— Это не дает ему право похищать людей! Я даже не знаю его, отец никогда ни единым словом не упоминал, что существует какой-то уговор. Как я, по-твоему, должна себя чувствовать?
— Как кролик в силках, — Винченсо опустил голову и принялся ковырять кончиком паучьей ноги поверхность стола. — Но хозяин не желал вам зла. Как только все закончится, вы будете свободны, госпожа.
— Что закончится?
Деревце помедлило с ответом.
— Когда он снимет проклятье с истока под замком.
Новые вопросы закопошились в голове, Геро пыталась сложить в голове всю картинку, но кусков не хватало. И ответы ей мог дать только дракон.
Но для этого придется снова столкнуться с ним лицом к лицу, а девушка не могла забыть, с какой легкостью он демонстрировал свою неуязвимость.
Кинжал.
Рана.
На секунду Геро прикрыла глаза, угощение встало поперек горла.
— Но при чем здесь я? Моя мать была целителем! Она не имела дел с проклятиями.
Винченсо очень уж странно посмотрел на Геро.
— Очень даже имела. Она с господином Иллареем были хорошими друзьями.
Кусок хлеба застыл в дюйме от ее рта.
— Этого не было! Я бы точно запомнила.
— Вы говорите, что не знали его, но это не так, — в черных глазах Винченсо мелькнуло что-то похожее на грусть. — Вы даже встречались с ним, еще совсем малышкой. Господин помнит вас. Он всегда помнил.
— Бред какой-то…
Когда мама умерла, Геро было семь. Достаточно осознанный возраст, чтобы на всю жизнь запомнить мрачного типа с золотыми глазами. Да он бы ей потом в кошмарах снился до самой смерти!
— Ваши силы скрыты печатью, — Винченсо услужливо пододвинул чашку с чаем поближе. — Это опасная магия, так обычно не делают. Возможно, это повредило вашу память…
— Как удобно! И стерло именно то, ч то нужно, да?
Деревце тяжело вздохнуло.
— До тех пор, пока печать не снята, вы не узнаете наверняка. Вы должны поговорить с господином.
— Прямо сейчас?
Винченсо кивнул.
— Он в подземном храме. Вы все равно должны увидеть, с чем он имеет дело каждый день, уже много лет.
Снова встречаться с драконом Геро не хотелось, но что-то внутри подсказывало, что этого разговора все равно не избежать. Ей не дадут спокойно отсиживаться в комнате и глазеть в окно.
И не хотелось проверять, насколько далеко заходит власть драконьей метки.
Геро передернуло только от мысли, что придется снова почувствовать на себе силу низкого холодного голоса.
Тем более, ей было любопытно. Совсем чуть-чуть, но все же…
Что такого могло здесь быть? Почему ее мама, если верить Винченсо, дружила с похитителем да еще и таким опасным?
Почему сама Геро ничего не помнит, кроме старых сказок и размытых образов?
— Доедайте, пейте чай, и я вас отведу! — командный тон у деревца все равно был слишком мягким. Не чета его господину.
— Прости за лапу. Я не хотела тебя ранить.
Винченсо почесал голову веточкой, отчего снова во все стороны полетела желтая пыльца.
— Сам виноват. Не нужно было стоять у вас на пути.
Кристалл
Медленно шагая за Винченсо, Геро все отчетливее чувствовала, как воздух становится холоднее. Мороз хватал ее за руки, дыхание, вылетая изо рта, превращалось в белесое облачко пара.
Деревце вело ее по ледяным коридорам, узким лестницам, освещенным магическими лампами, мимо многочисленных дверей. Сколько же здесь обитало драконов раньше?
В конце очередного коридора Винченсо остановился перед круглой прозрачной площадкой. Осторожно посмотрев вниз, Геро невольно охнула, увидев круглую темную шахту, уходящую на головокружительную глубину.
Сердце испуганно подскочило к горлу, руки вспотели, и все внутри воспротивилось тому, чтобы сделать хотя бы еще один шаг.
— Нам придется спуститься, госпожа. Это единственный вход в храм, — заметив ее нерешительность, Винченсо процокал по прозрачному полу и встал в центре. — Не волнуйтесь, вы не упадете.
“Кто вообще придумал делать пол прозрачным? Это же жутко страшно! Как только у самого дракона сердце в пятки не уходит каждый раз, когда под ногами раскрывает беззубую пасть темная шахта?”.
Впрочем, он-то умеет летать.
А вот Геро нет.
Замерев возле Винченсо, девушка обхватила себя руками и старалась не смотреть вниз. Куда угодно, только не под ноги!
Платформа задрожала и медленно заскользила вниз. Мимо проносились гладкие стены шахты, где в углублениях светились бледно-желтые фонари. Воздух загустел и стал еще холоднее, пробирая до костей, проникая невидимыми пальцами под слои теплой одежды, чтобы заморозить каждую клеточку тела.
Геро задрожала и резко выдохнула.
Ну и стужа!
— Почему здесь так холодно?
Винченсо посмотрел на нее с тревогой.
— Когда господин творит магию, холод вокруг усиливается. Значит, сейчас…
Договорить деревце не успело, платформа остановилась перед высокой каменной аркой, за которой был еще один коридор, упиравшийся в массивную, обитую железом дверь. Даже на таком расстоянии Геро увидела, как по черному дереву ползет кружевная изморозь.
Воздух разорвал громоподобный рев: болезненный, надрывный и полный бесконечной тоской и усталостью.
Так кричит истощенное животное, в последний раз, когда капкан уже не разжать, а кости и мышцы перемолоты сталью.
— Во имя Белой Матери, — пробормотала Геро, прижимая оледеневшие руки к груди. — Что это за магия такая?
Винченсо неуверенно зашагал вперед, его ручки-веточки сцепились друг с другом, а лапы старались не ступать туда, где мороз коснулся пола и оставил корки льда.
У самой двери Геро подумала, что сейчас, возможно, не самое лучшее время.
Дракон мог убить ее.
Даже если он и правда не желал девушке зла, то кто знает, на что способен зверь, ослепленный магией, ослабевший и явно разъяренный. Он сметет ее, как пылинку, раздавит одним взмахом черного крыла.
В голове сам собой возник яркий образ, как острые когти рвут ее плоть. Геро содрогнулась, и холодок прошелся по позвоночнику, собственное тело отказалось слушаться, и девушка оперлась рукой на стену, чтобы не потерять равновесие.
— Винченсо…
— Он не причинит вам вреда, госпожа.
Уверенности в голове деревца было достаточно, чтобы справиться с накатившей волной ужаса.
Дверь открылась сама собой, будто ждала гостей. За ней прятался огромный круглый зал. Под потолком мерцали тысячи голубых огоньков, похожих на лесных светлячков. Они расплескивали свет на гладкие, покрытые изморозью стены. Каждый шаг рождал на полу искры и волны, как камни, брошенные в воду глубокого озера.
Геро же уперлась взглядом в колоссальный кристалл, висевший точно над центром комнаты, поддерживаемый серебристыми нитями магической паутины. Глубокая зелень в нем мешалась с чернотой. Внутри бушевал самый настоящий шторм и девушка не могла сосчитать все трещины и разломы, покрывавшие изумрудные грани.
Перед кристаллом на коленях стоял дракон. Мрак клубился вокруг него, обнимал плечи, путался в смоляных волосах. Бледную кожу покрывали капельки пота, а золото в глазах сверкало даже ярче, чем раньше. На груди дракона мерцал круглый амулет: зеленый камень в тяжелой серебряной оправе в форме цветов и листьев.
Смутно знакомый.
Тонкие зеленые нити силы, сплетаясь с драконьей тьмой, тянулись к кристаллу, закрывая трещины, заживляли их, как целебная настойка закрывала глубокие порезы.
Через секунду все закончилось. Магия исчезла, буря в кристалле улеглась, но в нем все еще плескался мрак. И Геро могла поклясться, что из этой тьмы на нее что-то смотрит. Древнее, злое и голодное.
Илларей с трудом поднялся и вдруг протянул к девушке руку, дернул, прижал к груди, закрывая своей силой, укутывая темнотой и отворачивая от кристалла. Когтистая перчатка закрыла ей глаза.
— Не смотри туда. Не смотри.
Геро не сопротивлялась. Под ее щекой бешено колотилось драконье сердце, воздух вырывался из его горла судорожными рывками.
— Что…что там внутри?
— Наше проклятье, — ответил Илларей, и его хватка стала болезненной. — Боги не пожалели нас, девочка. Они знали, что драконы черпают свои силы из источника, и отравили его. Но этот яд медленно просачивается и в другие узлы, везде. Мрак пропитывает земли далеко за пределами моего замка, ждет подходящего момента, чтобы вырваться и сделать то, на что боги рассчитывали с самого начала.
— Но ведь тогда весь их мир…
— Сомневаюсь, что они вообще все еще здесь. Боги любят сеять жизнь, но ответственности за нее не несут. Сейчас они наверняка создают новое царство, позабыв про старое.
Сердце дракона успокоилось, походка стала увереннее и тверже. Куда они шли, девушка не видела, но все еще ощущала, как спину сверлит дикий взгляд неведомого существа из глубины кристалла.
— Я видела твой медальон раньше. Не помню где.
— Он принадлежал твоей матери, — тихий голос над головой сочился тоской, которую Геро раньше не замечала. — В нем все еще хранится часть ее силы.
— Значит, вы и правда были знакомы?
— Вилария всегда поддерживала мой народ и нашу борьбу. Но ее магии было недостаточно.
Геро рассмотрела под ногами знакомую площадку, услышала цокот Винченсо, и подъемник медленно двинулся вверх, унося всех троих подальше от храма и кристалла.
Дракон убрал руку и отступил, задержав ладонь на волосах девушки всего на мгновение.
— Ты очень на нее похожа, — глаза дракона утратили золотой блеск и теперь на Геро смотрели серебристые омуты. — Жаль, что Вилария не видит тебя сейчас.
Девушка отвернулась и уперлась взглядом в стену.
— Разве люди не должны объединиться, чтобы помочь драконам? Почему вы сражались одни?
— Потому что драконы — чудовища. Давно забытая сказка, как и этот замок. Как и проклятье. А то, что у истоков тут и там появляются чудовища…что же, магия несовершенна. Да и случается это не так уж часто. Узлов силы мало, девочка. На весь мир не наберется и десятка. Но когда тьма выйдет из-под контроля…