, разбив пальцы и заставив бросить топор. Затем сделал резкую подсечку, сбивая с ног. Тут же услышал пение тетивы — Иона выстрелила куда-то в темноту. Выстрелила дважды. Кажется сверху раздался слабый вскрик.
— Так что, будем считать разногласия решенными в мою пользу? — спросил я, надавив Юрлаку на горло острым концом посоха.
— Твоя взяла… — прохрипел он.
— Лежать! — легким ударом я вернул Ранха, пытавшегося отползти в сторону.
— Салгор, будь любезен, забери у них кошельки и все, что тебе понравится, — распорядился я и слегка ткнув Юрлака в грудь, спросил: — По договоренности мы имеем на это право. Верно?
— Да… — хрипло отозвался он, с мучением глядя на меня.
— Юрлак, ты хоть понимаешь, насколько ты глуп? Тебе не хватило прошлого раза? Теперь запомни особо ясно: к мастеру Ирринду нужно относиться уважительно. Следующий раз, когда я зайду в кабак, встречай меня с поклоном и будь готов сыграть в «Гору» по моим правилам. Главное правило будет простым: всегда выигрываю я. Уяснил? — я нажал острым концом на его грудь.
— Да, мастер Ирринд! — прохрипел он.
— Еще раз громко! — я надавил сильнее.
— Да, мастер Ирринд! Все понял! — он прохрипел громко, насколько смог.
В толпе пошел ропот. Все чаще там произносили мое имя. Стало ясно, что заправила этих мест — Юрлак низвергнут вместе со своей бандой. Возможно, он еще будет обдирать здесь подвыпивших игроков, но прежний страх перед ним рассеялся.
Когда Салгор собрал добычу, я позволил моим противникам встать. Затем отозвал ученика к Яркусу и Ионе, державшимся в стороне от других, и сказал:
— Борода, пожалуйста, посодействуй Салгору. Там за нашим столиком, — я кивнул на вход в кабак, — разделите добычу на три честных части: мне, госпоже Ионэль и Салгору. А у нас с Ионой есть одно незаконченное дело. Скоро присоединимся к вам. Ах, да, еще… закажите мне свежую порцию жареной свинины с томатами и перцем — жрать хочется, — добавил я, отходя.
Я взял эльфийку за руку и потянул ее за собой.
— Куда ты меня тащишь, Райс? — она не пыталась упираться.
— Ты мне должна пять поцелуев. Страстных, моя девочка. Самых страстных! — напомнил я о нашем споре.
— Нет! Ты спишь Ольвией! — она остановилась, пытаясь вырвать руку.
— И что здесь такого? Ольвия — это одно. Но ты — совершенно другое. Ты же проиграла спор. Мне очень хочется получить долг сейчас, — я потянул ее за угол, где было темно и нас никто не видел — не хотелось это делать на глазах у столпившегося перед входом в кабак народа.
— Скажи, что ты любишь меня, — эльфийка прижалась спиной к стене.
— Сначала скажи, что Райс для тебя больше не маленький мальчик, — я обнял ее, любуясь красивым лицом эльфийки. В голубом свете половинки луны лицо Ионы казалось серебряным.
— Ты вырос, Райс. Очень быстро. Теперь для меня ты больше не маленький мальчик, — признала она. — Давай, ты говори.
— Как тогда, на набережной? — схитрил я.
— Хотя бы так, — она отвела взгляд.
— Я люблю тебя, Тетива Ночи, — мои руки теснее прижали ее, губы потянулись к ее губам.
Иона ответила, расслабилась, позволяя ласкать себя. От близости ее тела, этих нескромных прикосновений тут же пришло сильное возбуждение. Остроухая красавица почувствовала его, вздрогнувшим животиком.
— Все, Райс. Уже шесть или семь! Я считала! Хватит! — эльфийка отвернула голову уклоняясь от поцелуя, и я точно вампир начал терзать ее шею, оставляя там следы страсти.
Подхватил Иону под ягодицы и оторвал от земли. Желание обладать ей стало нестерпимым.
— Ты сумасшедший! Даже не думай трахнуть меня здесь! — вспыхнула Ионэль.
— А я думаю. Где ты хочешь? — мое твердое возбуждение было готово немедленно разорвать одежду мою и ее.
Глава 18Знак Сиэлинс
Мой вопрос повис в воздухе. Эльфийка сразу не сказала свое решительное «нет», и это уже радовало. Мне показалось, что Ионэль значительно изменилась после тех дней, когда мы были вместе. Она будто стала добрее ко мне, терпимее, не так цеплялась за свои твердые и странные принципы. Возможно, причиной тому стало наше расставание, заставившее ее страдать и многое переосмыслить. А может причина была в понимании, что Райс — теперь уже мастер Райсмар Ирринд — не похож на других мужчин, которых она знала прежде.
— Иона, детка, я обожаю тебя и очень хочу, — я поцеловал ее в губы.
Она не сопротивлялась, лишь сказала:
— Это был восьмой раз, — потом вдруг спохватилась: — Ты изменил мне с ней! Ты хоть понимаешь, как это обидно⁈ Я так и знала, что так случится! С того момента как мы повстречали твою волчицу у Ирдемса, стало ясно — ты липнешь к ней. Я ненавижу твою волчицу! Хотелось бы встретить ее ночью в Двоелуние вырезать ее сердце! — Тетива Ночи попыталась оттолкнуть меня.
Я пожалел, что тронул такую болезненную для нее тему.
— Хочешь отомстить ей? — я удержал Иону.
— Да… — не сразу ответила эльфийка.
— Это очень просто: давай теперь я изменю Ольвии с тобой? Представляешь, какое ты получишь удовольствие от мысли… — я не успел договорить — острые ноготки эльфийки вонзились мне в ягодицу.
— О, Аолис! — сердито воскликнула она, подняв глаза к небу. — Почему мне так хочется убить тебя, Райсмар Ирринд! Откуда ты свалился на мою голову! Я не дурочка, чтобы не понимать твои хитрые уловки! Все, хватит играть на моих нервах! Идем в «Гонец», а то твоя еда остынет второй раз! — эльфийка решительно освободилась из моих рук и оттолкнула меня с прохода. — И запомни, Райс, если до тебя до сих пор не дошло: я не шлюха, которую можно затянуть в постель по щелчку пальцев! Я очень серьезно отношусь к тому, кто рядом со мной!
— Иона, шлюх приглашают монеткой и выпивкой, а тебя я… — снова не договорил, видя, как она замерла, ожидая дальнейших слов.
— Давай, Райс, скажи еще раз, что ты любишь меня. Я знаю, что это фальшь, и терпеть не могу, когда мне лгут, но все равно мне эти слова приятны, если они исходят от тебя, — эльфийка протиснулась между мной и углом дома. Повернулась к кабаку, ее осветила взошедшая над крышами Мельда.
— Я тебя люблю, Тетива Ночи, и в моих словах не так много фальши, — сказал я, направляясь за ней.
— Тогда добивайся меня, как приличную женщину, а пытайся не трахнуть как шлюху в темном углу рядом с кабаком, — не оглядываюсь сказала Ионэль.
Когда мы вошли с ней в «Лунный Гонец», ни самого Юрлака, ни его людей там уже не было. Народ, толпившийся перед помостом с музыкантами, нас услужливо пропустил. Я слышал, что многие еще обсуждали произошедшее с Юрлаком, как за игровым столом, так и на улице. Теперь на меня поглядывали с уважением и немного со страхом. Рыженькая красотка, стоявшая возле бара, подошла ко мне и сказала:
— Райсмар Ирринд, я в восторге! Вы такой смелый и сильный? Если вам будет скучно, то вспомните обо мне. Мое имя — Амелла. Я почти всегда…
— Ему не будет скучно и твое имя знать Райса ни к чему, — оборвала ее Ионэль.
Отходя от Амеллы, я улыбнулся и подмигнул ей, она в ответ послала воздушный поцелуй, чмокнув свои пальцы и подув на них в мою сторону.
— Райс, я смотрю у тебя глазки заблестели, когда она подошла? Ты так легко соблазняешься на всяких шлюх! — негодовала Ионэль, подходя к нашему столику.
— Мне нравится, как пламенно ты ревнуешь! — я обнял ее сзади, в нескольких шагах от столика.
— Я ревную⁈ Да мне вообще все равно! — покраснев, возмутилась Тетива Ночи.
— Мастер Ирринд! Получилось по 637 гинар! — радостно выпалил Салгор — он не мог дождаться, чтобы сообщить эту весть.
— Хорошо, Сал. Немного пополнили свои кошельки, — я отодвинул стул, пропуская вперед Тетиву Ночи.
— И я могу забрать все это? — уточнил мой ученик, указывая на горстку монет перед собой.
— Конечно — это твой выигрыш. А это выигрыш госпожи Ионэль, — я придвинул эльфийке ближнюю к ней треть. — Яркус, ты не в обиде? Ты нам очень помог, но делим между теми, кто был в игре.
— Ради Аолис! Моей заслуги здесь нет. Но есть радость за Ионэль, что она выиграла, — с вдохновением ответил Борода. — И за тебя, Райс. Который раз убеждаюсь, ты — хороший человек. Между прочим, я сегодня хотел убедить в этом Иону перед тем, как мы тебя встретили. Она очень горевала, что между вами так вышло.
— Замолчи, Яркус! Я вообще не горевала. Я лишь говорила, что хочу убить Райса! — вспыхнула Тетива Ночи — ее щеки так и не успели побледнеть.
— Но это же почти одно и то же… — Борода кивнул, сдвигая на угол стола грязную посуду.
Подавальщик принес еще две кружки эля, вино и три порции жареной свинины, пряной, с томатами. Мне очень хотелось есть, и даже казалось, что на свиных ребрышках еще шипит жир.
— Странно, но ты можешь быть полезен, — сказала Ионэль, сгребая монеты в свой кошелек. Потом обняла меня и поцеловала. В щеку. И добавила: — Не знаю почему, Райс, но ты один из немногих, кого мне хочется прощать, что бы ты не сотворил.
— Постарайся сделать так, чтобы твое желание простить меня, опережало желание меня убить, — рассмеялся я и вонзил вилку в румяный кусок мяса.
Когда мы с Салгором покинули «Лунного Гонца», часы за барной стойкой показывали время Флейты. И Яркус и мой ученик недоумевали, почему я вдруг спешно засобирался уходить. Объяснять им, что я хочу хотя бы до полуночи попасть к графине Арэнт я не стал. При этом, я мне казалось, что я чувствую, как вспоминает меня Ольвия и тихонько злится, расхаживая по своим многокомнатным покоям.
Уходя, я договорился с Яркусом, что он придет завтра ко мне в таверну за пару часов до обеда, чтобы я начал его обучение. Вот так неожиданно, добавился мне еще один ученик. Хотя я никогда я не стремился стать кому-то наставником. Прошлые жизни нередко поворачивались так, что я обрастал учениками, даже весьма сопротивляясь этому.
Когда мы вышли на набережную Весты, я сказал Салгору, вытянув из кармана ключи от комнаты:
— На, держи. Не стоит тебе, мой друг, возвращаться в ночлежку. Здесь комната не очень хорошая, но на первое время сойдет. Обоснуешься в ней, а я приду утром.