В голове промелькнула мысль, что он слишком уж нежен, что у них нет времени для подобных ласк и все нужно сделать быстро, чтобы отдать дракону часть силы.
Может быть, в следующий раз…
Следующий раз?
Как она вообще может об этом думать сейчас?!
Руки Геро сами потянулись к вороту рубашки Илларея, но девушка застыла в нерешительности на первой же пуговице.
Короткий смешок дракона не добавил ей уверенности. Геро чувствовала, как предательский румянец заливает уши, лицо и шею.
— Меня радует твоя смелость.
— Мне кажется, что у нас нет времени для нежностей.
Геро коротко вскрикнула от неожиданности, когда острые зубы прикусили кожу на шее.
— Вот как?
Низкий вибрирующий голос дракона пробирал до глубины души, вынуждая Геро сцепить зубы и сдержать стон, рвущийся из груди.
Метка на груди ожила и девушке показалось, что она не просто чувствует исходящий от магического знака жар, но и…слышит его.
В ушах зазвенело, а голова стала такой тяжелой, что Геро уткнулась лбом в плечо дракона и хватала раскаленный воздух пересохшими губами.
— Не бойся, — шепот Илларея едва проник в затуманенный разум. Она чувствовала его руки на бедрах, горячее прикосновение к коже, отчего обняла его еще крепче, держась как за единственное спасение в раскаленном мире. — Не сопротивляйся метке, позволь ей гореть ярче.
И девушка позволила.
Она открылась навстречу этому странному обжигающему пламени, чувствуя, как сила внутри подняла голову, но не сопротивлялась происходящему.
Время перестало иметь значение.
Отстранившись, Геро дернула ворот черной драконьей рубашки.
Пуговицы брызнули в стороны, покатились по камням перламутровыми жемчужинами.
Под ладонями напряглись тугие мускулы, а Илларей вздрогнул от первого неловкого прикосновения к коже, будто его ударила молния. Глаза вспыхнули колдовским золотом, в глубине зрачков заворочалась густая и опасная тьма, а острые стальные когти царапнули бедра Геро, скользнули выше и одним коротким рывком разорвали тонкую ткань белья.
Широкие ладони слегка приподняли девушку, и теперь она смотрела на Илларея сверху вниз, содрогаясь от предвкушения и страха одновременно.
— Будет больно? — язык едва ворочался во рту и вопрос больше походил на жалкий писк загнанной мыши.
Дракон замер, крохотная капелька пота скатилась по виску, а губы сжались в тонкую нитку перед тем, как Илларей коротко выдохнул:
— Будет.
И перехватив девушку за талию, опустил ее на себя коротким, жестким рывком, безжалостно врываясь в податливое тело.
Обжигающая острая боль пронзила Геро, заставив выгнуться и издать короткий пронзительный крик.
Слезы брызнули из глаз, горло сжал невидимый капкан. Погрузив ногти в бледную кожу Илларея, Геро дернулась, оставляя на драконьей груди глубокие царапины.
— Вот и все, девочка, — рыкнул тот. — Вот и все…
Уперевшись лбом в лоб мужчины, девушка качнула головой.
— Еще нет.
Болезненный стон сорвался с губ, когда дракон снова двинулся. Теперь в его движениях не было нежности, только голодная неутоленная страсть. Мягкие поцелуи превратились в укусы, а когти оставляли на нежной коже глубокие следы, но уже через несколько минут Геро было все равно.
Боль отступила, оставив только тянущее размытое воспоминание где-то в дальнем уголке сознания, а внутри медленно разгоралось пламя, вперемешку с невыносимой стужей.
Кончики пальцев превратились в раскаленные угольки, бурлящая сила обожгла ладони и потекла в драконье тело, оставляя на коже зеленоватые светящиеся узоры.
Мощные резкие толчки сотрясали хрупкое тело, а внизу живота медленно нарастало напряжение.
Внутренности скручивались в узлы, и девушка откинула голову назад, позволив сильным рукам удерживать себя в крепких объятьях.
Она закусила губу, моля об освобождении, о полете, об ослепительной вспышке, где, хотя бы на мгновение, сможет забыть обо всех опасностях.
— Геро…
Дракон остановился, поднял руку и мягко коснулся ее щеки.
Толчок!
Еще один.
Внутренний узел раскрутился, расплескивая по телу волну ослепительного жара, выбивая дыхание.
Метка раскалилась, причиняя боль, но девушка ее почти не заметила.
Вся ее суть была поглощена и укутана теплой тьмой, тело превратилось в невесомое облако, парящее над выжженным миром.
Наконец, она решилась открыть глаза и посмотреть на Илларея.
Наклонившись, Геро крепко обняла дракона за шею и уткнулась носом в его щеку, полной грудью вдыхая терпкий запах теплой кожи.
— В следующий раз я хочу кровать.
Прикрыв глаза, она вслушивалась в его рваное дыхание и удивленно моргнула, различив тихий хриплый смех.
— Что-что? Следующий раз?
Его ладони гладили спину девушки и перебирали влажные огненные пряди.
— Как скажешь, — наконец сказал он, после долгого молчания. — Будет тебе кровать.
Разрушение барьера
Несколько минут Геро боялась двигаться. Когда первая волна страсти и удовлетворения улеглась, она прислушалась к себе и с удивлением обнаружила, что теперь в груди теснятся не только ее чувства.
Все то, что дракон упорно скрывал, теперь перелилось в нее, выплеснулось из переполненного кувшина.
Страх, недоверие, сожаление, печаль. Разобраться во всем с первого раза невозможно, слишком много, слишком быстро. И Геро не могла сдержать слез, заполненная до краев чужим горем и ожиданием беды.
Тяжелые соленые капли покатились по щекам, и девушка уткнулась в плечо дракона с тихим всхлипом.
Больше всего ее мучил вопрос, правильно ли она поступила, принудив Илларея к этой связи. Как она могла надеяться, что ее сил хватит исправить всю ту тьму, давно поглотившую его сердце? Как могла она верить, что мир вокруг может быть достаточно хорош и интересен, чтобы избавить его от всех этих темных и горьких чувств?
Как могла думать, что ее будет достаточно?
— Все будет хорошо, девочка.
От мягкого прикосновения к волосам Геро вздрогнула всем телом. Это было такое мягкое и чуткое касание, словно дракон все прекрасно понял, и от этого девушке стало еще хуже.
Все, о чем она подумала теперь известно и ему.
Любая мысль перестала быть личной тайной.
— Тьма была права, — вдруг сказал дракон, уткнувшись носом в ее макушку. — Она стала частью меня вечность назад, и не могла ошибаться, но я долго прятался от собственного будущего, потому что боялся. И мне было до боли жаль свой народ, что так и не увидит новый мир, не познает его, не смогут почувствовать все его прелести, никогда больше не взлетят к облакам. Я считал, что должен отправиться за ними, что такова моя судьба. Я не должен получить то, что другие драконы уже никогда не получат.
— Их смерть не может лишить тебя жизни. Драконы не хотели бы стать причиной смерти последнего из рода.
Илларей усмехнулся и прижал Геро к себе покрепче.
— Я не знаю, правда ли это. Спросить не у кого.
— Илларей…
— Но раз так получилось, то придется хотя бы попытаться прожить отведенное мне время с пользой. Правильно? Я сам виноват в том, что произошло. Возможно, боги решили наказать последнего врага именно так.
— То есть я — это наказание?
— Даже не знаю. Мне нужно подумать.
Негодующе засопев, Геро хлопнула дракона по плечу, но тот только рассмеялся. Отстранившись, он взглянул на девушку, и его глаза заставили ее удивленно охнуть.
Они были ярко-зелеными, прозрачными, как воды лесного озера.
— Это ненадолго, — заметив ее замешательство, сказал Илларей. — Твоя сила со временем полностью сольется с моей и цвет станет прежним.
— Жаль. Мне этот очень нравится, — задумчиво протянула Геро и, сама не понимая почему, смущенно кашлянула и бросила взгляд на цветы, лежавшие рядом.
— Это все, что нам нужно? Мы можем вернуться в замок?
Дракон улыбнулся, и от этой улыбки по телу девушки побежали мурашки.
— Да, но для начала тебе придется встать.
Покраснев до самых корней волос Геро только сейчас сообразила, что они все еще…
— Ой! — подскочив, она услышала, как дракон зашипел.
— Осторожнее, девочка!
Приведя одежду в порядок, девушка наклонилась и подняла собранный раньше букет. Как они помогут Илларею, Геро не знала, но надеялась, что очень скоро тьма в кристалле будет уничтожена.
И на этом все закончится.
Для всего мира и для них.
Обратная дорога заняла куда меньше времени. Возможно, дело было в том, что в этот мир они вошли чужими друг другу людьми, с миллионом вопросов в головах, невысказанными чувствами и страхом, что впереди не ждет ничего, кроме забвения и темноты.
Но сейчас, держа дракона за руку, Геро чувствовала, как их силы смешиваются друг с другом в бурном, диком потоке, разделенном на двоих, неуправляемом и мощном. На коже Илларея проступили едва различимые узоры, отливавшие лиственной зеленью, а глаза сияли как никогда до этого.
И в этом сиянии Геро видела надежду.
Веру в лучшее.
Стоило им пройти портал, как девушка напряженно застыла.
Теперь она чувствовала замок так остро, будто он был частью ее самой. Холодные коридоры развернулись перед ней переплетением каменных сосудов, где кровью служили порывы зимней стужи.
И в этом идеальном организме, созданном магией, было что-то не так.
Внутрь пробрался чужак.
— Здесь кто-то есть, — проговорила она и испуганно посмотрела на дракона.
— Я знаю.
Холодный и жестокий ответ.
Его глаза снова вспыхнули золотом, а внутри Геро что-то отчаянно сжалось.
Враг на пороге
Замок предупреждал их. Внутри него происходило что-то неестественное, странное и опасное, отчего Геро сразу же захотела увидеть кристалл и убедиться, что запертое в нем чудовище все еще на месте и не сбежало, чтобы воплотить в жизнь жуткую волю богов.
Камень вокруг постановил, а в голове крутилась мысль о Винченсо.