Не знаю, как успела отреагировать Флэй — клинок рассек воздух в мизинце от ее лица. Прикрываясь слева «Щитом Нархана», я припал на правую ногу и ударил кинетикой, слишком не концертируя силу — важно было сбить с ног Лургира и двоих его приятелей рядом с принцессой.
Сбил, но зацепил Флэйрин. Она тоже упала на наземь от сильного толчкам в бок.
Вампиры, было бросившиеся на меня по команде Лургира, налетели на упругую преграду магического щита. Еще двое других оказались умнее и догадались щит обойти. Спасли меня «Усы Тигра»: я успел уклониться от когтей первого. Второго встретил точным «Наро панти чесс» — моя пятка с хрустом примяла его челюсть. Сильно примяла, так что тот упал наземь с раззявленным ртом, в котором торчали острые белые клыки.
Теперь «Щит Нархана» мне скорее мешал. Из-за него я не был достаточно подвижен. Я поменял его на «Дыхание Огня». Жар потек от точки Мантипуры через грудь к левой руке. В тот же миг из центра ладони появилась тонкая струйка огня, превратившаяся в огненный поток. Мощный поток толщиной с мою руку. Ближний ко мне вампир, оказавшийся в нем, с воем упал на пол, и принялся кататься, объятый пламенем. Остальные разом отхлынули к решетке: кто-то опаленный огнем, кто-то гонимый собственным страхом.
Я получил передышку. Сейчас больше всего меня заботила Флэйрин и Лургир. Моя принцесса уже вскочила на ноги и, к счастью, успела занять удобное место между колонной и осветительной чашей. Лургир, даже ослабленный недавним поединком с Флэйрин, оставался самым опасным из «птиц». А главное, он был вдохновителем расправы над Карлен и всего происходившего здесь. Самое разумное было его убить — это сразу бы остудило пыл остальных кровопийц.
Мои глаза мигом нашли Лургира. Я согнул правую руку и тут же выбросил ее вперед. Бил акцентированной кинетикой, сильно. Однако не попал так, как хотел — удар пришелся в его плечо. Клинок, до сих пор бывший в руке вампира, со звоном вылетел из нее. Я знал, что такой удар кинетикой — это очень больно, примерно, как удар молотом. Лургир едва сдержался чтобы не взвыть. Его правая рука повисла плетью. Скорее всего я сломал ему кости и порвал мышцы.
Флэйрин, воспользовавшись моментом, хотела броситься на него. Но перед ней возник тот, молодой, который громче всех орал, что за нами должок за Зейрона. Я лишь мельком видел, как Лургир ушел за колонну, а Флэй, отпрыгнула в сторону и появилась возле Карлен, держа в руке клинок Лургира. Один из подонков упал пронзенный адамантовым острием. Молодец, шустрая девочка!
Ударив еще раз широкой волной кинетики, я отбросил «птиц» справа от меня, случайно снеся Аманду, хотя та агрессии не проявляла и похоже была в ужасе от происходящего. Дистанция между мной и бандой кровопийц восстановилась до удобной для меня величины. Теперь я мог не опасаться неожиданной атаки. Я быстро поменял «Дыхание Огня» и кинетику на «Олунг Греур» — ту самую магию, которой я расправился с Зероном. Ее недостаток в том, что кастуется она двумя руками и не столь быстрая в атаке как кинетика, но мне был нужен внешний эффект. Я должен был быстро вправить мозги «Ночным Птицам» и поселить в их сердца святой трепет.
По моим рукам будто потекли огненные ручейки. Через пару секунд между ладоней родился сгусток пламени и тут же понесся к цели, вращаясь, сыпля искрами и ревя словно яростный зверь. Он ударил в кого-то из вампиров, разорвался огненными брызгами, разбрасывая в стороны других кровопийц, поджигая одежду на них. Меня самого даже с такого почтительного расстояния обдало жаром.
Краем глаза я заметил, что Флэй успела расправиться еще с одним приятелем Лургира. Тот упал на пол, пронзенный ее клинком. Еще один, махал перед Флэйрин зажженным факелом. Он боялся огня меньше, чем ярости моей принцессы. Лургир, поняв, что бой с нами не задался, поспешил к пролому в решетке. За ним последовало еще пятеро или шестеро его приятелей и рыжая крикливая девица. Однако мой «Олунг Греур» оказался быстрее и ударил точно туда, куда я метил — в спину Лургиру. В спину бить нехорошо, но не тогда, когда всякие негодяи мучают беззащитную старуху.
Догнав Лургира «Клубок Гнева» разорвался особо жарко, может быть потому, что меня слишком разозлил этот кровопийца. Двоих его друзей отбросило к решетке, и один застрял в ней, с воем пытаясь сбить с себя пламя. Других отнесло в противоположную сторону. Сам Лургир рухнул наземь, перевернулся за спину, почему-то тряся головой и ревя от боли.
Я быстро активировал кинетику и бросился к пролому, уже не опасаясь ночных охотников, оставшихся по эту сторону стальных прутьев. Знал, что «птицы» напуганы моей силой и яростью Флэйрин — она успела расправиться с еще одним подонком.
Подняться на ноги Лургиру я не дал. Когда до него остался с десяток шагов, я остановился, занеся руку для удара кинетикой. Этот негодяй повернулся ко мне, рыча, скаля клыки и прожигая меня полными злости глазами. Он чувствовал, что пришел его последний в этой жизни миг и прекрасно понимал за что. Я не увидел раскаяния в его кровавых глазах. Рубиновыми искрами в них сверкала лишь ненависть, смешанная с бессилием.
Я резко выбросил руку вперед — голова Лургира разлетелась на куски, разбрасывая по полу розово-серый мозг вампира. Это случилось почти в тот же момент, когда Флэйрин крикнула мне:
— Не тронь!
Но было уже поздно — Лургира настигла заслуженная кара.
Флэйрин подскочила ко мне, вцепилась в верх моего камзола. Правой рукой она сжимала кинжал с адамантовым лезвием, и в первый миг мне даже показалось, что принцесса так сердита, что готова пустить его в ход.
— Шетов Райс! — прошипела она. — Это должна была сделать я! Зачем ты влез⁈
— Прости, дорогая, он мог сбежать, а это означало очень серьезную угрозу для тебя, — примирительно сказал я, подумав, о своей иногда излишней поспешности. Вот отнял у Салгора возможность такой важной мести за его первую женщину, теперь не очень хорошо вышло с Флэй. Я понимал, как ей важно было отомстить за Карлен.
— Шетов Райс! — повторила она, отпустив мой камзол. Из глаз принцессы потекли слезы. Потом звучно шмыгнула носом, повернулась к своим из клана — их в темном углу собралось семеро включая Аманду — сказала, направив в их сторону клинок. — Если Карлен не выживет, я убью вас всех! Клянусь перед взором Калифы — убью беспощадно! — потом подошла к ним ближе и сказала, обращаясь к Аманде: — Как ты, сука, могла это допустить⁈ Карлен была мне и тебе как мать! Как ты могла⁈..
— Я ничего не смогла бы сделать, Флэй! Пойми, пожалуйста пойми меня! Ну подумай сама: здесь все боятся Лургира. Даже Дарэл и Вэлтис примкнули к нему! Они бы меня сразу убили! — заламывая руки ответила Аманда.
— Ты должна была стоять за нашу Карлен до последнего! Должна была драться с ними! — скрипя зубами ответила Флэйрин. — Все, у меня больше нет подруги! И нет семьи! Я ухожу из вашего проклятого гнезда! Гнезда трусов и предателей!
Вместе мы принялись освобождать Карлен от толстых гвоздей, которыми были прибиты ее руки и ноги. Старуха держалась, не подавая вида, что страдает от дикой боли. Но я понимал, каково ей, по ее взгляду.
— Не смейте уходить! — прикрикнула Флэйрин на ночных охотников, было потянувшихся к пролому в решетке. — Вы поможете унести Карлен отсюда! Халсон, придумай из чего сделать носилки! Неси кожаные ремни палки и тряпье!
— Флэй, моя девочка, — стонала старуха. — Я не стою этих хлопот. Оставьте меня. Я чуть отлежусь и смогу уйти сама.
По ранам Карлен я понимал, что для вампирши даже в ее трухлявом возрасте они не смертельны, а Двоелуние, которое наступит через несколько часов добавит ей сил, и раны затянутся еще быстрее. При этом я понимал, что Карлен, как и Флэй не останутся в «Ночных Птицах», и если с принцессой для меня было все понятно — Флэй останется со мной, то как быть с Карлен? Временно поселить ее с Салгором? Не очень хорошее решение, учитывая отношение моего ученика к вампирам. Да и Флайма, и хозяин «Вечерней Звезды» господин Антагол тоже не будут в восторге, если узнают, что я приютил старуху-вампиршу, вид которой может напугать постояльцев.
Размышляя над этим, я стоял в стороне, пока Флэйрин и Аманда с еще каким-то худосочным вампиром хлопотали возле старухи. Скоро появилось еще двое из «птиц», неся подобие носилок.
Мои размышления, прервала Флэй. Словно подслушав то, о чем я думал, она сказала:
— Райс, знаю, у тебя плохо с деньгами, но можно продать мою диадему. Думаю, за нее мы выручим немного золота, чтобы хватило на первое время на жилье. А на эту ночь, пожалуйста, помоги снять комнату в самой дешевой таверне, для меня и Карлен, — повернувшись к Аманде она сказала: — А ты, пожалуйста, принеси поскорее мою диадему. Она под подушкой на моей кровати. Это моя последняя просьба. Больше я никогда сюда не приду.
— Флэй, моя добрая девочка! Зачем так страдать из-за меня. У меня есть где жить, — скрипящим голосом сказала Карлен. — Я же говорила о лачуге в Румусе. Просто помогите мне добраться туда. И хоть иногда навещай меня — этого мне вполне хватит для счастья.
С желанием старухи отвести ее в какую-то лачугу и оставить там, Флэйрин долго не соглашалась, но пока мы ждали Аманду, начала сдаваться. Я же отозвал оставшихся вампиров в сторону, подвел намеренно к пролому в решетке, где лежало обезглавленное и обгоревшее тело Лургира и сказал им негромко, но твердо, так чтобы мои слова проникли глубоко в каждого:
— Передайте всем своим: если кому-то из вашего клана взбредет сводить счеты с Флэйрин, я приду и уничтожу ваше гнездо! Я не буду разбираться, кто решился на это, а кто предпочел быть в стороне! Перед моей яростью будут все равны! Я превращусь в смерть для каждого из вас!
Они безропотно выслушали меня, по их потухших взглядам стало ясно, что эти кровопийцы точно не посмеют что-то затевать против Флэйрин. Когда появилась Аманда, держа в руке черную диадему, Карлен осторожно положили на носилки. Их подняли четверо ночных охотников, пятый вместе с Амандой пошел впереди.