– А где Пауэл?
– Рыщет по городу на машине, пытается найти ее следы... Я уже обзвонила практически всех ее знакомых и друзей. Ничего!.. Тид, ты не мог бы к нам приехать? Прямо сейчас...
– Конечно же могу. Быстренько приму душ, переоденусь и немедленно выезжаю. Ждите. Скоро буду.
Контрастный душ окончательно его разбудил и привел в себя. Он натянул на себя первую попавшуюся одежду, снял с вешалки в прихожей черное пальто. На улице было уже весьма холодновато, и ему страшно не хотелось даже думать о том, что могло бы произойти с Джейк...
Если принять во внимание явную неуверенность Рогаля и каким-то образом дошедшие до капитана Лейтона слухи, то наиболее логичным было бы допустить, что ее похитили люди Раваля. Но ведь это более чем серьезное преступление. Как минимум, федерального уровня! Похищение девушки, тем более родной дочери достаточно важного политического лица, – это не просто преступление, нет, это уже политическое преступление! Неужели Раваль мог решиться на такой риск? На него это вроде бы не очень-то похоже. Так ведь можно потерять все. Вообще все!
По дороге к дому Пауэла Деннисона Тиду пришлось включить в машине стеклообогреватели.
Несмотря на столь поздний час, свет горел не только на первом этаже, но и на крыльце тоже. Тид припарковал машину прямо перед домом и торопливо взбежал по ступенькам.
Марсия открыла ему дверь еще до того, как он успел нажать кнопку звонка. Ее лицо выглядело до странности осунувшимся и как бы вдруг сильно сморщенным.
– Я ждала тебя, Тид, поэтому сразу же увидела, как ты подъехал... Хотя с моей стороны было глупо просить тебя приезжать сюда ночью, прости.
– Значит, с Джейк все в порядке?
– Уверена, что да. Она скоро появится. Тебе лучше вернуться к себе и лечь спать.
Он прошел мимо нее, плотно закрыв за собой дверь.
– Слушай, что здесь, черт побери, происходит? Пауэл уже вернулся?
– Нет, пока еще нет.
– Тогда подожду его здесь.
Тид решительно шагнул в гостиную, сел на ближайший стул, не снимая пальто. Достал из кармана пачку сигарет. Марсия тоже жестом попросила у него сигарету, взяла с полки стационарную зажигалку, зажгла свою и его. Он не сводил с нее глаз и заметил, что ее рука слегка дрожит.
– В полицию уже сообщили?
– Естественно. И даже проверили все больницы... Тид, тебе лучше уехать домой.
– Черт вас всех побери, Марсия! Я же вам не чужой! Здесь в каком-то смысле и есть мой самый настоящий дом! Других у меня просто нет.
Она даже не посмотрела в его сторону. Молча курила, опустив глаза вниз.
– Не задавай ненужных вопросов, Тид. И не жди понапрасну. Просто вставай и уезжай. Прошу тебя.
Он резко встал, подошел к ней, обхватил за плечи:
– Посмотри на меня, посмотри! Что произошло после того, как ты мне позвонила? Что?
Марсия, изо всех сил стараясь, чтобы ее взгляд оставался таким же бессмысленным и пустым, как несколько минут назад, ответила:
– Ничего. С тех пор ничего не произошло.
Тид грубо затряс ее за плечи. Настолько грубо, что голова девушки безвольно задергалась взад-вперед, а глаза, сильно увеличившись, казалось, чуть не вылетели из орбит.
– Не лги мне, Марсия! Не лги! И скажи, что здесь произошло. Что?
– Я... я не могу!
– Значит, либо кто-то звонил, либо кто-то приходил! Кто? Кто? Что он сказал? Что они хотят?
– Тид, я ничего тебе не скажу. И заставить меня сделать это никому не удастся.
Он отпустил ее плечи, снова сел на стул.
– Тебе придется сказать все это твоему отцу.
– Да, само собой разумеется. Когда он вернется, я ему все скажу, не волнуйся.
С ней произошла какая-то перемена, вроде бы не совсем видимая, но ощутимая буквально физически. Марсия утратила над собой контроль, утратила свою естественную загадочность. В ее серых, холодных глазах теперь был только гнев. Гнев и дикая, нескрываемая злость!
Они оба надолго замолчали. Марсия первая услышала тяжелые шаги отца на ступенях заднего крыльца и торопливо побежала ему навстречу. Тид проследовал вслед за ней.
Пауэл медленно расстегивал свое пальто. Выглядел он по меньшей мере на десять лет старше.
– Марси, я... мне не удалось ее найти. Нигде... Привет, Тид! В такие минуты видеть готового помочь друга особенно приятно. Спасибо тебе.
– Папа, мне надо с тобой поговорить. Наедине!
Он схватил ее за руку:
– Ты узнала что-то такое?.. Что?
– Только наедине! – твердо заявила она.
Пауэл перевел взгляд на Тида, и тот вдруг почувствовал себя чужим в этом доме. Он молча кивнул, вышел в гостиную, плотно закрыв за собой дверь. Низкий, басовитый голос Деннисона из кухни доносился до него словно невнятный монотонный рокот, но затем его перебил гневный голос дочери, причем настолько резкий и визгливый, что Тид практически мог различить ее слова.
Наконец все стихло.
– Тид, зайди, пожалуйста, сюда! – через дверь громко крикнул ему Пауэл.
Марсия сидела за столиком, обхватив голову руками. Плечи ее заметно подрагивали. Тид повернулся к стоявшему рядом Деннисону: широко расставленные ноги, по-военному выпрямленная спина, жуткое, как перед смертельной атакой, выражение на лице...
– Думаю, тебя это тоже касается, Тид, хотя моя дочь против этого возражает.
Марсия подняла залитое слезами лицо:
– Папа, неужели ты позволишь им...
– Успокойся и не перебивай! – проревел Пауэл. Такого тона в разговоре с дочерьми Тиду от него еще никогда не доводилось слышать... Ни с той ни с другой. – Пока ты сюда ехал, Тид, Марсии позвонила моя младшая дочь Джейк. Сказала, что ее не похитили, что она находится в каком-то месте по собственной воле. Мы должны сообщить полиции, что она в полной безопасности, и немедленно прекратить любые попытки ее найти. Домой же она вернется только после того, как я выполню определенные требования, которые мне в течение ближайшего часа передаст какой-то человек. Марсия боится за сестру, боится, что я не позволю им шантажировать меня таким мерзким и подлым образом!
– Марсия, каким голосом она с тобой говорила? – спросил Тид.
– Испуганным. До смерти испуганным. Сказала, что папа должен сделать все, что у него попросят сделать.
– Странно, лично мне всегда казалось, напугать Джейк не может ничто, абсолютно ничто в целом мире, – неожиданно мягким голосом, с нотками искреннего удивления произнес Пауэл, пожал плечами и вышел.
Через минуту до них донесся громкий стук двери его кабинета.
– Тид, ты должен убедить его сделать все, что они попросят, – тихим, умоляющим, но настойчивым тоном сказала Марсия. – Ты просто обязан! У нас нет иного выхода.
Тид сел на стул напротив нее.
– Он на редкость упрямый человек, Марсия, ты же знаешь.
– Но не бессердечный. Дороже, важнее младшей дочери Джейк у него никого и ничего нет, Тид.
– Нет, Марсия, неужели ты до сих пор не научилась понимать своего отца? Его нельзя ни купить, ни запугать. Хотя именно этого они сейчас и добиваются. Любыми средствами. Сначала запугать, потом купить!
– Значит, гордыня, даже самая благородная, может быть важнее... важнее, чем жизнь моей сестры? И ты будешь на его стороне?
– Нет, не буду. Но я знаю, что конечное решение, думаю, в любом случае очень трудное решение, будет принимать он, и только он один.
– Какое трудное решение, Тид? Неужели тут можно даже колебаться? Не зная, где она и... что с ней... происходит...
– Когда и как именно она «пропала»?
– Сразу после ужина. Помыла посуду, оделась и сказала, что хочет сходить в книжный магазин на углу. Чтобы забрать журнал, который она заказала несколько дней назад. Домой уже не вернулась. И... и даже не дошла до магазина. Я проверяла.
– Что на ней было надето?
– Синие джинсы, спортивный свитер с красно-белыми полосками, короткая куртка и широкий белый шарф... Иди поговори с ним, Тид. Попробуй убедить его, что в опасности жизнь его дочери, что это в любом случае намного важнее всех ваших политических разборок.
Он медленно, почему-то тяжело поднялся со стула:
– Что ж, наверное, ты права. Пойду попробую. Хотя...
Войдя в кабинет, Тид увидел, что Деннисон сидит за письменным столом, тупо глядя на кипу бумаг. Не очень яркий свет настольной лампы освещал поверхность стола, но оставлял в тени все остальное.
– Шеф, должен заметить, для расправы они выбрали, мягко говоря, довольно мерзкий способ.
Прозвучавший в ответ голос Пауэла звучал до странности отстраненно:
– Знаешь, Тид, теперь, когда это уже случилось, мне становится все более и более понятным, что чего-то вроде этого я ожидал давным-давно. Вот только подспудно, теоретически, не применяя лично к себе... Оказывается, не зря говорят: дети – это заложники судьбы. Не зря!
– Так, может, лучше не искушать судьбу и сделать, как они хотят? Чего бы они ни хотели!
– Возможно, ты и прав, Тид, но все дело в том, что во мне живут два Пауэла: с одной стороны, я самый обычный человек и... к тому же отец двух взрослых дочерей, а с другой – политический деятель, который просто не может, не имеет права допустить, чтобы его шантажировали, покупали, заставляли делать недостойные поступки. Ну и как мне теперь поступить? Оставаться самим собой или уступить этим подонкам? Компромисс, конечно, найти всегда можно. По крайней мере, в голове. Ну а в сердце? А способен ли один человек разорвать самого себя на две половины? Тид, тебе когда-нибудь приходилось отвечать на такие вопросы?
– Сейчас речь о куда более важных вопросах, Пауэл...
– Боюсь, слишком многим уже доводилось обжечься на «куда более важных вопросах».
– Это сильно попахивает фанатизмом, шеф. Или, если тебе так приятнее, популизмом.
– Тид, прежде чем я приму решение, мне надо выслушать их конкретные требования. Без этого, сам понимаешь, любое решение было бы не более чем простым мальчишеством. Если от них потом можно будет отказаться, я приму их, но если нет, я приму их вызов. И постараюсь достойно ответить блефом на блеф! По тому что, несмотря ни на что, убежден: они вряд ли решатся причинить Джейк реальную...