ошла до трассы. Йес! Успела!
Знаете, природа – дама непредсказуемая. Как и любая дама, кстати. Днём я наслаждалась её покоем и красотой, буквально через пару часов познала все оттенки её гнева, а теперь – теперь меня вновь дождалась красота. Дорога перед остановкой проходила точно с севера на юг, а впереди открывался вид на западный горизонт. Лес Вайтл разрастался по округе, но даже через толщу сосен я смогла различить ровный контур блестящего диска. Золотого, с примесями оранжевого янтаря, сочного апельсина и радужного халькопирита (в который раз спасибо папе за ненужный хлам в голове). И спасибо природе за компенсацию пережитого недавно приключения. Октябрьский закат наедине с тишиной того стоит.
Да, на остановке кроме меня никого не было. Пока сияющее светило закатывалось за дальние кроны, я всё ещё пребывала в ярких чувствах, изредка проверяя состояние своей раненой спутницы, но как только оно исчезло, скоро и красиво, наступающие сумерки мигом развеяли мои мечтательные мысли. Я всё так же стояла одна, в сгущающейся темноте, а автобус даже и не думал подходить. Да… Не хватало ещё, чтобы меня снова учуяли знакомые волки! Или какой-нибудь местный маньяк.
Видимо, мысль о маньяке посетила меня не случайно: буквально сразу же за спиной послышались чьи-то шаги, и я, нервно вздрогнув, развернулась. Во мраке разглядеть, кто именно шёл, я, конечно, не могла, так что пришлось отойти чуть подальше. Ну, чтобы дистанция между нами дала хоть какой-то шанс. Пара секунд, и незнакомец вышел из тени, оказавшись местным электриком – «суперпожилым» человеком и при том единственным в посёлке, кто хоть как-то разбирался в подстанциях, пробках и прочих штуках. Я и не думала, что когда-либо буду так счастлива его увидеть! Если он действительно маньяк, то не угонится за мной, пусть даже я поползу от него на четвереньках.
Наконец это случилось: силуэты елей вдалеке приобрели сероватый оттенок, и яркие лучи фар возвестили двух обывателей Милиэны о том, что маршрутный автобус вот-вот прибудет на остановку. Слава всем богам Нордума и попутно духам Эт-Смарагдуса! Не прошло и пяти минут, как я покинула свой родной посёлок (в котором, кстати, я и правда родилась восемнадцать лет назад), и пустующий, слегка освещённый салон стал моим тихим пристанищем на ближайшие несколько часов. Любила я такие поездки: только ты, никого рядом и дорога, непрерывно пролетающая под колёсами. Путешествия вообще заставляют задуматься и многое переосмыслить, даже если длятся всего сто двадцать минут. К тому же моя сова, удивлённая сменой обстановки, почти не отвлекала внимание на себя. Изредка пытаясь клюнуть проходивших на свои места пассажиров, она скорее вызывала их неоднозначные взгляды, чем создавала мне проблемы. Да, люди в автобусе посматривали на девушку с совой и порванной курткой несколько странно, но за долгие годы полевой практики я уже привыкла к таким взглядам, так что лишь поудобнее устроилась на своём месте и продолжила вглядываться в темноту за стеклом.
А лес лентой проносился назад, мелькая перед глазами чёрными монументами своих елей и сосен. Вскоре дорога повернула на юго-запад, и мы вышли на более оживлённую трассу. Надо сказать, и лучше отремонтированную – тут транспорт хоть не вздрагивал каждую минуту и не подбрасывал своих пассажиров на полметра с их сидений. Я расположилась с правой стороны салона и, изучая чёрные силуэты леса, не могла увидеть вид из левых окон. Однако я прекрасно знала, что там, километрах в пяти-десяти, начинается гряда высоких исполинских скал. Не таких живописных, как те, что южнее, но не менее красивых. Если уж говорить научно-географически, то они носят название Восточные горы Зофии (хотя Западных у нас не существует) и являются чуть ли не основой всей экономики Северной Иллиосии. Да и Южной тоже. Отец даже хотел, чтобы я занялась геологией и стала специалистом по минералам у них в шахте, но не тут-то было. Ещё мне не хватало провести всю жизнь в грудах камней и пыли, видя эти горы каждый божий день! Ближе к четырнадцати годам я так ему и сказала…
К моему величайшему несчастью, наш водитель вдруг додумался включить музыку, и в салоне заиграл пресловутый певец Норд с его жуткой песней «За решёткой только стены». Рэп плюс Шансон – хуже микса не придумаешь… Не растерявшись, я достала свой CD-плеер и запустила любимых «Ангелов Кроноса», подобрав несколько приятных композиций под настроение. Знаете, в тот момент я невольно взглянула на себя со стороны. Да, я часто так делаю. Девушка, запутавшаяся в себе и собственных переживаниях, которые даже не может правильно сформулировать, с раненой совой в руках мчится по пустой дороге меж зарослей холодного хвойного леса, старого как сам мир, а в её наушниках басит весьма актуальная песня «Дети джунглей». Странно. Сюрреалистично. И так привычно… Не хватает только полной луны чуть выше крон. Правда, сегодня я бы её не увидела при всём желании: природные циклы – одна из тех вещей, что людям не подчиняются.
Пустота. Пустая и мёртвая осень, пустой лес и голова, наполненная пустыми мыслями. И от этого не избавиться. Да я и не пытаюсь. Никто не пытается… Мы лишь только твердим, что это плохо. Что надо бороться с трудностями, идти к счастью. Ха, пустой звук! Если бы люди захотели, давно бы решили все свои проблемы. Но нет – мы продолжаем играть по правилам этой жизни, даже не осознавая, что сами когда-то придумали их. Давным-давно.
Громкий писк, в каком-то смысле даже визг, раздался прямо у меня в руках, перекричав пение Бенджамина Росса[11], и я резко вынырнула из собственных раздумий.
– Ваша птица чуть меня не укусила! – возмутилась светловолосая женщина, поднимая только что упавшую сумку.
– Вы, наверное, пытались её погладить. Она не любит незнакомцев.
– Вот ещё, – бросила дама, при этом исказив своё лицо в гримасе пренебрежения. – Просто не надо таскать животных в общественный транспорт. Он для людей, а не для всяких птах и шавок.
– Ну тогда и вас не будут сюда пускать. А оно вам надо? – совершенно спокойно произнесла я и улыбнулась. Ещё мне не хватало ссориться с незнакомыми тётками! Пусть проходит мимо.
Та лишь фыркнула и, добавив:
– Я таких, как вы, отчитываю по двадцать раз за день, – прошагала к выходу.
Только тут я заметила, что трасса уже закончилась, и впереди показались огни Агелидинга. Яркая и освещённая со всех сторон Речная башня уже много лет встречала всех, кто возвращался с северо-востока нашей родины, и её вид не мог не радовать даже таких чёрствых обывателей, как я.
Аккуратные колонны, фасады, испещрённые барельефами, и постаменты с мраморными статуями – Речная была чуть ли не самой красивой башней из всех (да, может, я уже говорила это про Солнечную, но сейчас меня действительно поразил её вид. Особенно на фоне огней вечерней столицы). Нордумский церемониальный стиль. Именно так выглядят их храмы, посвящённые пантеону богов или какому-то конкретному лицу их своеобразной мифологии. Да, что-что, а в Прибрежном Нордуме мне бы хотелось побывать. Когда-нибудь. Если хватит денег и выдержки: его жители не славятся покладистым характером.
Кажется, сейчас мы проезжали над рекой Ритты. Водная гладь, гораздо более широкая, чем на юге города, отражала блики уличных фонарей и напоминала своеобразное звёздное небо. Этакий кусочек далёкого космоса в асфальтированном обрамлении. Значит, если мне не изменяет память, сейчас я находилась уже на Мостовой улице. Мостовая, Часовая башня, Парковая… Да, вот на ней мне и нужно будет выйти.
Большие городские часы было сложно не заметить – те только что с присущей им ответственностью отбили девять часов вечера и отправились на новый круг. Однако последнее время смотреть на них мне не хотелось. Я вообще недели две как перестала следить за временем. Да и зачем? Всё равно изо дня в день ничего не меняется. Моя жизнь так и идёт: размеренно, однообразно, совершенно безысходно…
Наш автобус проехал точно под башней, обогнул её площадь с краю и направился в западную часть города. Пришла пора вставать и приступать к решающей фазе путешествия. Где-то на середине парковой улицы я аккуратно взяла сову на руки, расплатилась с водителем и вышла на остановке недалеко от пункта своего нового назначения – парка имени Себастьяна. Да, люди обычно в такие места по темноте стараются не ходить, тем более одинокие молодые девушки, но сегодня я не так сильно опасалась за свою жизнь. Вечер воскресенья. А это для главного парка города значит многое, даже поздней осенью. Тем более что погода в этот день выдалась замечательная.
Да. После лесных прогулок бродить по ухоженным улочкам меж прямых рядов деревьев и аккуратных клумб немного непривычно. Да и сам парк я не любила никогда – куча народа хороша именно в отпугивании преследователей. А так эти толпы умеют лишь портить впечатление от отдыха. Где тишина моего любимого леса, где узенькие тропинки, по которым ходят два-три раза в неделю? И где, спрашивается, дикие стаи голодных волков??? Хех, ладно, шучу. Но, в конце концов, должна же я себе как-то поднять настроение!
Аттракционы в это время года уже закрыли на зимний период, но даже теперь гуляющих пар с детьми не стало меньше. То тут, то там слышалось завывание очередного карапуза, которого обделили в мороженом или чипсах, вдалеке раздавался гогот вышедшей на очередную попойку студенческой молодёжи (да и школьной, скорее всего, тоже), а я шла в сторонке, пытаясь хоть как-то расшевелить свою пернатую спутницу. Та, кажется, уже начала засыпать, что и казалось мне странным: совы ведь наоборот ночью бодрствуют. Но, как бы то ни было, я почти достигла цели. Храм Души, большой и ярко-освещённый, обратил на себя моё внимание, и, достигнув широкой развилки, я направилась в противоположную сторону. Вскоре впереди показались ограждения зоопарка.
– Что значит, принесли сову. Вы знаете, который час?! – сторож явно не ожидал столь поздних посетителей, так что с трудом оторвался от своего кроссворда и устремил на меня пристальный оценивающий взор.