— Милое личико? — эльфийка, потеряв осторожность, стукнула о стол своим дорожным мешком. Порывисто подошла к окну и отдернула штору. — Она тебе так сильно нравится?
Наверное, я переиграл. Иона явно злилась. Не отвечая ей, я зашел, оглядывая просторную комнату с большой кроватью с резным изголовьем и балдахином в эльфийском стиле. Здесь же был шифоньер и шкаф с глиняными статуэтками, на одной из полок действительно стояли книги — впервые такое вижу в тавернах. Слева под гобеленом со сценой охоты на оленя располагался стол и стулья на витых ножках.
— Зачем тебе графиня, Райс? Я могу найти хорошую работу для нас троих. Как только приедет Яркус, мы придумаем что-нибудь. Может будет еще один заказ на оборотня или вампира, — сказала она, открыв половинку окна и глядя на маленький зеленый сквер внизу.
— Я же спрашивал, а ты не хотела меня брать в вашу маленькую команду, — сняв дорожный мешок, я положил его на кровать, застеленную синим бархатом с золотым шитьем.
— Тогда я не была уверенна я тебе. Теперь этот вопрос можно рассмотреть, если Борода не будет против станешь третьим, — она повернулась ко мне.
— Иона… — я подошел к ней.
— Да? — она ожидала продолжения, и ее острые ушки вздрогнули под светло-льняными волосами.
— Ты ревнуешь меня к Ольвии, — я, прищурившись, смотрел на нее.
— Ты с ума сошел, Райс! Конечно же нет! Не рассчитывай на это! — вспыхнула она, снова отворачиваясь к окну. — Я никогда не буду тебя ревновать, потому что ты мне вообще безразличен!
— Точно никогда не будешь? А то мне показалось, что ты именно поэтому не хочешь, чтобы я спросил о работе Ольвию Арэнт, — я повернул ее к себе.
— Успокойся, волчонок. Тебе показалось. Не забывай, что я намного старше тебя и вообще… — она попыталась отвернуться, но я задержал ее.
— Что вообще? — я обнял и поцеловал в шею, потом в губы.
— Ничего вообще. Все, Райс, хватит. И запомни, если я позволяю тебе меня целовать, то это ничего не значит, — эльфийка откинула голову назад, облизнув мокрые губы.
— Но что-то же значит? — не унимался я.
— Только то, что ты еще просто волчонок и я не хочу тебя слишком расстраивать. Идем лучше пообедаем. Я угощаю. Нам нужно еще успеть в лавку к Ирдемсу — он иногда рано закрывается, — она оттолкнула меня.
— Хорошо. А что значит комната с водой? — спросил я, хотя уже догадывался, направляясь к двери между двумя пилястрами.
— Это значит, что здесь есть теплая вода и можно помыться, — объяснила Иона, последовав за мной. — Такое удовольствие есть почти во всех приличных тавернах Элатриле, а в Арленсии, увы, редко где. «Добрый Лирки» основал один богатый эльф из Маэльса. Хотя убранство здесь не такое роскошное, как в тех, что в Среднем городе или Высоких домах, но здесь все сделано очень удобно. И здесь вкусно кормят.
— Вкусно, это с точки зрения эльфов? — рассмеялся я, хотя мне кухня остроухих нравилась.
Хотя обед вышел очень запоздалый, мы с удовольствием предались ему в нижнем зале. Иона заказала запеченную рыбу и много овощей. Я не стал оспаривать выбор эльфийки и ел то же самое. Потом мы долго пили ароматный чай. Как сказала Ионэль, он настоян на травах с зеленых гор, возле которых она выросла. Я просил рассказать Иону свою историю. Спрашивал, что заставило ее покинуть Элатриль и переселиться в Арленсию при этом выбрав весьма неспокойную и опасную жизнь. Однако, она ответила, что может быть когда-то поведает о себе, но не раньше, чем я стану ее настоящим компаньоном, равным Якурсу.
Из «Доброго Лирки» мы вышли, когда стрелки часов показывали Час Береса, что в переводе на наше арленсийское время примерно 16 часов. Обходя амбары, спустились к Масляному кварталу и там, на одной из широких, но не особо приметных улочек Ионэль подвела меня к весьма солидному видом дому: каменному, двухэтажному, с высокими окнами, убранными кованными решетками. Над дверью на толстых цепях висела бронзовая табличка. На ней значилось: «Алхимическая лавка Ирдемса, магистра тайных преобразований» — вот так основательно, как бы не оставляя сомнений, что хозяин сего заведения ерундой не занимается.
Мы зашли в длинный зал, освещенный колбами с самосветными нитями. Такое освещение придумали еще нубейские алхимики: тонкая проволока из особого сплава напитывалась энергией алхимических реакций. Затем ее скручивали, убирали в колбу или иной стеклянный сосуд, который заполняли особым газом, плотно закрывали, и проволока светила много дней. Светила ярче чем хорошая свеча, правда при этом давала немного тепла — от такой не согреешь даже руки. Называли их как самоцветные нити, так и самосветные колбы. Очень удобный способ освещения, но дорогой. Такое могли позволить только в престижных тавернах и богатых домах.
Иона прошла сразу к прилавку и заговорила с неприветливой девушкой в черном переднике, а я прогулялся вдоль полок, разглядывая склянки с разными зельями, пучки сухой травы, минералы и светящиеся кристаллы. Под стеклом горсткой лежали крупные зубы, возможно принадлежавшие троллю, хотя эти чудовища редкость для южной Арленсии. Там же лежали пучки грубой бурой шерсти, происхождение которой не берусь угадать.
Я подошел к прилавку, когда девушка в черном переднике, открыла низкую дверь и позвала:
— Господин Ирдемс! К вам госпожа Ионэль с новым клиентом.
Раздался дребезжащий металлический звук, затем шаги и в зал вошел мужчина лет сорока, лысоватый, приземистый, с темными, почти черными глазами.
— Приветствую, Ирдемс, — сказала Ионэль, повернувшись к нему. — Я добыла, что обещала. И знаешь, оно полно темных пятен. Их, наверное, больше тридцати. Сколько заплатишь?
— Ионэль, я должен посмотреть. Как я могу сказать сразу цену? — растягивая слова произнес алхимик.
— Принесу завтра. Свежесть обещаю — оно в твоей шкатулке, и добыли мы его вчера в ночь, можно сказать даже сегодня. Летела драконом. Назови хотя бы примерную цену. Давай, не разочаруй, — эльфийка хитренько улыбнулась. И добавила: — Яркус из-за нашей добычи сильно пострадал. Он серьезно ранен. Говорит, морозит, как прошлый раз. Наверное, снова потребуется твое зелье.
— Ты умеешь поднимать свою выгоду. И ты же знаешь, Ионэль, я плачу больше чем другие. Давай так… — Ирдемс на миг задумался. — Тысячу двести гинар золотом и по двадцать за каждое пятно. Только явное, черное.
Ионэль молча смотрела на него, и тогда алхимик добавил:
— Плюс зелье для Яркуса, если ему потребуется. И мазь заживления. Дам самую лучшую, на основе жира тролля.
— Хорошо, уговорил. Принесу завтра утром. Сегодня не получится. И вот еще, знакомься, — эльфийка в пол-оборота повернулась ко мне, — это магистр Райсмар Ирринд. С виду он молод, но поверь, он очень сильный маг. У него тоже есть товар. Прими по хорошей цене, — Иона подмигнула мне и сказала: — Райс, доставай свои коготки.
Я поставил мешок на столик, извлек из него сверток и положил его на прилавок, аккуратно разворачивая ткань. Алхимик взял самый крупный из когтей со стесанным кончиком, поднес к светящейся колбе и осматривал с минуту, потом заключил:
— Хорошие когти. С того же зверя, что и сердце?
Иона кивнула, обернувшись на скрипнувшую дверь.
— Возьму все за 150 гинар. Не могу больше, Ионэль. У меня зелье на них плохо сейчас идет. Одна надежда на аютанцев, но они что-то редко заходят, — пояснил он и тут же приветствовал вежливым кивком подошедшего к прилавку человека: — Здоровья вам и долгих лет, магистр Дерхлекс!
Я повернулся и обомлел: передо мной стоял Гархем Дерхлекс. Он смотрел на меня с изумлением еще поболее моего, и взгляд магистра был недобрым. Входная дверь снова открылась. Теперь мое изумление удвоилось: в зал вошла Ольвия Арэнт с телохранителями. Мигом вспомнились слова Гирхзелла. Но кто мог подумать, что все повернется так? Какого шета нас понесло сегодня к алхимику⁈ Ведь можно было отговорить Иону, можно было как-то нажать на нее! Хотя эти эмоции сейчас бессмысленны. Бывает так, что кости судьбы уже брошены, и случится то, что должно быть.
Глава 16Каверзный вопрос
Графиня Арэнт не сразу заметила меня. Ее внимание привлекли то ли склянки с зельями на средней полке, то ли тускло светящиеся кристаллы, переложенные слоями мха. Поэтому мне выпала минута неприятного общения с магистром Дерхлексом. Очень не хотелось, чтобы он понял, какой товар я продаю. И уж если магистр распознает когти вампира на прилавке, то пусть тогда связывает черные жутковатые крючья со мной, а не госпожой Ионэль, потому что сейчас мрачное предсказание дракона нависло над эльфийкой гораздо более явно, чем то было пять минут назад.
— Меня устраивает, — с легкой небрежностью сказал я алхимику, желая, чтобы он поскорее убрал когти с прилавка. И, отвлекая Гархема Дерхлекса, подвинулся в его сторону и произнес: — Где бы еще встретились, магистр. Вы, наверное, очень гнали лошадей, раз так быстро добрались до города. Не загнали, несчастных?
— Не ваше дело, как мы их гнали. И встреча с вами, надо признать, крайне неприятна, — его взгляд все же зацепился за лоскут ткани, на котором лежал мой товар — алхимик, как назло, не спешил его убрать.
Потом Ирдемс увидел подходящую к прилавку графиню и, вовсе забыл о когтях. Он заулыбался и с поклоном в сторону госпожи Арэнт произнес:
— Сердечно рад, ваше сиятельство! Жаль, нечасто балуете нас визитами, но всякий раз, когда вы здесь, становится светлее!
Поворачиваясь к Ольвии Арэнт, я на миг уловил взгляд эльфийки: в ней не было ни капли испуга, лишь раздражение от появления дамы, о которой мы недавно говорили.
— Подожди на улице, — тихо, но требовательно сказал я Ионе. И уже повернувшись к графине, улыбнулся, приветствовал ее легким поклоном:
— Как необычно играет нами судьба. Рад видеть, ваше сиятельство!
— Райсмар Ирринд… — она тоже улыбалась, зрачки ее глаз сейчас казались огромными. — Вы меня не перестаете удивлять. И с каждым разом все больше. Как же так вышло, что вы остались в Темной Балке, вроде как помочь вашей подруге и при этом оказались в Вестейме раньше меня? Да еще, как я вижу, с ней, — она бросила короткий взгляд на Ионэль. — Наверное, вам знакома какая-то особая магия?