Как-то раз Константин пожаловался на жизнь: мол, снимаю жилье вместе с тремя иногородними приятелями, а теперь вот лето наступило, двое уехали, а вдвоем мы квартиру не потянем… А съезжать обратно к родителям не хочу — девчонок будет некуда приводить… Максим принял решение в ту же секунду и написал в ответ: «Если приютишь меня ненадолго, оплачу за двоих».
Рукопожатие было долгим и почтительным.
— Горячий привет живой легенде! — эту фразу Костя, как видно, заготовил заранее. Максим поморщился:
— Давай только вот без этого всего, ага?
— Давай… Поверить не могу: Безумный Макс, собственной персоной! — Костя потрясенно качал головой. Точнее, как бы потрясенно. Максиму показалось, что этот человек играет роль. Хотя зачем ему это надо?
Максим высвободил руку и распахнул стеклянную дверь: выйти в город можно было только сквозь здание вокзала.
— Ты устал, наверно? Давай сумку понесу?
— Не надо, она не тяжелая.
— А что там, внутри? Он?
— Он самый.
— Можно заценить?
— Посмотреть можно, потрогать нельзя. — Максим остановился в центре пустого гулкого зала с шахматным полом и расстегнул молнию спортивной сумки. Костя заглянул внутрь и сделал изумленное лицо:
— Ни фига себе! Какая штука!
Максим пожал плечами.
Все-таки что-то с тобой не так, подумал он. Как будто ты не тот, за кого себя выдаешь, и очень боишься, что обман вскроется. Кто же ты? Аферист? Заманиваешь к себе в гости богатеньких простофиль и раскручиваешь на бабки? Да пусть даже и так — не жалко. Уже не жалко. Так даже интереснее…
А может, не аферист — убийца? Заманил, придушил — и концы в воду. Хе! Будет весело.
Изнутри здание вокзала выглядело таким же стерильно чистым, как и снаружи. Хоть с пола ешь.
Возле касс стоял оранжевый банкомат. Максим скормил агрегату пластиковую карточку, ввел код на снятие средств, прикрыв ладонью клавиатуру. Обернулся к Константину:
— Давай сразу решим: сколько я тебе должен за проживание?
— Восемь штук.
Выдоив из банкомата наличные, Максим отдал Константину две красных бумажки:
— Давай покончим с этим раз и навсегда. Вот десять. Сдачи не надо.
— Хозяин — барин. — Костя не стал отказываться. Ведь он, кажется, не работает нигде, так что лишним деньгам всегда рад. А интересно, на что он вообще живет? Подачки от родителей? Случайные заработки? А может, и впрямь аферист? Взял денежки и не поморщился.
От вокзала шла улица, удивительно просторная. Справа и слева — необычно опрятные многоэтажки, окруженные небольшими рощицами молодых деревьев. Зелень и белизна плюс немного тусклой синевы асфальта. Людей почти нет. Жара. Максим опять вспомнил того парня в серой куртке. И как это у него мозги не спеклись в капюшоне?
Свернул в первое же летнее кафе, что попалось на пути. Взял баночку энергетика, гамбургер и два шоколадных батончика. Сунул Косте пятьсот рублей — выбирай, дескать. Тот отрицательно покачал головой и вернул деньги. Решил, типа, не наглеть. Ну-ну.
Энергетик приятно обжег холодком пересохшее горло, ударил кислинкой, побежал по венам, охладил все внутри. Горячий воздух перестал утомлять, в нем захотелось купаться. Жизнь стала ощутимо приятнее. И город тоже очень радовал. Максим подумал, что не ошибся, приехав сюда.
— А это правда, что вы питаетесь только фастфудом? — полюбопытствовал Костя, пристально наблюдавший за скромной трапезой.
— Не знаю, как другие, а я давно уже привык не питаться, а подкрепляться. Так, слегка. Поэтому я не особенно толстый.
— Да ты вообще не толстый!
Максим откусил от гамбургера, плеснул в рот еще напитка.
— А кстати, нельзя запивать, если не прожевал, — заметил Костя.
— С какого хрена?
— Это некультурно.
— А с какого хрена это некультурно?
Константин не нашел, что ответить. Максим усмехнулся: тоже, специалист по этикету! Где-то что-то слышал краем уха и теперь проповедует! Интересно, а может, он еще и встает, когда в помещение входит дама? Надо будет понаблюдать и при случае — попрекнуть.
— Я некультурный, если что, — уточнил Максим.
— Ну да, ты можешь себе это позволить, — согласился тот. Явно подразумевалось: «У гениев свои причуды».
Позволив Максиму дожевать бутерброд в тишине, Костя спросил:
— Макс, а все-таки, почему ты именно наш город выбрал?
— Да так… Слышал, что у вас тут рай на земле: гопников нет, наркоманов нет, скинов тоже, и менты не злые…
«Да и потом, ты сам меня пригласил… — мысленно добавил он. — Хотя, кончено, у меня были и другие варианты…»
— Ну, не то чтоб совсем нет, но, в общем, да. У нас очень спокойно. Сам понимаешь: если даже штаб-квартира движения «Православные геи России» находится у нас…
— Во-во. Я и подумал: зависну здесь ненадолго.
— А куда потом?
— Пока не знаю.
Вообще, у Максима был довольно четкий план касаемо того, «куда потом», но с Костей он решил не делиться. Не поймет.
— Как у вас тут насчет поразвлекаться?
— Есть несколько прикольных компьютерных салонов… — с готовностью начал Костя, но Максим отсек:
— Меня это не интересует.
— А, я, кажется, вкурил, — засмеялся его собеседник. — Как в анекдоте: приехал на пляж, а там станки, станки…
— Короче. Девочку есть куда сводить?
— Да. Могу порекомендовать несколько понтовых ночных клубов — не хуже, чем в столице.
«Вряд ли Элла любит понтовые ночные клубы», — подумал Максим:
— А рок-концерты у вас случаются?
— Да, считай, каждую неделю. У нас же все кому не лень в группах бренчат… Прямо как в Петербурге…
— И ты тоже?
— Я — нет, но со мной живут два музыканта, на этом деле повернутых. То есть нет, пока что не живут — уехали на лето…
— Кинотеатры?
— Штук восемь. Нормальных только два, и оба на одной площади. Площадь так и называется: Театральная.
— Два кинотеатра на одной и той же площади? А смысл?
— Смысл есть. В одном крутят новинки, а в другом — разный арт-хаус. Называются «Юпитер» и «Люмьер».
— Потрясающе.
«Эллочка, тебя ждут незабываемые дни», — Максим улыбнулся своим мыслям.
— Ты в курсах? — произнес Костя через некоторое время. — Майкл Джексон откинулся!
— Туда ему и дорога.
— Да? Не любишь Майкла Джексона? А мне нравится. Я на его песнях, можно сказать, вырос!
— Не то что не люблю… Равнодушен.
Максим доел шоколадный батончик, второй сунул в карман:
— Веди.
Они зашагали по залитой солнцем улице. Максим прятал глаза под козырьком бейсболки, Костя надел темные очки. Стильные, не из тех, что продаются на лотках в подземных переходах. Этот парень если и на чем-то экономил, то явно не на внешнем виде.
Возле первой же тумбы с афишами Максим остановился.
Поистине это был очень культурный город с двумя, по меньшей мере, театрами. В оперетте давали «Сильву», в драматическом — аж «Ревизора». Фамилию режиссера-постановщика Максим где-то слышал: кажется, именно он ставил пьесу Гоголя таким образом, чтобы в конце было понятно: Хлестаков и есть настоящий ревизор, который на протяжении всего действия талантливо косит под идиота, чтобы проще было выявить всех взяточников и казнокрадов. В городском Дворце спорта намечался концерт группы «Назарет», в филармонии выступал тенор (известный даже Максиму, далекому от классической музыки), клуб «Комета» интриговал какими-то звездами русского шансона. Среди всего этого разнообразия Максим отыскал крохотную красно-черную афишку с анонсом «эмо-феста» в клубе «Вишмастер». Названия групп ему ровным счетом ни о чем не говорили — коллективы, судя по всему, были местными.
Фест был назначен на завтра. Как по заказу.
Максим сфотографировал афишу своим КПК, заставив Константина укоризненно прищелкнуть языком:
— Я б лучше на «Назарет» сходил. На фига тебе эти дети с гитарами?
— Просто люблю эмо-кор, — соврал Максим. Эмо был одним из тех немногих направлений, которому не нашлось местечка среди терабайт музыки, отслушанных Максимом за последние несколько лет. Вот и повод приобщиться к культуре черно-розовых.
— Да, у нас развлекухи полно на любой вкус. Но главное — у нас самые красивые девушки.
— Правда, что ль? А разве не в Иваново?
— Иваново? — Костя сперва не понял. — Ах да, город невест. Ну, знаешь, в Иваново я не был. Съездить, что ли?
Максим пожал плечами. Вскоре он пожалел, что не перевел разговор на другую тему.
— Вон ту девчонку видишь? — тихо спросил его провожатый, указывая взглядом в сторону витрины салона джинсовой одежды.
— Это же манекен! — громко сказал Максим, сделав вид, что тупит.
— Да не возле входа, а правее! — прошипел Костя. — Видишь?
— Ну?
— Сколько ей дашь?
— Лет восемнадцать.
— Да нет. Сколько баллов по десятибалльной шкале?
— Четыре.
— Ты чего? — изумился Костя. — Прикалываешься, что ли?
— Нет. Она тощая. — Вообще-то Максим так не считал — его забавляла Костина непосредственность.
— Да! Только посмотри, какая! Ух, стройная! — он поцеловал воздух.
— Прости, Казьбан, в данный момент мне это неинтересно. Туфта это. По буквам: Тэ У Фэ Тэ А.
— А, — обескураженно сказал тот. — Ну, прости.
Хотя ему и не удалось подключить Максима к своей любимой игре, он с удовольствием предался ей сам, приговаривая вдогонку проходящим мимо девушкам «семь» или «шесть», а один раз схватил Максима за локоть:
— Смотри, какая «восьмерочка»!
— Ты озабоченный какой-то, — спокойно произнес Максим, даже не думая поворачивать голову в сторону «восьмерочки». Его интересовало совсем другое.
— А это что такое? — спросил гость города, проходя мимо небольшой площадки между двумя домами, заполненной людьми. В просветах виднелись лотки с DVD-дисками, книгами и виниловыми пластинками.
— Наша местная «Горбушка». Разные редкие фильмы, музычка и т. д.
Максим тотчас же свернул с тротуара и углубился в толпу. Пробежался вдоль лотков, пока не отыскал один, целиком заложенный японскими мультиками.