Иона сделала еще шаг, так, что носки ее истертых сандалий оказались над пропастью, не слишком глубокой, но достаточно опасной. Если сорваться в нее, то душа отлетит мгновенно, и окровавленное тело с переломанными костями будет лежать внизу среди острых камней. Впрочем, лежать недолго — здесь полно шакалов, встречается стаи гиен и хищники покрупнее.
Стоя на краю, Иона шевельнулась, и мелкие камешки посыпались из-под ее ног.
— Осторожнее! — предостерег Малгар с силой сжав ее руку.
— Боишься за меня? — Ионэль рассмеялась, не думая отступать от края. — Мне это приятно!
Граф-оборотень не ответил. Вместо этого указал на юго-запад, левее красного солнечного диска, повисшего между горных пиков, и произнес:
— Святилище Калифы там. Его видно отсюда, и мы могли бы добраться к нему сегодня до полуночи, но я не стал спешить. Лучше это сделать завтра. Надо дождаться Дронга. Мне не терпится посмотреть. Знаешь, что я пожелал, чтобы он нашел хотя бы одну похожую на тебя?
— Знаю, — усмехнулась Иона. — Когда она будет умирать, станешь представлять меня⁈ — от этой мысли эльфийка и вовсе рассмеялась.
Конечно, Тетива Ночи знала, что Арент отправил барона Дронга граф в поселок, чтобы выследить и схватить там какую-нибудь светловолосую девушку, а лучше две. Пленницы должны были закончить свою жизнь на жертвенном камне вместо нее. Калифа любит жертвоприношения, но по поверьям ей особо мила кровь светловолосых, быть может потому, что такие люди в то давнее время были редкостью на землях Нубеи. Можно было выследить подходящих женщин днем, остановившись в Старом Калнгаре для пополнения припасов, но там бесчинствовать открыто Малгар не решился, чтобы не портить непростые отношения с герцогом Берком, заседавшем в Тограте — все-таки до конца леса это его земли.
— Красиво! — произнесла Тетива Ночи глядя на огромную пустошь, раскинувшуюся, куда хватало глаз. Черная земля и редкие деревца, большей частью мертвые, скальные обломки, разбросанные повсюду — все выглядело так, словно это место выжег огненным дыханием огромный дракон. Не только выжег, но когтистыми лапами разломал скалы, разбросал камни. Последние два дня и бессонную ночь эльфийка особо часто вспоминала Гирхзелла. Ей казалось, что он зовет ее. Настойчиво зовет, о чем-то упрашивает, но язык дракона оставался ей непонятен. Хотя ей казалось, еще немного и она начнет понимать его смысл.
Святилище, указанное Малгаром, Ионэль тоже видела темным пятнышком вдалеке в красном закатном мареве. Эльфийка могла даже разглядеть толстые колонны и ступени, ведущие к древнему сооружению. Ей ли не видеть, если в остроте зрения никто не мог посоперничать с Ионэль с детства!
— Ответь мне, зачем тебе Эрок? — неожиданно спросил Малгар. — Ты просишь вернуть меч второй раз. Странное желание для моей пленницы.
— Я больше не пленница — сам сказал! — не скрывая раздражения отозвалась эльфийка. — Все твои люди хотят с оружием, а значит с оружием должна быть я. Но главное, ты не понимаешь, что значит для меня мой меч: он часть меня. Важная часть, которой я особо дорожу!
— Ладно, эти эльфийские странности мне не ясны. Лучше ответь, ты шутила, сказав, что хочешь убить барона Герга? — красное, заходящее солнце отразилось в глазах графа Арэнта.
— Нет, Малгар. Это очень серьезно! Я его хочу убить, и я это сделаю! — разволновавшись, ответила Тетива Ночи.
Если бы эти слова сказал кто-то иной, то Малгар бы неминуемо вспылил, потому как никто не смел так своевольничать рядом с ним. Тем более никто не смел помышлять об убийстве его людей. Но граф Арэнт не вспылил. Он сам не понимал, что заставляет его терпеть дерзость этой женщины, становившиеся с каждым днем, даже с каждым часом все более смелыми. Что сдерживало его? Уж точно не то, что она его любовница. Да, она увлекла его неожиданно быстро. Пожалуй, никто и никогда не увлекал его так. Даже Ольвия. Если сравнивать Иону с Ольвией, то эльфийка совершенно во всем превосходила его жену, которую Малгар с нетерпением ждал в стальных цепях, приведенную Дерхлексом для наказания. Граф сейчас сожалел об одном: что магистр при всем старании никак не сможет доставить ему Ольвию к вечеру Торжества Калифы. Если бы он смог возложить свою жену на алтарь темной богини и пролить там ее кровь, то это стало бы самой славной жертвой из возможных!
— Повтори, что ты сказала! — граф Арэнт повернулся к эльфийке и двумя пальцами сжал ее подбородок, вглядываясь в светлые, прозрачные глаза. Ему показалось, что в их глубине скрывается пламя и кровь. Пожалуй, он никогда прежде не видел подобных глаз, кроме как у Ионэль. В них не было ни капли страха, наоборот — это он, Малгар, испытал сейчас необъяснимую робость, словно смотрел не в глаза обычной смертной женщины, а в глаза самой Калифы. Причем это чувство его посещало не первый раз. Эти глаза потрясли его прошедшей ночью, когда они занимались любовью, и Иона в самый пик страсти так сжала его член, зарычала и посмотрела на него, лишь на миг открыв глаза, что в душе графа Арэнта будто что-то надорвалось. Где-то глубине шевельнулось понимание: он любит и боится эту женщину! Вот так сразу: Любит и Боится! Он постарался не замечать эту мысль, не впускать ее в сознание, но она уже была там — заползла словно змея и отравляла его ум ядом смутных опасений. Имелось лишь одно сожаление — сожаление, что он не встретил ее раньше.
— Я хочу убить барона Герга — верни мне мой Эрок! Ведь ты понимаешь, что я все равно убью его! — произнесла Ионэль прямо в руку Малгара, державшую ее подбородок.
— Ты уже убила моего брата! Моего дорогого брата — барона Харса! Ты сумасшедшая, моя девочка! Вместо того, чтобы быть благодарной, что я простил тебе смерть Варгума Харса, прости его выдранное и проданное за какую-то мелочь сердце, ты снова желаешь зажечь во мне гнев⁈ — прорычал граф Арэнт, стоя на краю пропасти напротив своей любовницы. — Запомни, только я здесь решаю, кому жить, а кому умереть!
— Ты тоже убил моего брата! И я тебе это простила! Почти простила! Однако, Яркус должен быть отомщен! Я не смогу спокойно жить если не получу удовлетворения за его смерть! Замечу, намного более жуткую, чем настигла барона Харса! — Тетива Ночи не стала говорить, что Харса убила не она, а Райсмар Ирринд. Ей даже было в некотором смысле приятно преподносить Малгару, что смерть того оборотня у мельницы — ее заслуга. Так она чувствовала потому, что видела в этом хоть малое воздаяние за произошедшее с Яркусом. — Если не считать Кагиара, — продолжила она, — твой барон Герг больше всех старался, убивая моего Яркуса. Он орал громче всех, торопил лучников, но к Яркусу подойти боялся! Я приговорила его! Дай мне расправиться с ним, и тогда я успокоюсь! — сердито ответила Тетива Ночи.
— Ты точно не в себе! — Малгар расхохотался, отойдя от края обрыва. Барона Герга он недолюбливал. Герг никогда не был в кругу его близких друзей, таких как Кагиар и барон Дронг. Более того, у Кагира с Гергом были частые ссоры. Однако, это вовсе не повод позволять Ионе удовлетворить такой непростой каприз. — Нет, Ионэль! Нет, потому что я не хочу, лишнего недовольства среди моих людей! И еще я не хочу, чтобы он убил тебя!
— Ты боишься, Малгар? Как это на тебя не похоже! — Тетива Ночи усмехнулась и положила ладонь на рукоять его меча. — Побори в себе свой первый страх — страх недовольства твоих людей! А второй страх меня лишь веселит! Ты не понимаешь, что я сильнее его⁈ Я требую жизнь Герга как удовлетворение за убийство моего брата! Я требую, Малгар!
— Он не брат тебе! — прорычал граф, убирая ее руку с эфеса. — Он — не был эльфом!
— Он мой брат! Это не обсуждается! — резко ответила Тетива Ночи, чувствуя я как в ней снова шевельнулся, начал ворочаться тот жуткий и прекрасный комок — черный, с красными прожилками. — О, Калифа! — простонала она, положив руку себе на живот.
— Дура! Герг — оборотень! Кому как не тебе известно: оборотня в Двоелуние убить очень непросто. Тебе это не по силам одной! Он убьет тебя, ты даже не успеешь его поцарапать! — вспылил граф Арэнт. Желая образумить свою любовницу, он схватил ее за шею.
— Я сильнее его! Ты еще не знаешь, какая во мне сила! — со злостью сказала Ионэль легко разжимая его руки.
Малгар в изумлении отступил, в тот миг, когда пальцы Ионэль сдавили его запястья, графу показалось, что она способна без труда сломать его кости.
Вдруг Иона упала наземь, сжалась, вздрагивая и рыча.
— Шет тебя! Во имя Калифы, что с тобой происходит! — вскрикнул он, присев на корточки и схватив ее за плечо.
— Сила во мне, Малгар! Говорю же, она во мне! Верни мой Эрок, иначе я буду очень сердита! — хрипло сказала Ионэль, постепенно приходя в себя. Эльфийка не совсем понимала, что с ней происходит, но была совершенно уверена, что это великие перемены, и она уже никогда не будет прежней Ионой.
— Урхис! — призвал граф Арэнт. — Бегом сюда! — сам он помог подняться Тетиве Ночи, хотя в его помощи она не нуждалась.
Когда Урхис поднялся, с испугом глядя на графа и его любовницу, Малгар сказал:
— Стань на колени и отдай госпоже ее меч!
Сам не зная по каким причинам, граф Арэнт чувствовал, что надо поступить так — оказать Ионэль хотя бы какие-то возможные в этот момент почести.
Откинув полы плаща, Урхис бережно положил клинок на распростертые ладони и опустился на колени перед эльфийкой.
— Прошу, госпожа! Примите благосклонно ваше оружие! — сказал он, тоже не ведая откуда ему на ум пришли такие слова.
Не скрывая удовольствия, Тетива Ночи смотрела на Эрок: его острейшее лезвие отливало синевой адамантового сплава, рукоять сверкала в заходящем солнце. С минуту постояв без движений, слушая лишь то, как удовольствие наполняет ее душу, Ионэль наконец открыла глаза. Затем бережно взяла клинок. Неожиданно и ловко взмахнула им. Дважды. Малгар Арэнт даже не успел отскочить в сторону.
После первого взмаха прядь волос слетела с головы Урхиса. А после второго… Лезвие Эрока крепко прижалось к шее прислужника графа. Если бы эльфийка каким-то чудом не успела остановить руку, то голова бы вмиг слетела с плеч прислужника господина Арэнта.