слабые, они загорались сильнее, и вскоре на небосводе возникли яркие созвездия. Большие Купола, Тигриный Коготь, созвездие Совы (по положению последнего я поняла, что сейчас стоял апрель – в чём-чём, а в Нордумском зодиаке я разбираюсь) и Сиятельный Вильям – соседняя планета, по яркости на ночном небе сравнимая разве что с луной. Вечерняя сказка превращалась в ночную. И пусть это была не моя история, я не жалела, что становилась её участницей. Прошлое вокруг меня закручивалось с невероятной мощью, силой, намного превосходящей мою, и я начинала понимать, что просто так оно меня не покинет.
Глава 4В хвойном лесу
Горячий кофе в любимой кружке и утро, когда никуда не нужно торопиться – именно таким и должно быть идеальное начало дня. Я сидела за стареньким деревянным столом, видавшим виды ещё во времена Полярной войны, и потягивала ароматный напиток, изредка посматривая в едва занавешенное окно. Осенний пейзаж до сих пор господствовал в округе, не давая зиме ни единой возможности порадовать нас хотя бы слабеньким снегопадом. Нет, куда там – в Агелидинге сейчас стояла самая что ни на есть неприятнейшая погода: со слякотью, грязными лужами и периодически проливающимися дождями. К счастью, сейчас я находилась не в Агелидинге.
Кофе почти кончился, когда солнечные лучи, преодолев высокие кроны деревьев, проникли на кухню, осветив стол и буквально ослепив завтракавшую за ним девушку. Ну, благо свой законный час я урвала. Как всё-таки хорошо хотя бы недельку побыть в уединении, вдали от городской суеты со всеми вытекающими из неё последствиями. Деревенская жизнь, конечно, не так комфортна, как городская, зато в ней есть что-то… знаете, одухотворяющее. Примиряющее с собственными мыслями. А уж тому, кто родился и прожил тут первые годы своего детства, и подавно следует как можно чаще бывать на природе.
– Ты уже всё? – заинтересованный голос раздался из гостиной, и я, ответив утвердительно, отправилась со своей кружкой к раковине. – Хорошо, а то мне надо готовить курицу, а лишнего стола у нас, к сожалению, нет, – и, открыв дверь, на кухню вошла моя бабушка. – Не включай воду, я сама её помою.
– Я уже всё, – сказала я, успев протереть свою любимую кружку с росписью в виде яркого белого льва и поставив её на полку. – Кофе был чудесным. Спасибо, ба.
– Ну, это заслуга производителей, а не моя, – посмеялась она. – Вот если ты так же похвалишь сегодняшний обед, то я обрадуюсь гораздо больше.
– Курица в майонезе? – мысли о калорийной трапезе не внушали оптимизма, но одну ножку в выходные я могла себе позволить.
Точнее, в неделю – у бабушки я гостила уже с прошлого воскресенья.
– Так точно, – подмигнула она и протёрла стол, после чего направилась к холодильнику.
Да, природа природой, а научно-технический прогресс в наши дни добирается даже до самых отдалённых провинций. Что уж говорить о посёлке Милиэна, расположенном в каких-то двух часах езды от столицы! Самые зажиточные жители уже в прошлом году обзавелись спутниковыми тарелками, так что не удивлюсь, если в скором времени две сотни каналов появятся и у бабушки Дейзи.
– Ты слышала сегодняшние новости? – доставая из холодильника всё необходимое, бабушка попутно залезла в морозильную камеру и застопорилась в выборе подходящего полуфабриката.
– По телевизору? – я помнила, что уже третий день у нас работал лишь один канал, да и по нему нельзя было понять, показывают ли сейчас передачу про быков Сур-Гана или репортаж с заседания правительства Северной Иллиосии.
Впрочем, я вообще редко могла их различить. (Здесь все смеются над моей очередной шуткой).
– Нет, по радио, – ответила Дейзи, наконец решив, что именно выбрать. – Сегодня ночью скончался Роберт Сноу…
– Это один из ветеранов, да? – имя прозвучало знакомое, но я вообще плохо запоминала людей по ним. С лицами, к счастью, дела обстояли куда лучше.
– Да. Герой войны, трижды получил орден Северной Звезды. Ему было восемьдесят девять лет…
Да, неприятная новость. Учитывая, что бабушке восемьдесят два, представляю, как она повлияла на неё саму.
– Не расстраивайся, ба, – я подошла и постаралась её утешить. По крайней мере, так, как умела. – Главное, что в стране помнят таких, как он. А время – это уже вещь, от нас не зависящая.
Бабушка покачала головой и медленно села на табурет. В её лице, морщинистом, но в то же время таком светлом и даже ребяческом, возникла лёгкая грусть, и она молча взглянула в окно. Наверное, чтобы скрыть подступающие слёзы.
– Твой дедушка знал Роберта. Они служили вместе где-то пару месяцев. Тот, конечно, был на несколько званий выше, но это не помешало им поддерживать общение и после войны. Последний раз он рассказывал мне, что Роберт Сноу приступил к какой-то книге. Тот никогда не писал, но, как говорил Билл, всегда собирался рассказать людям о своей жизни. Интересно, получилось ли у него что-то в итоге?
Развернувшись, бабушка взглянула на портрет деда, Билла Найта, висевший прямо над камином (тот уже лет двадцать не разжигался и стоял для красоты), и её глаза волей-неволей засияли от навернувшихся воспоминаний.
– Ладно, – наконец сказала она, встав с табурета и возвращаясь к делам, – если мы будем жить одним лишь прошлым, то будущее никогда нас не отыщет.
– Да, что верно, то верно, – улыбнулась я, чтобы ещё больше отвлечь бабушку, и отправилась в коридор.
Мой дедушка, как один из участников Полярной войны, любил рассказывать истории о тяжёлых битвах, переходах по заснеженным лесам и многочисленных переправах через бурные горные реки. Но ещё большее удовольствие ему приносили старинные предания о рыцарях Эль`мен Таина, сказания о странствиях Мессии, разные сказки про путешественников, древних полководцев и королей. Несмотря на то, что дед умер, когда мне было всего одиннадцать лет, многие из его историй я помнила до сих пор. И, как у меня завелось ещё в детстве, чтобы освежить их в памяти, я отправлялась на наш чердак и долго-долго копалась в старинных вещах и безделушках. Каждый раз, когда приезжала погостить к бабушке в Милиэну.
Её домик был одноэтажным, однако этот самый чердак можно было смело считать этажом вторым – если я не могла теперь встать тут в полный рост, то Айне даже не потребовалось бы пригибать голову. Угловатые стены косой крыши, небольшое оконце с видом на хвойный лес – укромнее уголка для пряток и не придумаешь. Этим мы и занимались с подругой почти всё наше детство.